11. Critchley 2002, 29. Замечания Кричли (25–38) повлияли на некоторые из основных тем этой главы, в частности его акцент на роли юмора в пограничной области между человеком и животным («Юмор стремится ответить на вопрос, что значит быть человеком, постоянно и в обоих направлениях пересекая границу между человеческим и животным и тем самым размывая ее», 29). Надеюсь, что мне удастся показать, что римская литература поразительным образом перекликается с этой ключевой идеей.
12. Ars am. 3.283.
13. Lucretius 6.1195; Suetonius, Claud. 30.
14. Met. 1.640 («rictus» использовано при редактуре рукописи в качестве обоснованной замены для «ripas»), 1.741. Этот образ повторяется в поэме: см., например, 2.481 (прекрасное лицо Каллисто искажает «lato rictu» после ее превращения в медведицу), 13.568 (Гекуба на пороге превращения в собаку «rictuque in verba parato latravit»). Автор комедии XIII века De Vetula, известный как псевдо-Овидий, тоже ассоциирует слово «rictus» с животным миром: «Rictus ei, non risus inest, et sacrificari / Deberet certe potius quam sacrificare» (2.148–49); «rictus» употребляется в отношении жертвенного животного, а не человека, совершающего жертвоприношение. См. также Miller 2010, 15, 150.
15. Френкель (Fraenkel 1961) рассматривает стихотворение как литературную игру в традициях flagitatio (настойчивого требования); Selden 2007, 524–27. Голдберг (Goldberg 2000; 2005, 108–13) делает упор на связь с традициями комедии.
16. Переводчики и критики расходятся во мнении относительно точного смысла сравнения женщины с собакой. Большинство, подобно мне, полагают, что речь идет об искажении черт лица; некоторые акцентируют внимание на звуке, понимая «os» как «рот», а не как «лицо»: «с гнусным тявканьем галльской легавой» – так в переводе Селдена (Selden 2007, 525) звучит эта фраза. О вариантах уподобления собачьей пасти раскрытому рту смеющегося человека см. Lucretius 5.1063–66; Plautus, Capt. 485–86; Apuleius, Apol. 6 (анализ Тильга [Tilg 2008, 113–15]).
17. Заранее прошу прощения у приматологов за этот весьма ненаучный подход, который не делает различия между разными видами и подвидами, в том числе хвостатыми и бесхвостыми обезьянами, шимпанзе, павианами, гориллами и т. д. Ученые (древние и современные) указывают на целый ряд характерных признаков и ключевых отличий. В частности, есть человекообразные обезьяны и другие (Cercopithecidae, Cebidae или Callitrichidae). Однако эти технические аспекты не оказывают существенного влияния на наше повседневное восприятие этих животных.
18. Название этой главы на английском (англ. monkey business – обезьянничание) позаимствовано у Коннорс (Connors 2004); оно было слишком хорошо, чтобы им не воспользоваться (к тому же смысл этого выражения до некоторой степени мог быть понятен древним, см. прим. 24).
19. Athenaeus, Deipnosophistae 14.613d.
20. См. прим. 46–47 относительно «смеха» приматов (и крыс).
21. Connors 2004 – наиболее современное и нетривиальное исследование представлений римлян об обезьянах (на с. 179 она подводит итог, подчеркивая неизменную способность этих существ удивлять нас: «Наша человеческая форма воспроизведена в них, но [в то же время] искажена: дикие, волосатые, они смотрят на нас через непреодолимую пропасть, лежащую между человеком и животным, природой и культурой»). МакДермотт (McDermott 1935; 1936; 1938) все еще представляет интерес в качестве справочного материала. В работе над продолжением этой главы я во многом отталкивалась от вышеперечисленных исследований. О «фольклоре» более поздних периодов на тему обезьян и о культурных конструктах современной приматологии см. Janson 1952; Haraway 1989; De Waal 2001. Хотя чаепития шимпанзе в зоопарках остались в прошлом, приматов с успехом продолжают эксплуатировать в других областях нашей культуры: см., например, Self 1997 – сатирический роман, в котором люди превратились в шимпанзе.
22. Pindar, Pyth. 2.72–75. Я не буду останавливаться на трудностях интерпретации этого «злосчастного» стихотворения, которые анализирует К. Кери (C. Carey 1981, 49–55, цитата на с. 49).
23. Помимо МакДермотта (McDermott 1935 и 1938), Демонт и Лиссараг (Demont 1997 и Lissarrague 1997) предлагают богатую подборку и анализ упоминаний о повадках обезьян у греческих классиков; упоминания в комедиях см. Lilja 1980. Как показывают эти исследования, стереотипные представления об обезьяне в классической Греции не ограничивались ее склонностью к имитации и обману. Помимо этого, обезьяна ассоциировалась с уродством, низким происхождением и свирепостью.
24. Aristophanes, Eq. 887–90. Контекстом служит шутливый спор двух политических соперников, которые пытаются подкупить Демоса (воплощение народа Афин), всучив ему плащ. Упоминание [обезьяньих] плутней в одной из реплик подразумевает притворство («Твоими ж плутнями, дружок! [тебя пытаюсь обмануть] И на попойке так же, / Нужда погонит, побежишь, не разбирая туфель»), а также лесть и подкуп («И все же лестью ты меня не превзойдешь»). В переводе Соммерстайна (Sommerstein 1981, 93, 191) часть этих смыслов теряется, как отмечают Нил (Neil 1901, 127) и Демонт (Demont 1997, 466). В энциклопедическом словаре Суда определение фразы «s.v. πιθηκισμοῖς περιελαύνεις» сильно напоминает значение английского фразеологизма «monkey business»: мошенничество, лесть и притворство.
