– Зачем же вы туда поехали? – простодушно удивилась я. – Насколько я знаю, квитанции из налоговой на дом присылают.
– Да прислали они, – раздраженно взмахнул рукой Лихачев. – Еще три месяца назад бумажка пришла, налог на машину! А я потерял. Вот и поехал вчера в инспекцию – налог-то все равно платить надо. Полдня убил на это, зато теперь могу спать спокойно. Хотите оплаченную квитанцию посмотреть?
– Хотим. – Гоша протянул руку.
Евгений Максимович моргнул – очевидно, он считал свой вопрос риторическим и не ожидал такой реакции. Впрочем, Лихачев быстро справился с удивлением и потянулся к кожаной папке, лежащей на краю стола. Покопался в ней, достал листок квитанции и с легким издевательским поклоном протянул Гошке:
– Прошу. И позволю себе заметить, сотрудник полиции, который со мной беседовал, посчитал сей документ вполне достаточным.
– Совершенно с ними согласен, – пробормотал Гоша, внимательно изучая бумагу. – Что ж, у меня остался только один вопрос: вы знали, что Татьяна Викторовна хочет поставить в магазине камеру видеонаблюдения?
– А она хотела? Нет, не знал, откуда? Я же говорил, мы с Татьяной не большие друзья, с чего бы она стала вдруг мне о своих планах рассказывать? – Лихачев покачал головой и добавил: – А жаль, что Татьяна не успела камеру поставить, сейчас всем проще было бы.
– Как тебе понравился господин Лихачев? – поинтересовался Гошка, привычно устраиваясь на пассажирском сиденье.
– Совсем не понравился. – Я подождала, пока он захлопнет дверцу, и мягко тронулась с места. – Неприятный тип. Но, судя по всему, он здесь ни при чем.
– Ты уверена?
– Так алиби-то железное. Ты сам квитанцию в руках держал.
– Подумаешь, квитанция. Ниночка тебе за пять минут три десятка таких бумажек нашлепает.
– Можно в налоговую съездить. Если он там действительно был, то квитанцию ему через компьютер печатали. Может, даже время зафиксировано.
– Да, придется съездить. Но не сейчас. Сейчас давай рули к «подружке Лике».
Судя по всему, «подружка Лика» не считала уборку квартиры важным делом – просторная комната, в которую она провела нас с Гошей, выглядела неопрятно. Я не могу сказать, что там было откровенно грязно (хотя нам и не предложили разуться, линолеум с рисунком под дубовый паркет выглядел вполне пристойно), а именно неопрятно. Все горизонтальные поверхности были завалены разнообразной печатной продукцией: растрепанные стопки газет не оставили свободного места на диване, на стульях были складированы пестрые настенные календари, а если бы хозяйке пришла в голову фантазия побаловать гостей игрой на фортепиано, ей пришлось бы долго откапывать инструмент из-под неровных, осыпающихся куч глянцевых журналов. Во всех четырех углах комнаты громоздились книги (в основном это были популярные издания серии «Психология для всех») вперемешку с теми же журналами. Даже рабочий стол целиком захватили брошюры с гороскопами и сонниками, справочники по хиромантии и нумерологии, пособия по аутотренингу и прочая подобная литература. Компьютер, за которым «подружка Лика», видимо, и писала свои письма-ответы читателям, уверенно разрешая их, читателей, проблемы, пристроился на самом краю, и мне показалось, что он опасно покачивается.
«Подружка» оказалась женщиной пенсионного возраста, невысокой, полной, с косой, обернутой вокруг головы. Честно говоря, я думала, что популярная журналистка будет больше похожа на свою подругу, стильную даму Татьяну Кулиничеву, но Лика напомнила мне пожилую учительницу начальных классов из старого советского фильма. Только одета она была не в строгий костюм с белой блузкой, а в домашнее трикотажное платье веселой расцветки – по ярко-зеленому полю рассыпаны ромашки и колокольчики.
– Как же, как же, Танечка мне звонила, говорила, что вы придете! – обрадовалась она, не дав нам с Гошей толком представиться. – Конечно, нам надо поговорить, Танечка совершенно правильно сделала, что направила вас ко мне. Что конкретно вас интересует? Задавайте вопросы, пожалуйста.
Мы с Гошей переглянулись, и я вежливо попросила:
– Может, вы сначала расскажете о том, что вам известно?
Лика посмотрела на меня с жалостью.
– Вы уверены, что располагаете достаточным количеством времени? Мы с Танечкой познакомились лет пятнадцать назад. За эти годы мне стало известно очень многое начиная с ее вкусов в одежде и заканчивая привычкой выпивать перед сном рюмочку ликера.
– Вы хотите сказать, что у Татьяны Викторовны есть склонность к алкоголизму? – немного растерялась я.
– С чего вы взяли?! – искренне возмутилась Лика. – От вечерней рюмочки ликера до алкоголизма как отсюда до Владивостока. Вы просто слишком молоды и не понимаете, а в нашем возрасте глоток ликера все равно что витаминка. Танечка всегда заботилась о своем здоровье, и вообще она женщина очень сдержанная. Она не то что лишнего не выпьет, она всю свою жизнь выстраивает самым разумным образом. Может быть, единственная ее ошибка – это брак с Олегом. Хотя я употребила все свое влияние, чтобы отговорить ее, тогда Танечка настояла на своем. К сожалению.
– Простите, а вы сами не замужем? – нейтрально поинтересовался Гоша.
– Молодой человек, запомните: поспешные выводы, как правило, бывают ошибочными, – строго ответила она. – Я замужем, и мы с мужем вместе уже больше тридцати лет. Я вовсе не против института брака, как такового, я была против конкретного брака. Понимаете, я считала и считаю, что Олег – человек для Танечки совершенно неподходящий. Кстати, не хочу хвастаться, но я оказалась права, не так ли?
– Судя по всему… – неопределенно кивнул Гоша. И тут же уточнил: – А вы хорошо его знаете? Олега Кулиничева?
– Что значит «хорошо»? Разумеется, Танечка нас познакомила, и я постаралась к нему присмотреться. Мне Олег с первого взгляда не понравился, да и потом впечатление не улучшилось. Кроме того, друзья Олега тоже не кажутся мне слишком приятными. Тот же Лихачев, например, с которым Олег держит пиццерию, очень скользкий тип.
– Жулик?
– Не знаю. Ничего конкретного о каких-либо махинациях Жени мне неизвестно, поэтому называть его жуликом не могу. Но я ему не доверяю.
– Татьяна Викторовна сообщила нам, что именно от вас она узнала о связи мужа с Дарьей Лагутиной.
– Да, это я сказала Танечке, что Олег ей изменяет. И посоветовала гнать его. Понимаете ли, есть определенные правила. Пока он снимал девочек в ресторанах, я молчала, на это каждый мужчина имеет право время от времени. Тем более Танечка… я не хотела бы это обсуждать, но в сексуальном плане она несколько зажата. Это, кстати, одна из причин, по которым я считала, что Олег ей не подходит, полное несоответствие темпераментов, понимаете? Мужчины тоже люди, им надо иногда расслабиться, и умная жена закроет на это глаза. Но когда муж начинает путаться с твоим собственным персоналом – это уже перебор, такие вещи недопустимы! Я немедленно позвонила Танечке и по советовала принять меры.
– Какие именно меры?
– Стандартный набор: обратиться в детективное агентство, получить доказательства измены и начать бракоразводный процесс. У них брачный контракт, а за семь лет кое-что нажито. Есть что делить. Собственно, когда Таня замуж выходила, она обеспеченная женщина была, магазин уже тогда неплохую прибыль приносил. У Олега тогда, конечно, все гораздо хуже было – инженер на зарплате, о чем говорить! Но потом их с Женей пиццерия неплохо развернулась, так что вклад Олега в семейный бюджет тоже существенный. Они машины оба поменяли, мебель, участок на Волге прикупили, строиться начали… есть что делить. А по брачному контракту виновная сторона не может претендовать больше чем на десять процентов от всего имущества.
– Такой контракт, наверное, тоже вы Татьяне Викторовне посоветовали? – понимающе улыбнулась я.
– Неудобно хвалиться, но так и есть, – с достоинством подтвердила Лика. – И как видите, оказалась права.
– Это ведь могло и в обратную сторону сыграть, – заметил Гоша. – А если бы Татьяна Викторовна влюбилась и изменила мужу?
– Кто влюбился, Танечка? – С губ Лики сорвался короткий смешок. – Да вы ее просто не знаете! У Танечки только два предмета страсти, вечных и неизменных, – деньги и она сама. Даже если бы она и увлеклась кем-то, пункт о потере девяноста процентов имущества мгновенно привел бы ее в чувство. Так что я, можно сказать, предложила универсальное средство для сохранения семьи. И если бы Олег любил деньги больше, чем девок, то они и сейчас жили бы как голубки. Но этот кобель даже полгода не продержался. Правда, ничего не скажу, пока эта Долли не появилась, соблюдал осторожность. Поэтому я молчала.
– Вы с ней знакомы? С Долли? – снова вступила в разговор я.
– Конечно, знакома. Это очередная пассия Жени Лихачева. Он тоже молодец, к себе в пиццерию бабенку брать не стал, Танечке подсунул.
– Как вы узнали, что у Олега Кулиничева роман с Долли?
– Какой роман, о чем вы? – брезгливо скривилась Лика. – Это совсем по-другому называется. А узнала я об этом очень просто: я их видела.
– Что, прямо так и видели? – ахнула я. – Где?
– В кафе, около парка. Они мороженое ели.
– В кафе? – Я даже не попыталась скрыть удивление. – Мороженое? Ну и что? Почему вы решили, что между ними что-то есть?
– Зашли люди в кафе, что с того? – поддержал меня Гоша. – Тем более не водку пили, а невинное мороженое ели.
– Молодой человек, не пытайтесь сделать из меня дуру! – похоже, искренне обиделась Лика. – Я больше пятнадцати лет в газете «подружкой» сижу и в людях, поверьте мне, разбираюсь! Парочку, которая в постели побывала, от тех, у которых, как вы говорите, ничего не было, уж как-нибудь отличу! Вот между вами, например, действительно ничего не было и не намечается. А там, не сомневайтесь, все было, и не раз.
– Значит, это вы посоветовали Татьяне Викторовне пойти в агентство и попросить поставить видеокамеру? – Я торопливо вернулась к основной теме. – А не объясните, почему Татьяна Викторовна не сказала нам, что ей нужно подтверждение супружеской измены? Зачем начала про подозрения в воровстве рассказывать?