– Да, мэм. – Пибоди судорожно глотнула, и было видно, что даже эта короткая фраза далась ей нелегко.
– Свяжись с Монро и узнай, нет ли у него дополнительной информации о Роулсе. Потом жди дальнейших указаний.
– Да, мэм.
Пибоди закончила собирать диски и вышла из комнаты, как робот.
«Это начинает действовать на нервы, – подумала Ева. – А Рорк еще советует выслушать ее! Много он в этом понимает!»
Стараясь выбросить Пибоди из головы, Ева села и позвонила в офис ФБР.
– Стоу.
– Это Даллас. Мне нужно встретиться с вами наедине. Сегодня вечером.
– Я занята и не собираюсь встречаться с вами ни вечером, ни в другое время. По-вашему, я идиотка? Думаете, я не знаю, кто натравил на нас эту журналистку?
– Она не нуждается в натравливании. – Сделав паузу, Ева негромко произнесла: – Уинифред К. Кейтс.
– Что вам о ней известно? – Голос Стоу дрогнул. – Это одна из предполагаемых жертв Йоста.
– Расскажу вам вечером, если не хотите, чтобы я вдавалась в подробности по телефону.
– Я занята до семи.
– Тогда встретимся в половине восьмого в «Голубой белке». Уверена, что смышленый федеральный агент сможет найти адрес.
Стоу понизила голос:
– Вы придете одна?
– Да. Ровно в половине восьмого, агент Стоу. И не заставляйте меня ждать.
Ева отключила связь и посмотрела на часы, стараясь рассчитать время. Потом зашла в свой кабинет за курткой и направилась в каморку Пибоди. При этом она чувствовала себя немногим лучше, чем оказавшись лицом к лицу с шайкой вооруженных наркоманов.
– Ты говорила с Чарльзом?
– Да, мэм. Его клиентка познакомилась с человеком, именовавшим себя Роулсом, на аукционе Сотби прошлой зимой. Он перебил у нее цену на картину – пейзаж Мастерфилда. Она говорит, что картина ушла за два с половиной миллиона.
– Сотби… Сейчас начало шестого – их офис уже закрыт. О'кей, отложим это до завтра. И какие у нее впечатления о Йосте?
– Клиентка говорит, что Роулс отлично разбирается в искусстве и обладает безукоризненными манерами. Она призналась, что пробовала добиться от него приглашения посмотреть его картины, но он не клюнул. По словам Чарльза, эта женщина – сногсшибательная красотка лет тридцати пяти и сказочно богата. Так как большинство мужчин не упустили бы такого шанса, она решила, что Роулс – «голубой». Но когда она попыталась выведать у него, какой клуб он посещает и тому подобное, он ушел от ответа.
– Если она такая красотка, зачем ей платный любовник?
– Ну, во-первых, Чарльз тоже недурен собой и к тому же покладистый – делает все, что она захочет. – Пибоди вздохнула. – Люди нанимают платных любовников по многим причинам – не всегда только для секса.
– Ладно, посмотрим, что нам удастся раскопать завтра у Сотби.
По дороге в гараж Ева подумала, что надо будет подключить к этому Рорка.
– Куда мы теперь? – спросила Пибоди.
– На твое усмотрение. – Ева открыла дверцу машины и посмотрела на Пибоди. – Хочешь выпить?
– Мэм?..
– Не так давно я сильно поругалась с Рорком, и выпивка мне здорово помогла. Хорошее временное лекарство.
Глаза Пибоди наполнились слезами – и благодарностью.
– Я бы предпочла мороженое.
– Пожалуй, я бы тоже, если бы у меня был выбор. Хорошо, поедим мороженого.
Ева с тоской смотрела на стоящее перед ней замысловатое блюдо из мороженого под названием «Банановый сюрприз». Она не сомневалась, что потом будет страдать от несварения желудка. Но чего не сделаешь для подруги!
