Чтобы парализовать деятельность «Эбера» и его разведпункта были спланированы и проведены агентурные комбинации «Катализаторы», «Бумеранг» и «Рейд». Только по делу «Катализаторы» в тыл противника для закрепления в абвергруппе-108 военные контрразведчики пе-ребросили двух перевербованных ими агентов противника. Один из них — Матырев — должен был завербовать в интересах УКР «Смерш» Западного фронта бывшего военнопленного В.Кондаурова, постоянно работавшего в разведпункте, но просоветски настроенного, который мог сам стать вербовщиком и склонять немецких агентов к явке с повинной после заброски в тыл Красной армии[263].
В 1943 г. наращивала свою активность абверкоманда-103 (радиопозывной «Сатурн»). Она действовала против Западного, Калининского, Брянского и Центрального фронтов, а подчинялась армейской группе «Митте». Агентуру для «Сатурна» немцы готовили в местечке Катынь, недалеко от Смоленска. Там обучался и советский военнопленный лейтенант Александр Иванович Козлов, он же немецкий агент Меньшиков. В конце июня 1943 г. германская разведка забросила его в тыл нашей армии в Тульскую область. Он направлялся как курьер к агенту «Сатурна» Ароматову в подмосковную деревню Малаховку. Однако Меньшиков сразу же явился с повинной в отдел «Смерша» 323-й стрелковой дивизии, а вскоре был доставлен в ГУКР НКО «Смерш» в Москву. Сведения, сообщённые Козловым, полностью совпадали с материалами ранее ушедшего к партизанам сотрудника паспортного бюро катынской (позднее борисовской) разведшколы. Он передал чекистам фотографии 141 агента немецкой разведки, дал установочные данные и характеристики на многих из них, указал фамилии, под которыми их забросили в наш тыл. Кроме того, «паспортист» дал фото 91 курсанта разведшколы. С учётом этих обстоятельств в ГУКР НКО «Смерш» решили использовать Козлова в разработке разведоргана врага «Сатурн» и завербовали его под псевдонимом Следопыт. 17 июля 1943 г. он был переброшен через линию фронта. Успешно отчитавшись о «выполнении» задания, он по предложению руководителя агентурной работы «Сатурна» зондерфюрера Фурмана занял должность преподавателя центральной школы абверкоманды-103. Уже в конце августа 1943 г. от Следопыта прибыл курьер — заброшенный на сторону советских войск радист Березовский с паролем «Байкал-61», а затем и другие завербованные Козловым агенты, которые доставили в органы военной контрразведки исключительно важную информацию. Сам Козлов действовал в «Сатурне» до апреля 1945 г. В общей сложности он передал в органы «Смерш» данные на 80 официальных сотрудников и агентов вражеских разведорганов. За выполнение заданий советской военной контрразведки А.И.Козлов был представлен к правительственной награде[264].
Объектами проникновения для органов «Смерш» являлись и раз-ного рода антисоветские вооружённые формирования, созданные германским командованием ещё в первый период войны. Среди таких формирований была и Русская освободительная армия (РОА).
ОКР «Смерш» 60-й армии Центрального фронта в разгар Курской битвы разработал агентурную комбинацию по внедрению в РОА своего секретного сотрудника под вымышленной фамилией Давыдов. После активной оперативной и идеологической подготовки агент был переброшен через линию фронта под видом перебежчика. Перед Давыдовым поставили задачу проникнуть на службу в РОА, занять там командную должность и обеспечить переход возможно большего числа солдат и офицеров на сторону Красной армии для обеспечения того или иного тактического успеха советских воинских частей. Благодаря хорошей подготовке и личным качествам агент проник не только в РОА, но и в спецлагерь особой команды «Цеппелина» в городе Зандберге. Вскоре от него прибыл курьер с данными по РОА и об организации охраны штабов некоторых немецких соединений. Курьер не только сам по заданию Давыдова ушёл к партизанам, но и увёл с собой около трёх десятков военнослужащих РОА. Агенту военной контрразведки удалось установить достаточно близкие отношения с начальником отдела «А» «Цеппелина» Г.Грайфе, что позволило ему более эффективно выполнять задания. В частности, Давыдов завербовал четырёх диверсантов и обработал их для явки с повинной в органы «Смерш», а в случае направления в части РОА поручил им вести там разложенческую работу, добиваясь перехода частей к партизанам либо на сторону Красной армии.
Весной 1944 г. Давыдов был заброшен в наш тыл Главной командой «Руслан-Норд» для связи с группой немецких агентов, которых сотрудники военной контрразведки к тому времени уже перевербовали и использовали в радиоигре «Бурса». Таким образом, Давыдов за время пребывания в тылу у немцев установил в общей сложности 15 официальных сотрудников и 25 агентов «Цеппелина», подготовленных к заброске в тыл Красной армии, причём некоторых перевербовал, и они явились с повинной. А 17 других агентов германской политической разведки контрразведчики разыскали по сообщённым Давыдовым приметам и арестовали[265].
