Ясенка подняла взгляд и увидела женщину более молодую и еще более прекрасную, чем та, которую она мельком увидела, когда оказалась… Где? В том месте, где Зазар была заточена в пламени. Маркла подошла к ним в тот момент, когда Харуз помогал Ясенке спешиться. Утомленная долгой ездой Ясенка двигалась несколько скованно, а вот Маркла казалась просто воплощением изящества и легкости жестов. На ней было удивительное фиолетовое платье, шуршавшее на ходу, а вокруг нее распространялась волна нежного аромата. Ясенка внезапно вспомнила о своей одежде из кожи лаппера, которая сильно истрепалась и запачкалась в дороге, и поняла, что от нее самой должно пахнуть конским потом. Отнюдь не сладко.
— Добро пожаловать домой, милорд, — с улыбкой проговорила Маркла, а потом повернулась к Ясенке. — И кто это у нас?
— Гостья, о появлении которой вам уже сообщили, моя милая леди. Трясинный цветочек, который, как я надеюсь, вы превратите в одно из лучших украшений Рендела. Но которому, конечно же, никогда не затмить вас. — Харуз взял Марклу за руку и прикоснулся губами к ее пальцам. Мне хотелось бы, чтобы вы подружились.
— Как прикажете, милорд.
Маркла адресовала девушке улыбку, а той вдруг мучительно захотелось, чтобы Зазар оказалась рядом руководила бы ею. Она инстинктивно почувствовала, что Маркла никогда не станет ей другом. А она совершенно не представляла себе, как одна иноземка ведет себя с другой.
Неохотно признав, что на данный момент их силы значительно уступают силам ренделцев, Снолли снова повернул коня к Новому Волду. По крайней мере, теперь он знает, что Оберн жив и более или менее здоров. Хотя как ему удалось остаться живым после такого падения — с вершины скалы в Трясину, — было совершенно непонятно. До поры до времени пареньку придется принимать то, что происходит, и довольствоваться тем, что есть. Позднее, когда Снолли узнает, куда увезли Оберна, он сможет снарядить отряд и потребовать возвращения сына. В душе Снолли поднялась гордость за Оберна. Главный вождь не мог бы более успешно внедрить в Рендел своего шпиона, даже если бы строил планы в течение нескольких недель. Оберн и Гарвас (когда тому удастся сбежать, что неизбежно) смогут сообщить ему об истинном положении дел в Ренделе. Мудрость требует знать своего врага.
Он вскинул голову: какой-то шум отвлек его от размышлений. Приближался другой, более близкий враг.
— Трясинный народ! — сказал Касер, дотронувшись до локтя Снолли. — Похоже, на этот раз они не остались на своем берегу реки.
И действительно: отряд трясинных воинов решительно греб к тому месту, где остановились Снолли и его люди. Их было по шесть в лодке, сосчитал Снолли. А лодок — три.
Они снова оказались в меньшинстве, однако превосходство в вооружении Морских Бродяг плюс кольчуги отчасти уравнивали шансы.
— Спешиваемся, — решил Снолли. — Мы могли бы опередить их и сбежать, но раз уж нам не удалось вернуть Оберна, у меня руки чешутся с кем-нибудь подраться.
Мрачные кивки дали ему понять, что остальные разделяют его чувства. К тому моменту, когда лодки трясинных воинов заскребли по прибрежному дну, пять Морских Бродяг отправили Касаи с лошадьми подальше от беды и приготовились к бою. Усмехаясь за своими забралами, они вскинули оружие в сладком предвкушении. Дордан тщательно прицелился и стрелой уложил первого трясинного жителя, ступившего на землю, которая уже не была Трясиной. Воины из Трясины разразились криками и замахали копьями, а в ответ услышали зычный боевой клич Морских Бродяг. Дордан закинул лук за спину и взялся за секиру.
А потом, прежде чем сами Морские Бродяги успели перейти в нападение, как собирались, трясинный отряд налетел на них. Снолли быстро вошел в привычный ритм боя, хотя и остро ощущал отсутствие Оберна у себя за спиной. Касаи, не будучи воином, все же располагал особым оружием. Он начал барабанить, и настойчивый, мощный ритм придал Морским Бродягам силы, пугая их противников.
Копье с костяным наконечником ударило Снолли в плечо, заставив чуть пошатнуться, однако раскололось, не пробив крепкой кольчуги. Предводитель Бродяг вспомнил, что ему рассказывал Оберн: трясинные воины предпочитают наносить копьями удары, а метают их только в крайнем случае. Это дало ему понять, что бой складывается в пользу Морских Бродяг.
— Не давайте им уйти, если сможете! — закричал он.
Противник, бросивший в него копье, повернулся и побежал, но Касер уложил его раньше, чем тот успел добраться до лодок. Остальным трясинникам удалось влезть в лодки и оттолкнуться от берега, оказавшись в относительной безопасности.
Касаи перестал барабанить. Снолли выпрямился и стер со лба жаркий пот. Взглянув на свой меч, он вытер его о тряпицу, сорванную с последнего противника. Спастись бегством удалось менее чем половине нападавших: остальные остались лежать на поле боя немым свидетельством доблести Морских Бродяг. Один из трясинных воинов стоял в лодке, потрясая кулаком и что-то вызывающе крича.
