– Что ж, – улыбнулся я распухшими губами, облокачиваясь на левую руку. – Добивай славного Ходжу, если сможешь, глиста миниатюрная.
– Ты имеешь в виду, что я небольшого роста? – внезапно спросил гремлин. Его узкие глазенки еще больше спрятались за сетью морщин.
– Именно! – подтвердил я. – Ты – самое ничтожное и мелкое существо после бактерии.
Кажется, мне удалось найти его слабое место.
Да-да, каждый боец имеет слабину, каким бы крутым он ни казался. У некоторых это ярость, у других – обидчивость. Кто-то обожает плотно покушать и мучается от избытка жира. А вот такие создания очень часто комплексуют из-за своего роста. И главное – воздействовать на их больную точку: пусть забудут на какой-то миг о здравом рассудке. Пусть озвереют. И проиграют…
– Пигалица недоделанная!
– Кья-кью! – гремлин так молниеносно бросился на меня, что я едва не пропустил удар.
Но все же приготовился.
В моей руке, невидимой для коротышки, покоился внушительный обломок каменной ступеньки крыльца. Этот кусок монолита и встретил сокрушительный пинок обеих ног недоделка.
– Ай-я-а-а! – запричитал коротышка, когда оказалось, что армированный колдетон куда прочнее тонких костей серокожего гремлина.
– Это восклицание мне нравится больше, – заключил я довольно, схватил паршивца за шиворот и замолотил его лбом о магасфальт.
Брызги вражеской крови добавили мне оптимизма.
– Не трогай его! – пискнули в стороне.
В воздухе опять просвистел невидимый кончик хлыста. Я ухитрился подставить под удар своего нового «друга».
– А-ай! – отозвался окровавленный гремлин, вокруг шеи которого обвилась шершавая петля.
– То-то же. – Я миролюбиво похлопал серокожего по затылку и, схватившись за хлыст, резко дернул.
Обожженные пальцы отозвались невероятной болью. Но кожаная плеть поддалась моим манипуляциям.
Хоббит, державший хлыст за рукоять, не удержался на козлах и грохнулся вниз. Он что-то перепуганно пропищал и забрался под карету. Из тени торчали только волосатые ступни и половинка тощего зада в золотистых штанах.
– Сейчас и до тебя доберусь, – пообещал я кучеру. – Далеко не убегай.
– Хватит! – скомандовал женский голос.
– Сейчас-сейчас, дамочка. – Я продолжил тереть гремлина-монаха мордой о шершавое покрытие тротуара. – Вставайте в очередь. Сперва хлыстом получат Кучерявые Ножки, а потом и к вам в карету загляну.
– Вам сказали: хватит! – На ступеньки опустилась замечательная обнаженная голень. И маленький башмачок, инкрустированный бриллиантами. – Не трогайте моих слуг. Остановитесь!
– И не подумаю!
– Хлым, – согласился гремлин, уже в который раз проезжая щекой по окровавленному магасфальту.
– Подумать только: на меня нападают прямо у входа в родимый дом, пытаются убить, а потом еще требуют пощады, – продолжил я. – Весьма напоминает методы моего преступного шурина, графа дел-ар Пиллио. Не хотите ли последовать его примеру и отправиться в тюрьму, уважаемая?
В Валибуре принято обращаться к собеседнику «глубокоуважаемый». «Уважаемый» же означает крайнее презрение и непочтительность.
Можно сказать, я начинал грубить незваной гостье. Имел полнейшее право!
– Вы хотите отправить меня за решетку? – удивилась…
Какая женщина! У меня даже челюсть отвисла.
Высокая, чуть выше меня. С такой замечательной фигурой, что ее не смогло испортить даже короткое модельное платье из толстой парчи. А уж полная грудь, казалось, перекатывающаяся через глубокое декольте… А точеная загорелая шея, округлый подбородок и широкие скулы – признак мужественности и смелости. А курносый – моя слабость! – носик. И светло-голубые, почти серебристые глаза, и густые ресницы.
Женюсь! Клянусь своим хвостом – женюсь во второй раз! Конечно, если эта столетняя молодка не убьет меня до этого.
– Почему бы и не отправить… – Я слегка смущенно оставил избитого гремлина.
Где-то за тысячи километров отплевывался кровью поверженный эльф-полукровка. На другой планете ползло безрукое туловище вурдалака, успевшее обзавестись ногами и головой. В другой вселенной бормотал что-то перепуганный хоббит, потирая ушибленную скулу.
Я смотрел на незнакомку и пропитывался флюидами перебродивших гормонов и сексуального желания.
– Меня нельзя никуда отправлять. – Воплощенная богиня страсти подошла поближе и погладила меня по коротким волосам. – Ведь я нанимаю вас на работу.
– Что?!
Моему изумлению не было границ. Я ведь думал, что проклятые бандиты решили отнять у меня дом. Что это месть Раваша дел-ар Пиллио. Что… Да много имелось предположений – Ходжа Наследи за четыреста лет своей жизни успел многим насолить в варенье.
– Может, оставим моих слуг на улице, – предложила красотка, – а сами уединимся в вашем кабинете и обсудим детали моего задания для вас?..
– Сколько платите? – грубо оборвал я потенциальную клиентку.
