– Желаю здравия, сиятельный господин посол, – переведя дыхание, обратился я к Баглентайту.
Граф лежал на пороге туалетной комнаты и пробовал подняться; на шее виднелась распухшая полоса.
– Выпить есть? – спросил он будничным голосом.
– По роже тебе сейчас будет, а не выпить! – заорал я. – Ты хоть понимаешь, что натворил?
– Прошу обращаться со мной согласно моему общественному и дипломатическому статусу. На «вы», и только на «вы»!
– Ваша светлость сейчас проделает общественно важное и дипломатически корректное погружение в воду! С верхней палубы, сквозь трюм – и навылет в море. Вы зачем убили девушку?
– Она пыталась меня убить, – ничуть не смутившись, ответил дра’Амор.
– Это когда же? Мне показалось, что убить она пыталась меня. Вами же занимался другой преступник – я отправил его к далеким родственникам на Страшное судилище.
– Тогда считайте, что граф Баглентайт дра’Амор спас вашу жизнь. Девка могла вас проткнуть.
Да уж… Валялась передо мной, точно белье после стирки. Убить она могла…
– Вы прикончили единственного свидетеля! Овца могла вывести нас на остальных участников заговора против вас.
– Ничуть, – не сдавался посол. – Единственный свидетель лежит на диване в вашем кабинете. Так что не надо меня тут…
– Урод, – пробормотал я.
– Такие реплики вам даром не пройдут!..
Чтоб ты сдох, демонское отродье!
Мне не оставалось ничего лучшего, как повыбрасывать трупы за борт. Реши кто-то вызвать береговую полицию или связаться с приближающейся сушей – нас с дра’Амором могли ожидать веселые времена. А к «увеселительным» мероприятиям с допросами и полицейскими шуточками а-ля «пальцы-в-дверь» у меня душа не лежала.
Хвала всем богам, большинство пассажиров находились на нижней палубе – наслаждались выступлением маленького оркестра. Остальные, кто слышал крики и шум борьбы, старались не высовываться из кают. Такие если раньше не сообщили о драке, то и не сообщат. По крайней мере до тех пор, пока не выйдут в родном порту и не окажутся в безопасности.
Я кое-как прибрался. С помощью туалетной бумаги удалил кровавые разводы. Содрал с иллюминатора занавеску и тщательно вымыл пол. Следы от клинков на стенах припрятать не удалось. Но они были почти незаметными.
– Пошли. – Я приподнял Баглентайта, закинул себе на плечи и повлек его подальше от места происшествия.
Граф дра’Амор еще не до конца понимал, что произошло. Бормотал о проклятых киллерах, о своей драгоценной жизни и о прочих мало интересующих меня вещах. Затем посол внезапно заорал, что путешествует по незнакомому коридору на спине какого-то малознакомого оборотня.
С криком «похищают!» Баглентайт угостил меня тумаком и, когда я от неожиданности разжал руки, грохнулся задницей на пол.
Это немного привело сиятельного господина в чувство. Он позволил взять себя за локоть и повести к каюте.
Мы прошествовали мимо ресторана. Я заблаговременно стал болтать о каких-то пустяках. Например, о прошлогоднем урожае пострел-картошки в Астурском графстве. Но посол оказался не дурак. Тут же заметил и вскричал, что «хитрый детектив заговаривает светлейшему клиенту зубы и лишает светлейшего клиента последней в жизни радости – выпивки».
Я упрямо потащил его по направлению к нашей каюте.
Подопечный упирался и постоянно норовил, как матерый ишак, лягнуть меня. Наконец, мне надоело.
Бить графа я не имел возможности. В любое время законченный выпивоха мог пожаловаться на плохое отношение к его одиозной фигуре, и меня бы закинули в предбанник Полиции. Устные оскорбления и попытки достучаться до здравого смысла Баглентайта отскакивали от него, будто пиявки от соли. Словом, хоть как-то повлиять на светлейшего посла мне не удалось.
– …и ужритесь там до смерти! – закончил я пространную фразу о длительных отношениях самого графа (а также его сестер, бабушек и племянниц до седьмого колена) со стоеросовой дубиной, кою в народе именуют фаллическим символом; и разжал руки.
Посол бесцеремонно оттолкнул меня и исчез в ресторане.
Я последовал за ним, поклявшись себе, что никогда больше не возьмусь ни за одно дело в качестве телохранителя.
Очутившись в зале столово-питейного заведения, дра’Амор сочно хлопнул зазевавшуюся официантку по ягодице и устроился за излюбленным столиком.
– А меня пытались убить! – сообщил он девице.
Официантка прищелкнула языком и бросила на меня сочувствующий взгляд. Мол, не переживай, что не удалось прирезать этого олуха раньше – еще успеется.
– А мой телохранитель, – к моему ужасу граф ткнул в меня пальцем, – прикончил четырех убийц.
Эта паскуда, несмотря на хмель в голове, все же успела забыть, что одного преступника убил он сам. Вот оно – посольское коварство!
– Да что ты!.. – начал я, беспокоясь насчет возможной беседы с полицией.
Но разжечь новую склоку не удалось.
– Пассажиры, внимание! – огласили магические динамики по всему парому. – Приближаемся к острову Солнц. Прибытие через двадцать минут.
