«Когда мы вышли к Хатыни, то увидели, что из деревни убегают какие-то люди. Нашему пулеметному расчету дали команду стрелять по убегающим. Первый номер расчета Щербань открыл огонь, но прицел был поставлен неправильно, и пули не настигали беглецов. Мелешко оттолкнул его в сторону, и сам лег за пулемет. Убил ли он кого – не знаю, мы не проверяли.
Все дома в деревне, прежде чем сжечь, разграбили: забрали более-менее ценные вещи, продукты и скот. Тащили все подряд – и мы, и немцы».
Другой бывший полицейский Иван Петричук вторит своему однополчанину:
«Мой пост был в метрах пятидесяти от сарая, который охранял наш взвод и немцы с автоматами. Я хорошо видел, как из огня выбежал мальчик лет шести, одежда на нем пылала. Он сделал всего несколько шагов и упал, сраженный пулей. Стрелял в него кто-то из офицеров, которые большой группой стояли в той стороне…
Не знаю, много ли было в сарае детей. Когда мы уходили из деревни, он уже догорал, живых людей в нем не было – дымились только обгоревшие трупы, большие и маленькие. Эта картина была ужасной…»
В июле 1944 года 118-й ПБ прибыл на отдых в Варшаву и вскоре был включен в состав 30-й дивизии СС в качестве 62-го и 63-го батальонов.
Планы Тараса Бульбы – Боровца
После освобождения города Сарны Ровенской области контрразведчикам СМЕРШа 143-й стрелковой дивизии попали в руки материалы о преступной деятельности командующего «Полесской сечи» Василия Дмитриевича Боровца, агента вначале гестапо, а потом абвера, назвавшего себя «атаманом Тарасом Бульбой». Имел также псевдонимы Байда, Чуб, Гонта и др. Потом все документы подписывал двойным именем Тарас Бульба – Боровец.
Уроженец Людвипольского района Ровенской области Василий Боровец за воровство отбывал наказание при панской Польше в особом режимном концлагере «Береза Картузька». После девятимесячной отсидки его за «образцовое» поведение освободили из заключения. Он становится владельцем каменного карьера на Ровенщине. Где-то же деньги нашел на покупку такого объекта! Но где? Дали их, вероятно, поляки или немцы за расписку о сотрудничестве. В 1939 году, перед воссоединением Западной Украины с УССР, бежал в Варшаву, где был окончательно завербован гитлеровцами и заброшен на свою малую родину с разведывательным заданием.
Во время войны Боровец хвастался среди своих старшин, что в 1940, 1941 годах он несколько раз нелегально переходил границу СССР и причастен к убийству семерых бойцов и командиров Красной армии.
В одну из его вылазок, в ночь 1 августа 1940 года, вместе с разведчицей-курьером Валентиной Кульчицкой пересекает советскую границу для выполнения приказа, переплывает реку Буг, близи города Влодавы и попадает под сильный обстрел пограничников. Кульчицкая погибает, а Боровец до места назначения добрался сам, где создал условия для подготовки кадров для будущей «Полесской сечи». Предлагались и другие названия своего войска: УПА*, «Полтавская сечь», «Волынская сечь» и др.
Вновь Боровец объявился в Сарнах уже при гитлеровцах – в июле 1941 года. Здесь он под эгидой оккупационных немецких властей сколотил из старых дружков – местных уголовников и националистов, вооруженную группу, дав ей пышное название «Украинская повстанческая армия* «Полесская сечь»» – УПА* ПС.
Вооружили это воинство, естественно, немцы. Вместе с ними он принимал участие в боях за город Олевск, где организовал невиданную доселе резню евреев.
После эвакуации на восток советских служб отряды Бульбы-Боровца вошли в Олевск. На городском стадионе (ныне там детский сад № 19. – А.Т.) он выстроил свое воинство и публично с войсками принял присягу на верность Украине, освятив украинские флаги сформированных отрядов и их оружие. А потом поднял над головой саблю и торжественно провозгласил: «Отсюда начнется освобождение Украины от советов и всех ее врагов… Коммунисты, комсомольцы и любые другие оккупанты объявляются врагами украинской государственности…» Так в Олевске было введено украинское управление, организована местная милиция, сформирована Украинская повстанческая армия УПА* ПС.
Надо отметить, что Олевск с августа до середины сентября 1941 года был столицей «Свободной украинской республики» с новым названием улиц, которая вошла в историю под названием «Олевская республика».
Справедливости ради следует признать, что УПА* ПС Бульбы-Боровца первое время воевала с немцами. Так, 16 апреля 1942 года Главная команда УПА* ПС издала приказ «летающим бригадам» повстанцев, в котором говорилось: «Немедленно начать первую фазу вооруженной борьбы против Гитлера…» Такие операции были реальными.
В Шепетовской операции, проведенной в ночь на 19 августа 1942 года, его отряд освободил местный железнодорожный узел от немцев.
В Гощанском налете бульбовцы, или бульбаши, по-разному их называло местное население, захватили городскую типографию.
