Павел долго не мог уснуть, близость желанной женщины тревожила его, сильно хотелось курить, но сбросить со своей груди руку Наташи было выше его сил. Только под утро Павел, наконец, провалился в тревожный сон.
Солнце еще не поднялось над горами, когда Павел, сварив на спиртовке крепчайший кофе, разбудил Наташу:
— Вставай, красавица, у нас с тобой сегодня еще много дел.
— А каких? — протирая спросонья глаза, поинтересовалась Наташа, даже не замечая, что расстегнувшаяся блузка открыла взору Павла весьма аппетитную грудь.
Павел с трудом отвел глаза и принялся нарезать хлеб для бутербродов. Осторожно пробравшись по каменистой дорожке, они выскочили на шоссе. Вскоре показался довольно большой поселок. Зажатый в узком ущелье, он протянулся на несколько километров. Всю дорогу Наташа ворчала, что ей не удалось умыться, потому что всю воду Павел извел на кофе, а теперь она вынуждена ехать неизвестно куда, да притом еще и неумытая. Но Павел лишь улыбался в ответ. У небольшого мостика остановил машину.
— Приехали, пойдем покажу тебе чудо природы, там заодно и умоешься, если не боишься.
По узкой скользкой тропинке он повел Наташу в глубь узкого темного ущелья. Прямо под ногами бежала быстрая горная речушка. Вспениваясь на небольших порожках, она забрасывала Наташу и Павла россыпями мелких холодных брызг. Вскоре они изрядно промокли. Но вот ущелье начало наполняться странным шумом. Выйдя из-за поворота, Наташа остановилась: прямо перед ней, срываясь с отвесной стены, река обрушивалась искрящимся водопадом.
— Вот видишь? Это ванна вечной молодости, тот, кто отважится в ней искупаться, будет молод всегда. Тело его будет упругим, мышцы сильными, а глаза станут гореть юношеским задором.
— А можно мне?
— Иди, но только учти, вода здесь круглый год плюс восемь.
— А раздеваться нужно?
— Непременно, причем догола.
— А ты пойдешь?
— С тобой — с радостью.
— Тогда пошли! — И Наташа, решительно сбросив шорты, начала расстегивать блузку. Глаза ее были странно серьезны, а лицо выражало решимость.
Павел, немного смущаясь, снял с себя одежду и, стараясь не смотреть на едва тронутое загаром крепенькое тело Наташи, шагнул в ледяную воду.
— Ух! — раздался совсем рядом испуганно-восхищенный возглас. И разом похолодевшие руки Наташи вцепились в его плечо.
— А теперь под водопад! — сказал Павел и, поддерживая ее за талию, встал под летящую словно с самого неба воду.
Наташа, плотно прижавшись к Павлу, обняла его и, глядя прямо в глаза, горячо зашептала:
— Павлик, милый, я так тебя люблю, ты даже не представляешь!
Губы их слились, и не было во всем мире силы, способной разнять их объятия.
Замершие, они стояли под ледяными струями и никак не могли оторваться друг от друга. Когда сильная дрожь начала бить Наташу, Павел вытащил ее из воды и сильно растер полотенцем, согревая. Раскрасневшаяся, с сияющими глазами, Наташа была столь прекрасна, что Павел, не устояв перед соблазном, подхватил ее на руки и начал неистово целовать еще влажное, прохладное тело. Она, замерев от восторга, мягко изгибалась в его руках, подставляя для ласк все новые и новые места.
Солнце, поднявшись, робко заглянуло в глубокий каньон и озарило радостным светом могучего мужчину с очаровательной девушкой на руках. Едва они успели одеться и направиться к машине, как им навстречу начали попадаться люди, одиночки и пары, осторожно пробирающиеся к волшебному водопаду.
Наташа сияла, она смогла, она сумела произнести те самые слова, которые уже давно не давали ей спокойно спать. Он должен, просто обязан знать, что она чувствует! Пусть пройдет время, и он поверит в силу ее чувств! Сейчас, крепко держа Павла за руку, она ощущала тепло и силу, которых ей так не хватало в жизни.
Дорога круто уходила в гору. Петли серпантина разматывались одна за другой и казались бесконечными. Слева отвесная стена обрывалась бездонной пропастью, а справа упиралась в небо. Наконец, дорога вырвалась из теснины, и машина понеслась по плоскогорью. Непривычно близкий горизонт манил и пугал одновременно. Небо то начинало хмуриться, то вновь блистало синью. Павел уверенно вел машину вперед. Промелькнули за окнами какие-то ворота. Павел пояснил:
— Перевал! Байдарские Ворота! Теперь дорога только вниз. К морю. Ты уже соскучилась по нему?
— Честно говоря, да.
Впереди забелело что-то туманное. Павел сбросил скорость, но все равно через мгновение они оказались в таком аду, что Наташа даже не могла представить ничего подобного. Грохот, молнии, сверкающие совсем близко, нескончаемые потоки воды, вдруг обрушившиеся на машину. Свет фар, отражаясь от сплошной водяной стены, слепил глаза. Машину бросало то влево, то вправо. Павел только каким-то чудом удерживал стремящийся свалиться в пропасть автомобиль. Внезапно все кончилось. Так же как и раньше, сияло солнце, море сверкало внизу. Раскинувшиеся по побережью города подставляли ясному небу яркие крыши. По побледневшему лицу, по выступившим на лбу Павла капелькам пота Наташа поняла, что еще минуту назад они были на грани жизни и смерти, только мастерство Павла спасло их.
