дилось рассчитывать на масштабную поддержку со стороны активной части населения, не впитавшего и во многом не разделявшего идеалы советского политического строя и его ядра — Коммунистической партии. Это относилось прежде всего к западным областям Украины и Белоруссии, а также к Прибалтике. Надо отметить, что чекисты были большими реалистами, чем многие политические работники. Они не руководствовались ошибочной по своей сути идеологической установкой о том, что народы, к примеру прибалтийских государств, жизненно заинтересованы в восстановлении советского строя, продолжении социалистических преобразований, включая введение колхозной системы, и в силу этого полностью поддержат наступающие советские войска. Контрразведчики отдавали себе отчёт в том, что применение идеологической и патриотической основ в зафронтовой вербовочной работе будет резко снижено, возможно, участятся случаи предательства и двурушничества со стороны вновь вербуемых агентов.
Отрицательно на зафронтовой работе сказывались переформирования и изменения зон ответственности фронтов и армий, обусловленные соответствующими директивами Ставки ВГК. Отсюда также возникала необходимость усиления централизации. Наглядным примером является ситуация в УКР «Смерш» 2-го Белорусского фронта. Этот орган военной контрразведки лишь частично принял на себя работу, проводившуюся ранее (до 17 февраля 1944 г.) УКР «Смерш» Западного фронта. Однако менее чем через месяц решением Ставки ВГК 2-й Белорусский фронт был упразднён и вновь восстановлен 24 апреля. Вот что докладывал в Москву только что утверждённый начальник УКР «Смерш» генерал-майор Я.А.Едунов: «После выхода Управления фронта из резерва Ставки, за период с 1 марта по 5 апреля с.г. на ко-вельском и с 1 мая по настоящее время на могилёвском направлениях, Управлению “Смерш” пришлось контрразведывательную работу по тылу противника начинать дважды совершенно заново»[373].
О какой эффективности в данной ситуации могла идти речь? В цитируемой докладной записке отмечалось, что в период подготовки войск фронта к активным операциям в Белоруссии УКР «Смерш» сумело только лишь собрать и систематизировать сведения о разведорганах противника, действовавших против фронта, забросить всего четырёх агентов и подготовить одну оперативно-чекистскую группу к заброске в район Минска на базу партизанской бригады.
Очевидно, что 4-й (зафронтовой) отдел ГУКР НКО «Смерш» не вполне учёл обстановку и не предпринял своевременно организационных и практических мер по развитию начатой ещё в январе-феврале 1944 г. зафронтовой работы на ковельском и могилёвском направлениях УКР «Смерш» 2-го Белорусского фронта первого формирования. Однако упущения были достаточно быстро оценены в Москве, процесс централизации действий в тылу противника ускорился на основе конкретных указаний начальника ГУКР НКО «Смерш» В.С.Абакумова.
Все вышеотмеченные и многие другие сложности могли ожидать контрразведчиков в странах Европы, особенно связанных союзническими отношениями с нашим главным противником — нацистской Германией.
Руководитель военной контрразведки В.С.Абакумов распорядился незамедлительно собрать в Москве оперативное совещание и вызвать для участия в нем руководителей вторых отделов УКР «Смерш» фронтов, отдельных армий — тех, кто отвечал за зафронтовую работу.
Указанное совещание можно считать этапным, поскольку обсуждались результаты работы за период от начала планирования зимне-весенней кампании и конкретных стратегических операций конца 1943 г. до первых месяцев 1944 г. и меры по повышению эффективности зафронтовой работы как составной части деятельности военной контрразведки по обеспечению безопасности войск Красной армии и прифронтового тыла.
С учётом укрепления и активизации работы оперативно-тактической разведки фронтовых и армейских штабов, а также партизанских сил аппаратам органов «Смерш» предстояло в 1944 г. ещё в большей мере сосредоточиться на решении сугубо контрразведывательных задач, а именно на проникновении в германские, румынские, финские и др. спецслужбы, в их кадровый и агентурный аппарат и на получении за счёт этого упреждающей информации о разведывательно-подрывных акциях врага против Красной армии и флота. Не выстраивать параллельную с седьмыми отделами политических управлений раз-ложенческую работу в среде антисоветских военных формирований, созданных немцами из числа белоэмигрантов, предателей и дезориентированных лиц, находившихся под страхом расправы военнопленных, а добиваться указанной цели путём создания агентурных позиций и их эффективного использования.
В апреле-мае 1944 г. во фронтовых управлениях военной контрразведки работали инспекторские группы центрального аппарата. Они предметно изучили зафронтовую работу подчинённых органов. В итоговом отчёте указывалось, что с 1 октября 1943 г. по 1 мая 1944 г. всего органами «Смерш» переброшено в тыл противника 345 агентов, включая 50 перевербованных разведчиков и диверсантов врага. Из общего числа переброшенных вернулись 102, то есть менее одной трети. А в спецслужбы германской, румынской и финской армий внедрились всего лишь 57, часть из которых (31 человек) продолжала выполнять задания в тылу врага. Те, кто сумел проникнуть в разведывательные, контрразведывательные органы, в школы по подготовке агентуры, перевербовали в наших интересах 69 германских разведчиков, 29 уже являлись с повинной в органы госбезопасности по заранее обговорённым паролям. В результате чекисты смогли задержать 43 агента врага. Кроме того, зафронтовая агентура представила информацию на 620 официальных сотрудников разведорганов и на 1103 их агента. Все они были объявлены в розыск, и к исходу апреля 1944 г. 273 разведчика и диверсанта оказались в руках смершевцев и сотрудников НКВД — НКГБ[374].
