«Четверка» в то время критиковала «возвратное течение правоуклонистского толка», и в КНР считали, что это предложение Чэнь Юня не могло стать практикой.
После того как «четверка» была устранена, появились благо приятные условия для использования иностранного капитала.
Однако Хуа Гофэн не желал принимать во внимание ни то, что после завершения первой пятилетки на протяжении длительного времени имела место погоня за быстрыми успехами, ни то, что в результате десяти лет «великой культурной революции» разрушенная экономика государства в весьма серьезной степени утратила пропорциональность, и, по сути дела, подавлял стремление использовать иностранный капитал, призывая «развернуть работу в крупных масштабах и быстро подняться на новую высоту». На практике это выразилось в том, что чрезмерно высокие показатели были приняты в качестве целей упорной борьбы народа всей страны. В частности, было объявлено, что с 1978 по 1985 г. следовало построить 120 крупных объектов, а также выплавить 60 миллионов тонн стали, добыть 250 миллионов тонн нефти и собрать 400 миллионов тонн зерна.
Это уже был вопрос о том, следует ли вести дела в соответствии с объективными закономерностями экономического характера.
В связи с этим на совещании в Госсовете КНР некоторые предлагали максимально использовать иностранный капитал, в крупных масштабах импортировать передовое оборудование и технологии и благодаря этому создать в экономике страны обстановку нового «великого скачка».
Ознакомившись с информационным бюллетенем о ходе совещания, Чэнь Юнь 31 июля сказал Ли Сяньняню, что было бы целесообразно продлить работу совещания на несколько дней и дать возможность высказать иные мнения. При этом Чэнь Юнь говорил: «Кое-кто выезжал с целью изучения ситуации за границу и, возвратившись, поднимает сильный ветер; да и на самом верху тоже поднимают сильный ветер, воздействуя на нижестоящих; и при этом все они толкуют о необходимости ввезти импортное оборудование на сотни миллионов, требуют ускорить темпы. Все это сводится всего-навсего, с одной стороны, к требованиям брать больше займов за рубежом и, с другой стороны, к выдвижению мысли о том, что вот, дескать, другие-то страны за ближайшие восемь — десять лет пойдут в гору, так нельзя ли и нам еще ускорить темпы. В этой обстановке некоторые товарищи чувствуют, что им со своими соображениями высовываться неудобно. И вообще, на этом совещании очень мало людей, которые высказывали бы противоположные мнения». Чэнь Юнь также указал: «Займы за рубежом брать можно. То, что ЦК партии принял такое решение, это было сделано правильно. Однако сразу взять так много, как предлагается, просто невозможно. Кое-кто из товарищей видит лишь то, что делается за рубежом, и не видит того, что реально происходит в собственной стране. А ведь наша промышленная база уступает промышленной базе зарубежных стран, наши технические возможности меньше, чем у них… Когда видят лишь одно — возможность взять займы за рубежом, когда видят лишь то, что другие государства развиваются быстро, и когда не видят реальную ситуацию в своей стране, это недостаток. Если мы не будем исходить из расчета соответствующих пропорций и будем полагаться лишь на увеличение иностранных заимствований, это не надежно». [50]
Хотя в условиях того времени, когда работой ЦК партии руководил Хуа Гофэн, такого рода мнения трудно воспринимались, однако в конечном счете такой голос, иной голос прозвучал, и это сыграло определенную сдерживающую роль, охладило пыл тех, кто как раз в то время поднимал ветер «скачка вдогонку за иностранцами». Позиция Чэнь Юня закладывала некую основу для того, чтобы впоследствии на 3-м пленуме ЦК КПК 11-го созыва поставить вопрос о серьезной утрате пропорций в развитии экономики и о необходимости осуществления урегулирования в сфере экономики.
Перед началом 3-го пленума ЦК КПК 11-го созыва состоялось рабочее совещание ЦК КПК. Оно открылось 10 ноября 1978 г.
Предварительно планировалось, что на этом рабочем совещании будут обсуждаться вопросы ускорения развития промышленности и сельского хозяйства, а также предполагалось принять соответствующие документы.
Перед обсуждением официальной повестки дня предполагалось выделить всего два-три дня для того, чтобы обсудить вопрос о перенесении центра тяжести в работе всей партии на проблемы модернизации. Этот вопрос был выдвинут некоторыми членами постоянного комитета политбюро ЦК КПК, главным образом Дэн Сяопином.
Что же касается 3-го пленума ЦК КПК 11-го созыва, то первоначально предполагалось, что на нем всего-навсего будет принято решение о создании Комиссии ЦК КПК по проверке дисциплины.
