Однажды я ухаживала за женщиной с тяжелым слабоумием, которая более 20 лет провела в постели, завися от своей дочери. Дочь кричала, что нет, ее мать никак не может умереть, ведь она отдала ей все. «Я отдала за нее жизнь! Когда мне было 20 лет, у меня была запланирована свадьба, разосланы приглашения, церковь готова, все оплачено, а она сказала мне: “Ты собираешься бросить меня? Меня, старую и больную?”» И девушка все бросила. Отменила свадьбу, перестала учиться – все ради заботы о маме. И вот прошло 35 лет. Эта женщина никак не могла понять: как посмела ее мать умереть, после того как дочь отдала ей лучшую часть своей жизни? Какое право она имела умереть теперь?
Конечно, с ее точки зрения, никакого. В отчаянии эта женщина просила меня: «Позаботьтесь о матери, дайте ей морфий, она не может умереть! Интубируйте, делайте все, потому что ей нужно жить. От этого зависит моя жизнь».
Это драматическая история, полная страданий. Когда мать потребовала, чтобы дочь отложила собственную жизнь, та не могла возразить ей, сказать, что позаботится о ней как-то иначе. Дочь приняла шантаж и пожалела об этом. И сожаление пришло слишком поздно, оно превратилось в жалость. Уже не было пути назад.
Разве мы не воспринимаем на свой счет подобные просьбы, даже если они и не столь драматичны, и не проживаем собственную жизнь так, чтобы оправдать чьи-то ожидания? На самом деле мы коллекционируем моменты, в которых принимаем решения, чтобы угодить другим людям. И в конце концов нам придется подвести итоги подобного выбора.
Довольно частое явление в больницах и клиниках для пожилых людей – резкая критика оставления в одиночестве людей на их смертном одре. Но очень важно не делать поспешных выводов. Многие полагают, что больной раком или человек старше 60 лет внезапно становится святым, достойным поклонения и любви всей семьи. Но жизнь устроена не так. Мы развиваем свои отношения, и именно они определят, будем мы наслаждаться хорошей компанией в конце жизни или останемся одни. Какова настоящая история каждого оставленного? Кто этот человек в больнице? Кем мы сами будем в больнице? Мы будем огромным пустым колодцем, который только давал, давал, давал и никогда ничего не получал взамен? Если наш колодец жизни был пуст раньше, пустым он будет и у порога смерти. После такого долгого и трудного пути, оказавшегося столь жестоким, будет очень трудно восстановить отношения и заново пережить важные воспоминания.
Возможно, в конце концов удастся наладить отношения с медицинским персоналом. Многие умирают, получая любовь от тех, кто о них заботится в медучреждении. Довольно часто на больничной койке люди, которых считали трудными на протяжении всей их жизни, в итоге создают прекрасные отношения с нами, опекунами и специалистами по паллиативной помощи.
Тем не менее в тот момент, когда кто-то на смертном одре осознает, что самостоятельно принял решение осчастливить людей, которые этого не просили (и, что еще хуже, оказались не удовлетворены вашими действиями), к нему приходит сожаление, от которого становится слишком больно. Это боль, которую не сможет притупить никакое количество морфина.
Чувства без масок
Еще одно сожаление, о котором медсестра Бронни Вэр упоминает в своей книге и которое я замечаю в своей практике, касается проявления чувств. Бронни говорит именно о «любви», но я распространяю ее мысль на чувства в целом, даже на те, которые считаются плохими.
Мы созданы и обучены контролировать выражение своих чувств. Для этого у нас есть маски и костюмы. Чтобы нас приняли, услышали и поняли, мы можем скрывать многое из того, что чувствуем, полагая, что так сможем защитить себя. На протяжении всей жизни, соприкасаясь с другими людьми, мы испытываем сильную боль, поэтому создаем стратегии, чтобы защитить себя от следующих страданий. «Я сделал это, и мне было больно» и «Я не хочу, чтобы это повторилось» – повторяющиеся мысли, которые возникают у всех нас.
По глупости мы ведем себя так, будто каждый, кто встречается на нашем пути, является клоном того, кто первым причинил нам боль. Мы склонны считать, что все одинаковы. Есть те, кто думает, будто весь мир ополчился на него. Но это не так. Даже настоящий враг не посвятил бы свою жизнь этой миссии. Все хотят быть счастливыми. Даже люди, которые причиняют нам вред, хотят счастливой жизни, полной достижений. Возможно, это величайшее освобождение, которое принесла мне буддийская философия: понимание того, что все хотят быть счастливыми. У худших и лучших людей есть то же желание, что и у меня. Я поняла, что никто в мире не рожден только для того, чтобы сделать меня несчастной.
Боясь разоблачения, мы не говорим о своих чувствах, мы надеваем маску. На протяжении всей жизни собираем маски и используем те, которые лучше всего подходят нашему стилю. Если мы хотим, чтобы нас приняли, используем маску милого, заботливого человека, всегда готового помочь. И нас обожают.
