Это были те самые три фаворита секты. Каждого из них знала половина зала по имени, технике и родословной. Потомок семьи Чжин, Чжин Мэнлюй, внук одного из трёх Великих Старейшин… Цуй Ханэр, дочь главного надзирателя секты, и боевой вундеркинд из рода Яо – Шэнь Яо, чья семья всегда являлась сторонниками секты Пяти Пиков Бессмертных.
И… Один незнакомец. Немой. Скромно стоящий чуть в стороне. Анд Рей. Одетый всё в ту же выцветшую одежду ученика начального уровня, с опущенными глазами и руками за спиной. Он ничего не делал, не двигался, не говорил. Просто стоял. Но именно его присутствие в этой четвёрке словно разорвал ткань привычного мира. Шепот стал громче. И постепенно перешёл в открытое негодование. И звучащие голоса были злыми, громкими, требовательными:
– Невозможно! Это ошибка!
– Никто не знает, кто он вообще!
– Надо проверить, не скрытый ли он культиватор от каких-нибудь изгнанных сект!
– Он даже не из благородного рода! Как это вообще может быть возможно?
– Он… слуга!
Среди сидящих в высоких ложах уже вскипали страсти. Кто-то из старших представителей семей, чьи наследники проиграли, уже открыто спорил с мастерами секты, требуя пересмотра результатов. И вот, когда судья, старейшина в одежде боевого мастера, переглянувшись с другими старейшинами, уже было шагнул вперёд и громко объявил:
– По решению Совета Старейшин, в связи с возникшими подозрениями о несоответствии…
Но именно в этот момент раздался звук, что прервал всё. Щелчок. Лёгкий, едва уловимый… И этот звук пронёсся сквозь напряжённую тишину, как острый нож, сквозь тонкую ткань. А затем – ещё один. И ещё… И это были весьма тяжёлые шаги. Это был Хваджон Ёнсан. Сам глава благородной семьи Хваджон встал с места и направился к арене, на которой как раз и разворачивались все эти события. Его высокий силуэт, одетый в сдержанные, но изысканные одежды главы благородного и одного из древнейших кланов, пересёк ложу и, словно не замечая удивлённых взглядов, спокойно подошёл к краю трибуны, в сторону арены.
В его руке показательно был зажат свиток, заключённый в нефритовый тубус, украшенный золотой витиеватой резьбой. Он поднял его над головой, и даже не говоря ни слова, передал его одному из слуг секты, что поспешно подбежал. Слуга, не зная, как поступить, лишь взглянул на тубус – и побледнел. Золотая печать рода Хваджон. И… Сияющая, сияющая фиолетово-серебристым свечением печать князя Чхона Ёнгджу. Такой свиток было просто невозможно подделать. Его аура уважения, власти и силы чувствовалась даже тем, кто не имел дара к культивации.
– Срочно передайте это судье. – Ровным, хрипловатым голосом сказал старик. – Пока он не сделал серьёзной ошибки!
Судья, получив тубус, открыл его. Внимательно прочитал. И… Замер. Он вдруг будто осунулся, словно слова, запечатлённые в свитке, ударили по нему больше, чем боевая магия высшего ранга. Он медленно поднял голову и… Его голос завучал уже по-другому.
– По решению семьи Хваджон, официально закреплённому печатью князя Чхона Ёнгджу, юноша, известный как Анд Рей, был принят под покровительство благородного рода Хваджон…
И над ареной снова воцарилась звенящая тишина.
– …а значит, он имеет право участвовать в состязании на равных правах с представителями других благородных домов. Все обвинения против него признаны безосновательными. Продолжение состязаний разрешено.
Некоторые из зрителей просто и откровенно ахнули. Другие – вскочили с мест. Представители семьи Тан и Хо побледнели, и лишь представители семьи Хваджон с достоинством склонили головы, как будто всё это было предрешено.
А сам немой парень? Он просто молча поклонился судье, и снова занял свою прежнюю позицию – на краю арены. Без тени эмоций. Но в этом поклоне было больше спокойного достоинства, чем в десятках тостов, речей и поклонов, что звучали до этого дня. И теперь все собравшиеся в этом месте понимали, что финал явно будет другим. Потому что против трёх признанных гениев стоял теперь тот, кто не сказал ни слова… но уже заставил замолчать всех.
Когда солнце подошло к зениту, золотые лучи, отскакивая от полированных камней боевой арены, словно подчеркивали торжественность момента – начинался финал состязания молодых мастеров. Шум и говор гостей стих, когда судья, старейшина Пяти Пиков Бессмертных, с достоинством поднялся и возвысил голос, словно клинок, рассекший напряжённую тишину:
– Первый бой финала! Анд Рей против Шэнь Яо из рода Шень!
В толпе зрителей пронёсся ропот. Имя Шэнь Яо было знакомо многим – сын военного советника, известный своими жёсткими приёмами и мастерством сочетания боевых искусств с магией плетений. Он уже не раз участвовал в региональных дуэлях, а однажды даже одержал победу в состязаниях юных мастеров в соседней провинции
Но сейчас против него вышел весьма непонятный противник. Тот самый немой. Невзрачный. Без родословной. Но теперь – под знаменем семьи Хваджон. Когда оба бойца вышли на арену, поле засветилось мягким золотистым сиянием – активировались охранные печати, не позволяющие бою выйти за пределы магической защиты.
