В последующий месяц этот же орган военной контрразведки выявил и ликвидировал 33 волостные организации «Айзсаргов», а также 10 шпионских и диверсионных групп из числа членов этой организации[429]. Контрразведчики Ленинградского фронта только с 13 по 15 сентября 1944 г. сумели установить и арестовать 34 командира (от взвода до батальона) организации «Омакайтсе». Подследственные подтвердили, что их организация использовалась как база для вербовки немцами своей агентуры. Так, командир взвода «Омакайтсе», а затем руководитель группы разведывательно-диверсионной школы в местечке Улброк-Роотс показал, что при содействии командира эстонского пограничного полка Васка отобрал для абверкоманды-204 около 40 человек, в основном из членов «Омакайтсе», и направил их на подготовку в качестве диверсантов, предназначавшихся для работы в тылу Красной армии[430].
Зафронтовая оперативная группа «Штурм» УКР «Смерш» 1-го Прибалтийского фронта под руководством старшего лейтенанта А.Н.Ива-нова (псевдоним «Зайцев») добыла информацию на ряд офицеров и рядовых 1-й Русской бригады СС «Дружина». Это антисоветское формирование было создано Главным управлением имперской безопасности Германии в рамках операции «Цеппелин» и предназначалось для участия в борьбе с партизанами. Из числа личного состава бригады отбирались будущие диверсанты и разведчики. Понимая, что советские войска однозначно разобьют вермахт, часть бригады во главе с её командиром — бывшим подполковником РККА В.Гиль-Родионо-вым — в августе 1943 г. перешла на сторону партизан и с того времени значилась как Первая антифашистская бригада. Однако среди её бойцов и командиров были и те, кто запятнал себя активным сотрудничеством со спецслужбами Германии — участвовал в карательных акциях, выполнял задания разведки противника[431]. 28 августа 1944 г., основываясь на информации опергруппы «Штурм» и других данных, ОКР «Смерш» 6-й гвардейской армии выявил в армейском запасном полку среди партизан, соединившихся с наступающими частями Красной армии, ряд бывших немецких военнослужащих 1-й Русской бригады СС. Все они в прошлом являлись офицерами РККА, находясь в плену, согласились сотрудничать с разведслужбами противника[432]. В ходе допросов арестованных удалось воссоздать и задокументировать процесс создания и использования гитлеровской службой безопасности Боевого союза русских националистов организованной на его основе 1-й Русской бригады СС. Подследственные подтвердили, что основными задачами указанных структур были карательные мероприятия против партизан и подготовка кадров для разведывательно-подрывной работы в тылу Красной армии. Отобранные «дружинники» окончили разведывательную школу в местечке Яблонь близ Люблина (Польша), подчинённую особой команде «Цеппелина» при оперативной группе «Б». С июня 1942 г. по март 1943 г. из числа подготовленных агентов 60 человек были заброшены в различные районы СССР с заданиями по диверсии, поднятию восстаний и проведению антисоветской агитации[433]. Арестованных военными контрразведчиками бывших членов БСРН и 1-й Русской бригады СС осудил военный трибунал 1-го Прибалтийского фронта, приговорив двух человек к шести годам исправительно-трудовых лагерей, ещё четырёх к 10 годам заключения в лагере, а двоих к высшей мере наказания — расстрелу[434].
Управление контрразведки «Смерш» 1-го Прибалтийского фронта с августа 1943 г. также разрабатывало и другую антисоветскую разведывательно-пропагандистскую организацию — Политический центр борьбы с большевизмом (ПЦББ), во главе которого стоял бывший генерал-майор РККА, командир одной из дивизий И.Бессонов. Первые сведения о ПЦББ военные контрразведчики получили от группы перешедших к партизанам бывших военнопленных командиров РККА, оставшихся верными своей Родине и создавших подпольную патриотическую организацию внутри ПЦББ. Они дали чекистам развёрнутую информацию об изменниках, активно сотрудничавших с немцами, а также о планах Главного управления имперской безопасности. Основные идеи этой организации разработал лично Бессонов. Они заключались в поднятии восстаний в тыловых районах СССР. Арестованный после окончания войны Бессонов давал такие показания при допросе об этих замыслах:
«…Выполняя задание немцев, я разработал предварительный план повстанческой деятельности в тылу Советского Союза, по которому предполагалось создание из числа военнопленных, бывших военнослужащих Красной армии, нескольких десантных групп для высадки их с самолётов на парашютах в северные районы СССР. Предполагалось высадить десант численностью 50 000 человек. В соответствии с этим моим штабом был тщательно разработан план десантирования и боевых действий, составлены всякие схемы, на карты нанесены маршруты, основное направление ударов… Планом предусматривалось, что высадившиеся на Севере СССР крупные десантные отряды захватят расположенные там лагеря заключённых и поселения ссыльных, вооружат их после привлечения на свою сторону и, пользуясь отдалённостью этих районов от фронта и жизненных центров страны, а также отсутствием крупных воинских гарнизонов, разовьют повстанческую деятельность в тылу Красной армии. При этом ставилась цель достигнуть и овладеть промышленными центрами Урала, отрезать Сибирь от Центральной части Советского Союза и лишить его важнейшей стратегической базы на востоке…»[435]
Всё, что выяснили военные контрразведчики о ПЦББ, явилось основой для осуществления розыска его членов, а также участников подготовленных немцами боевых отрядов с целью пресечения проникновения их в ряды Красной армии после вторичного призыва на военную службу на освобождённой территории СССР.