Когда дело заходит о деньгах, я не обращаю внимания на ляжки и соски. Валлы! Они всегда остаются валлами, вне зависимости от обстоятельств. Они никогда не убегут от тебя с любовником, не станут выговаривать по поводу твоей недельной щетины. Наконец, они позволят поближе ознакомиться со всеми этими ляжками и сосками. Куда же без них?
Если меня поставить перед выбором: с одной стороны, груда денег, а с другой – обаятельная, умная, послушная, голубоглазая девственница, я обязательно выберу деньги. А потом сворую девицу…
– Не сомневалась, что вы профессионал, – тепло улыбнулась незнакомка.
– Так сколько? – Я с трудом поднялся и облокотился на перила крыльца. – Кроме того, меня интересует компенсация за причиненный мне ущерб.
– Скорее ущерб нанесли вы, – девушка указала на беспорядочно валяющихся прихвостней. – Компенсируете выбитые зубы и сломанные конечности?
– И не подумаю.
– Тогда и я не подумаю.
Что за бред такой? Приперлась ко мне вся такая раскрасавица, натравила четырех мордоворотов и даже не извиняется. Более того, пытается навязывать свои правила.
– Тогда пойдем в суд! – Я сделал кровожадное лицо. – Сцена нападения записана.
– Чем? – Девица указала на запястье моей левой руки.
Там поблескивал треснутый циферблат магической машинки. По темно-алым извилинам рабочего мозжечка пробегали едва заметные искорки.
– За разбитый мозгомпьютер вы тоже заплатите! – в сердцах бросил я.
– И не подумаю, – спокойно повторила незнакомка. – У вас нет доказательств. Никакого нападения не произошло.
– Слуги, как понимаю, ни за что не признаются, где получили ушибы и царапины…
– Совершенно верно, – на милом личике расплылась премерзкая улыбка. – Более того, они готовы дать показания, что вы напали на меня и попытались изнасиловать. У вас достойная репутация, чтобы такое посчитали правдой.
Я был готов заехать ей в ухо. Только бы не лыбилась, словно уличная девка. Впрочем, возможно, гостья и была разодетой в бриллианты портовой шлюхой. Оставалось только проверить правдивость своих допущений.
– Пройдемте внутрь, – сухости моего тона могла бы позавидовать пустыня Рабаба. – Обсудим все за чашечкой горячего хук-кофе.
Девица подхватила меня под руку. Словно ничего и не произошло! Чтоб у нее бюстгальтер лопнул и груди вывалились на пол!.. Проклятая шантажистка…
Небо раскололось накаленными нитями молний. Гром прокатился окрестностями, сотрясая печные трубы и занавески на приоткрытых окнах. Гроза наконец добралась и досюда.
По черепице моего дома загрохотали тяжелые струи дождя.
Глава 4Задание не по профилю
– И побольше льда, пожалуйста, – буркнул я Лумилю.
Дворецкий низко поклонился и попытался выйти через дверь. Если бы он не пялился на мою гостью, это ему бы удалось. А так он сочно хлопнулся физией о дверную ручку.
Ох, расскажу его любимой Сульме, что старичок поглядывает на других женщин.
Впрочем, на незнакомку стоило посмотреть.
Девушка уселась напротив меня, в широком кресле для посетителей. Первое валибурское солнце уже докатилось до обеденной точки на небосклоне, продралось сквозь грозовые тучи и вместе со мной завороженно уставилось на мою собеседницу. Красотка купалась в дневном свете и выглядела сногсшибательно. Полубогиня, клянусь своим хвостом!
Платиновые волосы, с едва заметным оттенком рыжего, разметались по обнаженным плечам прелестницы. Грудь – о-го-го! – вздымалась и опадала, увлекая за собой мой взгляд. Мне с трудом удавалось придерживать нижнюю челюсть и не позволять языку вывалиться на подбородок.
Пробормотав бессвязные извинения, густо посиневший (это означало крайнюю степень стыда у морских леприконов) Лумиль скрылся в коридоре. Судя по отдаляющемуся топоту, он стремглав побежал на кухню за чайником и дополнительным ведерком льда. Только бы побыстрее вернуться и вновь поглазеть на творение божественной красоты.
– Итак, – протянул я, чтобы скрыть неловкость. – Вы натравили на меня своих дворняг для того, чтобы проверить, каков Ходжа Наследи в бою?
– Вы всегда говорите о себе в третьем лице?
– Не отвечайте вопросом на вопрос. Это не украшает порядочных девушек.
– А кто вам сказал, что я порядочная? – хохотнула девица.
Она закинула ногу на ногу. Очень медленно – позволяя мне уразуметь, что понятие нижнего белья для нее весьма размыто. Весьма и весьма!
Из янтарного портсигара, исполненного в виде сердечка, появилась тонкая сигаретка. Юркие пальчики, украшенные ноготками с бриллиантовым напылением, слегка размяли табачную палочку и усадили ее в длинный мундштук из кости бастарка. Щелкнула покрытая мелкими рубинами зажигалка.
Девица с наслаждением прикурила и закрыла глаза. Выдохнула тонкую струйку дыма. Прямо мне в лицо!
Весьма неоднозначное заявление.
– Меня зовут Зарилия харр Зубарева, – представилась гостья и сделала паузу. Словно ждала, что я тут же хлопну ладонью по столу и, с криком «ах вот как, это в корне меняет дело!», упаду перед ней на колени. Или, в худшем случае, соглашусь работать бесплатно.