Мне внезапно стало интересно, сколько же на самом деле знал Майло.
— Я надеялась, что если закончу для вас духи и уеду из Парижа, то вы вернетесь в Лондон. Однако, когда Андре сегодня заявился в наш дом, я поняла: что-то не так. Я вручила ему помаду в качестве предупреждения, которого он явно не заметил. Я подумала, что сегодня вечером он может что-то предпринять. Поэтому, когда ваш муж попросил Мишеля о встрече, я решила, что он что-то знает, и отправилась вслед за братом.
Выходит, что в фигуре на противоположной стороне улицы Майло узнал Сесиль. Неудивительно, что он так поразился. Он ожидал увидеть там Андре.
— Когда я заметила, как вы уходите, я решила следовать за вами и находилась на улице, когда Андре силой усадил вас в свою машину.
— Но что это за место? — спросила я. — Зачем Мишель приезжал сюда вчера вечером?
— Эта квартира принадлежит женщине, которая в свое время ухаживала за моим отцом. Отец начал подумывать о том, чтобы посвятить ее во все свои тайны, поэтому нам пришлось отказаться от ее услуг. Однако потом он ее разыскал и даже приехал к ней. Однажды поздно вечером он забрел сюда и отказался уходить. На следующее утро я послала за ним машину.
Так вот, значит, что видела официантка Люсиль. Предполагаемая любовница и пропавшая медсестра — одно и то же лицо.
— Я стала беспокоиться, что он, возможно, доверил ей то, что ей знать не положено, — продолжила Сесиль. — Недавно умер кто-то из ее родственников, и она на время вернулась домой. Представилась прекрасная возможность обыскать квартиру. К счастью, Мишель ничего не нашел. Похоже, медсестра не очень-то сентиментальна, — добавила она, оглядев непритязательную обстановку в комнате.
— Майло велел мне вернуться в гостиницу и позвонить мадам Нанетт, чтобы та не спускала с ребенка глаз.
Она кивнула:
— Я тоже опасалась, что у Андре могут сдать нервы, и он решится использовать Серафину как средство шантажа. Однако вместо этого он сделал ставку на то, что нужные ему документы у вас.
— Поверить не могу, что он потратил целый год на то, чтобы добыть бумаги.
— В Европе очень неспокойно, мадам Эймс, — заметила Сесиль. — Мир — всего лишь иллюзия.
— Он даже научил вашего отца летать, — сказала я, поражаясь тому, как Андре удалось втереться к ним в доверие.
— Да. По-моему, он думал, что это может ему пригодиться, чтобы избавиться от отца, когда тот не станет ему нужен. Есть масса способов подстроить авиакатастрофу. Я уверена: Андре решил, что в тот вечер свою роль сыграл его яд, однако причиной стало состояние моего отца.
Я знала, что Элиос Беланже был волевым человеком. Несомненно, ему не могли помешать действовать так, как он желал.
— Элиос ведь и дальше хотел летать, — заметила я.
— Да. Мы пытались ему запрещать, но он был человеком очень решительным. К тому же наступали моменты полного просветления. Уезжая, он чувствовал себя прекрасно, почти как в прежние времена. Я надеялась, что полет пройдет без происшествий, но, когда он попал в аварию, я решила: час пробил.
Час пробил. И она убила своего отца.
— Отец с самого начала боялся, что это произойдет: он станет открывать то, что никто не должен знать. Он сказал год назад, когда осознал, что же с ним творится: «Полагаюсь на тебя. Ты сделаешь то, что нужно, когда пробьет час». Я согласилась и сдержала свое слово.
Я промолчала. Слова не шли на ум.
— Возможно, вы считаете меня жестокой. Только бессердечная женщина смогла бы убить отца. — Сесиль пожала плечами. — Возможно, вы и правы. Возможно, я в какой-то мере бессердечна. Но это нужно было сделать. Жестоко было бы оставить его страдать, позволить ему и дальше жить с помутненным рассудком, разрешить ему рисковать собой и жизнями других. Так он жить не хотел. Позволить ему и дальше нести это непосильное бремя — вот в чем настоящее зло.
Внезапно возле двери раздались звуки, и я в изумлении обернулась, надеясь, что это не сообщник Андре, пришедший завершить то, что не удалось ему. Не то чтобы мне нужно было переживать: Сесиль, казалось, весьма способна разобраться с любыми проблемами, которые могут возникнуть. Когда мы только познакомились, я заметила в ее глазах стальной блеск, но я и представить себе не могла, насколько стальным окажется ее характер.
Однако в дверях показался Мишель, а за его спиной появился Майло.
Муж сразу же бросился ко мне:
— Все нормально, дорогая?
— Да, — ответила я, слабо улыбнувшись. — Благодаря Сесиль.
Мишель подошел к телу Андре и внимательно его осмотрел.
— Ты не спешила, — произнес он, поворачиваясь к сестре. — Будь моя воля, мы бы давным-давно с ним покончили.
— Я думала как-нибудь его использовать, но он стал совершенно неуправляемым. Нужно все зачистить.
— Конечно, — кивнул Мишель.
Я повернулась к Майло, стараясь не замечать пугающе обыденного тона их разговора:
— Как ты выяснил, где я?
