“Что ты такое, Анд Рей?”
Не просто немой слуга… Не просто „младший родственник семьи Хваджон“… У этого паренька был слишком опасный потенциал. Прореха в устоявшихся порядках. Или… шанс. Если он действительно настолько силён – то с его помощью можно выровнять хрупкий баланс власти между сектами и семействами. Возможно даже… Соль Хва едва заметно нахмурилась.
“Если он останется в Пяти Пиках… Если будет верен… Если…”
Слишком много получалось тех самых если. И именно это сейчас и заставляло её сердце биться чаще, а взгляд – быть осторожным. Она нашла его первой. Она указала на него старому мастеру. Она дала ему путь. Но теперь ей стоило удержать его рядом – или быть готовой к тому, что однажды… Именно он станет тем, кто сокрушит их всех.
Соль Хва не сразу поняла, что голоса, доносившиеся из-за спины, относятся к тому самому разговору, который она невольно ждала. Не сразу, потому что слишком глубоко ушла в свои мысли. Но стоило ей вынырнуть из тревожной, тягучей реки размышлений, как она мгновенно уловила тон. Ровный, уверенный голос главы семьи Хваджон – и более низкий, насмешливый, но исполненный скрытой мощи голос старого алхимика Йонг Мина.
– Ты сам видел, старик. Мы не можем упустить такого мальчика. Его сила… Его скорость… Он уже вызывает шепот во дворцах и храмах. В нём есть то, что нужно настоящим опорам рода. Семья Хваджон может дать ему всё – наставников, защиту, статус, имя. А главное – лояльность. Ведь это мы первыми признали его.
Соль Хва замерла, стараясь даже дыхание не сбить. Старый алхимик усмехнулся, по его голосу прошёл лёгкий хрип, как будто он едва сдерживал раздражение:
– Да, да, конечно. Вы признали его. Уже после того, как он выбросил вон троих любимцев других старейшин секты. После того, как я три месяца поил его пилюлями очищения, раз за разом восстанавливая его сосуды. После того, как все вокруг считали его немой обузой. Даже вы, скорее всего, признали его только потому, что это… Стало выгодно…
– Не утрируйте, мастер Йонг Мин. Мы благодарны вам за всё. Искренне. Но давайте будем говорить прямо… Вы не сможете раскрыть весь его потенциал в одиночку. Ни вы, ни ваши ученики. А у нас – есть всё. Пилюли. Земли. Артефакты. Люди. Всё, что ему нужно. И он уже почти… наш.
– Вот в том-то и дело, что почти… – Тут же в ответ проронил алхимик, а затем его голос обострился, стал твёрдым, как наточенное лезвие. – Вы хотите забрать его из обители секты. А я говорю – нет. Здесь он стал тем, кем стал. Здесь он рос, развивался, сражался. Здесь он прошёл проверку. Пять Пиков Бессмертных могут сделать его чем-то куда большим. А вы – очередным юным псом с золотой цепью.
При этих словах Соль Хва непроизвольно сжала кулаки. Вот оно. Вот ядро конфликта. Два мира столкнулись – мир секты и мир благородного семейства. Один говорил о долге и тренировках, другой – о влиянии и привязи.
“Но ведь… Они оба по-своему правы…”
И тогда, словно вспышка, словно озарение, она поняла, к чему это ведёт. Брак. Брачный союз. Это был древний способ уравновесить противоречия между интересами влиятельных сторон. Семья Хваджон хочет его, но не может забрать. Секта хочет его, но не может навязать своё мнение. Но если парень станет роднёй с обеими сторонами… Проблема тут же исчезнет. И при этих мыслях, Соль Хва выпрямилась, как перетянутая струна.
“Если я поняла это… то и они уже об этом подумали.”
Именно поэтому старый лис Йонг Мин и позвал её на эту встречу. Именно поэтому он поставил её рядом с Андом, дал ей возможность наблюдать, оценить… И, возможно, даже… Привыкнуть… Именно она могла стать той самой скрепой. Она – молодая, талантливая, уважаемая в секте, и с хорошей родословной. Он – молчаливый, пугающе одарённый, но нуждающийся в защите и статусе.
“Это возможно. Это даже логично. Но я…”
И тут пришла растерянность. Глубокая, неожиданная. Соль Хва не привыкла терять равновесие, но сейчас её внутренний мир дрогнул. Ведь если этот путь будет предложен – отказаться от него она не сможет. Почёт, долг, слава, защита секты, влияние семьи – всё говорит в пользу союза. Но сможет ли она жить рядом с тем, кто смотрит на всех так, будто видит сквозь них? С тем, кто хранит такую силу – и, явно, какую-то тайну? С тем, кто может быть не тем, кем кажется на первый взгляд?
Она глубоко вдохнула. Пока – ничего не было решено. Но если она услышала это между строк, то значит, и другие уже это предчувствуют. Политика вступила в игру. И теперь она была частью этого поля. Наряду с ним. С тем, кого звали Анд Рей. Кем бы он на самом деле ни был.
Всё это время Соль Хва стояла в тени столба, укрытая от посторонних взглядов, но сама ясно видела всё – и то, как в поле зрения снова появился старейшина Цуй Ёнъчжин, один из самых старых, жёстких и коварных представителей семьи Цуй, и то, как тот, сложив руки в рукава, долго, слишком уж долго смотрел на стоящего чуть поодаль немого парня.
