«Чаще всего ДППГ бывает справа», — подсказывал голос брата.
— Теперь… падаем, — сказал я, после чего уложил эльфийку на спину. Почти сразу же заметил, как зрачки принялись дергаться.
— Ой-ой-ой! — закричала эльфийка и зажмурила глаза. Схватилась за голову. — Опять! Опять!
— Что ты делаешь?! — тут же заорал щегол, а двое стражников, что стояли все это время позади, тут же извлекли клинки из ножен.
— Тихо! — заорал я в ответ. — Я знаю, что с ней.
Я и правда знал.
— Что?! — рот вожака раскрылся, а глаза выпучились.
Это было ДППГ. Минут двадцать, а то и меньше — и с вероятностью в семьдесят процентов я избавлю ее от такого недуга полностью, если получится вправить камешек. Но если получилось с сестрой… то почему не получится с эльфийкой?
— Это… демон, что укрылся в ее голове, — нагло соврал я.
— Как его извлечь?
Я деловито кивнул.
— Я смогу это сделать. Но ей будет неприятно. И… это будет дорого мне стоить. Ведь… демона я возьму на себя. И… могу умереть. Но если не сделать… то она умрет уже завтра.
— О нет! — заплакала эльфийка.
— Спаси мою сестру! — закричал пацан.
Я сделал вид, что размышляю.
— Спаси ее! И проси, чего хочешь!
Изображаю неуверенность.
— Ладно, — говорю будто бы нехотя. — Но на себя брать демона не хочу. Нужен кто-то… на кого бы демона можно было переправить. Есть добровольцы?
Я перевел взгляд на обоих стражников, оба резко отшатнулись и чуть было не выбежали из комнаты. Затем перевел взгляд на пацана.
— Орк! — тут же пришло ему в голову. — Есть орк! И ты сказал, что он все равно проклят! Давай на него!
Я снова сделал вид, что задумался.
— Тогда придется сразу от него избавиться. Нельзя будет оставлять его в поселении. И убивать нельзя. Мне придется покинуть вас вместе с этим орком, чтобы помочь ему умереть за пределами деревни. Это будет опасно, но…
— Но ты сделаешь это?
Я приподнимаю голову и гордо выпячиваю грудь, словно невхерственный герой-спаситель.
— Но это дорого вам обойдется. Мне нужно столько золота, сколько весит твоя сестра.
— Будет, — обещает он.
— И еда.
— Будет.
И я киваю.
— Тогда, — мрачно произнес я, сдерживаясь с превеликим трудом, чтобы не заулыбаться, — приведите мне орка.
Глава 14. Маркус
Признаться, ближе к вечеру мне уже стало казаться, что Карлейн не вернется. В голове так и возникали картины того, как он догадывается о том, что его личность раскрыта, или же об этом ему рассказывает какой-нибудь сообщник — и он сбегает. Возможно, просто сбегает, но, что куда хуже, возможно, забирает с собой и Кармен. Для подстраховки.
Но думал я не только об этом. Еще мои мысли заняты были и тем фактом, что я самолично подложил под Карлейна Кару, и женил на нем Эльрикель. От осознания того, что меня так запросто смогли обвести вокруг пальца, становилось еще более мерзко. Я был готов наброситься на Карлейна и ко всем херам вырвать его поганую башку вместе с позвоночником — останавливала меня лишь чертова Аква. До самого заката она твердила, что он вернется и что ни о чем не догадается.
И оказалась права.
Он вернулся на закате. Вошел в мой тронный зал с высоко поднятой головой сбоку от Марии. За ними гордо шествовали и Кирилл со своей командой — не было лишь орка, который все еще находился в лазарете.
Подойдя к ступеням, ведущим к моему трону, Карлейн опустился на одно колено и склонил голову:
— Мой граф, как Вы и приказали — доставлена в целости и сохранности.
— В полной, — подтверждает Мария. — Насчет целости я бы еще поспорила, — указала она на свое лицо, — но это уже не вина Карлейна.
Теперь Мария переводит взгляд на Элеонор и широко улыбается.
— Мисс Флауэрс! Я так рада Вас видеть! — она бросилась на Элеонор с объятиями к ее же превеликому удивлению. — Мы думали, что Вы мертвы… когда Вы сбежали с гладиаторского городка, я думала, что больше Вас не увижу. Такой сюрприз!
— Я тоже рада тебя видеть, Карденас. Ты повзрослела. Так похорошела.
— А Вы вот нисколько не изменились, должна сказать! Ни одного лишнего года на лице! Думала, что вы будете выглядеть постарше, а вы… даже помоложе меня выглядите, признаться должна. Вы просто обязаны раскрыть мне свой секрет и дать рецепт омолаживающего крема!
— Насчет молодости не обещаю, — подходит к Кармен Аква, — но убрать вот это, — показывает Аква на свою щеку, намекая на побитое лицо Кармен, — могу без труда. Если позволите.
— Шутишь, малышка?! — обрадовалась Мария. — Я в твоем полном распоряжении! А точно вылечишь?
— Сто процентов!
Я оборачиваюсь к Карлейну, который все стоял, преклонив колено и склонив голову. Я подумал о том, что мог бы прямо сейчас его убить и, возможно, избежать сотен вероятных будущих проблем.
— Встань, воин, — говорю ему я — и он выполняет приказ.
— Что-то не так, господин? — спрашивает он, и его тело совершенно расслаблено. Я мог бы ему прямо сейчас вонзить клинок точно в глаз — и он бы даже не успел среагировать — он не готов к подобной атаке с моей стороны.
