Смерш. Главный козырь Сталина — страница 41 из 92

[334].

Восприятие контрразведки военачальниками так или иначе влияло на расстановку акцентов в её оперативной и информационной работе. Это был объективный факт, с которым постоянно сталкивалось руководство ГУКР «Смерш». И всё же В.Абакумов нацеливал своих подчинённых на решение главной, по его мнению, поддерживаемой И.В.Сталиным задачи — непосредственную борьбу с разведывательно-подрывной деятельностью спецслужб противника, прежде всего, за счёт усиления оперативного розыска.

Разыскные мероприятия приобретали решающее значение в работе военной контрразведки. В этом направлении ГУКР НКО «Смерш» предприняло в 1944 г. серьёзные организационные меры. Ещё осенью 1943 г. центральный аппарат военной контрразведки разработал специальную инструкцию по организации разыскной работы, в которой удалось аккумулировать накопленный за предыдущий период войны опыт. Значение данной инструкции нельзя переоценить — она сродни боевым уставам Красной армии, так же как и они, написана, что называется, «потом и кровью». Инструкция явилась одним из важнейших директивных документов, предопределивших работу военных контрразведчиков до конца Великой Отечественной войны. Текст её был предельно конкретен. В нём, в частности, давались методика организации местного розыска, порядок использования перевербованных агентов разведки противника, раскрывалась требуемая работа оперативно-разыскных групп, описывалась процедура заградительных мероприятий и т. д.

Уже в начале февраля 1944 г. начальник ГУКР НКО «Смерш» проинформировал И.Сталина о том, что его сотрудниками подготовлен и разослан во все подчинённые органы «Сборник материалов об органах германской разведки, действующих на советско-германском фронте» [335].

Основательность работы, проделанной в ГУКР НКО «Смерш», В.Абакумов определял тем, что «Сборник» базировался на данных агентуры военной контрразведки и НКГБ СССР, внедрённой в некоторые разведподразделения и школы по подготовке разведывательно-диверсионных кадров, а также на содержании протоколов допросов уже арестованных агентов противника.

Информируя председателя ГКО, руководитель «Смерш» одновременно испрашивал разрешение на ознакомление с материалами «Сборника» командующих и членов военных советов фронтов и округов, чтобы они имели реальное представление о специальных силах и средствах немецкой разведки, действующих против наших войск на конкретных участках фронта и в тыловой зоне. Такая просьба В.Аба-кумова не была случайной, поскольку далеко не все военачальники осознавали возможные негативные последствия действий вражеской агентуры для предполагавшихся в 1944 г. наступательных операций.

Через полтора месяца был создан аналогичный указанному выше «Сборник материалов об органах финской разведки, действующих против Советского Союза»[336]. Он предназначался в основном для контрразведывательных органов, действовавших в северо-западном регионе.

Сборники материалов о разведорганах противника дополнялись и конкретизировались применительно к отдельным участкам фронта, поскольку немецкие, румынские и финские спецслужбы не только меняли дислокацию своих подразделений, но и переформировывали их, а также заменяли руководящие кадры, усиливая те направления, где предполагались наступательные операции советских войск. Сбор информации о происходивших изменениях осуществлялся непрерывно. Кроме донесений зафронтовой агентуры, протоколов допросов арестованных разведчиков и диверсантов, аппараты фронтовых и армейских органов «Смерш» использовали материалы опросов военнопленных, в той или иной мере соприкасавшихся с органами разведки противника или имевших знакомых среди их штатного состава, а также анализировали трофейные документы, захваченные оперативными группами военной разведки и передовыми отрядами наших войск.

Важным источником информации являлись сведения, добытые полевыми отделами 5-го управления НКГБ СССР. Здесь следует уточнить, что указанные подразделения были созданы в конце 1943 г. и имелись при каждом фронтовом управлении контрразведки «Смерш». Деятельность их сотрудников явно недооценена в истории органов госбезопасности военного периода во многом из-за повышенной секретности проводившейся работы. Полевые отделы 5-го управления НКГБ СССР являлись неким симбиозом радиоконтрразведывательной службы и службы дешифрования. Им удалось раскрыть многие коды и шифры войск противников. Прежде всего они сосредотачивались на перехвате линий связи разведывательных и контрразведывательных структур, но немало пользы принесли армейскому и фронтовому командованию, а также Генеральному штабу Красной армии. Информация, добывавшаяся полевыми отделами, в подавляющем большинстве случаев была достоверной и отражала события в реальном времени. Архивные документы свидетельствуют, что многие дела по оперативной разработке вражеских разведорганов и разведшкол заводились именно на основе сведений, поступавших из полевых отделов 5-го управления НКГБ СССР.