Шэнь Яо зло ухмыльнулся, легко вращая запястьем, на котором уже начали пульсировать линии магии.
– Поклонись своему будущему проигранному бою. – Бросил он с явной издевкой. Анд Рей же, как всегда, молча поклонился, проявив уважение, и встал в боевую стойку – руки свободно опущены, центр тяжести немного смещён вперёд, а на лице… Снова нет ничего. Ни страха… Ни злобы… Словно он даже не заметил всего того яда, который попытался выплеснуть на него противник.
Гонг… Вспышка… Порыв ветра… И бой начался. Оба бойца практически синхронно взмыли вперёд, словно тени, охваченные пламенем. Их магические меридианы вспыхнули – по три плетения магического меча проявились у каждого. Мечи закружились вокруг хозяев, как живые охранники, блокируя удары и отвлекая противника.
Шэнь Яо первым атаковал – серия прямых ударов кулаками, усиленных духовной энергией, затем резкий разворот и магический толчок волны, сгенерированной вращающимся плетением. Пол арены пошёл волной, а каменная пыль поднялась вверх, затрудняя видимость.
Анд Рей сразу ушёл в сторону, приземлился на одно колено, скользя по поверхности, и отразил удар магического лезвия щитом из второго плетения. Ответный удар ушёл вбок… Потом молниеносный пинок, и удар по ребру противника, но тот парировал опасность, перекатившись в сторону.
Воздух буквально вибрировал от плотности энергии. Плетения свистели, сталкиваясь друг с другом, вызывая магические искры. Противники метались по полю, то вспрыгивая в воздух, то отталкиваясь от защитных преград, используя плоскости плетений как опорные платформы, от которых отскакивали, как воины, что танцуют в шторме.
Каждый удар, каждый блок – на грани. Каждое движение – словно вырезанное лезвием в воздухе. Толпа ревела. Кто-то вскрикивал. Даже старейшины, прежде сохранявшие холодное достоинство, пригнулись вперёд, не желая пропустить ни единого момента. Но внезапно…
Мгновение… В самый пик очередного столкновения, когда Шэнь Яо, полагаясь на свой опыт, выполнил двойной выпад, пытаясь продавить защиту противника, Анд Рей резко ушёл вниз, прокрутился в подкате между ног противника, схватил его бедро и… Взметнулся вверх!
– Что он…
– Он летит!
Прямо в воздухе немой резко перевернулся, сомкнув ноги вокруг шеи противника словно острые ножницы, затем, используя собственный вес и инерцию, прокрутился и перекинул противника через себя, с силой бросив Шэнь Яо в сторону края арены. И тот полетел как мешок, с застывшим выражением лица, и… Грохнулся точно на гравий за пределами дуэльного круга. Охранные печати вспыхнули багровым… Это было… Поражение.
Толпа зрителей… Замерла… Тишина… Даже магические мечи, что всё ещё плавали в воздухе, растворились в воздухе, как будто признали такой исход. А затем началась настоящая буря.
– Невероятно!
– Что это был за приём?
– Он что, и боевым искусствам обучен?
Старейшины перешёптывались, кто-то вскочил с места, а алхимик Йонг Мин, сидящий в тени, ехидно приподнял уголок губ, не скрывая своего довольства.
Анд Рей же… Просто встал, поправил рукав, чуть склонил голову в знак уважения, уже бессознательному сопернику, и вернулся на место. Молча. Без торжества. И в этом молчании теперь слышался голос силы.
Когда тело побеждённого противника было вынесено за пределы дуэльного круга, а охранные печати снова затухли, тишина ещё на мгновение держалась над ареной, словно сама духовная энергия мира затаила дыхание. Но затем…
Хваджон Ёнсан, глава семьи Хваджон, разразился негромким, но очень довольным смехом. Его глаза прищурились, морщины на лбу разгладились, и даже руки, которые прежде сжимали подлокотники кресла, теперь спокойно лежали на коленях, чуть дрожащие от внутреннего возбуждения.
– Хорошо. Очень хорошо… – Пробормотал он, будто сам себе, но так, чтобы слышали сопровождающие его помощники. Он впервые за долгое время чувствовал не просто удовлетворение, а истинную гордость. Парень, которого они поначалу не замечали, тот самый немой слуга, “нашедшийся” словно случайно… Теперь стоял на арене как воин, как мастер, способный соревноваться наравне с теми, кого готовили годами, с вложением сотен ресурсов, с личными наставниками и покровителями.
Тем временем среди противников в финале царило напряжённое молчание. Двое оставшихся из числа фаворитов стояли в стороне, переглядываясь. Один – сын главы клана Чжин, другая – племянница наследника семьи Цуй. Они оба видели, как чисто и решительно Анд Рей завершил бой. И не просто магией, а боевой техникой, которую никто из них даже не узнал. А значит, противник был не только культиватором, но и бойцом с собственным стилем.
– Ты видел, как он двигался? Его контроль над телом, над меридианами… – прошептал Чжин Мэнлюй.
– Да. У него что-то вроде внутренней школы. Или личного учителя. Он не обычный. Надо быть осторожным… – тут же ответила ему Цуй Ханэр.