– Для Курехина, что ли?!
– Да. Луиза выдала мою работу за свою…
– Это ложь!! – перебивая, выкрикнула невеста. – Мы вместе работали над этим проектом еще для Хохлова! Но у него сгорел цех, и он разорвал контракт! Эта работа такая же твоя, как и моя! Игорь, ты же знаешь, мы всегда с Машей работали вместе!
– Да, вместе, – задумчиво подтвердил Туманов.
– Луиза, а тогда ответь – почему ты три месяца назад приходила ко мне, умоляла не обвинять тебя в плагиате? В интеллектуальном воровстве?
– Это ложь! – вновь выкрикнула Луиза. – Я приходила к тебе элементарно предупредить! Наш проект задействован мной! Я имею на него такие же права, как и ты! – И плаксиво протянула: – Маша, зачем ты все это делаешь? Зачем ты врешь?!
Мария нежно и даже с сочувствием смотрела на бывшую подругу:
– Я очень надеялась, Луиза, что ты это скажешь. Очень надеялась. Спасибо, что не подвела. – И быстро, всем корпусом повернулась к Михаилу: – Миша, мебельщик Хохлов твой приятель?
– Да… То есть не совсем, Хохлов сосед по даче моей тещи…
– Константин Олегович страдает слабоумием? – бомбила быстро. – Потерей памяти?
– Нет как будто, – недоуменно отвечал компьютерщик.
– У тебя есть номер его телефона?
– Есть. Мы совместно приглядываем за дачами…
– Ты можешь прямо сейчас позвонить Хохлову и спросить, помнит ли он, как я приходила к нему в офис год назад и прямо на его глазах, на его столе делала эскиз-макет рекламной акции? – Перевела взгляд на Туманова: – Игорь Николаевич, вы знаете, что я люблю общаться с клиентурой напрямую. А Константин Олегович из тех заказчиков, что любят четко раздавать команды и держать процесс под контролем. В тот день при первой встрече я набросала макет, и Константин Олегович его одобрил. Сейчас этот макет полностью перешел Курехину. Луиза только чуть-чуть его доработала, и я смогу доказать, что эта работа – полностью моя, что она была у меня украдена. Луиза не могла знать, что я начертила эскиз прямо за рабочим столом клиента и у меня есть свидетель. Звони Хохлову, Михаил!
– Не надо! – выкрикнула Луиза. – Я… хорошо… пусть будет так… Я просто ошиблась, посчитала, что имею право, что это – наша работа.
Мария удовлетворенно кивнула и перевела дух – начало положено!
– Ну, предположим, – сказал Каплицкий. – Луиза виновата, она – ошиблась.
– Да! – выкрикнул хозяин дома. – Ошибки, недоразумения порой случаются. Но… простите, при чем здесь убийство?!
Мария пристально посмотрела на изображающую обиду подругу:
– Может быть, сама расскажешь, Луиза?
Та вяло подняла вверх руку, махнула – болтай, болтай, если совести нет, уши все стерпят…
– Двадцать четвертого мая Луиза убила моего соседа по дому Стаса Покрышкина. – Мария говорила медленно, вбивала каждое слово как гвоздь. – И подбросила в мой бельевой шкаф пистолет, положила наркотики между диванными подушками, после чего написала в милицию анонимное письмо…
– О-о-о-о, – перебивая, простонала Луиза, – у меня нет сил слушать эту белиберду… Боже! И этого человека я называла любимой подругой… – картинно закачалась, пряча лицо в ладонях. – Игорь… неужели ты хочешь слушать весь этот бред? Я – убила какого-то соседа… спрятала пистолет…
Туманов вскочил со стула, встал за спиной невесты, обнял ее за плечи…
Пока спектакль ни на йоту не отступал от задуманного Машей сценария. И даже Каплицкий очень вовремя подхватил стенающие реплики:
– Если я не ошибаюсь, вы должны были быть свидетелем на свадьбе Игоря и Лизы? – спросил тяжеловесно.
– Да. Должна была.
Софья Тихоновна, стараясь шевелиться незаметней, утерла со лба выступившую испарину: в столовой бомбила тяжелая артиллерия. После каждого залпа Мария делала паузу. Не мхатовскую, но точно выверенную, действенную, заставляющую других подхватывать реплики…
– И вы, как я понял, намекаете, что Луиза убила какого-то вашего соседа, подстроив обвинение против любимой подруги?
– Не намекаю. Утверждаю.
– И у вас есть доказательства? – прищурился Каплицкий.
Пауза затягивалась. У Марии не было ни единого доказательства того, что Стаса застрелила именно Луиза. Она могла сделать заказ на убийство кому-то из приближенных брата…
Могла. Но это вряд ли. Во-первых, Покрышкин не пустил бы в квартиру незнакомца – осторожный был, гад, – а Шефилова примелькалась в подъезде и на площадке. А во-вторых, пистолет в бельевой шкаф могла подложить только сама Луиза. Можно, конечно, предположить, что убивал кто-то другой, потом он передал оружие Луизе, та его подбросила вместе с наркотиками…
Но в это случае, никак не вытанцовывается «в-треть их». А в-третьих выступал важнейший фактор – неадекватной силы действия старшего брата дорогой мадемуазель. Только спасая от тюрьмы СЕСТРУ, он отважился подставиться сам. Ради какого-то купленного киллера Тихон так рисковать бы не стал – убрал бы исполнителя на тот свет, и все проблемы. Только ради сестры, которая убийца все-таки неопытная, наверняка оставила следы. Тихон позвонил Луизе, понял, что Марья вот-вот догадается, кто виноват во всех ее бедах, и решил убрать разом всех свидетелей…
Кто будет искать труп девушки в бегах и ее помощников-приятелей? Все можно свалить на эту девушку. Она уже в крови…
Но доказать все это не было ни единого шанса.
