И это не изменилось. Я люблю их. Каждого из моих мальчиков.
Я знаю, что они никогда в это не поверят, но я правда люблю их. Мои чувства к моему мужу, бывшему мужу, гораздо сложнее. Я люблю Джованни, за которого вышла замуж, и ненавижу монстра, в которого он превратился. Я ненавижу его за то, что он отнял у меня детей. За физическое насилие. Но больше всего я ненавижу за то, что меня ему было недостаточно, ведь когда-то я была готова на все ради этого человека.
Когда я узнала, что он умер, я думала, что почувствую счастье. Облегчение. Но ничего подобного не произошло. Я не была огорчена или расстроена. Я абсолютно ничего не почувствовала. Я подумала, что мне стоит пойти и, наконец, повидаться с мальчиками, поскольку их отца больше нет и он не сможет исполнить свою угрозу. Я хотела этого, но в то же время боялась, что принесу им еще больше стресса.
Теперь мне нужно решить, что я скажу им завтра. Мне так хочется расспросить их об их жизни, но, наверное, я не вправе задавать такие вопросы. Может, лучше дать им возможность говорить самим, отвечать на их вопросы и надеяться, что я ничего не испорчу.
Глава 15

— Почему мы встречаемся с ней именно здесь? — Спрашиваю я Джио.
Мы пришли пораньше. Он хотел поставить чертов складной стол и несколько стульев. О, и я уже упомянул, что мы стоим над тем, что осталось от нашего детского дома? Это лишь обгоревшие руины. Большая часть из них уже расчищена.
— Это весьма символично. Здесь она оставила нас. Здесь она может снова встретиться с нами, — говорит Джио.
— С каких это пор ты стал таким символичным?
— С тех самых пор, как демонический создатель восстал из мертвых, — ворчит мой брат, хватая еще один деревянный стул и тряся его, пока тот не раскладывается.
— Напомни-ка мне еще раз, кто именно этот демон? — Спрашиваю я.
— Я. — Джио пожимает плечами. — Потому что я единственный, кто без проблем отправит ее обратно в ад.
— Ты не убьешь ее сегодня, не на глазах у Вина, — напоминаю я ему.
— Почему, блять, все думают, что я тупой? Я бы не стал убивать ее перед кем бы то ни было, — отвечает Джио. — Особенно перед Вином. У него сейчас и так забот хватает.
— Что ты имеешь в виду? Что с ним происходит? — Спрашиваю я.
— Санто думает, что Камми беременна, — говорит Джио, передавая мне другой стул.
— Что? Черт. Нет. — Миллион мыслей проносится у меня в голове. — Это вообще безопасно? С ее-то сердцем?
— Я что, похож на гребаного доктора? — Джио качает головой. — Я уверен, что все в порядке.
— Да, но пока этот ребенок не родится, наш младший брат будет невыносим, — говорю я ему. Меня не было рядом во время беременности Дейзи. А мне бы так хотелось этого.
Однако Вин был рядом с ней, и, по словам Дейзи, оказал ей большую поддержку. Я хочу, чтобы моя жена снова забеременела. Интересно, смогу ли я уговорить ее завести еще одного ребенка?
Машина Санто останавливается, и они с Марселем выходят.
— Довольно отвратительное место для встречи, не находишь? А кладбище что, было занято? — Кричит Марсель.
— У меня есть парочка приятных воспоминаний, связанных с тем кладбищем, — добавляет Санто.
— Слишком много информации. — Я смеюсь над ним. Мне не нужно слышать о том, как они с Арией "нашли друг друга" на могиле его мертвой невесты. Это его слова, не мои.
— Не завидуй, брат. Тебе это не идет, — возражает Санто.
Следом подъезжает машина Вина. Он выходит, прижимая телефон к уху.
— Хорошо, позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится. Люблю тебя, — говорит он и убирает устройство в карман. — Что?
Мы все пялимся на него.
— Ничего, — отвечает Джио, в то время как я спрашиваю: — Ты обрюхатил Камми?
— Что?
— Я не сказал ни единого гребаного слова. — Санто поднимает руки вверх.
— Я не понимаю, о чем, блять, вы все говорите, — говорит нам Вин. Он достает эту чертову жестянку, которую всегда таскает с собой, и берет косяк.
Я смотрю на Джио. Обычно Вин не курит так открыто в нашем присутствии. Видимо, сегодняшний день – исключение. Джио едва заметно качает головой. Думаю, мы не будем поднимать эту тему.
— Ладно, можешь не рассказывать. Но, чтобы все было ясно, любимым дядей у этого ребенка буду я, — объявляю я.
— Подождите… Почему вы все знаете об этом, а я нет? — Спрашивает Марсель. Сейчас он размахивает веточкой шалфея, как гребаный идиот.
— Потому что тебя никогда нет рядом? — Возражаю я.
— Во всем мире не хватит шалфея для этого места, — ворчит он себе под нос.
— Сядьте, блять, на место. Они здесь, — говорит Джио. Звук шин по гравию привлекает мое внимание.
Я не знаю, почему нервничаю. Не думаю, что мне что-то нужно от этой встречи. Разве что понять, почему и как она бросила нас. В основном я хочу быть уверенным, что никогда не дам своей жене повода уйти от меня. Я никогда не позволю ей уйти. Лучшее, что я сделал в своей жизни, – это похитил Дейзи, когда она попыталась сбежать.
