а) совершение убийств советских офицеров и солдат;
б) уничтожение отдельных автомашин и танков;
в) взрывы мостов, полотна железных дорог и объектов военного назначения.
В этих целях отряд снабдили ручным пулемётом, винтовками, автоматами, противотанковыми гранатами системы ФАУ, несколькими десятками мин, более 50 кг взрывчатки[525].
В последних числах декабря 1944 г. УКР «Смерш» 3-го Украинского фронта провело операцию по задержанию ещё 19 диверсантов, подготовленных в спецшколе в селе Ипойпасто (80 км от Будапешта). Как и в вышеуказанном диверсионном отряде, эту группу составляли члены молодёжной организации «Левента» — фанатично настроенные приверженцы нацистской идеологии.
Согласно данным, изложенным в отчёте УКР «Смерш» 3-го Украинского фронта за декабрь 1944 г., им было разыскано и арестовано в Венгрии 15 агентов-парашютистов и ещё 136, переброшенных с разведывательными, диверсионными и террористическими заданиями через передний край обороны частей Красной армии.
Около 40 агентов противника, оставленных «на оседание» в тылу наступающих войск, удалось разоблачить в ходе агентурно-оперативных мероприятий и следствия[526].
Контрразведчики предотвратили ряд диверсионно-террористических акций, исходя из информации задержанного в ходе агентурной комбинации капитана Генерального штаба венгерской армии З.Мико. При допросе в конце января 1945 г. выяснилось, что Мико с ноября предыдущего года возглавлял специальное диверсионное отделение при Генштабе, в задачи которого входили: а) организация в тылу Красной армии вооружённых групп и отрядов с целью развёртывания партизанского движения и подготовки восстаний; б) обучение и переброска через линию фронта агентов-диверсантов; в) учёт работы диверсионных групп и информирование об этом руководства Генштаба и разведорганов германских войск. Капитан Мико непосредственно руководил спецшколами в Будапеште и селе Ипойпасто. Он действовал в тесном контакте, а фактически под руководством обер-штурмфюрера СС К.Нея из «Ягдфербанд Ост». По словам Мико, эсэсовец являлся специальным уполномоченным Гиммлера по вопросу подготовки на территории Венгрии диверсантов и заброски их в тылы наших войск. Ней создал так называемый «101-й призывной пункт» в Будапеште, которому подчинялись три немецкие и четыре венгерские школы диверсантов. Он планировал до февраля 1945 г. подготовить более 10 тыс. агентов-диверсантов из числа членов фашистской партии «Нилош Керестеш» и молодёжной организации «Левента». Они должны были перерезать коммуникации Красной армии в Карпатах к началу предполагавшегося весеннего наступления немцев в Венгрии. По данным капитана Мико, только в одной диверсионной школе в селе Шур на январь 1945 г. обучалось около 3,5 тысячи человек[527].
Для выполнения заданий германская и венгерская разведки сумели перебросить менее 300 диверсантов, из которых основная масса была нейтрализована органами контрразведки «Смерш» ещё до совершения ими диверсионно-террористических акций.
Наступательные операции советских войск, проведённые в течение января — апреля 1945 г., создали достаточные условия для нанесения решающего удара по разгрому вермахта уже на территории самой Германии. Войска 3-го Белорусского фронта заканчивали ликвидацию восточно-прусской группировки врага, во взаимодействии со 2-м Белорусским фронтом они вышли на подступы к Кёнигсбергу и уже в начале апреля 1945 г. овладели городом и крепостью. В январе — начале февраля войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов провели Висло-Одерскую стратегическую операцию, фактически разгромили немецкую группу армий «Центр» и тем самым предопределили возможность дальнейшего наступления вплоть до столицы нацистской Германии — Берлина.
Вместе с частями Красной армии продвигались вперёд и соответствующие аппараты органов военной контрразведки «Смерш». Теперь перед ними стояли не только задачи по парализации деятельности спецслужб главного противника в отношении нашей армии и флота, но и по проведению эффективной разыскной работы, выявлению и аресту крупных функционеров Национал-социалистической партии, официальных сотрудников германской разведки, контрразведки, полиции, бежавших на немецкую территорию изменников, предателей, участников карательных акций и т. д. Исключительно важным делом являлся захват разного рода архивов и картотек с данными о личном составе и агентуре спецслужб, материалами по исследованиям в области создания новых видов оружия и боевой техники. И всё это предстояло проводить в условиях принятия военными советами фронтов решений в политико-административной сфере, определявших новый порядок управления на занимаемой территории врага. Эти решения способствовали реализации органами «Смерш» стоящих перед ними задач.