Серьёзной корректировке подвергся «Список агентов противника, подлежащих розыску». Этот документ военные контрразведчики впервые подготовили ещё весной 1943 г. на основе обобщённых данных бывшего Управления особых отделов и 2-го управления НКВД СССР. В мае 1944 г. в «Список» включили большое количество новых лиц, обоснованно подозреваемых в работе на немецкую, финскую, румынскую и другие разведки противников СССР. Одновременно из числа разыскиваемых исключили почти 3,5 тысячи уже арестованных агентов-разведчиков и диверсантов. Уточнённый «Список» подлежал рассылке во все подчинённые ГУКР НКО «Смерш» и НКГБ СССР органы, а также в оперативные подразделения войск по охране тылов фронтов и армий[337].

Для проверки состояния разыскной работы во все фронтовые управления контрразведки в начале 1944 г. были командированы специальные группы во главе с помощниками В.Абакумова. Им поручалось убедиться в правильности и эффективности агентурно-оперативных мероприятий, предпринятых во исполнение разосланной ещё в сентябре 1943 г. специальной инструкции по розыску и иных указаний по данному вопросу. Как показали результаты обследования, при наличии реальных успехов в деле розыска агентов разведывательных и контрразведывательных органов противника, а также изменников Родины и активных пособников оккупантов, эффективность усилий военных контрразведчиков следовало существенно повысить. Выяснилось, к примеру, что розыском занимались в основном выделенные сотрудники вторых отделов управлений «Смерш» фронтов и их коллеги из армейских аппаратов. Основная же масса оперативного состава низовых звеньев (в корпусах, дивизиях, бригадах и т. д.) не была включена в общую систему розыска. В устранении такого положения виделся путь к резкой активизации розыска. Для дополнительного инструктажа в ГУКР НКО «Смерш» были вызваны ответственные за разыскную работу начальники отделов и отделений управлений контрразведки фронтов.

С объёмным и насыщенным конкретными примерами докладом перед ними выступил комиссар госбезопасности 2-го ранга начальник ГУКР В.Абакумов. По итогам совещания и состоявшегося обмена опытом во все органы «Смерш» в действующей армии и в тыловых воен-

них округах направлялись директивные указания и приказы. Следует подчеркнуть, что указанные документы постоянно дорабатывались с учётом проводимых и предстоящих наступательных операций Красной армии. К примеру, до начала Белорусской (кодовое наименование «Багратион») стратегической наступательной операции советских войск был издан приказ начальника ГУКР НКО «Смерш» от 29 марта 1944 г. № 10591. Инспекторская бригада ГУКР НКО «Смерш» с 19 мая по 1 июня проверяла ход реализации данного приказа в Управлении контрразведки 2-го Белорусского фронта. Как докладывал руководитель группы — помощник начальника Главка генерал-майор К.П.Прохоренко, они сосредоточили своё внимание именно на организации розыска. В акте о проверке были указаны следующие недостатки: 1) слабо изучаются каналы проникновения немецкой агентуры через линию фронта; 2) чекистам не удалось добиться у командования фронта и армий наведения порядка в вопросе прикрытия разрывов в полосах обороны некоторых подразделений, что позволяло разведгруппам противника проникать в наш тыл; 3) явно недостаточно привлекалась к розыску агентурно-осведомительная сеть оперуполномоченных в полках и отдельных военных объектах; 4) слабы были оперативные возможности в окружении воинских частей и в населённых пунктах за пределами 25-километровой прифронтовой зоны; 5) новый оперативный состав, прибывающий взамен убитых и раненых сотрудников, слабо представлял, как на практике реализовывать основные положения инструкции по розыску.

Наряду с недостатками отмечались определённые положительные сдвиги. К примеру, только в полосе действий 49-й армии работали до 60 подвижных оперативно-разыскных групп и до 70 постоянных заградительных постов на перекрёстках дорог, в больших сёлах и городках. В крупных городах, таких как Рославль, действовали опергруппы численностью до 25 человек. Опергруппа в Рославле, в частности, только за май 1944 г. задержала ИЗ подозрительных лиц, среди которых после тщательной проверки выявлены и разоблачены два агента немецкой разведки и 29 дезертиров. Ещё семь человек взяты в изучение, поскольку их документы имели признаки подделки[338].

Неплохих результатов добились и контрразведчики 50-й армии. Они сумели разыскать и арестовать в мае 1944 г. 6 агентов (разведчиков и диверсантов) германских спецслужб, 63 дезертира, а также взять в оперативную проверку 954 человека с сомнительными паспортами, красноармейскими книжками и наградными документами.

Всего за май, то есть в месяц, предшествовавший началу наступательной операции, сотрудники только оперативных групп УКР «Смерш» 2-го Белорусского фронта доказали причастность к немецкой разведке и арестовали 11 лиц, а также выявили 19 агентов гестапо и полиции