Я постаралась припомнить план дома.
— И где же, по их словам, находились подозреваемые, когда услышали выстрел?
Джонс достал из кармана знакомую записную книжку и сверился с ней.
— Так… Лорд Данмор утверждает, что в это время вызывал для вас доктора.
— Верно, в момент убийства он только-только вышел из комнаты, — кивнула я.
Инспектор Джонс внимательно посмотрел на меня.
— И все же: хватило бы ему времени, чтобы выстрелить?
— Пожалуй, — подтвердила я.
Он ничего на это не сказал и снова посмотрел в записную книжку.
— Мистер Дуглас-Хьюз с супругой остались в комнате, где до этого джентльмены играли в карты. Мистер Найджел Фостер вышел на балкон покурить.
— Дуглас-Хьюзы должны были видеть, как он выходит на балкон и возвращается обратно.
— Не обязательно. Балкон выходит на маленький внутренний дворик, при этом по ширине он на целых три комнаты, и выход есть из каждой из них. В одной из этих комнат и произошло убийство. Но двери в две другие были закрыты изнутри.
— А что насчет мистера Баррингтона?
— Он пытался найти супругу и к моменту выстрела так и не успел посмотреть в библиотеке.
— Миссис Баррингтон спала в библиотеке, и вы сказали, что миссис Гармонд находилась в одной из спален. А где же были сестры Эклз?
Инспектор перевернул страницу.
— Мисс Фелисити Эклз лежала, стараясь унять головную боль. Марджори Эклз пудрила носик в ванной.
— Похоже, кроме мистера и миссис Дуглас-Хьюз, все подозреваемые находились в одиночестве.
— При условии, что Дуглас-Хьюзы действительно были вместе.
— Значит, сделать это мог каждый, — вздохнула я.
— Именно. И насколько я сейчас понимаю ситуацию, ни у кого не имелось мотива. И вот здесь-то вы и вступаете в игру, миссис Эймс. Кто-то наверняка захочет с вами об этом поговорить. Возможно, вы выявите какие-то связи, о которых полиция может только догадываться.
Я кивнула:
— Люди много говорят, это правда. Посмотрю, что получится сделать.
— Ну а вы что-то подозрительное на балу заметили?
Мысленно я вернулась назад.
— Я уже думала об этом, но ничего не вырисовывается. Кроме, разве что… — Внезапно вспомнилась деталь, которая прежде неизменно ускользала. — Я видела мистера Харкера только один раз, на лестнице. Он… — Тут я остановилась. Почему мне раньше не приходила в голову эта мысль? — На нем была такая же маска, что и у мистера Фостера. Тигровая маска.
Похоже, это заинтересовало инспектора.
— Мистер Фостер был без маски, когда я говорил с ним.
— Видимо, он снял ее еще за игрой в карты, как и остальные мужчины. Вы не думали о том, что Джеймса Харкера могли убить по ошибке?
— Я определенно приму это во внимание. Нужно обдумать и эту версию.
— И еще кое-что, — продолжила я. — Мистер Харкер сообщил, что на балу у него назначена встреча. Он не уточнил, с кем, но это может оказаться ценной информацией.
— Да, любопытно. Вы уже очень мне помогли, миссис Эймс, — сказал инспектор, поднимаясь со стула. — Думаю, на этот раз все. Прошу вас, не вставайте. Я смогу найти выход. Через несколько дней снова с вами свяжусь. Как я уже говорил, если вы соберете светские сплетни, это будет очень полезно. Только не наделайте глупостей.
— Ну что вы.
Он остановился у двери и обернулся.
— Кстати говоря, как поживает мистер Эймс?
Я колебалась, не зная, что сказать.
— У него все по-старому, — ответила я наконец.
Он задумчиво произнес:
— Ясно.
У меня возникло чувство, что он прекрасно понял, чего я не договаривала.
Инспектор ушел, а я погрузилась в свои мысли. Конечно, поворот событий крайне неожиданный. Я и представить не могла, что Джонс обратится ко мне за помощью, и была искренне рада, что это произошло.
Наверное, Майло говорил правильно: убийство и правда меня не касается. Но приносить пользу в расследовании чертовски притягательно. Джеймса Харкера я совсем не знала, но была уверена — такой страшной участи он не заслужил. Это мой долг — сделать все, что в моих силах, чтобы не дать убийце выйти сухим из воды.
Глава 11
— Наконец-то он ушел! — прервала Винельда мою задумчивость. — При полицейских я всегда ужасно переживаю. Не то чтобы я действительно в чем-то виновата… Но ведь они умеют сделать так, что все вокруг чувствуют вину, правда?
— Да, понимаю, о чем ты, — кивнула я с улыбкой. — Но мы с инспектором Джонсом довольно близкие друзья.
— О… — вырвалось у Винельды; похоже, это ее впечатлило. — Не хотела сказать ничего такого…
— Ну что ты. Поверь, он и меня заставлял понервничать — и не один раз. Так или иначе, сегодня инспектор приходил просить меня о помощи.
— Да, я знаю… — Винельда осеклась и мгновенно вспыхнула. — Ну, то есть, когда я прошла мимо двери… Кажется, услышала кое-чего нечаянно…
Я отмахнулась. Если рядом говорили о чем-то интересном, Винельде было чрезвычайно сложно удержаться. И винить ее в этом я не могла — в последнее время в доме Эймсов становилось все интереснее и интереснее…
— Значит, это настоящее убийство? — спросила она.