— Нет, Карлейн… всё хорошо. Правда… я выяснил, что в нашем городе обитает тот, кто сотрудничает с орденом убийц.
— С гильдией ассасинов?
— Что-то типа того, — я киваю. — Как бы ты решил эту проблему?
— С гильдией? Или с поиском их информатора?
Я выждал некоторое время, а затем ответил:
— С обеими.
Он опустил глаза, обдумывая мой вопрос.
— Если прикажете, то я разберусь с этим.
Я киваю.
— Возьмусь прямо сейчас.
Бросаю взгляд на окно.
— Сейчас уже поздно, — говорю. — Возьмись завтра. Приволоки ко мне их сообщника. Того, кто сотрудничает с убийцами. Эту подлую крысу…
— Будет сделано, — обещает Карлейн.
— Мальчики! Вы гляньте! — мы с ним одновременно разворачиваемся и смотрим на Кармен — ее лицо вновь столь же идеально, как раньше. Я тут же отвел взгляд и наткнулся им на Карлейна — он стоял, слегка приоткрыв рот, и будто бы остолбенел.
Кажется, и ему-таки смогла пробиться Кармен в голову. Что странно. Когда мы с ним раговаривали, он называл себя асексуалом. И я ему поверил. А сейчас… далеко таковым не казался. Возможно, он просто не находил такую, как Кармен? Хотя… если сравнить Марию с Эльрикель… вторая во всем превосходит первую. По крайней мере, внешне. Фигура идеальна, голос неземной. А то, как она умеет ублажать… на такое не способна даже Кармен.
Видимо, у каждого человека идеал свой собственный.
Я отпустил Карлейна, проводил взглядом уходящих и зала Марию и Элеонор, и лишь затем подозвал к себе Кирилла.
— Ты показал мне, что действительно чего-то стоишь, — говорю я ему.
— Спасибо, чувачок.
Меня сначала слегка передернуло.
— Ой, — хмурится он, — мне типа тоже надо тебя графом называть и всякое типа такого? Я просто подумал, раз мы оба тут попаданцы…
— Да-да, — я улыбаюсь, — просто непривычно слегка. Прошу меня простить. Но… «чувачок»…
— А, всё, понял, — поднимает он руку. — Косяк, да. Прости. Как мне тебя называть? Дракулу предпочитаешь?
— Зови меня Маркус.
— Маркус? А откуда ты так круто выучил русский?
— Я говорю с тобой… по-английски, — улыбаюсь. — Но каждый человек, как я понял, слышит свой родной язык.
— Круто! — удивляется Кирилл.
— Так вот… есть дело. За Карлейном надо бы проследить. Но у тебя не выйдет сделать это так, чтобы он не заметил. Дворф тоже пролетает.
Кирилл покосился на стоящую неподалеку Лиагель.
— Да, она бы смогла.
— Я думал, — смотрит на меня парень, — что он один из твоих типа доверенных лиц.
— Доверяй да проверяй.
— Не паранойя?
— Порою лучше быть параноиком, чем не заметить кинжал у горла.
Он кивает.
— Лиагель, подойди, пожалуйста, — просит он эльфийку — и она робко приближается к нам. Присаживается предо мной в реверансе и встает.
— Было честью сражаться подле Вас, граф, — говорит.
— Лиагель, — обращается к ней Кирилл, — у графа есть одна просьба…
— Насколько скрытной ты можешь быть? — перебиваю его я, задавая вопрос в лоб.
***
Очень скоро мы остаемся в тронном зале вдвоем с Аквой.
Я распределил роли в точности так, как сказала она. Стал ее марионеткой. И, пусть об этом никто не знал, но я более не ощущал себя главным.
— Как твой Кошмар? — спрашивает Аква, улыбаясь.
— Что? Не понял.
— Кошмар, — повторяет Аква, словно я не расслышал. — Как он ведет себя с тех пор, как ты впервые меня увидел?
Я хмурюсь.
— Я бы не связывал это с тобой, девчонка. Мир в моей душе наступил с тех пор, как воссоединился с Элеонор… и сыном.
— Ой, да брось! — она очень широко улыбается. — Ты же и сам не веришь в то, что сказал!
Свожу брови и скрещиваю на груди руки.
— Твой кошмар, — она подходит ко мне и теперь вынуждена смотреть снизу вверх, задрав голову, — утихомирился, потому что тут я. Я — сила, что уравновешивает твое состояние. Я есть покой. Я… есть умиротворенность. Тепло. Нежность. Любовь.
— И на что ты намекаешь?
— Я никогда не намекаю, Спенсер. Граф. Я говорю прямо. В лоб.
— Пока еще не слышал.
— Я нужна тебе. И буду нужна после того, как мы свергнем Перегила. Я нужна тебе, ведь… — я слышу, как одновременно по всему залу запираются двери — тяжеленные деревянные брусы встают в специальные крепления, чтобы никто не вошел, — ведь лишь со мной ты сможешь сохранить рассудок… и не сойти с ума… от Её шепота.
Аква улыбается. Она будто проникла в мою голову.
И теперь она отступает на пару шагов. Делает взмах рукой — и ее тело обращается в воду. Я вижу, как передо мной стоит силуэт девочки, больше похожий на ледяную скульптуру, правда… еще не замороженную.
И в следующий момент силуэт начинает меняться — она становится выше, вытягивается, округляются бедра и грудь, становится более видной талия.
Снова взмах рукой — и передо мной стоит настолько невероятной красы женщина, что я тут же ощущаю, как учащается пульс. Она глубоко вздыхает.