Две статьи практически на одну тему явно искажали картину последней фазы Венской стратегической наступательной операции.
Осенью 1990 г. мне не было известно, что ещё четыре года назад Витман передал рукопись своих мемуаров в журнал «Новый мир», редакция которого активно поддерживала написание воспоминаний ранее репрессированными лицами и многие из них публиковала. Как свидетельствует сотрудник редакции Т.Вульфович, взявшийся за работу над воспоминаниями Витмана, даже в коллективе журнала многие серьёзно сомневались в достоверности написанного[709].
Мемуары Витмана появились на прилавках магазинов в виде отдельной книги в 1993 г. Часть ответственности за написанное Т.Вульфович взял на себя, поскольку указал, что это его литературная запись и его же размышления об авторе[710]. Название для книги было позаимствовано у журналиста Г.Жаворонкова — «Шпион, которому изменила Родина». Тираж мемуаров составил 50 тысяч экземпляров. С учётом переизданий эта цифра значительно возросла. Несколько расширенный вариант воспоминаний увидел свет в 1998 г. под названием «Синдром удава»[711]. На этот раз книга вышла в серии «Секретные миссии», хорошо известной историкам спецслужб. Подавляющее большинство книг написаны ветеранами разведки и контрразведки и основаны на реальных событиях. Однако в случае с мемуарами Витмана редакторы серии явно ошиблись либо просто поддались конъюнктуре книжного рынка. Воспоминания не только были приняты к изданию, но ещё и сопровождены аннотацией следующего содержания: «События, участником и свидетелем которых оказался автор, до сих пор замалчивались или подавались в искажённом виде». Безусловно, что здесь имеется в виду тема взаимоотношений советской разведки и антифашистского подполья Вены.
Статьи журналиста Г.Жаворонкова, книги Б.Витмана (в литературной обработке Т.Вульфовича), многочисленные интервью для газет автора мемуаров представляют собой некий, на мой взгляд, элемент системы, направленной на фальсификацию нашей военной истории.
К сожалению, приходится констатировать, что тогда историки не уделили должного внимания подобным фактам и не проявили настойчивости в противодействии искажениям истории. Я отношу к их числу и себя. Собранные мною в 1990–1993 гг. материалы реализовать тогда не удалось. Отчасти это произошло из-за позиции руководства Центра общественных связей КГБ СССР — Министерства безопасности РФ, а отчасти и из-за нежелания опубликовать статью на сей счёт несколькими московскими газетами и журналами. На этой позиции находилась и редакция «Московских новостей», куда я обращался в тот период через того же Г.Жаворонкова. Он, в частности, заявил мне, что все факты им перепроверены, не вызывают никаких сомнений. По уполномочию главного редактора я был уведомлен журналистом, что материал с другой версией событий в газете не выйдет. Опубликовать статью, подготовленную в соавторстве с моим коллегой А.Мукомоловым, позднее согласилась «Юридическая газета». Но это был уже март 1993 г.[712]. Принять положительное решение руководство газеты согласилось только после моего комментария по поводу показанного 26 октября 1992 г. на телеканале «Россия» фильма под названием «Операция Радецки». Здесь следует упомянуть, что за насколько месяцев до его выхода на телевизионный экран с разрешения руководства я посетил атташе по культуре посольства Австрийской Республики в Москве. Состоялась продолжительная беседа по поводу статей Г.Жаворонкова об антифашистском Сопротивлении в Вене в 1945 г. Причём атташе во многом со мной согласилась, и прежде всего с тем, что все приведённые журналистом данные стоит проверить по архивным документам. Однако, как показали последующие события, реакции никакой не последовало. Более того, указанный выше фильм появился в эфире вне сетки вещания и даже без объявления в программе. И произошло это по настойчивой просьбе из австрийского посольства. Фильм, как мне удалось выяснить, демонстрировался одновременно в двух странах — России и Австрии. Замечу, что даже название — «Операция Радецки» — является фантазией авторов. В документах отечественных архивов совокупность заданий советского командования представителям группы К.Сцоколя не обозначалась как операция. Вероятнее всего, название дали сами подпольщики, взяв имя одного из самых известных австрийских полководцев — фельдмаршала И. фон Радецки[713].
После выхода статьи в «Юридической газете» прошло более 20 лет. Была предпринята ещё одна попытка вернуться к данному сюжету. Однако редакционной коллегией 12-томного фундаментального издания «Великая Отечественная война 1941–1945 годов», её шестого тома, который готовился более двух лет и был издан в 2013 г.[714], тема взаимоотношений советских спецслужб с подпольем в период Венской стратегической наступательной операции и после её завершения показалась избыточной. Мне, как отвечавшему за текст о работе Смерша, пришлось исключить данный фрагмент из рукописи. Тем более что написан он был в полемическом ключе.
