На этой ликующей фразе, датированной двадцатым марта, дневник резко обрывался: все остальные листы были пусты.
– Когда ты почувствовал уход Катерины? – спросила Вика у замка.
– Двадцать первого марта. Я не только почувствовал, я увидел её уход. Она умчалась на свидание к Астароту, а потом прибежала обратно без машины и бросилась в пропасть с моста, – вздохнул замок.
– Странно: она писала, что любовь помогает ей держаться.
– Угу, пока она взаимна. Через несколько дней после гибели Катерины Астарот явился в гости к хозяину в сопровождении новой любовницы: из низших демониц. – Замок помолчал и резюмировал: – Любовь – самая страшная и коварная вещь на свете.
– Согласна, – подавленно кивнула Вика. – Четыре работы помогают мне надёжней любви и нет риска разочароваться в любимом. Через год вернусь на землю – тогда и буду искать свою судьбу.
Замок зашуршал, заскрипел и произнёс с явным подтекстом:
– По договору с Мореной ты не обязана возвращаться на землю, твой договор будет продлеваться автоматически сколько пожелаешь, любой срок, помни об этом.
– Ты это к чему напомнил? – насторожилась Вика, давно научившаяся распознавать многозначительные нотки в тоне замка.
– Я уже говорил: напрасно ты взялась договор с высшим демоном заключать. Морена тебя по всем пунктам вокруг пальца обвела: даже если ты продержишься год, во что я потихоньку начинаю верить, то всё одно награде обещанной не возрадуешься.
– Почему?!! – воскликнула Вика, но замок угрюмо молчал, не отвечая на её расспросы.
Вика пришла к выводу, что, говоря про продление договора, ей намекают на её собственные чувства к одному из высших демонов, а точнее – к хозяину замка. Сколько бы Вика ни убеждала себя, что голубоглазый Морт – коварный демон и совершенно не в её вкусе, она не могла относиться к нему равнодушно. Если бы они не встречались ещё так часто! Если бы он при встречах вёл себя, как все прочие демоны, проявляя полнейшее равнодушие к людям и их судьбе, но нет: Морт не был таким, как все. Определённо не был!
Сортируя бумаги, Вика наткнулась на приговор, вынесенный Мортом демонице Азире за контрабанду нелегалов: ту, что убила Вику, сослали куда-то в глубины преисподней на срок в двести лет за попытку протянуть через мост семью с тремя детьми. Всех указанных в пояснении к приговору людей Вика нашла среди реанимированных – и порадовалась за них. За месяц работы в департаменте Смерти Вика успела понять, что на контрабанду душ здесь принято смотреть сквозь пальцы, и только Морт наказывал таких преступников по всей строгости официального закона.
– Почему? – однажды рискнула спросить Вика.
– Я один из тех, кто поставлен следить за равновесием в мире, – сухо ответил Морт.
– А ещё почему? – невольно улыбнулась Вика. Он реально думал, что она поверит в его ярую приверженность равновесию, закону и только?
Светловолосый демон удивлённо изогнул одну бровь, задумчиво смотря на неё, и всё-таки ответил:
– Человеческая жизнь и без того коротка, мне жаль видеть, как её делают ещё короче. Особенно когда вспоминаю о том, что в отличие от демонов, вы можете прожить лишь одну жизнь, сколь бы мало она ни длилась. – Голубые глаза Морта приобрели более тёмный оттенок вечернего синего неба, и он негромко добавил: – Особенно мне жаль ваших погибших детей.
– Поэтому вы особенно ревностно следите, чтобы нелегалами не стали дети, – утвердительно сказала Вика, уже заметившая этот факт.
«Между нами ничего не может быть, совсем ничего! Боже, Вика, вспомни, какие извращенные способы самоубийства терзают твою фантазию в его присутствии! Ты же едва держишься, чтобы не перетянуть себе шею крепкой нитью для сшивания бумаг и не перекромсать запястья ножницами! Без него тебе проще! Без него ты почти не вспоминаешь о том, что являешься латентной самоубийцей! Безумие скучать по высшему демону – это всё одно, что скучать по собственной смерти и мечтать о её приходе! Да уж, недаром мне все толкуют о моих нетрадиционных предпочтениях».
Эх, если бы они ещё не виделись так часто... Увы, первую половину дня, пока демонята в школе, Вика почти всегда проводила в обществе сына Морены, постепенно вникая в механизм работы транспортного отдела департамента Смерти. Механизм был довольно-таки прост: основной задачей отдела являлась транспортировка душ к вратам в загробный мир, главными проблемами – низкая собираемость налогов и «потери при транспортировке». Причины проблем не были уникальны: нелегальные подрабатывающие, контрабанда, утаивание доходов и так далее, всё как у всех. В полусвете действовало простое правило: не пойман – не вор, и ушлые демоны, рассчитывая на свои хитрость и увёртливость, частенько нарушали установленные законы.
Вика вела учёт, сколько душ ушло за Калинов мост и сколько зависло призраками в свете и полусвете. В базе департамента Смерти по неупокоенным она отыскала и себя:
«Виктория Беднохвалова, Россия.
