– Ошибся адресом, приятель.
Верлак запер машину и ответил ему натянутой улыбкой.
– А разве это не ралли на старинных «Порше»? – спросил он по-английски. – Вот досада!
– Да шучу я, – продолжал седой. – Ничего, скоро зафанатеешь, точно тебе говорю. Всего хорошего!
Верлак вяло помахал ему.
– Он что, дразнил нас? – спросил Полик.
– Да. – Верлак обошел вокруг длинного обтекаемого кабриолета. – И вправду странно выглядят эти машины. – Гладкие и красивые.
– В детстве они казались мне автомобилями космической эры, – сказал Полик. Обернувшись, он попытался увидеть, что находится за стоянкой. – Предлагаю идти туда же, куда и все. Вот там, кажется, главный павильон, там и посмотрим список стендов.
– Может, заодно и перекусим. – Верлак взглянул на часы. – Уже почти три. – От запаха жаренного на гриле мяса у него заурчало в животе.
Покинув стоянку, они зашагали по проселочной дороге, вдоль которой выстроились «Ситроены». Оба шли медленно, приноравливаясь к темпу толпы, состоящей в основном из мужчин старше пятидесяти, которые останавливались чуть ли не у каждой машины, перебрасывались парой слов с хозяином, фотографировались, заглядывали в салон или под капот.
– Постараемся не увлекаться, глазея по сторонам, – решил Верлак, вытягивая шею, чтобы рассмотреть «Ситроен» сороковых годов – судя по номерам, прибывший из Бельгии.
Они шли, останавливались и снова трогались с места в толпе, и это продолжалось минут двадцать, а главного павильона по-прежнему не было видно.
– Прямо как в дурном сне, – оценил Полик, – как будто мы никогда до него не дойдем.
– И не поедим. – Верлак ждал реакции комиссара, но тот молчал. – Ладно, перекусить можно и попозже, – добавил он. – А сначала – найти Андре Продо.
– Если он вообще здесь.
Еще через пять минут они все-таки вышли к главному павильону – длинному ангару с плоской крышей. Внутри были выставлены «Ситроены» более давних и редких моделей – фургоны с жестяными кузовами, гоночные автомобили, трейлеры и даже красный двухэтажный автобус из довоенного Лондона. Акустика в павильоне не годилась для толпы возбужденных автофанатов и игры аккордеониста, и Верлак с трудом подавлял желание зажать уши. Через динамик оглашали порядок мероприятий: торжественную церемонию открытия предполагалось начать в шесть вечера, после официальной части гостей ждал аперитив.
– Хорошо бы выбраться отсюда, пока церемония не началась, – поделился соображениями Верлак. Полик кивнул, зная, что речи на церемониях такого рода могут затянуться на несколько часов.
Следуя красным указателям, они вышли к справочной, где, к счастью, в очереди перед ними оказался всего один человек.
– Могу посоветовать вам только поискать отель подальше, – объяснял сотрудник справочной службы. – Может, в Мийо. Все крупные и мелкие отели в Лайоле обычно бронируются участниками ралли за несколько месяцев.
Верлак переглянулся с Поликом и поднял брови.
– Видимо, придется возвращаться домой среди ночи, – заключил Полик.
Фанат, которому не досталось места в отеле, с досадой отошел, Верлак шагнул к столу.
– У вас есть схема расположения стендов? – спросил он. – Мы ищем стенд Андре Продо, у него автомастерская в Провансе.
Сотрудник справочной уставился на него осоловелым взглядом.
– Никогда не слышал о таком, – заявил он, но протянул какие-то бумаги. – Вот схема. Стендов тут больше сотни. Удачных поисков.
Верлак заглянул в схему.
– Но на них нет никаких обозначений!
– Правильно, – кивнул его собеседник. – Мы не успели вовремя отвезти в типографию список арендаторов стендов. C’est la vie!
– Vive la France! – пробормотал Верлак, отходя к Полику, который разглядывал «скорую помощь» марки «Ситроен» времен Второй мировой войны. – Ну вот, у меня есть схема без каких-либо пометок. Нам придется обойти все стенды до единого. Одни находятся здесь, – сверяясь со схемой, продолжал он, – другие снаружи.
– Разделимся, – предложил Полик. – А если найдем его, будем держать связь по мобильнику. Мастерская Андре называется «Ситроен Продо», сам он похож на школьного учителя – рослый, тощий, в круглых очках и с залысинами.
– Я начну снаружи, – решил Верлак. – Надеюсь, скоро увидимся.
Они разделились, и Верлак направился прямиком на запах гриля. Возле киоска уже скопилась толпа, в воздухе витал аромат поджаривающихся острых сосисок «мергез». Очередь Верлака уже подходила, когда его мобильник вдруг ожил и зазвонил.
– Слушаю, Бруно, – сказал он, одновременно продвигаясь к прилавку.
– Я его нашел, – известил Полик.
– Сейчас вернусь, – пообещал Верлак продавцу сосисок.
– На сегодня это последняя партия, – сообщил продавец.
– Ну вот… Тем хуже для меня.
Верлак быстрым шагом вернулся в ангар, на ходу читая сообщение от Полика: «Третий стенд к северу от стола справочной». Полик уже стоял позади толпы, обступившей стенд Продо.
– Мы находились практически возле его стенда, пока ждали у стола справочной, – шепотом сказал Полик. – Он тут устраивает настоящее шоу, – оба стали смотреть и слушать, как Продо демонстрирует свой черно-белый «Ситроен DS» – тот самый, который Полик видел на подъемнике в его мастерской. Застенчивый интроверт, как определил его Полик, оказался прирожденным оратором и нисколько не смущался перед толпой слушателей.
– Скажем прямо, – обращался к толпе Продо, – все мы здесь потому, что за свою почти девяностолетнюю историю «Ситроен» выпустил множество потрясающих автомобилей. Перед чарами такой модели, как эта, мы бессильны. По крайней мере я. – Продо шагнул к слушателям. – Вот вы, месье, – обратился он к пожилому фанату, – каким единственным словом могли бы передать всю сущность «Ситроенов»?
– «Новшество», – ответил фанат.
– А вы, месье? – спросил Андре у другого.
– Эм-м… пожалуй, «клево».
Продо указал на еще одного слушателя, и тот не затруднился с ответом:
– «Комфорт».
Какая-то женщина внесла свою лепту:
– «Индивидуальность»!
Верлак вздохнул и потер живот.
– Пора его прервать.
Полик вышел вперед.
– Здравствуйте, месье Продо.
– А, комиссар! – обрадовался Продо так, словно Полик приехал на ралли не по долгу службы, а как фанат. – Помните его? – Он усмехнулся, указывая на свой автомобиль.
Полик подошел к нему и вполголоса объяснил:
– Надо поговорить.
– Итак, господа, на этом пока закончим, – объявил Продо, поглядывая на Полика. – Увидимся вечером, на церемонии открытия! – Он отключил микрофон и положил его на столик. – В чем дело? У вас недовольный вид.
– Это судебный следователь из Экса, – представил Полик своего спутника.
– Я же все вам рассказал, – повысил голос Продо.
– А зачем понадобилось сбегать из города? – спросил Полик.
– Сбегать? Я всегда езжу на такие ралли. Таким способом я зарабатываю на жизнь – здесь я всегда продаю какую-нибудь машину.
– И вам не пришло в голову сообщить мне о ралли?
– Я вообще не знал, что поеду. Это выяснилось только после разговора с вами. Я созвонился с моей подругой Лаурой – раньше она была начальницей Жизель, – и она сказала, что мне в эти выходные было бы полезно развеяться. В понедельник днем похороны Жизель, поэтому я успел бы вернуться вовремя. Правда, собираться пришлось второпях.
Полик огляделся и увидел возле машин бюст Шарля де Голля.
– Вы и его привезли? – спросил он.
Продо просиял.
– Это же гвоздь моего шоу! Когда вы появились, я как раз собирался рассказать историю с простреленными шинами.
– И даже инструменты из мастерской вы забрали, – продолжал Полик.
Продо кивнул.
– Я всегда беру с собой на ралли инструменты, – подтвердил он. – Как и все мы. Надо быть готовым помочь товарищу, другому хозяину «Ситроена DS». Машины порой бывают… капризными.
Полик вздохнул и повернулся к Верлаку.
– У вас есть алиби на среду, седьмое сентября? – спросил тот, подумав о Сюзанне Монмори.
– На какое время?
– Между четырьмя и половиной восьмого вечера.
– В среду вечером у меня сеансы терапии, – ответил Продо. – С половины седьмого до половины восьмого.
– А что вы делали до сеанса?
– Находился у себя в мастерской.
– И болтал со мной, – послышался незнакомый голос. Верлак и Полик обернулись. Перед ними стоял Франсуа Гро – бывший судебный следователь из Экса, место которого теперь занимал Верлак. Гро вышел в отставку в шестьдесят два года, чтобы всецело отдаться своей единственной страсти – «Ситроену DS-19».
– Франсуа! – Верлак пожал ему руку.
– Шеф! – Полик встал навытяжку.
– Я в ту среду днем звонил вам, Андре, и все уши вам прожужжал, – продолжал Гро. – А что была среда, я хорошо помню, потому что по средам моя жена уезжает к нашей дочери, сидеть с внуками, и я весь день предоставлен самому себе.
Продо хлопнул себя по лбу.
– Только теперь вспомнил! И говорили мы о…
– Но в чем дело, Верлак? – не дал ему докончить Гро.
– Мы расследуем три убийства, Франсуа, – если вы не видели местные новости.
– В курс дела введете меня потом, – решил Гро. – А пока официально заявляю: этому человеку я доверил бы собственную жизнь. Ясно вам?
Глава 28«Гаргуйу»
Машины на стоянке перед рестораном Мишеля Бра заметно отличались от тех, на которые недавно насмотрелись судья с комиссаром: ни винтажных, ни современных «Ситроенов» здесь не было. Большинство автомобилей оказались немецкого производства, за исключением ярко-желтого «Феррари» с парижскими номерами. Верлак быстро направился по мощенной плитами дорожке к ресторану, Полик остался снаружи, изучать вид на поросшую кустарником долину близ Обрака с высоты холма, на котором стоял ресторан.
– У вас найдется столик на двоих сегодня вечером? – спросил Верлак холеного юношу. – И номер или два?
– В ресторане все столики заняты, месье.
Вздохнув, Верлак вынул из кармана пиджака полицейский жетон, предъявил его юноше, наклонился над стойкой и произнес: