— Пусть меня запомнят таким — могучим и бессмертным повелителем бесстрашного народа готов. Непобедимым, великим царем, победителем эстов, герулов, антов, венетов, росов. Смерть меня не нашла, хоть искала упорно. Теперь я сам к ней иду! — Германарих в страшном порыве вскинул меч и с рычанием вонзил в грудь.
Вельву из оцепенения вырвал звон металла. Она отвела взгляд от камина. На полу лежал окровавленный меч росского архонта Боса. По стене, раскинув руки и раскрыв рот, беззвучно сползал Германарих. Плащ распахнулся, обнажив грудь. Голубой шелк пестрел в винных багряных разводах, среди которых начал распускаться алый цветок. Глаза остекленев, грозно хмурили брови, смотрели в проход с видом на степь. Линия горизонта подернулась колышущейся, серой тучей, которая медленно приближалась к покинутому городу.
Вельва поднялась и проворно подбежала к царю. Аккуратно опустила его на пол.
— Вот видишь, мой милый, — она погладила лицо Германариха, закрывая глаза. — Я знала, что так и будет. — Откинув голову и глядя в синий небесный круг, прорицательница расхохоталась. Смех, вороньим граем разлетелся по залу.
— Ничего, сейчас я приготовлю тебе достойное ложе. Огонь и дым быстрее донесут тебя в Вальгалу, чем прибудут первые всадники. — С неожиданной силой она подхватила мертвого и оттащила к трону. Усадила, поправила на голове обруч. Вернулась за мечом и положила Германариху на колени. Расправила одежды и после всех приготовлений, начала сносить к трону поленья, рассыпанные подле камина. Обложив поленьями трон, накинула сверху сорванные с ниш лиловые портьеры. Когда все было готово, вынула из камина горящую головню.
— Ну вот, милый, ты верно забыл, как в дни молодости, называл меня также: моя милая. Много лет назад ты сказал, что великие любви не знают и оттолкнул меня. Ты любил только себя одного. Я ушла и вернулась к тебе старой вельвой-прорицательницей. К этому времени ты превратился в великого и непобедимого Эрманариха и стал сравнивать себя с Одином. Что ж, слава и удача боевых походов проходящи, как и молодость. Милый мой, я приготовила последнее, достойное тебя ложе. Скоро ты встретишься с Отцом Павших[91], попадешь в его чертоги, где тебя встретят эйнхерии[92], приятели ветераны. Тебя отведут на достойное место, посадят рядом с Всеоотцом[93] и на пиру тебя будут обслуживать прекрасные валькирии, не чета мне. — Вельва рассмеялась и уронила горящую головню на ворох тряпья. Пламя, жадно урча, набросилось на портьеры, переметнулось на поленья. Желтые языки проворно заплясали вокруг трона. Взметнулись к небу, скрывая за собой великого царя и старого, отнюдь не бессмертного человека по имени Германарих из рода Амалов.
Вельва в полный голос запела, медленно отступая от костра к выходу:
— Сурт-Черный с юга едет
с огнем пожирающим ветви.
Солнце сверкнет в ответ
на мечах богов —
светлых асов и ванов!
XI
— Зря мы отделились от Фридигерна, — мрачно заметил Альберих, натягивая уздечку и останавливая коня.
— Боишься? — усмехнулся Винитар.
Лесная дорога упиралась в неширокую речку-рось, берега которой густо заросли камышовыми зарослями и ивовыми прутьями. Всадники неуверенно топтались подле зарослей, обдумывая как поступить: переправляться или двигаться вдоль реки.
— Не бойся, я знаю эти места.
— И я знаю.
— Ты? — Винитар удивленно посмотрел на Альбериха, недоверчиво покачал головой:
— Не может быть.
— Думаешь, я все время был в телохранителях Германариха? Я был здесь вместе с тобой во время войны с росским архонтом Босом. Правда, в те времена, я был зеленым юнцом.
— Понятно, — буркнул Винитар. — Тем более, ты должен знать, что анты спустились на юг, навстречу гуннам, а росы, наши заклятые враги, избегают этих мест. По этим тропам, мы срежем путь и быстрее Фридигерна попадем в Дакию.
— На конях будет тяжело продираться сквозь чащу.
— Значит переправимся.
Камыши неожиданно раздвинулись и на дорогу, навстречу всадникам вышли обнаженные по пояс люди, вооруженные луками и копьями.
— О, Локки! О, змей Ермунганд! — Выкрикнул Винитар, вскидывая копье. Стрела вонзилась ему в глаз и пронзила череп. Гот вывалился из седла. Альберих уронил копьё и поднял руки. За его спиной послышался топот копыт. Около полусотни готов, торопились покинуть чернолесье и вновь соединиться с силами Фридигерна.
— Смотри, Лучезар, как ловко я выбил гота! — воскликнул юноша. Он, смеясь, приблизился к бледному Ансельму.
— Бусько, твоей рукой никак Перун правил, — отозвался русобородый, кудрявый мужчина. — Не даром ты сын колдованки.