– Простите, милостивый господин, – извинилась официантка, низко поклонившись Баглентайту. – Но во время причаливания мы должны закрывать ресторан – мероприятие против контрабандистов.
– Я не в настроении. Меня хотели убить, – пьяно нахмурился дра’Амор. – Налейте-ка бокальчик. А тогда закрывайте себе сколько влезет.
– Приносим глубочайшие извинения от лица всей команды парома, господин, но вы должны покинуть ресторан. Мы не имеем права обслуживать клиентов вблизи портов и пристаней.
– Плевать!
Мне с трудом посчастливилось выволочь посла в коридор. И только под обещание, что в каюте его ожидает непочатая бутылка вина.
Я начинал понимать прихвостней Хаоса, посягающих на жизнь Баглентайта.
Еще полдня таких выходок – и я его сам убью. Даже денег не потребую.
За все время, пока мы находились с графом вместе, мне ни на миг не удавалось сосредоточиться на расследовании. Прошли уже целые сутки, а я где стоял – там и остался. К тому же, кроме трупов Длинного, Хруста, Гописа и бессознательного Бримуля, у меня появилось еще несколько обуз на душе: двое русалкиных-матросов и парочка дохлых овец. А мертвый друг по-прежнему оставался неотомщенным.
Да, соглашусь: мне платили совсем не за расследование убийства Люэна Мак-Паско и всех последующих событий. У меня были задачи попроще: во-первых – охрана этого несносного типа, во-вторых – нахождение миниатюрного изваяния бога удачи. Но оставить все как есть? Да чтоб мне наизнанку вывернуться, клянусь своим хвостом! Убийца Люэна будет наказан!
Невероятно, но все же я затащил посла в нашу необжитую каюту и запер дверь. Убедился, что иллюминатор наглухо задраен. Теперь, когда Баглентайт рыскал по комнатке в поисках выпивки и не мог выйти наружу, у меня появилось несколько минут, чтобы поболтать с капитаном парома.
В рубке мне сказали, что шеф Дегоргус отправился проверять какие-то крепления упряжи. Не желая ударять лицом в грязь и показывать, что не знаю, где на пароме могут находиться такие штуки, я с умным видом кивнул. Немного поразмышлял, пришел к выводу, что упряжью на пароме могут называться громадные магиталлические цепи, сопрягающие «Смелый рык» с тягловым китом. И оказался прав.
Старый плешивый гном, одетый в белый командирский китель и черные штаны с красными лампасами, обнаружился на самом носу парома. Длинная смолянистая борода, не меньше трех метров длиной, вилась на ветру позади капитана. Учитывая, что роста господин Дегоргус имел от силы метр, волосяной покров удачно компенсировал эту небольшую досадность. Не иначе, капитан пользовался немалой популярностью среди женщин гномьего народа.
– Желаю приятного дня, – поздоровался я.
Коротышка глянул на меня из-под низко опущенной треуголки. Сдвинул брови и поджал губы – словно вспоминая, где мог меня видеть.
– Мы знакомы? – спустя несколько минут раздумчивого молчания вопросил Дегоргус. И сочно сплюнул в море.
– Ходжа Наследи, частный детектив. Позвольте задать вам несколько вопросов, господин капитан?
Опять молчание, сдвинутые брови и эффектный плевок через борт.
Впереди, за широким хвостовым плавником тяглового кита и его спиной, увеличивалась золотистая полоска берега. Из сиреневого и ярко-зеленого дневного марева валибурских солнц выдвигалась маленькая бухта. Виднелись нахохлившиеся верхушки пальм, округлые крыши домов на набережной. А еще – серебристая ниточка колдетонного причала, прозрачный купол магической защиты над островком и седые скалы на юго-восточном берегу.
– Я не разговариваю с полицейскими, – ответил гном, когда остров существенно приблизился.
– Частный детектив, – повторил я. – Отношения к полицейским не имею. Кроме того, готов внести некое пожертвование на нужды бравого валибурского флота в обмен на некоторую информацию.
Капитан сочно плюнул себе под ноги. Вероятно, у покорителей морских просторов имелась такая традиция – харкать при общении с сухопутными крысами. Чтобы, не приведи великие боги, – не сглазили.
– А если бравый валибурский флот не нуждается в пожертвованиях?
– В таком случае предлагаю ценный подарок в виде пяти валлов непосредственно командованию этого замечательного парома.
– Хррррр-тьфу! – Гном проследил траекторию своего плевка и, кажется, остался доволен. – Десять.
– Вы даже не знаете, о чем я хочу спросить.
– Тогда двенадцать. Тьфиу! За двенадцать можете расспрашивать меня даже о моих отношениях с портовыми шлюхами.
Что-что, а торговаться господин Дегоргус умел не хуже, чем плеваться.
– Вот вам десять. И меня совершенно не интересуют подробности вашей интимной жизни.
Плевок в пенные буруны за плавно колеблющимся хвостом тяглового кита.
– А вы спросите – хотя бы ради приличия. – Валлы, к моему сожалению, перекочевали из моей ладони в шершавую ладошку капитана.
– И как там ваши отношения с портовыми шлюхами? – вежливо спросил я.
– Отвратно. Хрррррр-тьфу! Никаких отношений за последние полгода. Старею…