На завершающем этапе Великой Отечественной войны сотрудники «Смерша» продолжали борьбу с антисоветскими проявлениями в войсках, рассматривая её как исключительно важную меру по поддержанию и дальнейшему укреплению политико-морального состояния личного состава советских войск, мобилизации духовных сил военнослужащих и служащих, нацеленность их на окончательную победу над врагом. И если командование совместно с партийно-политическими аппаратами действовало в данном направлении гласными методами, прежде всего путём активной агитации и пропаганды во всех видах, то военные контрразведчики использовали созданный в воинских частях и подразделениях агентурно-осведомительный аппарат. Антисоветские настроения теперь наблюдались в основном у лиц, изучаемых в связи с проявлением с их стороны признаков подготовки преступных действий, в частности измены Родине в форме перехода на сторону врага или шпионажа, террористических актов, дезертирства с оружием, сознательной порчи военного имущества и боевой техники, националистической деятельности и т. д.
Характер негативных проявлений со стороны военнослужащих и служащих РККА в 1944–1945 гг. изменился. Достаточно редко уже наблюдалось неверие в нашу окончательную победу над врагом, в прочность советского политического строя, правильность шагов, принятых руководством страны в ходе войны, во внешней и внутренней политике. Одновременно увеличивалось количество так называемых политически невыдержанных суждений о послевоенном устройстве жизни в СССР. Значительное количество лиц, находившихся под наблюдением сотрудников «Смерша» в связи с негативными проявлениями в политико-идеологической сфере, допускали достаточно резкие высказывания относительно колхозной системы, надеясь на её ликвидацию после войны, в том числе под давлением союзников СССР. Вразрез с официальной пропагандой они делали сравнения уровней жизни населения в нашей стране и государствах Восточной Европы. Безусловно, всё это имело под собой объективные основания, что реально осознавали и сотрудники военной контрразведки. Но допустить безнаказанное распространение подобного рода утверждений чекисты не могли. В рамках тогдашнего понимания политико-морального состояния войск, провозглашавшегося безоговорочного единения всего советского народа на основе идей Коммунистической партии вокруг ВКП(б) и конкретно её вождя, Верховного Главнокомандующего И.Сталина, не было места вышеприведённым открыто высказываемым сомнениям, не говоря уже о попытках организовать коллективное недовольство «политикой партии и советского правительства».
Количество лиц, арестованных аппаратами «Смерш» за негативные политические проявления, — так называемых антисоветских элементов (АСЭ), указать достаточно сложно. В число АСЭ зачастую включались и немецкие пособники, и члены националистических организаций, и бывшие партийные оппозиционеры, и даже разного рода сектанты, которые отказывались брать в руки оружие и защищать свою страну. Результаты анализа сохранившихся архивных документов позволяют утверждать, что количество арестованных как антисоветски настроенных лиц не превышало в 1944 г. одного-трёх десятков человек на том или ином фронте ежемесячно. К примеру, УКР «Смерш» 1-го Прибалтийского фронта арестовало по данной «окраске» (учётной позиции) в мае — 16, в июне — 21, в июле — 15, в августе — 10, а в сентябре — 25 человек[436].
Особое значение приобретала работа по усилению оказания помощи командованию и политическим органам в деле укрепления боеготовности войск. Уже виделась победа над врагом, и военные контрразведчики делали всё от них зависящее для сокращения числа небоевых потерь личного состава в результате разного рода чрезвычайных происшествий, выявляя предпосылки к ним, для вскрытия и предотвращения фактов разглашения военных секретов, утраты документов их содержащих, пресечения нарушения правил скрытого управления войсками. Сотрудники «Смерша» не обходили вниманием случаи неисполнения боевых приказов, недисциплинированности военнослужащих, дезертирства и членовредительства.