– А что, кто-то сомневается?
– Ещё как. Людям, скажем прямо, нечасто выпадает в жизни случай быть свидетелем убийства. Но для вас, как для человека, чьё сознание уже много лет варится во всём этом, тут, разумеется, ничего необычного.
– Если это не убийство, то что?
Карлсен парировал:
– Сами ответьте.
Вероника с удовольствием так и поступила. Она почти пропела:
– Тамара болела всем на свете. Давление, сердце, ревматизм, сосуды, онемение и, кажется, щитовидная железа. Что бы выбрать?
– Полагаю, тут требуется грамотный специалист.
– Ах, в точку! – Вероника рассмеялась.
– Знаете, мне всегда была интересна одна вещь. Когда писатели придумывают всякого рода изощрённые пути к смерти, они консультируются с врачами, чтобы всё было достоверно, или позволяют себе какие-то вольности, которых в реальной жизни не может быть?
– Зависит от качеств писателя, – сказала мисс Бёрч. – Мне, как одному из самых продаваемых авторов нашего времени, и в голову не приходило обращаться к врачу за информацией. Чем фантастичней убийство, тем оно жаренее.
– Да, верно. Но будучи знакомым с кое-какими вашими работами, я прихожу к выводу, что на этот раз вы решили круто поменять тактику.
– В этом вы правы, я действительно заморочилась. Надоело писать сказки. Впервые захотелось чего-то, пускай простого, но жизненного.
– А что может быть жизненнее, чем семейные дрязги, – вставил Карлсен.
– Как я рада, что вам не нужно этого объяснять.
– Скажите, миссис Робинсон оправдала ваши ожидания как жертва?
– Более чем. Я и не надеялась, что Тамара будет настолько хорошей жертвой. Честно говоря, думала, всё будет куда скучнее.
– Полагали, что убийства может не случиться?
– Да, и очень переживала по этому поводу. В какой-то момент даже показалось, что накал спадает, и я начала волноваться, что мой материал станет пресным, но… Случилось то, что должно было случиться.
Карлсен удовлетворённо покивал:
– Если бы все отвечали столь же прямо, не юля, как вы, мы бы распутали это преступление в два счёта.
Вероника облизала губы.
– Так, значит, вы и есть мой сыщик? – сказала она.
Адам вопросительно на неё посмотрел.
Вероника достала из сумки стопку листков с отпечатанным на машинке текстом.
– Лица, диалоги, монологи, действия и даже мимолётные взгляды – абсолютно всё, написанное здесь, взято из последних нескольких дней моей жизни, начиная с момента, как я пересекла границу Югославии. Если вы знакомы с моими книгами, то знаете, как я люблю подробности. Только на этот раз я их не выдумала.
– От вас ничего не ускользает, это правда.
– И учтите, я даже не приукрасила ни одного слова, ни одного жеста. Изменила только имена. Я хотела реальности, и я её получила. Она вся здесь. Хотите почитать?
– Быть первым, кто читает неопубликованную рукопись Вероники Бёрч…
– Да бросьте, это всего лишь черновик. И, разумеется, если это как-то поможет вашему расследованию, я буду только счастлива. Ведь вы в свою очередь поможете дописать мою книгу.
Передавая пачку листов, она не скрыла усмешки. Карлсен взял рукопись.
– Дайте угадаю, – сказал он. – Вы никак не ожидали, что ваш сыщик предстанет перед читателями в купальном халате.
Вероника покачала огненной гривой.
– Извините, не смогла сдержаться. Но если вы на меня произвели такое сильное впечатление, значит, непременно хорошо впишетесь в мой текст. Если вы не возражаете…
Карлсен пробежался взглядом по первой странице.
– Надеюсь, вы подберёте моему герою удачное имя.
– Я как раз раздумывала над этим. Рупрехт. Не возражаете быть немцем? Кажется, вам пойдёт.
Карлсен притворно вздохнул.
– Мы ведь не выбираем своей судьбы. Пусть будет Рупрехт, – сказал он. – Вам требуется моя помощь в завершении книги, из чего я делаю вывод, что с личностью убийцы вы ещё не определились, так?
И вдруг перед ним предстало другое, несколько растерянное, выражение лица молодой женщины. Она задумчиво произнесла:
– Вот тут магия реальности для меня и кончается. Дело в том, что я знаю, кто убил Тамару. И это лишает меня всякого удовольствия продолжать писать эту историю.
К удивлению Каннингема, наблюдавшего из своего угла, Карлсена слова Вероники как будто ничем не поразили.
Норвежец лишь сделал свой привычный жест, подтолкнув очки на переносице, и ровным тоном сказал:
– Вы следили за бутылкой, как только она вынырнула из сумки мисс Нортон…
Вероника Бёрч молча кивнула.
– Потому как знали, что у мисс Нортон пропал веронал…
Девушка кивнула во второй раз.
– Видели, чья рука насыпала веронал в ликёр…
Третий кивок.
– И понимали, что, если Тамара выпьет этот ликёр, она умрёт.
Кивка не последовало, лишь жёсткий взгляд серых глаз.
– Я уже говорила: произошло то, что должно было. Я не лезу в чужие дела. Моё дело писать книги.
– Да, понимаю.
Внимание Адама привлекли осколки пепельницы. Их грани фокусировали солнечные лучи и отбрасывали причудливые блики на лицо писательницы.