— Похоже на то. Но ты, конечно, никому ни слова, ладно?
— О да, мадам! Рот на замке!.. Но вот что я думаю. Камешек у вас в туфле — это же очень странно. Чтобы такой потерять, надо быть полным растяпой. То есть, имей я сапфиры, я была бы с ними очень осторожна и где попало не разбрасывала. А вы, мадам? То есть у вас же и правда есть сапфиры, и я ни разу не видела, чтобы вы бросили их куда-то, не подумав.
— Да, Винельда, ты права.
Эта мысль посещала и меня — впрочем, не в столь многословной форме. Ведь странно: чтобы заполучить этот драгоценный камень, пришлось убить человека — как же можно потерять его спустя несколько минут? Впрочем, вполне вероятно, что мистер Харкер или его убийца действительно потеряли сапфир в спешке.
Так или иначе, все вертится вокруг камней. Я чувствовала: чтобы добраться до преступника, нужно в первую очередь понять, для чего понадобилась эта кража.
В карманах мистера Харкера нашли четыре сапфира. Еще несколько лежало в комнате. Значит, ранее вечером он завладел браслетом. Но зачем надо было извлекать из него камни?
Тут у меня появилась другая мысль. Возможно, мистер Харкер взял тетин браслет, чтобы самостоятельно поймать вора. Столкновение прошло ужасно… Борьба, в результате которой мистер Харкер убит… Немного мелодраматично, но определенно возможно.
С другой стороны, кто-то мог узнать, что браслет уже у мистера Харкера, и, не зная, что это подделка, убил его. Как же это страшно — быть убитым из-за поддельных украшений…
И как же много в этом деле вопросов! Ответить на них будет нелегко.
Я вздохнула. Подчас вести расследование — настоящее испытание.
Вечер я провела дома в тишине, и все еще сидела у камина и пила чай, когда вернулся Майло. На часах — без четверти час. Я как раз задумалась, вернется ли он домой, когда услышала, как проворачивается ключ в замке. Входная дверь отворилась; я ждала. Майло должен был увидеть свет. Через мгновение он появился в дверном косяке.
Очевидно, муж переоделся в клубе — уходил он в дневном костюме, а вернулся домой в вечернем.
— Привет, дорогая, — сказал он. — Все еще не спишь.
— Думаю.
— Бог мой, — сухо произнес он. — Не знаю даже, спрашивать ли. О чем ты думаешь?
— О всяком, — ответила я неопределенно. Мне не особенно хотелось говорить с ним, и ответ я дала соответствующий.
Я была почти уверена, что Майло отправится в спальню, но вместо этого он вошел в комнату и сел на диван.
— Без тебя оказалось ужасно скучно.
— Да? — Не сводя глаз с камина, я сделала глоток.
— Мне так хотелось, чтобы ты была рядом — общество Фредерика Гармонда твоему не ровня, конечно… Ну и зануда же он — скучный до мозга костей! С тобой этот вечер еще можно было бы вынести.
Вот Майло принялся очаровывать меня — когда я злилась на мужа, он действовал утонченно и умно… Сейчас я сразу его раскусила, а потому разозлилась еще больше — ведь он всегда добивался успеха. Приходилось бороться с искушением и не принимать его комплименты близко к сердцу.
— Что там с лошадью? Сделка прошла успешно? — спросила я, изо всех сил изображая безразличие.
— Да, утром отправлюсь за конем в Бедфордшир, а потом отвезу его в Торнкрест.
Утром, значит. А ведь он запросто мог отправить за конем кого-нибудь другого. К примеру, Джоффри, конюха Торнкреста. Но нет, о своих лошадях Майло всегда заботился сам.
— Как считаешь, это надолго? — снова спросила я, вытирая с фарфорового блюдца чайное пятнышко.
— Нет, не очень. Несколько дней, самое большее — неделя. Хочу убедиться, что все улажено.
— Да, разумеется.
Внезапно я осознала, до чего формальная у нас беседа — увы, у меня не было сил это исправить. После бала мы так и не нашли равновесие. Да, иногда быть замужем за Майло — все равно что ходить по канату. Один шажок в сторону — и все, катастрофа.
Из портсигара на столе Майло достал сигарету и закурил. Затем откинулся в кресле и посмотрел мне в глаза.
— Почему ты не говоришь, о чем думаешь, любовь моя?
Меня немного удивило, что ему это так интересно. Я взглянула на него и вдруг ни с того ни с сего почувствовала, что хочу сесть рядом, положить голову ему на плечо — так, словно между нами все в полном порядке. Но вместо этого лишь вздохнула. Голова болела от тревожных мыслей, личных проблем и всего остального.
— Даже не знаю, с чего начать.
— Звучит угрожающе.
— Инспектор Джонс заходил, — сказала я, решив до поры до времени забыть о трудностях в отношениях и сосредоточиться на неотложных вопросах.
На лице его почти не отразилось интереса.
— Большой город решил посмотреть? Очень мило с его стороны заскочить к нам на минутку.
Мне стало любопытно, догадывается ли Майло, как догадывалась до этого я, что за визитом инспектора кроется что-то большее?