Однако под руководством Дэн Сяопина на рабочем совещании и на пленуме ЦК партии не только было принято решение о переносе центра тяжести в работе всей партии на основе последовательного и полного отрицания установки на «абсолютное повиновение», но и была утверждена идейная линия на высвобождение мышления и на стремление к истине в опоре на факты, была выдвинута задача изменить ситуацию, при которой производственные отношения и надстройка не соответствовали развитию производительных сил, при которой в огромной степени была утрачена пропорциональность в экономике всей страны, в связи с чем была выдвинута задача оздоровления социалистической демократии и усиления социалистического правопорядка, были изучены и решены вопросы о целом ряде несправедливых дел, сфабрикованных на основе надуманных обвинений, о правоте или неправоте некоторых важных руководителей; кроме того, некоторые товарищи, занимавшие правильные идейные позиции, вошли в состав руководящих органов партии.
На этих совещаниях роль Чэнь Юня выявилась главным образом в трех аспектах.
Во-первых, Чэнь Юнь поставил вопрос о необходимости решить важные вопросы, оставленные в наследство историей; тем самым Чэнь Юнь повернул ход и направление работы совещания и пленума.
Как уже упоминалось, на рабочем совещании ЦК КПК, предшествовавшем 3-му пленуму ЦК КПК 11-го созыва, первоначально не предполагалось обсуждать вопросы, оставленные в наследство историей, вопрос об обсуждении критерия истины, вопрос об упорядочении кадрового состава ЦК партии, а также вопрос о курсе или об установке на «абсолютное повиновение». Однако участники совещания больше всего времени посвятили именно этим вопросам, причем их обсуждение было самым бурным. При этом в результате имело место развитие, носившее характер прорыва. Это произошло главным образом по той причине, что до этого пленума на протяжении двух лет определенные силы внутри партии, представителем которых выступал Дэн Сяопин, вели соответствующую подготовку. Непосредственной причиной этих изменений явилась речь Чэнь Юня на заседании группы участников совещания от Северо-Восточного Китая, с которой он выступил на третий день работы совещания, то есть 12 ноября 1978 г.
В начале своего выступления Чэнь Юнь сказал, что он полностью согласен с решением ЦК партии о переносе центра тяжести в работе на строительство с будущего, 1979-го, года, так как такое решение отвечает чаяниям народа.
Чэнь Юнь сказал, что народ заинтересован также и в том, чтобы в стране, в умах людей царило спокойствие и существовало сплочение. Это беспокоит и кадровый состав партии, и массы. Председатель Хуа Гофэн говорил, что вопросы, доставшиеся в наследство от разоблачения и критики «четверки», должны решать компетентные органы. Однако, по мнению Чэнь Юня, существовали и такие вопросы, которые оказывали на умы огромное воздействие и захватывали очень широкую сферу. Эти оставшиеся от истории вопросы должны были быть рассмотрены и решены Центральным комитетом партии.
Чэнь Юнь перечислил эти вопросы.
Вопрос о так называемой «группировке предателей», состоящей из Бо Ибо и других, в общей сложности из 61 человека. Вопрос о тех членах КПК, которые во время антияпонской войны и войны за освобождение от Гоминьдана прошли через соответствующую процедуру и были выпущены из гоминьдановских тюрем, а затем в соответствии с решением ЦК КПК после необходимой проверки были восстановлены в рядах партии и направлены на различные посты в органы власти врага или в марионеточные органы власти и большинство которых во время «великой культурной революции» было названо предателями.
Вопрос о Тао Чжу, Ван Хэшоу и других, которые после начала антияпонской войны партия освободила из гоминьдановских тюрем и которые во время «культурной революции» либо были отнесены к числу предателей, либо в заключениях по их «делам» «был оставлен хвост», то есть было сказано, что они «допустили серьезные политические ошибки».
Пэн Дэхуай не был исключен из партии; его прах необходимо захоронить на кладбище революционеров Баобаошань.
События на площади Тяньаньмэнь в 1976 г. были великим движением народных масс, когда несколько миллионов жителей Пекина решили почтить память премьера Государственного совета КНР Чжоу Эньлая, выступить против «четверки», выразить свое несогласие с критикой в адрес Дэн Сяопина; во многих других городах имели место выступления такого же рода; ЦК партии обязан дать положительную оценку этим событиям.
Во время «великой культурной революции» Кан Шэн произвольно навешивал ярлыки; в результате он несет серьезную ответственность за то, что различные учреждения ЦК партии и партийные и государственные учреждения на местах оказались парализованными; эти его ошибки необходимо раскритиковать.
В своем выступлении Чэнь Юнь затронул также вопрос о созданных во время «великой культурной революции» группах ЦК КПК по специальным делам; эти группы должны передать в организационный отдел ЦК КПК часть материалов, предназначенных для внутрипартийного пользования; иными словами, необходимо положить конец ненормальному положению, когда в одно и то же время существует и организационный отдел ЦК КПК и группы ЦК КПК по специальным делам. [51]
Выступление Чэнь Юня было одобрено участниками рабочего совещания ЦК КПК от Северо-Восточного Китая. При этом люди начали вскрывать проблему Кан Шэна.