Росы обступили гота. Альберих осторожно слез с коня, уставился на росов.
— Что будем с ним делать?
— Повесим, или распнем на ветле, как они с нами поступали, — угрюмо ответил Лучезар.
Альберих опустился на колени.
— Я хочу сказать, — голос хрипел и предательски дрожал, — человек, которого вы называете Кощеем — умер.
— Германарих умер!? — воскликнул потрясенно Бусько.
— Собаке собачья смерть, — Лучезар сплюнул. — Пошли росы, славную весть сказал гот, пусть живет.
Росы развернулись к кустам. Альберих растерянно захлопал глазами. Опомнившись, встал и побежал вслед за росами. Поймал за локоть, обвитый кожаными ремешками с металлическими бляшками, Бусько.
— Возьмите меня с собой?!
— Тебя, гот? С нами? — удивился юноша.
— Меня, — Альберих кивнул. — Заблудился я в лесу и другой дороги кроме вашей не вижу…
Бусько пожал плечами:
— Хочешь, иди с нами. Мы люди вольные, свои дороги сами выбираем, как птицы небесные. Видишь, в небе?
Альберих задрал голову: над рекой, высоко в небе медленно летела большая и красивая птица — бусел.
Мадрид, 30 июня 2003 г., понедельник 23.00
От автора
Первым народом Северного Причерноморья, известным письменным источникам являются киммерийцы. Они участвовали в знаменитой Троянской войне (ок. 1260 г. до н. э.), выступая союзниками ахейских городов государств, прежде всего Микен. После разгрома троянской коалиции, союзникам троянцев пришлось покинуть Малую Азию. Колонии венетов появились на побережье Балтийского моря, в частности Рижский залив прозвали Венетским. Географ II века Страбон, находил остатки венетов на южном побережье Черного моря в Малой Азии (вот вам и путь миграции, кстати Троянская война спровоцировала первую миграционную волну переселения народов). Вождем венетов в «Илиаде» назван Пилимен (борец, борющийся). Это имя носил и легендарный предок династии литовских князей.
В VII в. до н. э. киммерийцы вытеснены из Причерноморья пришедшими с востока скифами (или ушли чуть раньше нашествия?). Приход скифских племен также послужил великим толчком для переселения других народов в Европе — исход киммерийцев-кимров, движение кельтских племен дальше на запад, в Англию, Ирландию, Шотландию и…Испанию…
Время IV–VI веков нашей эры получило название «Великого переселения народов», поскольку с места снялись почти все народы Европы (в который раз) и произошла перекройка этнографической карты, сопровождавшейся колоссальным перемещением разных племен и народов. В этот период заложились основы современных народов Европы.
Славяне на исторической карте появились лишь в VI в, но являются одним из самых архаичных индоевропейских народов. В V веке до н. э. «отец истории» Геродот посетил Северное Причерноморье и дал описание Скифии, во многом как очевидец, плюс — использовал труды раннего историка и географа Гекатея (V I в. до н. э.). Вполне вероятно, что общего имени славяне не имели и Геродот назвал лишь одно имя из многих — нервы, жившие на Севере Скифии которое, согласно версий Б.А.Рыбакова и О.Н.Мельниковской можно причислить к ранней так называемой милоградской культуре VII–II веков до н. э., которая считалась славянской. Получается, что на переходе от эпохи бронзы к железному веку славяне скрывались под разными именами и входили в состав разных в материальном отношении культур. Не думаю, что древние архаичные славяне, жившие в лесостепи и занимавшие северные леса, передвигались вместе с кельтами, кимрами и венетами, привыкшим к морям и степному простору. Лес всегда пугал степняков, слишком сильно, а то и насильно, должна измениться психология племени, переселяющегося в непохожее для него место, отличающееся коренным образом от прежней среды обитания.
Во времена великого переселения, славяне продвинулись к западу, северу и к югу от Балтийского, Адриатического и Эгейского морей. С запада соседями были германские племена, на северо-востоке Европы со славянами граничили балты, литовцы, латыши, прусы, ядвяги — так же древние племена, явившиеся на Балтийское побережье после отступления ледника… Северо-восточнее жили финские племена: суоми, эсты, чудь белоглазая, чуть заволоцкая и много других народов. Получилось так, что на севере славян называли венетами, на юге — склавинами, на востоке — антами. Некоторые ученые сравнивают антов с древними полянами. Но скорее всего все это были племенные союзы, в которые включались разноименные племена с одной культурой: вера, обычаи, стиль жизни.
Я не согласен с мнением Льва Гумилева, который видит в русах племя древних германцев (рутены, росы, руги) и которые считались врагами менее воинственных древних славян. Основные центры русов, по Л. Гумилеву — Куяба (Киев), Арзания (Белоозеро), и Старая Руса, где они обосновались после неудачной войны с готами. По его гипотезе, историю Руси можно начинать с руса Рюрика, авантюриста и наемника (варяг означает наемный воин). Он захватил Новгород, пользуясь поддержкой старейшины Го