— А, Ваймс… — нарушил молчание Витинари.
— Сэр.
— Давай не будем ходить вокруг до около, Ваймс. Прошлой ночью твои люди все тщательно проверили. Как же этот человек там оказался? По волшебству?
— Не могу сказать, сэр.
Моркоу, застывший по стойке «смирно», сморгнул.
— Твои люди ведь ПРОВЕРЯЛИ Барбикан?
— Никак нет, сэр.
— НЕ ПРОВЕРЯЛИ?
— Никак нет, сэр. Барбикан проверял я сам.
— Значит, ты сам, лично, проверил Барбикан, да, Ваймс? — уточнил Боггис из Гильдии Воров.
В эту секунду капитан Моркоу чуть ли не кожей ощутил мысли Ваймса.
— Верно… Боггис. — Отвечая, Ваймс даже не повернул головы. — Но… мы считаем, что кто-то проник туда через заколоченные окна, сняв предварительно доски, а потом поставив их обратно. Кое-где стерта пыль и…
— Однако ты, Ваймс, ничего этого не заметил?
Ваймс вздохнул.
— Доски приколотили на место столь аккуратно, что даже посреди бела дня было трудно заметить это. Не говоря уже о ночи.
«И не то чтобы мы заметили это, — добавил он про себя. — Ангва сперва унюхала запах». Лорд Витинари уселся за свой стол.
— Ситуация весьма опасна, Ваймс.
— Да, сэр?
— Его высочество очень серьезно ранен. А принц Кадрам, по нашим сведениям, вне себя от ярости.
— Он НАСТАИВАЕТ на том, чтобы его брат не покидал посольства, — встрял лорд Ржав. — Это преднамеренное оскорбление. Как будто у нас в городе нет хороших хирургов.
— Вот тут они не правы, — согласился Ваймс. — Многие из них к тому же отличные парикмахеры.
— Ты надо мной издеваешься, Ваймс?
— Разумеется нет, милорд. Ни у одного чужеземного хирурга я не видел на полу таких чистых опилок, как у наших городских.
Ржав бросил на него бешеный взгляд. Патриций кашлянул.
— Итак, командор, личность убийцы уже выяснена? — спросил он.
Моркоу ожидал, что Ваймс сейчас поправит: «Предполагаемого убийцы, сэр», но…
— Да, сэр, — вместо этого произнес командор. — Это… это БЫЛ Осей Шок, сэр. Других имен у него вроде не было. Жил на Рыночной улице. Время от времени выполнял всякую скользкую работенку. Был одинок. Ни родственников, ни друзей обнаружить не удалось. Ведется расследование.
— И это все? — протянул лорд Низз.
— Потребовалось некоторое время, чтобы идентифицировать его личность, сэр, — флегматично ответил Ваймс.
— Неужели? Это почему же?
— Чтобы не вдаваться в технические подробности, в целом потому, что ему можно было даже не делать гроб. Сунуть меж двух амбарных дверей, и делов-то.
— Он действовал в одиночку?
— Тело мы нашли только одно. Но вокруг валялись груды камней от недавно рухнувшей кладки, так что…
— Я имел в виду, принадлежал ли он к какой-нибудь организации? Есть ли основания полагать, что он был антиклатчцем?
— Кроме того, что он пытался убить одного из этих самых клатчцев? Мы расследуем этот вопрос.
— У меня складывается впечатление, Ваймс, что ты недостаточно серьезно относишься к этому расследованию, — процедил лорд Низз.
— Я поручил работу лучшим из лучших, сэр. — У кого внезапно стал встревоженный вид? — Сержанту Колону и капралу Шноббсу. — На чьем лице отобразилось облегчение? — Они очень опытные люди. Хребет Стражи, можно сказать.
— Колон и Шноббс? — Патриций поднял бровь. — В самом деле?
— Так точно, сэр.
На краткое мгновение их взгляды встретились.
— Ситуация складывается угрожающая, Ваймс, — заметил Витинари.
— Что я могу на это сказать, сэр? Я увидел, что на Барбикане кто-то есть, бросился туда, этот кто-то тем временем всадил в принца стрелу, а убийцу я обнаружил у подножия башни, по всем признакам — мертвого, рядом валялись лишь сломанный лук и много-много камней. Возможно, из-за вчерашней бури часть кладки расшаталась. Я не могу выдумывать несуществующие факты, сэр.
Моркоу внимательно разглядывал лица собравшихся за столом. Почти на всех было написано облегчение.
— Одинокий лучник… — задумчиво произнес Витинари. — Чокнутый идиот, почему-то затаивший злобу на Клатч. И погибший при исполнении, гм, особо смертоносных намерений. Зато благодаря доблестным действиям нашей Стражи нам удалось предотвратить, по крайней мере, мгновенную смерть жертвы.
— Благодаря доблестным действиям? — переспросил Низз. — Насколько помню, когда Ваймс умчался в сторону Барбикана, капитан Моркоу сразу побежал к голове колонны, но, честно говоря, Ваймс, твои странные действия, предшествующие…
— Сейчас это не имеет отношения к делу, — оборвал его лорд Витинари. Он опять заговорил особым голосом, странно далеким, словно бы докладывал о происшедшем кому-то еще. — Если бы командор Ваймс не замедлил ход процессии, позиция безумца была бы куда более выгодной, и выстрелил бы он гораздо точнее. А так он запаниковал. Да… Принца, пожалуй, устроит такая интерпретация.