Оформление временной регистрации в качестве призрака – 11 июля 2020 года.
Срок окончания временной регистрации – действует по настоящее время.
Основание регистрации: трудовой договор».
По известным датам прибытия в полусвет и ухода из него нашлась в архиве и психолог Катерина:
«Катерина Смирнова, Россия.
Оформление временной регистрации в качестве призрака – 01 декабря 2018 года.
Срок окончания временной регистрации – 21 марта 2019 года.
Основание регистрации: трудовой договор. Основание прекращения регистрации: смерть временного физического тела».
Вообще, оснований для того, чтобы стать призраком, в документах встречалось масса: неоконченные важные дела, получение магической подпитки, слишком сильная привязанность к близким или боязнь за их жизни. Основаниями могли стать также мучительная смерть человека или проведение специального ритуала в момент его гибели, а также – наказание за его земные грехи. По свету и полусвету мотались сотни тысяч призраков! Временами Вике становилось дурно от сведений в сопровождающих душу бумагах, и она старалась не вчитываться в документы, обращая внимание лишь на те пункты, что обязана была внести в статистические сводки и таблицы учёта. Случаи клинической смерти, когда людей реанимировали врачи, шли отдельным списком: эти списки Вика передавала в соседний кабинет – в службу коррекции первоначальных сведений на вратах в загробный мир.
Честно сказать, работа в качестве секретаря в транспортном отделе демонического департамента была существенно проще работы в транспортной компании пассажирских перевозок на земле! Не приходилось иметь дело с капризными клиентами (главное – не забыть заблокировать призраков, явившись на работу!), вечно ломающимися старыми автобусами, безрукими автослесарями и легкомысленными водителями, нарушающими всевозможные правила дорожного движения и грубящими пассажирам. Не приходилось писать кучу договоров и заказ-нарядов, бегать с кассовым аппаратом, а по окончании квартала помогать бухгалтеру строчить отчёты и сводить дебет с кредитом. Оплата всем сотрудникам за транспортировку души осуществлялась автоматически по факту её доставки до врат в мир иной, сопроводительные сведения попадали в базу данных напрямую, без дополнительных усилий секретаря отдела – просто великолепно!
Помимо департамента Смерти имелись департаменты Смертного Греха, Лёгкого Греха, Природных Катаклизмов, Болезней и Эпидемий, Судебный департамент и другие, в общей сложности – тринадцать штук. Все департаменты трудились на ниве очернения душ человеческих и массовой поставки в мир всяческих горестей. Примеры самых успешных дел департаментов пополняли их почётные послужные списки.
Постепенно Вика познакомилась с секретарями и делопроизводителями всех департаментов, бегая по кабинетам по делам службы. И если бы не накатывающее временами желание забить себе горло комками мятой бумаги, и не тоска по близким, то Вика считала бы, что весьма неплохо устроилась. Особенно когда в конце второй недели её пребывания в полусвете обнаружила на своей подушке тугую пачку наличных денег: четыреста тысяч евро! Под резинку, стягивающую пачку, была подсунута записка: «Аванс за отработанные дни. Вторую половину зарплаты за месяц получишь после дня рождения моего сына». Вика внимательно осмотрела купюры: часть из них была помята и потёрта, они отливали водяными знаками и голограммами, и ничем не отличались от настоящих.
– Это же не фальшивые деньги? – не являясь экспертом по валюте, Вика обратила вопрос к замку.
– Самые настоящие, – заверил тот.
– Я смогу забрать их с собой, когда закончится срок договора?
– Само собой.
– То есть, меня не обманывают?
– Тебя обманывают не в вопросе денег, – зашуршали стены, будто небольшой оползень по горному склону прошёл.
– А в чём?!
Замок вздохнул печально – словно гулкий ветер пронёсся по ущелью – и не ответил. Наверное, не мог. Что ж, через год она всё узнает. Вика была уверена: непрерывная работа и частые всплески адреналина, что ей устраивает полусвет, помогут ей продержаться оговорённый срок. Если в конце Морена захочет её провести и облапошить, то Вика сможет рассказать Морту о своём нелегальном статусе и просить у него защиты – по окончании действия договора никто не сможет помешать ей сделать это!
«Остаётся надеяться, что моя убеждённость в благородстве голубоглазого демона оправдана, – придержала свои надежды Вика. Если выяснится, что она ошиблась в хозяине замка, то разочарование будет горьким. Не хотелось задумываться над тем, насколько горьким оно будет! – Сейчас надо думать о ближайших проблемах – о подготовке ко дню рождения и приезду кучи гостей. И о том, чтобы прятать от Морта свои глупые пылкие взгляды – демон умён и проницателен, он быстро догадается о моих неразумных чувствах к нему. Впрочем, нет никаких чувств! Надо чаще напоминать себе об этом...»
Неделю спустя о своём грядущем дне рождения размышлял и Морт, и его размышления не были радужными. Он недолюбливал шумные сборища и очень малое число демонов считал за друзей. И число друзей г