На занятой территории Германии и некоторых других стран приказами военных советов фронтов объявлялось военное положение. Действие законов гитлеровской Германии отменялось. Всему населению в течение 24 часов предписывалось сдать огнестрельное и холодное оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества, имущество связи, радиоприёмники и множительную аппаратуру. Всякого рода собрания и сборища запрещались.
Для сведения граждан Германии и некоторых других стран объявлялось, что части Красной армии не преследуют цели уничтожения мирных жителей и относятся к ним без какой-либо жестокости. Все годные к физическому труду и способные носить оружие мужчины от 17 до 50 лет будут мобилизованы для использования на работах. Их предполагалось направлять под конвоем в приёмные пункты военнопленных, где и содержать, но отдельно от бывших военнослужащих вермахта.
Из задержанных мужчин-немцев в итоге были сформированы рабочие батальоны по 750-1200 человек. На каждый батальон выделялись 10–12 человек советских офицеров из числа ограниченно годных к службе, а также медицинский работник с необходимым запасом медикаментов[528]. Весь контингент рабочих подлежал фильтрации.
22 января 1945 г. Абакумов в качестве уполномоченного НКВД СССР докладывал в НКВД СССР Л.П.Берии о том, что по состоянию на этот день в тылах 3-го Белорусского фронта (часть территории Литвы и Восточной Пруссии) выявлено в ходе проверки германских граждан, а затем арестовано шпионов, диверсантов, участников националистических организаций, бандгрупп и другого враждебного элемента 463 человека. Среди них были не только германские подданные, но и бывшие советские военнопленные.
В число арестованных входили:
— немецкие диверсанты Гундис по кличке Лужа Пранис, Юряви-чус (Жилис Теодорас), Станюнас (Скардис), Василянуцкос (Лапинаш), Драсутис (Стасис Балюнас), выброшенные немцами 14 января 1945 г. в местечке Езно с самолёта на парашютах с заданием совершать диверсионные акты по подрыву железнодорожного полотна в тылах частей 3-го Белорусского фронта. При аресте изъяты радиостанция, фиктивные документы, 2 ручных пулемёта, 5 парашютов, 4 автомата, 8 винтовок и пистолетов, тол, запалы и другие боеприпасы.
Агенты немецкой военной разведки Юрьев, Серко-Галушенко, Галицкий — бывшие военнослужащие Красной армии, попавшие в плен и после вербовки прошедшие обучение в спецшколе — 13 января 1945 г. были выброшены в форме военнослужащих Красной армии с радиостанцией в тыл частей 3-го Белорусского фронта с заданием собирать сведения о перебросках войск Красной армии по железной дороге в направлении Каунас — Козлов — Руда — Волковышки. При задержании у них изъято большое количество фиктивных документов, оружия, нарукавные знаки «КПП» (контрольно-пропускной пункт) и советские деньги в сумме 60 тысяч рублей.
Агенты-радисты немецкой разведки Моспан и Шпонкин, бывшие советские военнослужащие, завербованные в период пребывания в плену и прошедшие спецподготовку, в начале января 1945 г. были заброшены немцами с заданием наблюдать за передвижением советских войск и техники по шоссе Кальвария — Сувалки в сторону фронта и передавать собранные сведения по радиостанции, изъятой при аресте.
В этот же период органами военной контрразведки была ликвидирована банда, которая совершала в расположении 3-го Белорусского фронта налёты на советский актив и командиров Красной армии. При задержании было убито 5 и задержано 16 бандитов во главе с главарём Вилимасом Иозасом, изъяты 1 пулемёт, 12 автоматов, 16 гранат и 1500 патронов[529].
При вступлении в Восточную Пруссию выяснилось, что из многих населённых пунктов все местные жители были эвакуированы либо скрылись. Например, когда 20 января 1945 г. части Красной армии заняли город Тильзит, то в нём не оказалось ни одного жителя, хотя до войны проживали 58 тысяч человек. В городе Гумбинен из 28 тысяч жителей оказался в наличии один старик[530]. Частичное возвращение населения, которое по тем или иным причинам не эвакуировалось, в города и другие населённые пункты началось спустя некоторое время.
Через месяц после начала работы аппаратов уполномоченных НКВД СССР по фронтам число задержанных органами безопасности, в том числе для фильтрации, значительно увеличилось. По состоянию на 16 февраля 1945 г. всего были задержаны в полосе 3-го Белорусского фронта 63 075 человек. Среди них немецкое население составляли 12 374 человека. Немцы проживали в специально выделенных населённых пунктах под наблюдением. Было задержано: граждан СССР — 21 783 человека, иностранных подданных — 28 918 человек. Из числа задержанных арестованы 8017 человек.
Результаты работы оперативных групп в течение месяца свидетельствовали о стремлении противника развернуть в тылу Красной армии масштабную разведывательно-подрывную работу. Только за этот период в полосе 3-го Белорусского фронта на территории Восточной Пруссии органами безопаснос