— Не дать ли ему еще один урок? — спросил Дордан.
Он снова взял лук и встал рядом со Снолли, натягивая тетиву и накладывая на нее стрелу. По его щеке текла тонкая струйка крови: костяной наконечник копья расцарапал ему лоб.
— Похоже, он их предводитель. Да, сними его, если получится.
Однако к этому моменту течение уже быстро уносило лодки от того места, где стояли Морские Бродяги, и стрела Дордана вонзилась в борт одной из утлых лодочек. Предводитель расхохотался, и трясинные лодки исчезли в одной из бесчисленных проток, на которые ветвилась река.
Снолли сплюнул.
— В другой раз, — пообещал он, а потом повернулся к своим людям. — Серьезных ран ни у кого нет?
— Одни царапины, — пренебрежительно бросил Касер. — Мы даже и разогреться толком не успели, как они сломались и побежали.
Снолли невесело ухмыльнулся, восхищаясь боевым духом своих воинов.
— Они держались неплохо. Будь у них нормальное оружие, нам пришлось бы гораздо хуже. Поехали домой, — приказал он. — У нас в крепости будет чем заняться, пока мы будем дожидаться возвращения Оберна. — Он обернулся к Касаи. — Запомни. Когда мы вернемся в Новый Волд, я намерен отправить два наших корабля, чтобы они посмотрели, нет ли где-то новых беглецов с севера. Я предчувствую, что нам еще понадобятся все силы, какие мы только сможем собрать.
22
Шпионы королевы Исы стали то и дело приносить ей слухи о том, что из Зловещей Трясины начались военные вылазки. Стычки становились все серьезнее: между жителями Рендела и трясинным народом разгорелась настоящая война, которая не всегда складывалась в пользу Рендела. Поначалу болотные люди ограничивались берегами реки, но потом стали забираться все дальше в глубь страны. Не раз фермеры, не обученные сражаться, становились жертвами тех, кто прежде никогда не выходил за границы Трясины.
Но гораздо хуже было то, что рокот огненных гор становится все более угрожающим. В воздухе витали предчувствия, и поговаривали, будто древнее зло, таившееся далеко на севере, пробудилось и пришло в движение. Три таинственных витража в Великом Соборе Света начали изменяться быстрее. Тень на молочно-белом окне зашевелилась, словно нечто поднималось из снега… — и то, что стало там вырисовываться, настолько испугало королеву Ису, что она приказала закрыть этот витраж плотной занавесью.
Королева созвала Совет. Пятеро из семи советников были всегда под рукой. Только Эрфт сославшись на возраст, не приехал в столицу, чтобы побыть рядом с умирающим королем, а Харуз как всегда, отправился в одну из своих таинственных поездок. Однако оба отсутствующих советника прислали своих представителей: вместо Эрфта явился Эдгард, а вместо Харуза — Чевин. Иса заняла кресло в начале стола. Как глава Совета, Ройанс сидел напротив нее, на другом конце стола.
Ройанс потребовал карту, на которой флажками были отмечены места, где происходили набеги из Трясины. Сразу же прояснилась общая картина: трясинные воины не уходили от берега реки дальше, чем на лигу-полторы. Но не было никаких гарантий того, что, осмелев, они со временем не продвинутся дальше.
— Нам необходимо начать патрулирование, — сказала Иса. — Нельзя допустить, чтобы такое продолжалось. И я рассчитываю на то, что вы меня поймете и поддержите. Этот вопрос касается не только приграничных территорий. С незапамятных времен жители Зловещей Трясины знали свое место. Но раз уж они оттуда вышли, нет никакой уверенности, что они не захватят сколько угодно наших земель, если им вздумается. Наши добропорядочные жители перед ними практически бессильны.
— Решено, ваше величество, — лениво откликнулся Гаттор. — Я могу выделить из своих людей десять всадников.
— А я от лица моего господина Эрфта могу обещать двадцать. Кроме того, мы можем предоставить лошадей тем, у кого их нет. Владения Рябины всегда славились своими конями.
Эдгард не без гордости обвел взглядом сидевших за столом.
— Наибольшее количество нападений было направлено на земли Дуба, которые защищает граф Харуз, — сказал Чевин. — Как его заместитель, я уполномочен предложить воинам из других владений ночлег и пищу в крепости Крагден на все время этих действий.
Остальные члены Совета кивнули, и Джакар из Вакастера высказал всеобщее мнение:
— Это поможет решить вопрос с размещением отрядов. В ответ я обещаю прислать продукты и экипировку на ту дюжину солдат, которых выставлю сам.
— Все они должны поступить под командование графа Харуза, а в его отсутствие — под мое, — сказал Чевин. — В противном случае у нас воцарится хаос.
Другие члены Совета одобрительно кивнули, и Иса ощутила некоторое облегчение. Она была довольна: так командовать патрульными отрядами будет легче. И возможно, этой угрозы, объединившей вечно ссорившихся аристократов, окажется достаточно для того, чтобы никто из них не попытался отвоевать для себя какое-то преимущество.
— Давайте не забывать, что наша цель состоит в том, чтобы прогнать трясинных жителей. Их не обязательно убивать, — проговорил Лиффен из Лерканда.