— Когда я узнал, что до борделя за Мишелем следила Сесиль, а не Андре, я понял, что Андре может решиться на отчаянный шаг, возможно, даже похитит ребенка. Я поговорил с Мишелем, и мы бросились к тебе в гостиницу, но портье сказал, что ты вышла с каким-то мужчиной, и тут я понял, что случилось. Я бы и не подумал сюда ехать, но Эмиль мне все объяснил.
— Значит, у него получилось, — проговорила я.
— Да. Когда я вернулся в гостиницу, он протянул мне вот это. — Майло достал из кармана рубашки сигарету. Я увидела место, где я нацарапала слово «квартира», прежде чем уронить сигарету на диванную подушку. Я надеялась, что Эмиль, часто видевший, как Майло курит, подаст ему сигарету, когда тот вернется. План, конечно, нелепый — вверить чью-то судьбу лапкам обезьянки, однако он, похоже, сработал.
— Я очень волновалась, Майло…
— Успокойся, успокойся, дорогая, — сказал муж, обнимая меня. — У нас еще будет время об этом поговорить. Теперь, я думаю, нам нужно покинуть Мишеля и Сесиль, чтобы они тут все привели в порядок.
Я оглянулась на лежащее на полу тело. Я до сих пор не верила, что Сесиль это сделала, и так хладнокровно. Я вздрогнула.
— Вновь мы увидимся не скоро, — произнесла она. — Я уеду еще до рассвета. Однако духи вам отправят сразу же, как они будут готовы. Антуан об этом позаботится.
— А Антуан знает?.. — начала я.
— Нет, — ответила Сесиль. — Антуан слаб. И всегда был таким. Отец это знал. Он сделает с «Парфюм Беланже» все, что только сможет, однако… Однако другие дела лучше предоставить нам с Мишелем.
Мишель повернулся к нам:
— Было очень приятно с вами познакомиться, мадам Эймс. Единственное, о чем жалею, — что не удалось вырвать вас из объятий мужа. — Он пожал плечами. — Увы, всем завладеть нельзя.
— Прощайте, мсье Беланже, — сказала я.
Мишель подмигнул мне, Майло взял меня под руку, и мы шагнули к двери.
Не успела я взяться за дверную ручку, как голос Сесиль заставил меня остановиться:
— Мадам Эймс.
Я обернулась.
— Ваши духи. Я решила назвать их «Осознание».
Осознание.
— Прекрасное название, — оценила я.
Сесиль улыбнулась:
— Я решила, что вам понравится.
Тут она отвернулась, чтобы помочь брату поднять тело с пола, а я позволила Майло вывести себя под прохладный покров ночи.
Глава 29
Мы вернулись в гостиницу, и я попыталась избавиться от ощущения, что весь вечер представлял собой очень странный сон. Я поверить не могла, что правда оказалась столь немыслимой.
— Никогда бы не подумала, — сказала я Майло. — Я и не подозревала, что они могут быть шпионами. Это так неожиданно.
Я заметила, что он промолчал, и вспомнила: Сесиль говорила о том, что Майло был близок к истине. Все сходилось — таинственность, ночные разъезды. Он знал, что дело идет к этому, и пытался работать, принимая во внимание особые условия, одновременно не позволяя мне вникать глубже.
— Ты все знал, — внезапно заявила я.
— Да, — признался муж.
— И давно?
— Почти с самого начала. До меня дошли разные слухи об Андре Дюво, которые навели на подозрения о том, что он скрывает нечто большее, чем лежит на поверхности. Когда мне стало известно, что он связан с семьей Беланже, мои подозрения подтвердились.
— Так ты знал о семье Беланже?
— Я познакомился с Мишелем Беланже вскоре после войны. Он имел репутацию взбалмошного и безрассудного человека и был известен своим характером, из-за которого часто попадал в неприятности. Как ты знаешь, они с отцом постоянно конфликтовали. Однако с течением времени я начал понимать, что Мишель обладает второй, куда более осмотрительной натурой. Однажды ночью что-то пошло не так, и мы едва не угодили в ловушку.
— В ловушку? — переспросила я.
— Благодаря его реакции и находчивости мы остались целы и невредимы, — ответил он, уходя от разговора о столкновении. — Однако Мишелю пришлось открыть мне кое-какие факты.
— Значит, он не тот, кем хочет казаться?
— О, он именно тот, кем кажется, — улыбнулся Майло. — Возможно, время несколько обуздало его характер, но ему необходимо поддерживать свою репутацию, и ее поддержание доставляет ему огромное удовольствие.
— Выходит, обладая некими знаниями о семье Беланже, ты приехал в Париж, понимая, что тут замешана какая-то секретная информация.
— Я ничего не знал, — возразил Майло. — Я подозревал. В конечном итоге, на момент смерти Беланже-старшего Дюво находился вместе с нами на озере Комо. Я с самого начала способствовал привлечению нас к делу, поскольку считал вполне возможным, что его смерть — чисто семейное разбирательство. Однако я решил навести справки. Когда стало ясно, что дело выходит за рамки убийства из корыстных побуждений, я попытался уговорить мадам Нанетт уехать из Парижа и убедить тебя в том, что это было вовсе не убийство.
— А почему ты просто не рассказал мне всю правду? — тихо спросила я. Мне хотелось разозлиться, но внезапно на меня навалилась усталость, и мои слова прозвучали не столь едко, как хотелось бы.