Их вопли боли присоединились к нарастающему крику женщин и отразились вздохами воинов вокруг стен камеры, когда сине-белое сияние внезапно превратилось в кольцо, которое помчалось куда-то еще, чтобы стать концом входом в тоннель, а Ласпира Инфре внезапно откинула голову и зарыдала:
- Дурндурв, помоги мне! Я не могу терпеть эту боль!
Они видели, как ее силуэт возвышалось над светящимся кольцом, большой призрачной проекцией магии. Кольца молний вращались вверх и вниз вдоль её дрожащих рук. Ее когда-то связанные и завитые волосы теперь были распущенны, облизывая плечи женщины, как темное пламя, когда она откинула голову и заплакала. Пламя вспыхнуло из ее глазных яблок, когда на побледневшем лице Валанты, тоже страдавшее от боли, чуть-чуть раскрылся рот, и она процедила сквозь зубы:
- Держись, дорогая! Держись!
Внезапно тело Ласпиры вздрогнуло и, казалось, упало на пол, но тут же медленно и плавно приняло в вертикальное положение, словно подкошенный саженец, выровненный рукой аккуратного садовода.
- Леди, - произнес мужской голос, казалось бы, из ее головы. - Я здесь. Я слышу вас из Арабеля. Вы оказываете нам всем большую услугу.
Медленная и кривая улыбка расползлась по лицу Ласпиры, когда боль прошла. Она вздохнула, и молния внезапно направилась прямо к ней, обвивая ее грудь.
- Мы смогли, - выдохнула она. - Теперь начинается настоящее испытание.
Воины крепко обхватили свое оружие и посмотрели сквозь все еще вихрящийся звездный блеск магии на портале, на случай, если тот, кто пройдёт через него, окажется врагом.
Они увидели мрачного человека с оружием в руках, Пурпурного Дракона, в мятом нагруднике, осматривающего их поверх своего собственного меча. Позади него было широкое лицо женщины с младенцем, прислоненным к ее груди, а за ними - другие головы в шлемах и женщины с округлёнными от ужаса и удивления глазами. Они стояли в комнате, которую некоторые из воинов опознали как приёмный зал цитадели Арабеля.
- Боги, - сказал капитан мечников. Его голос дрожал от еле сдерживаемых слёз. - Они сделали это!
- За Кормир! - крикнул солдат, стоявший рядом с капитаном, поднимая свой меч и не обращая внимания на все еще мотающуюся рядом с порталом молнию.
- За Кормир! - взревела сотня голосов со всех сторон. Мужчины бросились вперёд, как будто началась пирушка.
В некотором смысле, кого-то сегодня она точно ждёт…
- Сейчас! - приказал Боевой Маг, и остальные маги вдоль всей стены сжали свои лбы и закричали от боли. Вдруг над хазнеф внезапно появился огромный валун, а мгновение спустя еще один под ним.
Когда голова монстра изогнулась наверх в недоумении от внезапного недостатка солнечного света, Боевой Маг взревел от боли и тяжело упал на колени. Валун под монстром летел наверх, стремясь столкнуться с другим, падающим вниз.
Между ними раздался влажный чмокающий хлопок, и Боевые Маги на всей протяженности зубчатой стены попадали на колени от бессилия. Валуны быстро пропали из поля зрения магов, упав вниз, в квартал, затопленный орками.
- Впечатляет, - пробормотала Алусейр, поднимаясь с места, откуда она наблюдала за столкновением. - Смотрите! Еще один!
Старый Боевой Маг, стоявший на четвереньках рядом с девушкой, не мог даже поднять голову. Он просто наклонил её, что-то прорычал, и сильный порыв ветра внезапно поднял в воздух то, что было частью разрушенного дома. Обломок здания врезался во второго хазнеф и швырнул беспомощно обмякшего монстра в воздух. Смятый и разбитый монстр со всей силы врезался во все еще стоявший дом, прижатый обломком другого здания.
Когда столкновение сотрясло цитадель, каменные обломки разлетелись на более мелкие кусочки, после чего упали вниз, оставив кровавый след от хазнеф на потрескавшихся стенах дома. Все здание застонало, словно это был старик, затем покосилось и развалилось на части
- Мы не можем убить хазнеф таким образом, - выдохнул Боевой Маг, - но мы можем их замедлить.
Алусейр посмотрела вниз, на облако пыли, поднимающееся с площади, заполненной орками, кричащими под камнепадом, и не смогла увидеть ни тени темных крыльев.
- Боюсь, вы возвращаете мое уважение к магам. - Медленно сказала она.
Старый маг усмехнулся.
- Думайте о нас как о больших мечах, свисающих со спин офицеров, - сказал он. Его голос все еще дрожал от боли. – И, как видите, научиться работать с нами довольно легко.
Алусейр покачала головой в удивлении, затем вопросительно посмотрела на дымное небо в насмешливом отчаянии
- Мне пришлось потерять город, чтобы осознать это.
- Что ж, - выдохнул маг. Его глаза рыскали по небу в поиске хазнеф, - впредь вы могли бы прислушиваться к Вангердагасту чуть внимательнее.
Алусейр мягко посмотрела на него, затем произнесла поток проклятий, настолько красочных, что старый маг поморщился и отвернулся. И в этот момент из дыма показался еще один хазнеф.
Гулдрин Хардасл закричал, когда изогнутое лезвие орка пробило его причудливые доспехи под правой подмышкой и вышло через горло. Тогда-то и раздался крик, смешанный с бульканьем.
Задыхаясь, он изо всех сил пытался закричать своему брату, зная, что сам Гулдрин обречен, взбесившись от того, что умрет здесь без всякой помпезности, никогда так и не получив Дом Хардасл в своё управление.
- Рафар! – наконец, ему удалось найти силы, чтобы простонать. - Рафаааар!
Он никогда прежде не чувствовал такой боли - тошнотворное, мучительное жжение, которое угрожало превзойти даже огонь ярости, закипающий внутри него. Это разрывало его внутренности, это было...
Он дергал и пинался ногами, крича от боли даже громче чем орк, который нанёс эту рану Гулдрину, но сам был ранен человеком ... его убийца умирал, как и он сам. Красные глаза орка, бушующие в ярости... и меркнущие в тускло-фиолетовом свете…
- Умри, тварь! - взревела Стальная Принцесса. Ее голос был таким же грубым и глубоким, как у любого мужчины, а ее меч и кинжал были черными от крови орков.
Она прошла через все поле боя, ее клинки прыгал, как клыки дикого зверя. Куда бы она ни пошла со своими распущенными волосами, мужчины, которые видели ярость своего командира, издавали радостные возгласы, после которых рубили и резали с новой силой. Это был тяжёлый, жестокий бой. Пробираясь из Арабеля, шаг за шагом, по колени в крови, орки ревели повсюду вокруг, а дракон снова и снова бросался вниз, чтобы извергать пламя или просто сминать головы своими когтями. Когда рептилия проносилась мимо поля битвы очень низко, ветер, вызванный взмахами её крыльев, заставлял людей шататься на месте, а те, кто послабей, просто падали и бились носами о пятки впереди идущих Пурпурных Драконов.
Король шёл среди них, ведя за собой мужчин и женщин Арабеля. Многие из них были обременены тем, что помогали идти раненым или измотанным Боевым Магам, которые работали, чтобы удержать магические врата, через которые многие арабельцы бежали навстречу безопасности. Дракон продолжал вновь и вновь спускаться с небес, и многие из участников марша дрожали от страха, удерживаясь от полной паники только благодаря заклинаниям мрачных, испуганных священников, которые шли рядом с ними.
Алусейр зарычала, увидев, как черный клинок орков пробил доспехи Пурпурного Дракона перед ней. Когда мужчина всхлипнул и начал падать, она побежала к нему, поставив одну ногу на клинок, прошедший сквозь рёбра погибшего солдата, а вторую на пояс орка. После чего занесла меч двумя руками и с размаху всадила его в горло орку.
Гоблиноид взвизгнул, а звук, который он издавал, стал более глубоким и влажным. Он перестал пытаться вырвать свой меч и упал на затоптанную землю, чтобы умереть. Орки вокруг взревели на Алусейр, изо всех сил пытаясь добраться до нее своими кривыми черными мечами.
- Смерть всем вам! – Выкрикнула девушка, после чего быстро упала на землю. Когти дракона промелькнули в воздухе, где несколько мгновений назад была её голова, разрубая головы орков.
В мгновение затишья, между воем орков и скрежетом стали о сталь, до ушей Алусейр донёсся крик:
- Рафааааар!
Она резко развернулась и поднялась на ноги, подняв меч на тот случай, если какой-то орк захочет запрыгнуть ей на спину, и посмотрела туда, откуда, как ей казалось, доносился крик.
Она успела увидеть, как Гулдрин Хардасл умирает.
- Рафар! – пронзительно закричала он, сорвав голос, пытаясь перекричать пыхтящих людей и рычащих орков вокруг себя.
Алусейр повернула голову и увидела знакомое загадочно-красивое лицо. Рафар Хардасл убивал орков с ненавистью, которую он нес перед собой, как щит. Он был всего лишь одним из множества молодых, красивых благородных негодяев, чьи мысли были развращены идеей завоевать уважение, которое они хотели получить сразу от всего Фаэруна, или, по крайней мере, от всего Кормира.
В его глазах загорелась какая-то надежда, когда Алусейр подозвала его рывком головы, шагая мимо него, попутно сражая орка с привычной ей жестокой эффективностью.
- Пошли. - Огрызнулась она, указывая своим клинком, когда зеленокожий орк упал рядом с ней.
Рафар подскочил, чтобы последовать за девушкой, почти спотыкаясь из-за своего рвения. Когда он крепко встал на ноги, то обнаружил на пути Алусейр семь или около того неуклюжих орков. Стальная Принцесса не собиралась замедляться - ее клинок летал взад-вперед, как будто ничего не весил, а рычащие, вонючие тела орков, разрезались так, будто были кожаными оболочками, набитыми перьями или просто тенями.
Человек, который еще не знал, что он вот-вот станет наследником дома Хардасл, с энтузиазмом взмахнул своим клинком, пытаясь тем самым доказать, что он такой же герой Кормира, как и любой седой ветеран, подобный которым вечно расхаживают повсюду с мудрым видом, бросая снисходительный взгляд на любого, кто моложе их. Почему, когда он ...
Последний орк упал под дикими атаками Алусейр, ну что за женщина! Рафар немного побаивался её, даже несмотря на её стройную спину, покачивающуюся прямо перед его носом и гладкую линию мышц на бёдрах девушки, которые слегка дёрнулись, когда она повернулась к поверженному орку, лежащего рядом с телом Пурпурного Дракона, и ткнула в гоблиноида кончиком меча.