И то, что она сделала в следующий момент, окончательно убедило меня в её полной неадекватности.
Прежде чем покинуть квартиру с трупом в дверях, она попёрлась в его ванную, чтобы смыть с себя кровь. Я едва смог удержать зад на скамейке. А желание подняться к ней и в грубой форме научить уму, было огромным.
Долгих десять минут Лема приводила себя в порядок, принимая душ прямо в одежде, после чего покинула квартиру.
Вся мокрая, она выскользнула в подъезд, оставляя за собой кровавые следы. Ну и естественно, выйти нужно было сразу, без проверки на наличие людей за дверью. А если уж закон подлости включился в работу, так делает это основательно, на полную катушку.
Едва дверь распахнулась, как на лестничном марше, с верхнего этажа появился мужчина с сигаретой в зубах. Возможно, не обрати он внимание на шум с нижней площадки – остался бы жив. А когда он в упор уставился на Лему в насквозь мокрой одежде, а заодно и на безобразие в дверях, он был уже обречён.
В общем, это был провал по всем пунктам.
Максимум, что успел сделать мужчина, это выронить из рук окурок, а в следующее мгновение Лема уже вскрывала горло ни в чём не повинного человека, случайного свидетеля.
И дёрнул его чёрт выбраться покурить в половине первого ночи!
Как только тонкая девичья фигура выскользнула из подъезда, я погасил экран планшета и покинул точку наблюдения. Мыш уже выехал со стоянки и буквально через минуту мы вместе мчались по ночному городу.
– На точку сбора, – сухо приказал я.
– Но у нас ещё двое на сегодня? – не понял моего решения Мыш.
Ну да, ведь он не видел того, что вытворяла Лема. Её вид, скорее всего, вызывал какие-то вопросы, но он тактично держал их при себе. Однако изменение в планах уже не оставило его равнодушным.
– Позже, Мыш, – всё так же, сухо отозвался я. – К точке сбора.
Больше никаких вопросов он не задавал, молча кивнул и на следующем же перекрёстке свернул влево – на выезд из города.
Вскоре мы остановились у обочины, бросили угнанную машину, пересекли небольшую посадку и загрузились в «Лачетти». А спустя сорок минут тряски вновь развернули палаточный лагерь, правда, на этот раз уже на другом озере.
Когда всё было закончено с палатками, удочками и костром, я уселся напротив Лемы и заглянул ей в глаза.
– Что с тобой не так? – не отрывая взгляда, спросил я.
– В смысле?
– В прямом. Повтори, какая была поставлена перед тобой задача?
– Убрать Большакова, – пожала плечами та. – Она выполнена, разве нет?
– Не строй из себя идиотку, – спокойным голосом продолжил я. – Что за самодеятельность ты там устроила? Приказ был чёткий: быстро убрать цель, без лишней возни и следов, а главное – без самодеятельности. А что в итоге? У тебя полная прихожая крови, плюс невинная жертва.
– Я не виновата…
– Только ты в этом виновата! Я тебя этому не учил…
– Я хотела помочь, хотела как лучше… – перебила меня та.
– Замолчи! Тебе поручили самое простое из возможных дел, и ты его запорола. Теперь из-за тебя мы вынуждены свернуть всю операцию, ты это понимаешь?
– Прости, я, правда, хотела как лучше. Я ещё на первом задании заметила, что они чувствуют боль, они не могут её отключать.
– Я тебя об этом просил?! Ты могла просто доложить, чтобы мы спланировали захват цели.
– Нет, но…
– Никаких «Но». У тебя была чёткая задача и на этом всё. Ты наследила так, что завтра мы будем вынуждены покинуть Сиберию и её окрестности. Нас уже утром кинутся искать все полицейские округа. Твоя работа неприемлема, она не профессиональна от слова «совсем»!
– Но я хотела помочь, – тихо повторила Лема и опустила взгляд в землю. – Я думала смогу вытянуть из него информацию.
– Иди спать, через три часа выезжаем.
Лема молча поднялась и вскоре скрылась в палатке. А вот в моей голове роились совсем нехорошие мысли, и я поспешил поделиться ими с Мышем, который сейчас отсматривал работу Лемы на планшете, сидя чуть поодаль на берегу озера.
– Что скажешь? – тихонько поинтересовался я.
– Не знаю, – пожал он плечами. – Похоже, что она, в самом деле, неспециально. Просто не думает, молодая ещё, да и к современному миру не так просто привыкнуть.
– Может, ты и прав, – вздохнул я. – Но дальше в том же ключе мы больше действовать не сможем. Уже нет.
– И это я тоже понимаю, – кивнул Мыш. – Рано вы её на задание поставили.
– Я так не считаю, – покачал я головой. – Лема профи и всегда ею была. Ты вспомни, что она вытворяла тогда…
– В этом и есть основная проблема. Тогда всё было иначе. Нет полиции, медицинской экспертизы, да и плевать всем вокруг, если кого-то режут в соседнем дворе. Для того времени её работа всё так же профессиональна.
– Нет, я помню, что она могла и как это делала. Может быть такое, что часть той Лемы умерла, ведь выстрел в голову, долгая заморозка и всё такое, – я покрутил пальцами в воздухе.