Затем наступает момент, когда мы снимаем маску и предстаем так перед всем миром. Мы обнажены телом и душой. Если мы вели себя хорошо, просто чтобы угодить, то пришло время понять, что нужно быть хорошим по-настоящему, чтобы не встретиться с одиночеством в конце жизни. Правда всегда проявляется во всех наших отношениях: даже если мы сами не осознаем, что фальшивим, другой человек это понимает. В таких случаях люди и остаются одни. В больнице ходит много историй людей, которые помогли многим людям, но почему-то остались одни. Все просто: они помогали с единственной целью – чувствовать себя в безопасности. Не создавали настоящие отношения.
Потребность в эмоциональной безопасности – это черная дыра. Там можно найти все, кроме настоящей привязанности. Вы носите маску хороших отношений и в конце концов приходите к противоположному результату. Эмоциональная сдержанность в качестве стратегии защиты приводит к сожалению, потому что вы переживаете очень интенсивные чувства, но держите их в заточении внутри себя. Лишая других возможности участвовать в ваших великих внутренних потрясениях, вы игнорируете истину о том, что именно эти моменты меняют вас: встреча с вашими собственными ожиданиями, с вашими собственными мыслями, с книгами по саморазвитию, с открытиями, которые приходят во время лекции, – ничего из этого не помогает, если не нужно делиться с другими.
Внутренний мир сам по себе не обладает большим потенциалом трансформации. Зато встреча с другим – да, потому что другой человек может подарить нам ключи от закрытых дверей внутри нас, за которыми хранятся великие откровения и секреты о нас. Может быть, у меня есть ключ, чтобы открыть ваше сердце. У меня может быть ключ, открывающий комнату гнева. Когда видишь меня, думаешь только о том, насколько я невыносима. Тебе неприятно встречаться со мной, поэтому ты злишься.
Точно так же есть люди, которые открывают пространство внутри нас, обнаруживая любовь, мир, радость. Все эти эмоции уже населяют наши сердца, другой не может привнести то, чего в тебе нет. Об этом уже раньше говорили многие авторы, писатели, мыслители, но, когда такое происходит у вас на глазах, в ваших сердцах, это невероятно. Я могу взять то, о чем вы еще не знаете, потому что у меня есть ключ. Я или другой человек. Но только кто-то за пределами вас.
Я это ясно вижу во встречах со смертью тех, кто мне дорог. И внутри каждого из вас находится эссенция осознания того же посредством смерти. Если я смогу открыть правильную дверь, каждый найдет то же, что и я, сможет измениться. Изменения приносят выражение эмоций, и, если вы являетесь орудием этих изменений, ваша жизнь ощущается полной – независимо от того, хороши эти эмоции или нет. Пытаться оценивать то, что мы чувствуем, говорить себе: «Это чувствовать хорошо» или «Испытывать эти эмоции плохо» может аукнуться вам в конце жизни.
«Стоит ли мне поддерживать смерть моей матери?!», «Могу ли я ненавидеть своего отца?!», «Я хочу, чтобы этот человек, которого я должен был так сильно любить, умер». Эмоции возникают спонтанно, бесконтрольно, а мы посредством мысли пытаемся выбрать и сознательно решить, хорошие они или плохие, нужны они нам или нет. Имеем мы право чувствовать их или нет. И мы считаем, что проявлять положительные эмоции правильно, хорошо и приятно, а негативные – недопустимо, нехорошо. Однако в действительности часто преображение человека происходит благодаря негативным эмоциям. Не всегда общение с людьми (они к нам обращаются или мы к ним) проходит весело и просто. Я не говорю, что страдание – единственный путь, но вполне возможно, что оно обладает неоспоримой способностью преображать.
Все великие человеческие драмы похожи. «Я так расстроен из-за большинства людей здесь, но никто об этом не подозревает» – одна из них. «Как же я зол на тебя, но лучше промолчу» – еще одна. «Я не хочу об этом говорить, потому что не могу. Я плохо справляюсь с конфликтами» – столь же часто. Когда мы не проявляем эмоции, они остаются внутри нас. Их энергия не испаряется, особенно когда на возникновение чувства влияют близкие отношения. Попытка «излечения» негативных чувств и эмоций, своего рода их внутренняя переработка, приводит к образованию токсичных отходов, но мы часто этого не осознаем. По-настоящему же исцеляющая процедура – это честное выражение того, что мы чувствуем.
Любовь меня ранит под мышкой, из щели между ребрами. Достигает моего сердца этим наклонным путем.
Я вкладываю любовь в ступку с серым и фиолетовым зерном и растираю пестиком.
Я вымачиваю ее, делаю припарку и кладу на рану.
>
Нужно также понимать, что иметь врагов – это не так уж и плохо. Иногда именно благодаря им мы находим силы и смелость преодолевать препятствия. Наши друзья любят нас такими, какие мы есть. Мы верим, что отдаем друзьям лучшее, но часто именно враги получают от нас самое лучшее. Мы хотим быть счастливее, успешнее, иметь больше сил – больше всего. И именно перед врагами приходится демонстрировать невероятную силу.