Вздохнув, она погрузила ложку в кушанье.
– О'кей, выкладывай.
– Мэм?..
– Что у вас там произошло?
Пибоди обескураженно уставилась на Еву.
– Вы хотите, чтобы я вам об этом рассказала?!
– Нет, я этого не хочу, но дружба обязывает. Я слушаю. Итак? – Ева отправила в рот еще одну ложку мороженого.
– Очень любезно с вашей стороны. – Пибоди подбодрила себя щедрой порцией синтетических взбитых сливок. – Мы дурачились в одной из подсобок, и…
Ева с полным ртом подняла руку.
– Выходит, ты и детектив Макнаб занимались сексом, находясь на дежурстве в одном из помещений департамента? – осведомилась она, проглотив мороженое.
– Я ничего не буду вам рассказывать, если вы намерены цитировать правила. Кроме того, мы не успели заняться сексом – просто дурачились.
– Тогда другое дело. Копы постоянно дурачатся в подсобных помещениях. Других занятий у них нет. – Ева закрыла глаза и тяжко вздохнула. – Ладно, продолжай.
При виде страдальческого выражения ее лица Пибоди невольно усмехнулась:
– Первый раз мы проделали это в лифте…
– Неужели мы должны обсуждать, где, когда и сколько раз вы с Макнабом это проделывали?
– Ну, не то чтобы я все время думала о сексе с ним, но, когда мы оказываемся вдвоем, это само собой происходит… Так вот, мы дурачились в подсобке, – поспешно продолжила Пибоди, боясь лишиться аудитории, – и тут Чарльз позвонил мне. Я получила от него деловую информацию по мобильнику, а когда отключила связь, Макнаб пришел в бешенство. Он стал орать: «За кого ты меня принимаешь?!» – и говорить гадости о Чарльзе, который просто оказал мне услугу – и то в официальном качестве. Потом Макнаб схватил меня…
– Он оскорбил тебя действием?
– Да! То есть не совсем… Но он выглядел так, словно хотел меня ударить. И знаете, что он сказал? – Пибоди взмахнула ложкой.
– Не забывай, что я при этом не присутствовала.
– Макнаб сказал, что не собирается спокойно смотреть, как я прыгаю из его постели в постель к какому-то жиголо! – Она воткнула ложку в остатки мороженого. – Он сказал мне это прямо в лицо!
– А я думала, ты не занимаешься сексом с Чарльзом.
– Не занимаюсь. Но дело не в этом!
Еве казалось, что дело как раз в этом, но она вовремя вспомнила о своей роли.
– Макнаб – тупица.
– Еще какой!
– Очевидно, ты не стала ему объяснять, что не занимаешься этим с Чарльзом?
– Конечно, нет!
Ева кивнула:
– Я бы, наверное, тоже этого не сделала. Так что же ты сказала?
– Что мы не имеем друг на друга никаких прав и можем видеться с кем хотим. В результате этот ублюдок назначил свидание какой-то шлюшке!
Так как поведение Макнаба выглядело вполне логичным, Еве не без труда удалось произнести:
– Свинья.
– Никогда в жизни не буду с ним больше разговаривать!
– Но вы вместе работаете.
– Ладно, буду говорить с ним только о работе. Надеюсь, у него скоро появится подозрительная сыпь на яйцах.
– Утешительная мысль.
Некоторое время они молча ели мороженое.
– Пибоди, – наконец заговорила Ева, – я не слишком разбираюсь в таких делах…
– То есть как это? Вы ведь с Рорком отлично ладите. У вас идеальный брак.
– На свете нет ничего идеального. Но мы действительно неплохо справляемся. Честно говоря, основную часть работы берет на себя Рорк, а я только стараюсь помочь. Он – единственный мужчина, с которым у меня была настоящая любовная связь…
Пибоди выпучила глаза:
– Вы шутите?
«Начинается! – подумала Ева. – