Бантер, заранее вызванный по телефону, дожидался хозяина с парадным костюмом наготове. Переодевшись, Уимзи снова спустился в холл. Сыщик тихонько пристроился в уголке. Уимзи ухмыльнулся и предложил ему выпить.
— Не обессудьте, милорд, работа такая, — вздохнул детектив.
— Ну, разумеется. Вас сменит тип в крахмальной рубашке, я полагаю?
— Именно так, милорд.
— Ну, удачи ему. Счастливо оставаться.
Лорд Питер вернулся к своей даме, и вместе они прошествовали в ресторан. Зеленый цвет ей абсолютно не шел, красавицей Анну не назвал бы никто. Но характер в ней чувствовался, и его светлость нимало не стыдился своей спутницы. Он вручил девушке меню.
— Что вы желаете? Омар с шампанским?
Анна весело рассмеялась.
— Марджори говорит, вы настоящий гурман. Никогда бы не подумала, что гурманы заказывают омаров с шампанским. Я-то омаров не особо люблю. Держу пари, здесь есть какое-нибудь фирменное блюдо, верно? Давайте его и закажем.
— Очень правильный подход, — похвалил Уимзи. — Я составлю для вас удивительный ужин.
Его светлость подозвал метрдотеля и углубился в вопрос по-научному.
— Huitres Musgrave[146] — я, безусловно, принципиальный противник кулинарной обработки устриц, но это блюдо просто превосходно, так почему бы и не отступить разок от правил в его пользу? Зажаренные в своих раковинах с тоненькими ломтиками грудинки, стоит попробовать, не так ли мисс Дорланд? Суп, разумеется, Tortue Vraie[147], и ничто другое. Так, теперь рыба… о! — только Filet de Sole[148], совсем чуточку, — что-то вроде дефиса между прологом и основной темой.
— Звучит заманчиво. А какова же основная тема?
— Думаю, Faisan Roti[149] с Pommes Byron[150]. А для улучшения пищеварения — салат. Да чтобы на зубах хрустел, официант, слышите? И под занавес — Souffle Glacé [151]. И будьте добры карту вин.
Они разговорились. Теперь, когда ей не нужно было защищаться, девушка оказалась вполне приятной собеседницей. Возможно, суждения ее отличались некоторой прямолинейной напористостью, но чуть-чуть мягкости дело вполне бы поправило.
— Что вы думаете о «Романэ Конти»? — вдруг осведомился его светлость.
— Я плохо разбираюсь в винах. Сорт неплохой. Не такой сладкий, как сотерн. Чуть резковат на вкус. Резковат — зато не водянистый, ничего общего с этим кошмарным кьянти, которое рекой льется на вечеринках в Челси.
— Вы правы. «Романэ Конти» еще недостаточно выдержано, но крепости довольно, лет через десять отменное вино получится. Вот перед вами бутылка 1915 года. А теперь смотрите. Официант, унесите это и принесите бутылочку 1908 года.
Лорд Питер склонился к собеседнице.
— Мисс Дорланд, могу я повести себя дерзко?
— Как? Зачем?
— Не художник, не богемная натура, не профессионал, но человек светский…
— Вы изъясняетесь загадками.
— Я говорю про вас. Именно такому типу мужчины вы очень понравитесь. Посмотрите: вино, которое я отослал, не годится ни для любителей омаров с шампанским, ни для молодежи: уж больно терпкое и емкое. Зато сколько в нем силы, сколько внутренней цельности! Вот и вы такая же. Чтобы оценить это вино, нужен тонкий вкус знатока. Но в один прекрасный день и вас, и его оценят по достоинству. Вы меня понимаете?
— Вы действительно так думаете?
— Да, но мужчина вашей мечты окажется совсем не таким, как вы себе представляете. Вы ведь всегда считали, что ваш избранник станет над вами властвовать, верно?
— Ну…
— Но вы поймете, что лидер — именно вы. А ваш избранник будет этим очень гордиться. Вы встретите надежного, великодушного мужчину, и все закончится просто замечательно.
— Я и не знала, что вы пророк.
— Теперь знаете.
Уимзи взял у официанта бутылку 1908 года и бросил взгляд на дверь. Мужчина в накрахмаленной рубашке в сопровождении менеджера направлялся в их сторону.
— Я пророк, — подтвердил Уимзи. — Послушайте, сейчас произойдет кое-что неприятное, вот в эту самую минуту. Но не беспокойтесь. Пейте свое вино и доверьтесь мне.
Менеджер подвел гостя к их столику. Разумеется, это был Паркер.
— А! — радостно воскликнул Уимзи — Прости, что начали без тебя, старина. Присаживайся. Ты ведь уже знаком с мисс Дорланд?
Паркер поклонился и сел.
— Вы пришли, чтобы арестовать меня? — спросила Анна.
— Просто чтобы пригласить вас проследовать со мной в Скотленд-Ярд, — поправил Паркер, вежливо улыбаясь и расправляя салфетку.
Побледнев, Анна взглянула на Уимзи и поднесла бокал к губам.
— Чудесно, — отозвался Уимзи, — у мисс Дорланд есть что порассказать тебе. После ужина мы с удовольствием отправимся к тебе. Что будешь кушать?
Не отличающийся воображением Паркер потребовал бифштекс.
— А не встретим ли мы в Скотленд-Ярде каких-нибудь общих друзей? — допытывался Уимзи.
— Возможно, — кивнул Паркер.
— Эй, да развеселись ты! Ты своим мрачным видом мне весь аппетит отбил! Эгей! Я слушаю, официант, в чем дело?