25. Phrynichus, frag. 21 (Kassel and Austin). Можно с известной долей уверенности предположить, что последней «обезьяной» был подхалим (см. также Demosthenes, De cor. 242; Aristophanes, Ach. 904–7).
26. Коннорс (Connors 2004, 183–84, 189) предлагает краткий обзор этих попыток. Исидор (Isidore, Etym. 12.2.30) приводит эту версию этимологии, но настаивает на том, что она неверна. Греческая пара «πίθηκος» («мартышка») и «πιθανός» («убедительный») открывает дополнительные возможности для каламбуров и ассоциаций.
27. Cicero, Nat D. 1.97 (Ennius, Satir. frag 69 [Vahlen] = ROL2 Ennius, Satir. 23). Каламбур получился удачным, несмотря на то (или благодаря тому) что первый звук [i] в «similis» – краткий, а в «simia» – долгий. Есть и другие подобные примеры, в том числе: Ovid, Met. 14.91–98; Martial, Epigram. 7.87.4; Phaedrus, Fabulae 4.13.
28. Connors 2004, 189–99, 202; краткий комментарий Джона Хендерсона (John Henderson 1999, 34) как раз об этом.
29. Lissarrague 1997, 469.
30. Sat. 1.10.18; с комментариями Гауэрс (Gowers 2012, 316–17).
31. Aelian, NA 5.26 (см. также 6.10); капканы см. 17.25 (см. также Diodorus Siculus 17.90.1–3: забавно, что Диодор переворачивает смысл, утверждая, что обезьяны сами научили охотников). Следует отметить, что Аристотель в своем главном рассуждении об обезьянах и мартышках (HA 2.8–9, 502a16–b26) не делает акцента на их подражательных способностях.
32. А. Кинг (A. King 2002, 433–34) делает обзор изображений обезьян и пр. в Помпеях и кратко анализирует те из них, что упомянуты мной здесь; McDermott 1938, 159–324 – всеобъемлющий каталог всех видов изображений обезьян из классического и доклассического Средиземноморья.
33. M. Della Corte 1954, 210n498 (ныне утрачена).
34. Из дома Диоскуров (6.9.6–7); см. PPM 4.976, no. 225. Не исключено, что в Помпеях действительно устраивались представления с участием таких ученых обезьян, – об этом косвенно свидетельствует обнаруженный там скелет обезьяны (Bailey et al. 1999).
35. Часто изображение бегства Энея рассматривается само по себе, но де Вос (de Vos 1991, 113–17) указывает на связь между ним и изображением Ромула; ему вторит Дж. Р. Кларк (J. R. Clarke 2007, 151–52). Собакоголовые павианы (cynocephali) см. McDermott 1938, 4–13, 35–46.
36. Brendel 1953.
37. McDermott 1938, 278–80; J. R. Clarke 2007, 153–54 («комическое сопротивление»). Cèbe 1966, 369–70 перечисляет другие объяснения.
38. Plutarch, Mor. 64e (= Quomodo adulator 23). В другом месте – Mor. 60c (= Quomodo adulator 18) – Плутарх упоминает обезьяноподобных мифических существ Керкопов и их льстивый характер: смех и лесть вновь сливаются воедино в образе обезьяны. Керкопы попадаются Геркулесу при попытке украсть его оружие, и он уносит их, перекинув через плечо. В наиболее длинной, поздней версии этой истории (ps.-Nonnus, Comm. in IV Orationes Gregorii Naz. 4.39, VI век н. э., с комментариями Ниммо Смита [Nimmo Smith 2001, 29–30]) они, болтаясь вниз головой, начинают обсуждать его «черную задницу», и Геркулес, покатившись со смеху, отпускает их. Запутанную легенду о Керкопах (которые по одной из версий дали название острову Питекусы – современной итальянской Искьи) см. у Маркони (Marconi 2007, 150–59); также обратите внимание на Woodford 1992; Kirkpatrick and Dunn 2002, 35–37; Connors 2004, 185–88.
39. Phaedrus, Fabulae 4.14; см. также остроумный анализ Джона Хендерсона (Henderson 2001, 180–86). Текст сохранился в виде средневековых пересказов.
40. Athenaeus, Deipnosophistae 14.613d.
41. Lucian, Piscator 36; анекдот входит в коллекцию Перри в качестве басни (Perry, 1952, 504, no. 463).
42. Strabo, Geographica 17.3.4 (= Posidonius, frag. 245. [Kidd]).
43. De usu part. 1.22 (Helmreich) = 1, pp. 80–81 (Kuhn).
44. Возникает соблазн предвосхитить вытекающий из этой фразы вывод: «имитация обезьяны хуже оригинала».
45. De usu part. 3.16 (Helmreich) = 3, pp. 264–65 (Kuhn).
46. С некоторой натяжкой можно считать, что еще одну такую попытку предпринял Гораций (Horace, Ars P. 1–5).
47. Развитие этой темы см. на с. 119–20.
48. Fantham 1988. Влияние мима на конкретных писателей и определенные жанры рассматривают в частности такие авторы, как МакКеон, Уайзмэн, Панайотакис (McKeown 1979; Wiseman 1985, 28–30, 192–94; Panayotakis 1995, xii – xxv [краткое изложение темы книги]).
49. Количество современных книг о римском миме очень велико. Панайотакис (Panayotakis 2010, 1–32) предлагает сжатое изложение с обширной библиографией; Бонария (Bonaria 1955–56) – собрание фрагментов и свидетельств; некоторые части исследования Уэбб (Webb 2008, 95–138) затрагивают тему мима времен ранней Римской империи. Тема женщин см. Webb 2002; Panayotakis 2006.