– Я не могу вам ответить, господин, просто не знаю. Ведь я не учёный, даже близко не понимаю, как работает сыворотка, каким образом нам вообще удаётся возвращаться к жизни? Возможно, мы каждый раз понемногу тоже теряем себя. Лема была мертва до введения сыворотки и да, плюс долгие годы заморозки, и вряд ли хоть кто-то сможет вам ответить, как должно быть. Но очень похоже, что она действительно хотела просто помочь, порадовать тебя, если угодно.
– Вот умеешь ты успокоить, дружище, – вздохнул я. – И, в конце концов, перестань мне выкать.
– Да, Господин, – кивнул он, а затем усмехнулся: – Видите, мне тоже тяжело перешагнуть через старые порядки.
– Ладно, поспи пару часов, я подежурю, – похлопал я друга по спине. – Сам, после, в машине высплюсь, а затем сменю тебя за рулём.
– Куда едем?
– Обратно, Мыш, в Капту, – ответил я. – Наш план полностью провалился, торчать здесь больше нет никакой необходимости. А вот Лему стоит как следует осмотреть в вашей лаборатории. Возможно, с этого и стоило начать, но уж очень хотелось воспользоваться козырем.
– Ну и довольно неплохо всё получилось, – улыбнулся Мыш. – По крайней мере, с Тихим мы покончили – одной проблемой меньше.
– Согласен, – кивнул я. – Всё, иди спать. Не хватало ещё, чтобы ты нас о встречный грузовик размазал.
– Ну, что сказали твои яйцеголовые? – спросил я Лию, как только она вошла в свой кабинет.
– Безликий, а ты ничего не попутал? – удивлённо вскинула бровь та, застав меня в своём кресле с ногами на столе.
– Извиняться не стану, – усмехнулся я, но всё же убрал ноги. – Тем более что так удобнее.
– Сама знаю, – улыбнулась в ответ та и уселась в кресло напротив. – Ну, и как тебе? Не возникает желания разогнать всех к чёртовой матери, лишить премии, уволить, в конце концов?
– Как она? – проигнорировал я колкости Лии.
– По всем параметрам – абсолютно здорова, – пожала плечами та. – Хоть сейчас в космос.
– Ну, с этим мы, пожалуй, обождём. А повреждения мозга? Капсула что-нибудь показала?
– Нет, с твоей девочкой полный порядок, – намеренно выделила она слово «твоей».
– Ты знаешь, а вот я что-то сомневаюсь, что она моя, – задумчиво пробормотал я.
– Влад, твои выводы основаны на её непослушании. Она всё ещё подросток, понимаешь? По нынешним меркам ваша связь вообще противозаконна.
– Ты не хуже меня помнишь, что я всегда был против. Да и имеет ли сейчас хоть какое значение возраст. Судя по всему, ты для меня очень старая.
– Да, да, сердцу не прикажешь, уел, – вздохнула Лия. – Но меня ты так никогда не опекал.
– Лия.
– А что Лия? Я, может, тоже человек, мне хочется любви и заботы. Ладно, не нужно на меня так смотреть. За все эти годы я смогла переболеть и избавиться от твоего образа в голове.
– Ты выяснила о том, что я тебе рассказал?
– Это было непросто, по крайней мере, не так, как ты себе думаешь, – усмехнулась та. – Ладно, открой верхний ящик справа, третья папка сверху.
– Двадцать первый век, – покачал я головой. – А мы всё бумажки перекладываем.
– Безликий, не беси меня, – тем не менее совершенно спокойно отмахнулась та. – Тебе ли не знать, как ненадёжны цифровые носители.
– Угу, – буркнул я, уставившись в папку.
На меня смотрело лицо того самого Шамана, который когда-то давно показал мне изнанку мира. Именно он привёл меня в убежище древних и познакомил с Кеттой. Тогда они были заодно.
Какие взаимоотношения у них сейчас – неизвестно. О ней давно никто ничего не слышал, даже до конца непонятно: жива ли она? Просто в один момент исчезла со всех «радаров», словно и не существовала вовсе. А в наше время, когда видеонаблюдение разве что только в унитазы не ставят, сделать подобный финт… в общем, нереально вот так взять и исчезнуть.
Никаких следов, даже финансовых.
Однако Шаман не смог сделать подобное. Ещё это его дурацкое имя «Друг». Но так он назывался раньше, а сейчас стал Михаилом Анатольевичем Замотаевым. И вот его лицо довольно часто попадало в объективы камер на заправках, у банкоматов – да много где. Как, собственно, и финансовый след имелся, а заодно внушительных размеров счёт.
Впрочем, данных по нему не так уж много, скрываться этот человек умеет. Например, в последний раз засветился на границе Османии. Судя по всему, после того как выполнил миссию по воссоединению меня с Лемой, поспешил сразу домой или что у них там? Логово? Убежище?
– Это всё, что удалось нарыть?
– Я тебе скажу, что даже это достать было почти нереально. Мы ведь даже понятия не имели, что Шаманы всё это время находились рядом.
– Вы просто смотрите не туда, – усмехнулся я. – Погрязли в междоусобицах…
– Всё, хватит об этом, – перебила меня Лия. – Я думала, мы уже достаточно обсудили данную тему.
– Видимо, не совсем, – посмотрел я в глаза главе клана. – Ты зачем водителя убила?
– Откуда ты… Ой, всё! Это не твоё дело, Безликий.
– Что из Сиберии слышно?
– На удивление, ни-че-го, – именно так, по слогам произнесла та. – Будто вас там и не было, и никто не умирал.