— Прошу прощения, милорд. Этот человек — инспектор сыскной полиции Паркер?
— Да, да, — подтвердил Паркер, — что случилось?
— Вас к телефону, сэр.
Паркер удалился.
— Все в порядке, — обратился Уимзи к девушке, — я вижу, что вы — человек честный, и, черт меня возьми, я вытащу вас из этой грязной истории!
— Но что же мне делать?
— Скажите правду.
— Но все это звучит так глупо!
— В полиции слышали истории куда глупее.
— Но… Я не хочу… Не хочу быть той, кто…
— Вы все еще без ума от него?
— Нет! Но лучше бы кто-нибудь другой, а не я…
— Я буду с вами откровенен. Думаю, что подозревают вас обоих, и неизвестно, кого выберут.
— В таком случае, — девушка стиснула зубы, — пусть получит по заслугам.
— Слава богу! Я уж подумал, что вы собираетесь начать занудствовать на предмет чести и самопожертвования. Ну знаете, как те персонажи, чьи наилучшие побуждения оказываются неправильно поняты в первой главе, в результате в их жалкие дрязги впутываются десятки людей, и все это тянется до тех пор, пока семейные адвокаты не уладят проблемы за две страницы до конца.
Вскорости возвратился Паркер.
— Секундочку! — извинился он и зашептал что-то на ухо лорду Питеру.
— Что-что?
— Послушай, это щекотливый вопрос. Джордж Фентиман…
— Ну?
— Его нашли в Кларкенуэлле[152].
— В Кларкенуэлле?
— Да, надо думать, вернулся омнибусом или еще как-нибудь. Он сейчас в полицейском участке. Собственно говоря, пришел с повинной.
— О боже!
— Кается в убийстве деда.
— Ни черта подобного он не совершал!
— Досада какая! Безусловно, придется разбираться. Думаю, что допрос мисс Дорланд и Пенберти придется отложить. А кстати, что ты тут делаешь с этой девушкой?
— Позже объясню. Послушай, я отвезу мисс Дорланд обратно к Марджори Фелпс, а затем присоединюсь к тебе. Девушка не сбежит, я тебе ручаюсь. К тому же твой человек глаз с нее не спускает.
— Да, я бы и впрямь хотел, чтобы ты съездил со мной: уж больно чудной этот Фентиман. Мы послали за его женой.
— Точно. Ты беги, а я догоню… ну, скажем, минут через сорок пять. Какой там адрес? Ах да, верно. Сочувствую, что ты без обеда остался.
— Ничего не попишешь, — проворчал Паркер и откланялся.
Джордж Фентиман встретил их с усталой улыбкой на бледном лице.
— Тише! — прошептал он. — Я им уже все рассказал. Он спит, не будите его.
— Кто спит, милый? — спросила Шейла.
— Я не должен называть имени, — заговорщицки подмигнул Джордж. — Он услышит — даже во сне, даже если вы шепнете на ухо. Но он устал, он задремал. Вот я и прибежал сюда и выложил все как есть, пока он дрыхнет.
Суперинтендант за спиною у Шейлы многозначительно постучал себя по лбу.
— Он сделал заявление?
— Да, и настоял на том, чтобы написать его самостоятельно. Вот оно. Но, разумеется… — Офицер пожал плечами.
— Все в порядке, — сказал Джордж, — я и сам уже засыпаю. Шутка ли: днем и ночью глаз с него не спускал. Пора на боковую. Шейла, пошли спать.
— Да, милый.
— Похоже, до утра его придется оставить здесь, — пробормотал себе под нос Паркер. — Доктор его осматривал?
— За врачом уже послали, сэр.
— Миссис Фентиман, я думаю, вам лучше отвести мужа в комнату, которую укажет офицер. А мы пришлем к вам доктора, как только он прибудет. Наверное, разумно было бы вызвать заодно и его лечащего врача. За кем прикажете послать?
— Сдается мне, Джорджа время от времени пользовал доктор Пенберти, — вдруг вмешался Уимзи. — Почему бы не послать за ним?
Паркер непроизвольно охнул.
— Возможно, он сумеет пролить свет на симптомы, — ледяным тоном объяснил Уимзи.
Паркер кивнул.
— Неплохая мысль, — согласился он, направляясь к телефону. Миссис Фентиман обняла мужа за плечи. Джордж улыбнулся.
— Устал, — проговорил он, — жутко устал. Пора спать, старушка.
Констебль придержал им дверь. Супруги вышли вместе. Джордж тяжело опирался на руку жены, с трудом волоча ноги.
— Давайте-ка взглянем на заявление, — предложил Паркер.
Помянутый документ написан был крайне неразборчивым почерком и пестрил помарками и исправлениями, автор то и дело пропускал слова, либо повторял одно и то же по несколько раз.
«Я пишу быстро, пока он спит, а то он, чего доброго, проснется и хвать за руку! Вы, пожалуй, скажете, что я действовал по наущению, но никто не в состоянии понять: он — это я, а я — это он. Я убил моего деда, дав ему дигиталин. Я этого не помнил, пока не увидел надпись на пузырьке, но с тех пор меня все ищут, ищут, вот я и понял, что это его рук дело. Вот почему за мной по пятам ходят, да только он умный, он их сбивает со следа. Если не спит. Мы танцевали всю ночь, вот он и выдохся. Он велел мне разбить пузырек, чтоб вы не докопались, но они-то знают, что я видел деда последним. Он хитрющий, но если вы подберетесь к нему по-быстрому, пока он дрыхнет, вам удастся заковать его в цепи и сбросить в преисподнюю, и тогда я усну спокойно.