Они остановились в крохотной гостинице в Симеизе. Мест практически не было, Павел согласился на номер для новобрачных. Заказав то ли обед, то ли ранний ужин в номер, Павел потягивал коньяк и задумчиво разглядывал заставку на мониторе ноутбука. Выйдя из ванной, Наташа неслышно подошла к нему и, обняв за плечи, тихонько поцеловала в ухо.
Павел, отодвинув комп, усадил ее на колени и, зарывшись лицом в ее волосы, дрогнувшим голосом сказал:
— Прости меня, Наташа, я непозволительно рисковал сегодня.
— Ерунда, главное, мы живы. Ведь все обошлось? Не правда ли?
— Обошлось, только я должен был это предусмотреть!
— Забудь, любимый. Я люблю тебя. Вот этого ты предусмотреть никак не мог.
Ее губы нашли его глаза с нечастой сеточкой усталых морщин, скользнули по твердым, шершавым щекам, задержались на губах и, продолжая странствие, быстро-быстро пробежали по широким плечам. Павла уже начало потряхивать об возбуждения, когда в дверь постучали. Прибыл заказ.
Горничная, расставив на столике судки и тарелки, безразличным взглядом скользнула по лицам и собралась было уходить, но уже в дверях обернулась и спросила:
— Простите, вы, случайно, не Павел Северин?
— Случайно, да, — ответил Павел.
— А вы мне книгу не подпишете? Я так люблю, как вы пишете! Одну секундочку, подождите, я принесу.
— Не нужно, у меня есть последняя, только что изданная. — Павел достал из дорожной сумки томик в дорогом супере и, раскрыв, посмотрел на горничную: — Вас как величать?
— Алиса.
Размашисто написав: «Алисе, в благодарность за заботу. Павел Северин», протянул книгу:
— Держите, Алиса.
— Огромное вам спасибо, девчонкам покажу, умрут от зависти. У вас такая жена красивая, счастья вам.
Когда за Алисой закрылась дверь, Павел чуть виновато посмотрел на стоящую у стола Наташу:
— Я не хотел, чтобы печатали мои фотографии, но в редакции настояли. Вот результат.
— Но ведь это так здорово, когда узнают на улицах!
— Ната, ты будешь смеяться, но это произошло впервые. Я вообще первый раз книгу подписываю.
День как-то враз сменился ночью, вдали зазвучала музыка, через распахнутую балконную дверь морской бриз принес запах йода и водорослей. Огоньки свечей трепетали и отбрасывали робкий свет. Вино в бокалах казалось черным и густым, как смола. Тело Наташи, освещенное неверным светом, нежно светилось в полумраке. Павел стоял у балкона. Ветерок охлаждал его. Пережитое минуту назад не отпускало его, не исключено, что он уже забыл, каковы другие женщины, а быть может, такое возможно только тогда, когда двое любят по-настоящему. Но то, что он сейчас испытал, наполняло все его тело такой силой, такой мощью, что казалось, он сможет сдвигать горы. Не было того чувства усталости и отупения, которое присутствовало всякий раз после секса. Хотя смело можно утверждать, что то, что произошло между ним и Наташей, к сексу не имело ни малейшего отношения. Это была Любовь, та, о которой он столько написал, которой посвятил так много возвышенных строк, о которой мечтал, но так и не встретил за всю свою жизнь.
— Павел, иди ко мне! — нежно позвала его Наташа.
Павел шагнул к ней — и вновь провалился в кипящий котел страсти, стонов, жарких признаний.
Несколько дней они провели в Симеизе, но дорога позвала их дальше. Оставив позади Ялту, дорога начала забираться все выше в горы.
— Мы что, уезжаем от моря? — спросила Наташа.
— Нет. Я хочу показать тебе Демерджи.
— А это что такое?
— Гора, очень красивая. Скоро ты сама все увидишь.
Действительно, вскоре Павел остановил машину и, зайдя на небольшой базарчик, купил для Наташи легкие удобные кроссовки и воду в большой пластиковой бутылке.
— Вот, переобуйся, и можем трогаться в путь.
— Мы что, полезем на вершину? — с изумлением поинтересовалась Наташа.
— Не совсем на вершину, но по камням в кроссовках удобнее.
Утреннее солнце уже основательно припекало, но здесь тропинка свернула в рощицу, и дальше их путь проходил в относительной прохладе. Понемногу забираясь все выше и выше, Павел, наконец, вывел Наташу на лавандовые плантации. Нежный запах лаванды кружил голову. Хотелось петь от восторга и счастья. Наташа даже не представляла себе, как же может быть замечательно рядом с любимым. Далеко внизу простиралась безбрежная ширь моря. Легкий бриз нежно ласкал ее обнаженные руки и плечи. Там, на побережье, кипела жизнь, а здесь они были одни. Только крутые скалы впереди, оглушающий запах лаванды, сияющее солнце и бескрайнее море в туманной дымке. Незаметно они поднялись довольно высоко. Суровые, изъеденные ветрами скалы окружали их. Наташа прикасалась к нагретым солнцем камням, удивлялась непонятно каким чудом растущим на отвесных стенах деревьям.
— Павел, здесь все такое сказочное! Даже не верится, что такое чудо сотворила сама природа!