– Вы хотели реальности, и вы её получили. Местной полиции вы, разумеется, ничего не сказали.
– Нет, – коротко ответила Вероника.
– А какой помощи вы ждёте от меня?
Вероника вздохнула и посмотрела в окно.
– Вот какое дело. Я решила окунуться во всё это с конкретной целью – написать книгу, в которой не будет ни одной выдуманной детали. Это была бы победа для меня как писателя, который пятнадцать лет катает пустую ахинею. Случай свёл меня с семьёй, в которой оказалась потенциальная жертва. Как, по-вашему, могла я упустить такой шанс?
– Это было бы кощунство с вашей стороны по отношению к своему ремеслу, – согласился Карлсен.
Ирония в его голосе была слишком явной.
Мисс Бёрч скучающим тоном сказала:
– Поймите, её бы всё равно убили, рано или поздно. Ну, предупредила бы я Тамару, чтобы она не пила из той бутылки. Это ведь всё равно бы её не спасло. Если у кого-то сдали нервы и он был уже не в силах терпеть, этот кто-то повторил бы свою попытку убийства когда-нибудь, когда меня уже не было бы рядом. Я смотрю на вещи просто. Да, я ужасный человек. На таких, как я, не женятся.
Она улыбнулась и через пару секунд опять задумалась, её брови чуть сдвинулись.
– Это мой первый подобный опыт, и я понятия не имела, чем он кончится. Да, я получила труп и даже убийцу, но…
Вероника посмотрела в потолок и совсем нерадостно произнесла:
– Но как только до меня дошла новость о кончине миссис Робинсон, я испытала такое разочарование… Как будто после ложки вкуснейшего десерта дали попробовать совершенно несолёную кашу. Кураж резко оборвался. Со мной такое было, когда я пресытилась кокаином. Увлечение было коротким, я поняла, что это не моё. С этой книгой то же самое, пропало всякое желание её заканчивать, потому как всё оказалось настолько банальным…
– И вы решили вернуться к изощрённым убийствам с гипнозами и несуществующими ядами, где вашему гению раздольно и интересно.
Мисс Бёрч кивнула.
– Да, вчера я даже начала прикидывать новый сюжет… Но сегодня, после того как мисс Нортон сказала, что её допрашивал молодой иностранец в купальном костюме, я вдруг почувствовала, что, наверное, всё-таки смогу дать своему пресному роману второй шанс.
– Я правильно понимаю, вы хотите, чтобы я показал вам путь, по которому ваш сыщик в купальнике сможет выявить отравителя?
– Думаю, да.
– Что ж, – Карлсен почесал затылок. – Иными словами, хотите поиграть со мной в кошки-мышки?
– Не обижайтесь, но вы похожи на того, кто захотел бы сыграть в нечто подобное, – Вероника провела рукой по волосам.
Адам Карлсен с твёрдостью заявил:
– Вы не ошиблись. Я тот самый. Рупрехт в игре.
Глава 4
Вероника достала пудреницу и поглядела в зеркальце.
Пол Каннингем подошёл к Карлсену и отвёл в дальний угол.
– По закону мы обязаны сообщить это полиции, – сказал он негромко. – Я как офицер должен сделать это прямо сейчас.
– И лишите мир нового бестселлера, а меня – чести первым назвать убийцу. Вы можете потерпеть до завтра?
– Э-э… могу, конечно. Вам правда хочется продолжать? А если до завтра вы…
– Нет-нет, никаких если, – настаивал Адам. – Понимаете, я точно знаю, что она видела.
– Как? – Каннингем не верил своим ушам.
– В этом никаких сомнений. Но, понимаете, то, что она видела, не совсем то, чем оно является.
– В каком смысле?
– Она думает, что видела убийство, но это не вполне так. Во всяком случае, с точки зрения здравого смысла.
– Но… что тогда она видела?
Карлсен прошептал, качая головой:
– Нечто другое.
Каннингем нахмурился.
– Я вас совсем не понимаю, молодой человек.
– Сейчас главное, чтобы я сам себя понимал.
– Ну у вас же с этим никаких проблем, надеюсь?
– Не вполне так.
– Значит, вы всё-таки нормальный? – улыбнулся Каннингем.
– Я бы так не радовался. Потому что есть как минимум три вещи, которые никак не вяжутся с остальными фактами. Но одно я могу сказать точно: мисс Бёрч видела то, что хотела увидеть, но никак не то, что произошло на самом деле.
Офицер секретной службы отступил, предпочтя не спорить.
Карлсен обратился к Веронике:
– Если вы не возражаете, я прочту рукопись прямо сейчас. Чтобы понять, есть ли у меня к вам вопросы.
– Дерзайте, – сказала девушка, обратив взгляд на Каннингема. – Я всегда верю в своего сыщика, не буду отступать от принципов и теперь. В этом залог успеха книги.
– Только в этом? – просиял Каннингем.
– Есть ещё пара уловок. Одна из них – крепкий кофе. Кстати, могу я попросить чашку?
– Да, разумеется.
Пол Каннингем прошёл к кладовой и постучал.
– Месьё Фабьен, вы не заняты?
Дверь распахнулась. Открывшееся зрелище привело Веронику в восторг, она едва сдержала смех: