– И снова на этой же даче произошло очередное убийство! – Яна Владимировна приехала чуть позже, когда на месте уже трудилась следственная группа. – Я даже не знаю, как это комментировать!
– Я, честно говоря, тоже. – Марина отвечала довольно спокойно. – Мне постоянно кто-то угрожает, но у меня нет версий, кто это.
– Вы не убили нападающего на вас. – Яна Владимировна отвела ее чуть в сторону. – Он в тяжелом состоянии, но, может, выживет. И вот тогда мы у него все и узнаем, кто его нанял, чтобы вас похитили в очередной раз. Но все это странно и нелогично. Кстати, где ваш муж и ваш ребенок?
– С Сергеем мы разводимся, он со мной не общается, где он, я тоже не знаю. – Марину немного знобило. – А дочь и песика забрала Лариса Колташева, она увезла их к себе домой. Она приехала сюда по моей просьбе, чтобы увезти Машу и не травмировать ее в очередной раз.
– Да, это неплохое решение, – согласилась следователь. – Она увезла ее к вам домой или к себе?
– К себе, – ответила Марина, – у нас дома небезопасно, пару дней назад, до нашего переезда на дачу, кто-то пытался вскрыть замок и попасть внутрь квартиры.
– А почему вы мне ничего об этом не сообщили? – нахмурилась Яна Владимировна. – Почему вы скрыли?
– Потому что нет никакого смысла вам о чем-то сообщать. – Марина махнула рукой. – Какая разница, скажу я вам или не скажу? Кроме того, что вы замордовали меня допросами, дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Вы нашли заказчика моего похищения? Нет! Вы нашли того, кто пытался отравить мою дочь? И снова нет! Вы прицепились к несчастному Олегу Колташеву, который котенка не обидит, и повесили на него все, что только можно! Так какой смысл мне вам что-то рассказывать? – У Марины сдали нервы. – Только вот давайте не будем меня сейчас пугать ответственностью за сокрытие сведений, ладно?
На удивление, следователь вообще никак не отреагировала на ее гневный выпад, наверное, тоже понимала, что нервы у Марины совсем ни к черту стали.
– Ну, к сожалению, вам все равно придется проехать с нами для дачи показаний, – совершенно спокойно попросила ее Яна Владимировна. – И сейчас мы сюда вызовем родителей Ларисы Колташевой, так как юридически дача принадлежит им.
– Я поняла вас. – Марина вздохнула. – Надеюсь, все это недолго, потому что мне придется искать съемное жилье, чтобы в очередной раз переехать вместе с ребенком и теперь уже вместе с собакой. Я не могу вернуться к себе, там небезопасно, и не могу остаться здесь, теперь уже по понятным причинам.
– На самом деле вся эта чехарда вокруг вас выглядит как постановочное шоу. – Яна Владимировна ухмыльнулась. – Если человека хотят убить, его убивают. Вас же сначала кто-то похитил и точно так же вернул, причем нет никаких доказательств, что вы сами это не сделали. Потом кто-то, непонятно кто, пытается открыть вашу квартиру и вам угрожал, но снова никаких доказательств этого эпизода. И вот сейчас кто-то залез на дачу к Мироновым-Колташевым, быть может, этот человек и понятия не имел, что именно вы там, и вы его едва не убили. Скорее всего, это был обычный дачный воришка, а вы его забили лопатой до полусмерти.
– Он знал, что на даче именно я, – разозлилась Марина. – Накануне вечером он подошел ко мне, чтобы узнать, где здесь улица Вишевая, что-то такое. Я сказала, что не знаю, и ушла на дачу.
– Кто-то вас видел? – Яна Владимировна не верила ни единому слову Марины. – Есть свидетели, что этот парень с вами разговаривал накануне вечером?
– Я не понимаю, – Марина нахмурилась, – вы что, меня обвиняете?
– Пока нет. – Яна Владимировна пошла к служебной машине. – Но думаю, что скоро мы вам их предъявим. А теперь вам надо проехать вместе с нами и дать показания.
– Вы с ума сошли? – взорвалась Марина, но все-таки последовала за ней. – Какой смысл мне разыгрывать весь этот спектакль? Какая цель?
– Я понятия не имею, – пожала плечами Яна Владимировна. – Как только я пойму вашу цель, так сразу и предъявим вам обвинение.
Они вышли за пределы дачи, уже светало, и обилие полицейских машин, карет «Скорой помощи», МЧС привлекло зевак. Жители дачного поселка стянулись к домику Мироновых-Колташевых и тихо переговаривались.
– Опять эта девка, и опять полиция! – услышала краем уха Марина.
– Да гнать ее надо, наркоманка, наверное, – прошипел кто-то злобно. – Это ее муж здесь ходил, фотографию всем показывал.
– А что она вообще на даче у Катерины делала? Гнать ее надо, на даче жить стало невозможно из-за нее!
Марина нервно оглядела кучку негодующих соседей и заметила, что чуть в стороне стоит тетка-продавщица и смотрит на нее грустным взглядом. Она не возмущалась, она словно ожидала чего-то подобного, и теперь ей было, судя по выражению лица, искренне жаль Марину.
Яна Владимировна открыла дверцу перед Мариной, та юркнула в служебную машину, следом села следователь, и они поехали.
– Кстати, – Марина нарушила гнетущую тишину, – среди зевак, которые нас сейчас провожали, есть одна продавщица, она работает в магазинчике у остановки. Так вот, она мне вчера сказала, что мне надо держаться от семейства Мироновых-Колташевых подальше. И что у Мироновых вечные проблемы и неприятности.
– Что она имела в виду? – заинтересовалась следователь. – Она вам что-то объяснила по этому поводу?
– Нет, – мотнула головой Марина, – я не стала уточнять, подумала, что сплетни какие-то, а сейчас уже думаю, зря не спросила.
– Хорошо, мы с ней свяжемся и обязательно поговорим, а пока нам лучше найти вашего бывшего мужа. В подобных преступлениях всегда первыми подозреваемыми являются ближайшие родственники, тем более что вы с ним разводитесь. Я же правильно вас поняла?
– Да, правильно, – буркнула Марина.
– И, скорее всего, квартиру выставили на продажу, чтобы разделить ее пополам? – уточнила следователь.
– Слушайте, – рассмеялась Марина, – я понимаю, куда вы клоните, но убить меня ради нашей квартиры – даже для Сергея это перебор.
– Кто знает, кто знает, – протянула Яна Владимировна. – «Квартирный вопрос испортил людей», – процитировала она Булгакова.
– Да, я знаю! – Марина теряла терпение, ей ужасно не нравилась эта дама в погонах, откровенно бесила своими предположениями.
– Пока мы едем к нам, сейчас поищем вашего супруга. – Яна Владимировна вела интенсивную переписку в телефоне. – Вот тогда и поймем, виноват он или нет.
Глава 4
Марину допрашивали уже часа три подряд, яркое солнце пробивалось сквозь грязные зарешеченные окна в следственном отделе.
– Я больше не могу, – взмолилась Марина, – я хочу есть и пить, и все равно, больше, чем я уже сказала, я вам не расскажу. Давайте прервемся на сегодня!
– Ну хорошо. – Было видно, что Яна Владимировна тоже устала. – Давайте отложим этот разговор на пару дней, быть может, за это время потерпевший выйдет из комы и сам сможет рассказать, зачем он полез на дачу.
– Вы нашли моего мужа? Вернее, бывшего мужа, – поправила себя Марина. – Мне это важно. Надеюсь, он не причастен к этому нападению?
– Нет, не причастен, – ответила Яна Владимировна, – можете успокоиться, вы были правы. У него надежное алиби.
– И какое? – поинтересовалась Марина.
– Он живет у сожительницы, факт его присутствия дома подтвердили ее дети и она сама, – спокойно ответила следователь, а вот Марина удивилась.
– Откуда у него сожительница? – поразилась она. – Вероника мертва, насколько я знаю, у него еще кто-то есть, что ли?
– Я в интимную жизнь вашего супруга не лезу, – поморщилась Яна Владимировна, – но да, он сейчас живет у новой женщины, и с ними живут ее дети.
– Дааа! – почти восхищенно протянула Марина. – Силен мужик! И когда он только все успевает! У меня просто нет слов! – Конечно, ей было неприятно.
– Ну, по этому поводу комментариев от меня не будет. – Следователь подошла к кулеру. – Пить хотите?
– Хочу, – ответила Марина, – и есть хочу, и домой.
– Ну, домой пока рано. – Яна Владимировна протянула ей одноразовый стаканчик с водой. – Еще буквально минут пятнадцать, и я вас отпущу. Мы разыскали ту самую продавщицу, о которой вы нам рассказывали. Ее зовут Горохова Мария Тимофеевна, она сейчас в соседнем кабинете, я бы хотела поговорить с ней вместе с вами.
– Это называется очная ставка? – Марина жадно выпила воду. – Давайте, мне скрывать нечего.
– Это искренне радует. – Яна Владимировна подошла к двери. – Марина, пойдемте вместе со мной, прогуляемся до соседнего кабинета.
Марина вздохнула – как ей все это надоело, слов нет, но делать нечего, пришлось подчиниться.
В соседнем кабинете сидела мрачная тетка-продавщица в гордом одиночестве.
– Здравствуйте, Мария Тимофеевна! – Яна Владимировна вошла первой, Марина следом за ней. – Я веду расследование нескольких дел, и все они, так или иначе, связаны с Зубковой Мариной. Вы приглашены сюда как свидетель, мы можем с вами поговорить?
– Ну поговорите, раз уже сюда меня притащили. – Мадам Горохова была крайне недовольна происходящим. – Эта девка, – она кивнула на Марину, – со мной пару раз в магазине разговаривала. Я думаю, что вы меня сюда притащили именно из-за нее! – Мария Тимофеевна бросила взгляд, полный ненависти, на Марину.
– Мы вас сюда не тащили, – мягко ответила Яна Владимировна, садясь напротив тетки. Марина же встала от нее поодаль, возле окна. – Мы пригласили вас приехать для разговора, а это, согласитесь, две большие разницы.
– Ну, как скажете, – буркнула Горохова. – Так какие у вас ко мне вопросы?
– Вы сказали Марине Зубковой, что семейство Мироновых вечно преследуют неудачи, и посоветовали ей держаться от них подальше, – вкрадчиво начала следователь, – а сегодня ночью на нее напал мужчина. Почему вы советовали Марине держаться подальше от Мироновых-Колташевых? Вы что-то знали о покушении?
– Я понятия не имела, – разозлилась тетка, – я вообще не знаю, о каком покушении идет речь! А эту дуру я предупредила, о чем очень сожалею, иначе бы у вас не сидела, если бы держала язык за зубами. Так вот, я ее предупредила, потому что росла вместе с Катькой Мироновой и ее сестрой Валентиной.