Даже если Луиза оставила следы, сначала надо заставить их искать.
Марья держала паузу, уже начинала волноваться…
И очень вовремя, в точности совпадая с расписанным сценарием, возник Туманов:
– Мария, тебе лучше уйти. Ты бредишь.
– Почему же, Игорь? – барабаня пальцами по столу, сказал могущественный тесть. – Пока девушка очень толково доказала нам факт интеллектуальной кражи…
Луиза дернулась, как от удара.
Мария верно рассчитала. Едва зять попытается вступиться за новую невесту, у Маши Лютой появится союзник. Как каждый нормальный делец, Каплицкий не выносит, когда решения принимаются за него, тем более если вопрос напрямую касается его внучки. Он пожелает докопаться, узнать,какая женщина станет называться второй мамой его единственной наследницы.
– Да это бред, бред, бред!!! – вспылил Туманов. – Луиза обожает Марью! ОБОЖАЕТ!!! Она все уши прожужжала…
– А я и не утверждаю обратного, – спокойно перебила Марья. – Луиза и в самом деле очень хорошо ко мне относится. Даже любит. По-настоящему, всерьез.
– Тогда не понимаю, – нахмурился Каплицкий. – О чем вы тут… нам всем толкуете…
– Только о том, что вся эта невероятная история случилась из-за – любви. Ко мне. К Игорю Николаевичу… Позвольте рассказать, а позже я предъявлю вам вещественные доказательства? – Блеф, блеф, блеф! И сиротливая флешка в кармане. – Владимир Сергеевич, Луиза на самом деле очень ко мне привязана. И моего соседа, вы поверьте, убила исключительно из любви ко мне. Подарок сделала. Но не бес платный.
Пауза. Ее заполнил полный сочувствия взгляд на бедняжку невесту.
Все шло по нотам.
«Вот это выдержка!» – восхитилась за дверью Софья Тихоновна, у которой каждая жилка дрожала.
– Ну, предположим, – кивнул Каплицкий. – Я слышал вашу историю от Игоря, когда он рассказывал, с чего вдруг к ним зачастила милиция. Но объясните, в чем суть «подарка»? В убийстве обвиняют вас. А это, знаете ли, сюрприз совсем другого свойства…
– Другого. И если бы я случайно не нашла в бельевом шкафу неизвестно откуда взявшийся пистолет, то сейчас сидела бы в камере и писала оттуда слезные письма… Кому? – спросила всех с прищуром и сама же ответила: – Луизе. Моя нежнейшая подруга задумала и воплотила в жизнь изящнейшую интригу. Прошу заметить – все любя, все любя… Меня бы заперли в СИЗО – полновесные доказательства у следствия на руках. Я плачу навзрыд, говорю, что невиновна, но у меня нет денег на хорошего адвоката, а плохой работает спустя рукава… – Пауза в полнейшей тишине. – И тут возникает добрая фея – моя Луиза. Она оплачивает – я уверена! – лучшего столичного адвоката, и тот в мгновение ока вытаскивает меня на свободу. На пистолете и пакетике с наркотиками нет моих отпечатков пальцев, хороший адвокат умело докажет следствию, что это все в мой дом – подкинули. С этим были бы вынуждены согласиться даже следователи, обычно с удовольствием спихивающие в суд подобные дела. Я – на свободе.
– Но зачем, зачем все это?! – не сдавался Туманов.
– А вот зачем. – Мария жестом фокусника извлекла из кармана перламутровую флеш-карту. – Владимир Сергеевич, на этой флешке есть баннер, где обыгрывается логотип вашей компании. Луиза вела для вас разработку новой рекламной акции?
– Да, – тягуче, глядя уже на потенциальную мачеху своей внучки, произнес Каплицкий.
– Я легко смогу доказать, что эта акция основана на моих разработках.
– Но за это не убивают! – выкрикнул Игорь Николаевич.
Никто уже не сомневался в том, что Мария сможет и тут доказать свою правоту. Все видели, как ловко она это проделала в первом случае…
И зря. Говоря Роману «мне нужно услышать только одно слово, одну фразу», Мария имела в виду как раз слово «ложь». Только в случае с мебельным концерном у Маши Лютой были стопроцентные доказательства плагиата Луизы. Только при работе с Хохловым.
И если бы Луиза легко согласилась: да, простите, бес попутал, но только один раз! – все остальное потеряло бы смысл. Доказать второй раз факт интеллектуального воровства Мария уже не сумела бы. Не было свидетелей. Это проходило только с Хохловым, только в присутствии разозленного Каплицкого и Михаила, способного сразу же позвонить соседу по даче…
В общем, субботний день рождения бывшего шефа давал Марии Лютой один-единственный шанс.
И она использовала его на всю катушку – никто уже не сомневался в том, что Маша хорошо готова к любому вопросу.
(А зря, зря, зря, но слава богу.)
– Маша, за это не убивают, – уже почти просительно повторил Туманов.
– А кто убит? – усмехнулась его уволенная служащая. – Подонок наркоман, посадивший на героин половину квартала. Это, Игорь Николаевич, не убийство,