— Принца? — переспросил Ваймс. — Но этот бедолага…
— Его брата, — поправил патриций.
— А! Это который хороший?
— Благодарю, командор. — Патриций решил положить конец обсуждению. — Благодарю, господа. Не смею больше вас задерживать. О, Ваймс… будь любезен, останься буквально на минутку. Но не ты, капитан Моркоу. Наверняка в эту самую минуту кто-то где-то совершает преступление.
Пока участники собрания один за другим покидали комнату, Ваймс неотрывно таращился на стену напротив. Витинари вернулся к окну.
— Странные настали дни, командор, — произнес он.
— Сэр.
— К примеру, добрую половину сегодняшнего дня капитан Моркоу провел на крыше Оперы. Там он стрелял из лука, выпуская стрелы одну за другой в сторону, как ни странно, стрельбищ.
— Очень осторожный паренек, сэр.
— Вполне может статься, что расстояние между Оперой и стрельбищем такое же, что и расстояние между верхней площадкой Барбикана и местом, где в принца попала стрела.
— Бывают же такие совпадения!
Витинари вздохнул.
— И зачем он этим занимается?
— Забавно, сэр, но совсем недавно Моркоу рассказал мне, что, оказывается, по сию пору действует постановление, согласно которому каждый гражданин обязан ежедневно в течение часа упражняться в стрельбе из лука. Закон приняли в тысяча триста пятьдесят шестом году, да так и забыли…
— Ты догадываешься, почему я отослал капитана Моркоу?
— Не совсем, сэр.
— Капитан Моркоу честный юноша, Ваймс.
— Так точно, сэр.
— Известно ли тебе, что каждый раз, когда ты произносишь очевидную ложь, он болезненно морщится?
— В самом деле, сэр?
«Вот черт».
— Просто слезы наворачиваются, когда видишь, как его честное лицо сводит судорогами.
— Вы очень сострадательны, сэр.
— Где находился второй лучник, Ваймс?
«Черт!»
— Какой второй лучник, сэр?
— Слушай, Ваймс, тебе никогда не хотелось испытать себя на актерском поприще?
«Что толку сопротивляться, я все равно попадусь», — подумал Ваймс.
— Нет, сэр.
— Жаль. Уверен, для театрального искусства это колоссальная потеря. Ты, если не ошибаюсь, утверждал, что этот человек забрался внутрь и поставил доски на место.
— Так точно, сэр.
— И ПРИБИЛ их?
«Черт».
— Выходит, так, сэр.
— Снаружи.
«Проклятье».
— Так точно, сэр.
— В таком случае, ловкость этого одинокого стрелка просто поражает.
Ваймс счел за лучшее никак не комментировать это замечание. Витинари сел за стол, сложил пальцы у губ домиком и посмотрел на Ваймса.
— Колон и Шноббс ведут расследование? В самом деле?
— Так точно, сэр.
— А если бы я спросил тебя почему, ты бы притворился, что не понимаешь вопрос?
Ваймс нахмурил лоб, изобразив честную растерянность.
— Сэр?
— Если ты еще раз произнесешь вот таким глупым голосом «сэр?», клянусь, тебя ждут большие неприятности.
— Они хорошие стражники, сэр.
— Тем не менее кое-кто мог бы счесть их лишенными воображения, туповатыми и… как бы это сказать?.. склонными принимать на веру первое подвернувшееся объяснение, после чего быстро удаляться, чтобы это дело перекурить. Как еще такое можно назвать? Недостатком воображения? Поверхностностью? Тенденцией выносить скоропалительные суждения?
— Надеюсь, вы не подвергаете сомнению добросовестность моих людей?
— Ваймс, нечто изначально отсутствующее не может быть подвергнуто сомнению либо осуждению.
— Сэр?
— Тем не менее… нам НИ К ЧЕМУ осложнения, Ваймс. Изобретательный одинокий безумец… что ж, таковых много. Достойный сожаления инцидент.
— Так точно, сэр.
Ваймс заметил, что в глазах патриция промелькнула некая далекая грусть, и решил, что не помешает выказать толику участия.
— Фреду и Шнобби тоже ни к чему осложнения, сэр.
— Нам нужны простые ответы, Ваймс.
— Сэр, в простоте Фреду и Шнобби нет равных.
Патриций повернулся к окну и обвел взглядом панораму города.
— М-мда, — уже спокойнее произнес он. — Простые люди, которые обнаружат простую истину.
— Это факт, сэр.
— Ты схватываешь на лету, Ваймс.
— Не мне судить, сэр.
— И что будет, когда они обнаружат нашу простую истину, а, Ваймс?
— С истиной не поспоришь, сэр.
— Насколько я тебя знаю, Ваймс, ты способен оспорить что угодно.
Некоторое время после ухода Ваймса лорд Витинари сидел за столом и смотрел в пустоту. Потом вынул из ящика ключ и, подойдя к стене, надавил на определенный кирпич.
Громыхнул противовес. Стена, как дверь, распахнулась внутрь.
Патриций бесшумно двинулся по узкому проходу. Там и сям коридор озарялся очень тусклым светом, сочившимся из-за маленьких панелей. Тот, кому вздумалось бы отодвинуть одну такую панельку, смог бы выглянуть наружу. И какое удобное совпадение, что дырочки были просверлены как раз на месте глаз висевшего с той стороны стены портрета.
Все эти реликты остались от предыдущего правителя. Витинари никогда ими не пользовался. Глядеть на жизнь чужими глазами — это было не для него.