В настоящее время, когда ежегодно 13 апреля отмечается очередная годовщина освобождения Вены, некоторые авторы исторических сочинений могут вновь используют «наработки» Б.Витмана, Г.Жаворонкова и других публицистов. Поэтому считаю необходимым внести ясность в происходившие в тот период события.
Действительно, в Вене в марте — апреле 1945 г. несколько активизировалось антифашистское подполье. Его представляли три основные структуры: 1) организация «05» (блок пяти политических партий); 2) группа офицеров и унтер-офицеров из штаба 17-го запасного корпуса германской армии во главе с майором К.Сцоколем; 3) партизанский отряд «Штурман», созданный на базе подпольной организации советских военнопленных под названием «Коммунистическое объединение борьбы за революцию» (Кобзар)[715].
Об организации «05» я уже упоминал. Некоторые эпизоды, связанные с её созданием и деятельностью, могут уточнить письменные свидетельства участников, данные для представителей советской комендатуры Вены. Один из руководителей группы, вошедшей в январе 1945 г. в состав организации «05», утверждал, что последнюю создали несколько бывших узников концентрационного лагеря Дахау. Они решили сформировать всеохватывающую структуру для противодействия нацистскому режиму и для организации восстания, когда к границам Австрии подойдут войска союзников либо Красная армия[716]. Постепенно стали возникать нелегальные тройки и налаживаться связи с другими организациями. В частности, удалось установить контакт с группой Мюльнера, состоявшей из людей, мобилизованных в венский фольксштурм, и военнослужащих городской комендатуры. Члену организационного ядра Э.Зейцу (бывшему военному) поручили найти нужных людей среди австрийцев — военнослужащих венского гарнизона. Автор справки, отложенной в архивном учётно-проверочном деле на К.Сцоколя, об организации «05» отметил, что через члена организационного ядра, представителя Коммунистической партии Австрии Клотильду Хрдличку он вступил в контакт с русским военнопленным по имени Митя, который был отрекомендован ею как председатель комитета «Кобзар». Поясним, что Митей в венском подполье называли бывшего младшего политрука Красной армии Дмитрия Маджидовича Хутова, пленённого немцами ещё в 1942 г. и после многих перипетий оказавшегося через год в Вене. Весь 1944 г. организация «05» и комитет «Кобзар» вели активную антигитлеровскую агитацию среди местного населения, иностранных рабочих и военнопленных, а также устраивали акты саботажа. Организацией «05» руководил бывший офицер, лётчик австро-венгерской армии доктор права Рауль Буренау (Бумбалла)[717]. Как я уже упоминал, Р.Буренау и его сподвижники ориентировались на англичан и это подтвердили некоторые из опрошенных сотрудниками Смерша членов «05». В контакт с организацией «05» в феврале 1945 г. вступил Австрийский боевой союз (АБС), вернее его остатки, принявший после этого название «05/1С». Эта структура также имела связь с группой майора К.Сцоколя и с американской военной разведкой[718]. АБС распространял своё влияние на некоторые воинские части венского гарнизона, прежде всего на те, которые дислоцировались в казармах «Радецки». В архивном уголовном деле К.Сцоколя имеется неподписанный доклад на немецком языке об организации «05», содержащий следующую информацию: «Февраль 1945 г. — удаётся наладить связь с американским «ин-теллидженс сервис», условлено, где будет сбрасываться оружие…»[719]. И это оружие было доставлено в начале апреля[720].
Таким образом, можно достаточно уверенно говорить о том, что организация «05» поддерживала контакты со спецслужбами наших союзников, однако они не информировали об этом советских коллег и не предприняли мер к координации работы этой части венского подполья с наступающими частями Красной армии, чтобы оказать им содействие и тем самым снизить потери при штурме Вены.
Единственные, кто смог установить связь с наступающими советскими войсками, — это группа майора К.Сцоколя. Данный факт, как я уже отметил, находит своё подтверждение в мемуарах генерала армии С.М.Штеменко, а также в материалах архивного уголовного дела на самого К.Сцоколя. Пользуясь пропусками в прифронтовую зону, его адъютант и водитель сумели перейти боевую линию, их задержали наши солдаты и направили в штаб 9-й гвардейской армии. Подтверждений, что далее посланцев К.Сцоколя доставили в штаб 3-го Украинского фронта, в моём распоряжении не имеется. В конце концов какой штаб дал им соответствующие задания, и не важно. Главное другое: советское командование могло надеяться на некоторую помощь при штурме Вены и прежде всего на захват и удержание мостов через Дунай. Ничего этого не произошло, поскольку гестапо раскрыло подп