В Людвипольской операции, осуществленной 28 марта 1943 года, отряды атамана Бульбы в бою с двумя тысячами эсесовцев и шуцманов сожгли пять автомобилей и уничтожили 58 немцев. Фашисты в тот день так и не смогли отбить родной город Тараса Бульбы – Боровца.
Эти примеры привожу ради объективности первых шагов амбициозного атамана, мечтавшего стать выше Бандеры.
Говорят, что между Бандерой и Боровцом были недомолвки и кровь. Да, были!
В междоусобицах погибли сотни бульбашей. Вражда за уповскую новую корону отправила на тот свет многих соратников Тараса Бульбы – Боровца. Но все разногласия они потом уладили, хотя свое войско после раскола атаман назвал Украинской Народной Революционной Армией (УНРА) и создал со своим идеологом И. Митрингой Украинскую Народно-Демократическую Партию (УНДП).
В одном из номеров своей подпольной газеты «Гайдамаки» он писал:
«Я не демократ, не социалист, не так называемый “ура-националист”.
Мало того, мне до сих пор даже было запрещено называться украинским. Итак, я есть “тутейший” Полищук…
Я с ним вышел и от них ни на единый шаг не отошел.
…Власть в Украине будет принадлежать тому, кто ее приобретает сам большой идеей и государственно-национальным образом.
Вождь должен господствовать не штыком и плетью над телом своего народа, а только над его душой, своей духовной силой. Власть без идейного подъема – это мертвая бовтанина».
В ноябре 1943 года, предвидя скорый крах Третьего рейха в виде надвигающегося с востока нового для бульбовцев оккупанта в лице Красной армии, Бульба-Боровец покидает Полесье и отправляется в Варшаву. Обязанности руководителя отрядами своего воинства он передает начальнику штаба Леониду Щербатюку. Он хотел договориться с немцами относительно использования оставленного им на Украине оружия и освобождения из заключения Степана Бандеры. Но его не поняли нацисты и повели себя «странно», как потом вспоминал Бульба-Боровец. Они его арестовали и посадили в камеру № 77 тюрьмы в концлагере Заксенхауз. Соседом с ним, в камере № 73, оказался сам Степан Бандера, который в сентябре 1944 года вышел на свободу. После войны атаман Тарас Бульба – Боровец эмигрировал за океан. Жил в США и Канаде. Скончался 15 мая 1981 года в Нью-Йорке.
Писатель Улас Самчук так вспоминал про Тараса Бульбу – Боровца в книге «На белом коне»:
«Высокий и стройный, с провокационной рыжеватой бородкой монастырского послушника, господин в старой, вылинялой униформе советского пехотинца, с лапидарно выставленной желто-синей опаской на левом рукаве. При знакомстве, к великому моему удивлению, оказалось, что это был в собственном лице, позднее широко известный, аутентичный атаман из Полесья по имени Тарас Боровец».
Несмотря на все перипетии, Бульба-Боровец с уважением относился к Степану Бандере. Он даже прибыл на отпевание и выступил на похоронах оуновского фюрера в Мюнхене.
Некоторые современные «знатоки истории УПА*» пишут, что он не был бандеровцем, т. е. не был националистическим «большевиком». Он, дескать, маневрировал как настоящий партизан.
В 1942, 1943 годах активно контактировал с представителями мельниковской фракции ОУН*. В августе – сентябре 1942 года вел переговоры с командованием советских партизан. Не договорившись, затем пытался навязать контакты с командованием польской Армии Крайовой (АН) для урегулирования все более обостряющегося украинско-польского конфликта, а в конце пребывания на Полесье стремился скоординировать усилия других оуновских вооруженных формирований, что роковым образом повлияло на его дальнейшие планы и судьбу.
В это время на Волыни бандеровцами создавалась новая Украинская Повстанческая Армия. Не сумев договориться с атаманом, они решили силой загнать его войско в свои ряды.
19 августа в селе Черница Корецкого района Ровенской области основные отряды Боровца были окружены. Вместе с несколькими командирами в плен к бандеровцам попала и его жена – Анна Опочинская, которую после издевательств и пыток казнили. По одним данным задушили, по другим – зарубили.
Командующими новой УПА* были Дмитрий Клячкивский, Роман Шухевич и Василий Кук.
И все же и «Полесская сечь», и УНРА строго выполняли обязанности немецких «овчарок», держа местное население в страхе. После акции по ликвидации всех евреев в городе Олевске по просьбе гитлеровцев Боровец, как уже упоминалось выше, решил изменить название своего войска – теперь оно называлось Украинская народно-революционная армия (УНРА).
Но, по существу, это была дополнительная для фашистов полицейская сила, которая пыталась вести борьбу с советскими партизанами. Они выслеживали также наших подпольщиков. Будучи по природе хитрым и изворотливым, он, после того как партизанский отряд «Победители» под руководством полковника госбезопасности Д.Н. Медведева в одном из боев сильно потрепал «армию» Боровца, запаниковал и решил пойти на переговоры с народными мстителями. Но Медведев раскусил «переговорщика» и не дал нацисткому прихвостню обвести себя вокруг пальца. Суть двойной игры Боровца скоро стала известна партизанам. Разведчики добыли секретный документ о его сговоре с фашистами.