Управлением контрразведки Центрального фронта 5 июня 1943 г., то есть за месяц до начала немецкими войсками операции «Цитадель», был переброшен за линию фронта опытный секретный сотрудник Алексей Иванович Колесников (псевдоним Электрик). Ему поручили внедриться в разведорган противника в Орле (в абвергруппу-207, проводившую диверсионную деятельность на коммуникациях и в тылах Западного, Центрального и Белорусского фронтов) для сбора данных об агентах, готовившихся к заброске в расположение частей Красной армии. Контрразведчики предусмотрели, что если Электрик будет направлен немцами в РОА, то он должен проводить там разложенческую работу, создавать группы из патриотически настроенных лиц и склонять их к переходу на сторону Красной армии в ходе наступления частей вермахта. Так сложилось, что Колесников внедрился в антисоветское формирование — «бригаду Каминского» — Русскую освободительную народную армию. Находясь в её рядах более трёх месяцев, Электрик завербовал 19 человек из числа личного состава РОНА, вместе с которыми проводил разложенческую работу. В результате их деятельности на сторону партизан перешло около двух рот РОНА со всем вооружением[266].
В общей сложности во втором периоде войны агенты, возвратившиеся разновременно из тыла противника, представили добытые ими сведения на 359 официальных сотрудников германской военной разведки и на несколько сотен выявленных ими германских шпионов и диверсантов, подготовлявшихся для переброски в расположение частей Красной армии. Впоследствии 176 германских разведчиков из числа названных нашей агентурой после переброски их немцами на нашу сторону были арестованы органами «Смерш».
Кроме того, находясь на территории противника, наши секретные сотрудники перевербовали 85 агентов немецких разведывательных органов и склонили для работы в пользу советской контрразведки пять официальных сотрудников германской разведки. От зафронтовой агентуры были получены подробные доклады о методах вербовки и подготовки немцами шпионов, диверсантов для проведения подрывной деятельности в частях Красной армии и советском тылу. Всё это способствовало повышению эффективности розыска вражеских агентов, диверсантов и террористов.
Активное развитие в 1943 г. получило взаимодействие органов военной контрразведки с 4-м управлением НКГБ СССР и его подчинёнными органами в зафронтовой работе. В 1943 г., в период наибольшей активности германских спецслужб, оперативные группы органов госбезопасности, действовавшие в тылу противника, передали в органы военной контрразведки «Смерш» установочные данные более чем на 1260 агентов, заброшенных немцами в части Красной армии[267].
Несмотря на значительные достижения в зафронтовой работе органов военной контрразведки, имели место и недостатки, повлиявшие на эффективность работы в тылу врага. Основными причинами здесь являлись: отсутствие до весны 1943 г. чётких и объективных данных о спецслужбах противника, прежде всего о разведывательных и контрразведывательных подразделениях в полосе действий того или иного фронта; разрозненность проводимых мероприятий, практически полное отсутствие объектовых агентурных разработок на конкретные абверкоманды, абвергруппы, зондеркоманды СД — «Цеппелина», разведывательно-диверсионные школы и на созданные немцами антисоветские вооружённые формирования, — а следовательно, и планов работы по ним; слабая централизация зафронтовой работы. Лишь с созданием ГУКР НКО «Смерш» в нём был образован соответствующий отдел. За весь период Великой Отечественной войны так и не было создано специальных школ либо курсов для подготовки оперсостава к проведению зафронтовой работы. Среди причин, повлиявших на эффективность работы в тылу врага, следует отметить также незначительное в процентном отношении использование военнопленных противника для проникновения в разведорганы Германии и её сателлитов, неудовлетворительную организацию связи с заброшенными в тыл врага агентами, вследствие чего добытая ими информация запаздывала и поэтому не всегда удавалось парализовать усилия Абвера и СД по проведению разведывательно-диверсионных акций в периоды оборонительных или наступательных операций советских войск.
Во второй период Великой Отечественной войны советская контрразведка значительно расширила практику применения сложного, но эффективного оружия — радиоигр с разведками врага. Они проводились как в оперативных целях для нанесения ущерба германским спецслужбам в их агентурной деятельности, так и для продвижения дезинформационных сведений в штабы немецких войск относительно замыслов и конкретных планов Ставки ВГК, фронтовых и армейских аппаратов управления.
В начале апреля 1943 г. в НКВД СССР проанализировали итоги уже проведённых и ещё продолжавшихся радиоигр и пришли к выводу, что в подавляющем большинстве случаев удавалось добиться требуемых результатов. Так, в ходе радиоигры «Неон» из района станции Подборовье Северной железной дороги, выполняя задачу скрытия концентрации советских войск на Волховском направлении, в декабре 1942 г. и январе 1943 г. систематически передавалась противнику дезинформация, преуменьшавшая реальные перевозки боевой техники и воинских контингентов в направлении городов Тихвин и Волхов. В итоге из германского разведцентра в Пскове была получена радиограмма с указанием на то, что агентурная группа «проворонила» передислок