Наряду с положительными показателями в процессе проверки был выявлен ряд серьёзных недочётов, среди которых: слабое знание разведывательных, контрразведывательных органов, действующих в полосе того или иного фронта, зачастую отсутствие конкретных планов по разработке даже установленных аппаратов спецслужб противника, шаблонность (а поэтому малоэффективность) проводимых мероприятий, достаточно редкая подготовка агентурных комбинаций, рассчитанных на глубокое внедрение нашей агентуры в разведывательные подразделения врага и вербовку официальных сотрудников. Самокритично в докладной записке оценил деятельность самого 4-го отдела ГУКР НКО «Смерш» его начальник полковник госбезопасности Г.В.Утехин, возложив часть ответственности на центральный аппарат[375].
Одной из мер, выработанных на совещании и утверждённых В.С.Абакумовым, явилось расширение практики заброски в тыл врага оперативно-чекистских групп с включением в их состав опытных контрразведчиков, способных направлять и управлять работой конкретных агентов. Результаты, достигнутые в этом направлении 4-м управлением НКГБ СССР, подталкивали военных контрразведчиков к восприятию опыта коллег. Анализ архивных документов позволяет сделать вывод о достаточно активной реализации указанной выше меры. Так, если за последние четыре месяца 1943 г. было скомплектовано и заброшено за линию фронта всего семь оперативно-чекистских групп фронтовых управлений военной контрразведки, то до августа 1944 г. уже 19 и ещё четыре непосредственно 4-м отделом ГУКР НКО «Смерш»[376].
В состав оперативно-чекистских групп входили, как правило, от двух до пяти оперативных работников, красноармейцы и краснофлотцы из подразделений охраны и обеспечения деятельности управлений и отделов «Смерша», проверенные в боевой работе.
Управлениями контрразведки наступающих войск в первой половине года было заброшено за линию фронта 11 групп. В апреле 1944 г. ГУКР НКО «Смерш» санкционировало, к примеру, направление в тыл противника оперативно-чекистской группы УКР 3-го Белорусского фронта «Запорожцы». Командиром её был утверждён капитан Н.П.Селюк — старший оперуполномоченный 1-го отделения 2-го отдела, то есть подразделения, непосредственно ответственного за организацию зафронтовой работы. Он уже пять лет проходил службу в разведывательных и контрразведывательных аппаратах органов госбезопасности, включая обслуживание разведотдела штаба фронта и Западного штаба партизанского движения, хорошо знал постановку работы в тылу войск оккупантов, методы партизанских действий, за конкретные операции был награждён орденом Красная Звезда и медалью «Партизану Отечественной войны» 1-й степени. Заместитель командира — капитан Н.Ф.Рыбалка — до января 1942 г. проходил службу в отделе разведки УНКВД по Читинской области, не раз выполнял боевые задания в оккупированной японцами Маньчжурии. Опыт работы в тылу врага имели также радист — сержант В.Панов и присланный из Москвы шифровальщик лейтенант А.Ф.Махлай.
Всё, что поручалось группе, имело прямое отношение к началу наступательной операции «Багратион». Ввиду быстрых темпов наступления группа уже 29 июня 1944 г. оказалась в расположении наших войск, однако, как видно из отчёта, сумела проделать серьёзную работу. В частности, были собраны данные на 22 агента немецких разведывательных и контрразведывательных органов, создана агентурная сеть, большинство участников которой под предлогом страха ответственности за сотрудничество с оккупационными властями ушли вместе с отступающими частями вермахта, имея задачу дальнейшей работы в интересах органов госбезопасности. С помощью агентов-боевиков оперативно-чекистской группе удалось захватить штабного сотрудника СД в городе Орше, который при допросе дал много ценных сведений.
По информации, представленной контрразведчиками, партизаны провели успешную операцию по разгрому карательного отряда, состоявшего из французских фашистов. Более того, переданные по радио данные о месте дислокации штаба Французского легиона (деревня Мрлявка) через УКР «Смерш» фронта были незамедлительно доложены в Военный совет, по приказанию последнего наша авиация подвергла указанный населённый пункт мощной бомбардировке, и каратели — вишисты — понесли серьёзнейшие потери. Параллельно с выполнением контрразведывательных заданий группа собрала и передала в УКР «Смерш» фронта ценные разведывательные сведения об оборонительных укреплениях немецких войск в районе Орши и заблаговременных мерах врага по организации отвода своих сил на запасные позиции, о минировании промышленных объектов и зданий в Орше. Обо всём этом начальник УКР «Смерш» генерал-лейтенант Зеленин лично проинформировал командование фронта и представителя Ставки ВГК маршала Советского Союза А.М.Василевского