У меня сохранилось несколько воспоминаний о женщине, которая нас родила, но не так много. Думаю, мне каким-то образом удалось заблокировать ее. Но я помню как грустили Джио и Санто. И как Марсель спрашивал о ней в течение нескольких месяцев после ее смерти.
Мы все молча сидим по одну сторону стола. Джио посередине, Марсель и Вин по одну сторону от него, Санто и я – по другую. Никто из нас не двигается с места, пока она медленно направляется к нам. Ее руки дрожат, одна из них крепко сжимает руку Томми.
— Привет. Спасибо, что встретились со мной, — тихо шепчет она. Ее голос дрожит.
Кажется, целую вечность никто не произносит ни слова, пока Джио не прочищает горло.
— Присаживайся. — Он кивает на стулья перед собой.
Она вздрагивает, но быстро берет себя в руки и опускается на стул, который Томми выдвигает для нее.
— Я... ах... Я знаю, у вас, должно быть, много вопросов ко мне.
— У меня к тебе нет никаких вопросов, — говорит Джио. — Но у них есть. — Он оглядывает нас четверых. — И как только они получат ответы, мы закончим. Мы не нуждаемся в матери. Время, когда она была нам нужна, давно прошло.
— Я знаю. — Ее глаза, кажется, наполняются слезами, когда она повторяет: — Знаю.
— Ты выглядишь великолепно, — говорю я ей. — Как… а… как давно ты присоединилась к мотоклубу? — Не знаю, почему именно этот вопрос я задал первым. Но мне показалось, что он поможет разрядить обстановку и снять напряжение.
— Томми нашел меня после того, как... э-э... один из людей Джованни... один из людей вашего отца оставил меня на обочине дороги. За городом.
Из сада доносится шорох. Мы с братьями тут же вскакиваем и направляем оружие в ту сторону.
— Я же сказал, чтобы вы пришли одни, — шипит Джио.
— Мы и пришли одни, — говорит Томми, становясь перед нашей мамой.
— Еще один шорох, и я тут же пристрелю тебя, — кричит Джио.
— Не стреляйте, — раздается в ответ женский голос, и молодая девушка выходит из своего укрытия и быстро направляется к нам. — Мам, какого хрена? Это твое свидание за ланчем с папой?
Она только что сказала "мама"?
Глава 16

Она только что назвала Мэри мамой? Какого хрена?
— Кто ты, блять, такая? — Спрашиваю я молодую девушку, которая только что выскочила из сада.
— А кто ты, блять, такой? — Парирует она, скрещивая руки на груди.
— Джио, она не это хотела сказать. Она всего лишь ребенок. Она не это хотела сказать. — Мэри подходит к девочке. — Она не это хотела сказать, — повторяет она.
Я перевожу взгляд с Мэри на Томми.
— Может, объясните, что, блять, происходит? — Спрашиваю я, засовывая пистолет обратно в кобуру. Не говоря ни слова, мои братья делают то же самое. Вероятно, они в шоке.
Эта девушка – дочь Мэри? Значит, она наша сестра.
Черт возьми. Она оставила нас на растерзание этому гребаному монстру, а сама ушла и завела новую семью. Я знал, что эта встреча была плохой идеей.
— Мэри, успокойся. Они не причинят ей вреда, — говорит Томми.
— Какого черта мы должны причинять ей вред? — Говорит Санто.
— Ладно, кто-то должен объяснить, что происходит… И почему вы двое встречаетесь с этими парнями, похожими на гангстеров? — Девушка машет рукой в нашу сторону.
— Эстер, прекрати, пожалуйста, — говорит ей Мэри, прежде чем повернуться ко мне. — Она не это хотела сказать.
— Я с ней согласен. Кто-то, блять, должен объяснить, что за херня здесь происходит. Кто она? Она твоя? У нас есть сестра? Ты думаешь, нам об этом не следовало знать? Какого черта, Мэри? — Я в бешенстве. — Ты хоть представляешь, что люди сделают с ней, если узнают? Какое дерьмо может с ней случиться? Ты оставила ее в этом мире без защиты? Ради чего? Ради собственных эгоистичных целей?
— Ладно, хватит. Во-первых, не смей так разговаривать с моей женой. Мне плевать, кем ты себя возомнил. Во-вторых, моя дочь никогда не остается без защиты, — рычит Томми.
Я оглядываю этого грязного президента-байкера с ног до головы, а потом смеюсь ему в лицо.
— Ты действительно думаешь, что твоя маленькая группка придурковатых парней сможет защитить ее, если станет известно, что она наша сестра?
— Ладно, хватит. Почему он утверждает, что я их сестра? Мама? Что происходит? — Спрашивает Эстер Мэри.
— Ты не знала о нас? Черт возьми, я и не подозревал, что ты настолько забыла о своих детях, Мэри. Мы – ее сыновья, те, кого она с легкостью бросила, — говорит Санто.
— Сколько тебе лет? — Спрашивает Вин.
— Разве твоя мать никогда не учила тебя не спрашивать у женщины ее возраст? — Огрызается в ответ Эстер.
— У меня никогда не было матери, и ты не женщина. Ты маленькая девочка. — Он ухмыляется ей.
— Это правда? — Эстер поворачивается к Мэри. — У меня есть братья? Конечно, они все выглядят как настоящие мудаки, но серьезно? У меня пятеро братьев? Почему ты мне не сказала?
— Ладно, думаю, нам всем стоит сесть на свои места. — Томми обнимает жену за плечи, а затем переводит взгляд на дочь. — Эстер, сядь.