Сначала этот взгляд был похож на обычную оценку – будто старик пытался взвесить, чего стоит этот молчаливый юнец, которого никто не знал ещё утром. Но потом что-то в этом взгляде изменилось. Появился холодный расчёт. И – то, что Соль Хва мгновенно узнала – намётки желания. Нет, не личного. А стратегического. Политического.
“Он думает о том же…”
Соль Хва чувствовала, как её пальцы невольно сжались в кулаки. Ещё чуть-чуть – и ногти впились бы в ладони. Она не была глупа. Она слишком хорошо знала, как мыслят подобные люди.
“Он хочет переманить его. Через родство. Через союз. Через власть.”
Ведь он тоже мог предложить союз через брачный договор. Тем более, что его внучка – та самая, которую Анд Рей только что выбросил с поля, была не только одной из лучших учениц, но и обладательницей родовой техники Танца Лунного Облака, что уже делало её подходящей партией по любым меркам. Да и проигрыш – не позор, если он был честным и впечатляющим, а бой действительно был таков.
“Он подумает – да, она проиграла. Но именно поэтому стоит скрепить союз. Смешать технику рода Цуй и силу этого юноши… – Соль Хва едва не отшатнулась от собственной мысли, будто от едва не наступившей змеи. – Это ведь даже логично. Чисто. Прагматично. Но почему… Почему я вдруг чувствую себя… Как будто сейчас могут забрать что-то моё?”
Она медленно перевела взгляд – и увидела, что Анд Рей всё также стоит у фонаря, внимательно слушая взволнованного наследника семьи Хваджон, но его глаза смотрят в сторону, точно сквозь всё попадающееся им на пути, как обычно. Он всё слышит. Всё понимает. Просто молчит. Как всегда.
Соль Хва вдруг поймала себя на невыносимом раздражении. Он не смотрел на неё. Не искал её взгляд. Не искал её, хотя именно она первой его заметила, и именно она и настояла на том, чтобы он остался в секте… Она говорила с мастером Йонг Мином, чтобы тот взял этого странного паренька в ученики.
“Я же… выбрала тебя. Я была первой, кто увидел. Почему же теперь кто-то другой собирается тебя увести у… Меня?”
Где-то глубоко под этим ворохом мыслей и эмоций жгла ещё одна, острая и резкая, как игла:
“Почему мне вообще невыносимо думать, что ты окажешься… с кем-то другим?”
От осознания этой странной мысли, внутри её души всё смешалось. Долг. Страх. Гордость. Инстинкт. Женская уязвимость, которую она всегда презирала – и всё же сейчас, в этот миг, не могла не признать.
Обдумывая всё это, Соль Хва стояла неподвижно, как статуя, но внутри неё сейчас что-то кипело… Бурлило… И даже ломалось… Это была не только ревность. Это было притяжение, обрамлённое страхом. И это было нежелание отпустить того, кто вдруг стал важен. Даже если она себе в этом ещё не призналась. И теперь – на фоне взглядов старейшин, шепотов родов и выстраивающейся игры интересов – она понимала… Если не сделает шаг она, то его сделает кто-то другой вместо неё. И тогда… Будет поздно что-то менять.
Соль Хва стояла неподвижно, её длинное бело-серое одеяние мягко колыхалось от тёплого ветерка, доносившего аромат нагретых солнцем камней и цветов, рассыпанных по террасам Обители Пяти Пиков. Она и не сразу заметила, как от самой центральной лестницы к ней пробирается человек. Но как только взгляд выхватил знакомую фигуру, спина сама собой выпрямилась.
Соль Чхон Ёнбин. Глава её семьи. Её родной дядя. А по факту – человек, с которым она не произнесла ни слова с того самого дня, как зашла речь об этом немом. С того самого дня, когда он холодно сказал:
– Ты опозорила свой род. Мы – клан Дао, а ты тратишь время на… ущербный обломок.
Тогда это было как удар в грудь. Но Соль Хва не оправдывалась. Просто поклонилась – и ушла. А теперь… Теперь именно он шёл прямо к ней. И по его лицу было видно, что он не был зол. Он – думает. Об этом сейчас говорило буквально всё. Его медленные, уверенные шаги, скрещённые за спиной руки, прищуренный взгляд. Она знала этот взгляд с детства. Так Чхон Ёнбин выглядел тогда, когда вычислял новую возможность. Когда смотрел на тех, кого можно использовать. Когда пересматривал стратегию. И Соль Хва внезапно поняла. Он идёт не просто к ней. Он идёт – к тому выбору, что она сделала. И не потому, что разделяет его. А потому, что теперь этот выбор стал выигрышным. Из всей этой толпы старейшин, мастеров и высокородных, кто пытался придумать, как обойти решения семьи Хваджон и алхимика, именно Соль Хва оказалась в самом центре будущей борьбы.
Она была той, кто первой увидела зерно истины в пыли. А теперь, когда это зерно прорастает бурей, все взгляды снова и снова возвращаются к ней. И она это чувствовала. Физически. Каждый взгляд, каждый шепот, каждое движение губ на трибунах, каждый вздох.
“Раньше они смеялись. А теперь считают, как бы урвать кусок побольше. Но я – увидела его раньше. Я – сделала выбор. Я – не отдам.”
И всё же, когда её дядя подошёл ближе, всё ещё молча, всё ещё оценивающе, она не смогла полностью избавиться от ощущения дискомфорта. Потому что знала, к чему может привести такой разговор. Глава семьи Соль остановился в шаге от неё. Мгновение – тишина. А потом, не отвлекаясь на вежливости, бросил: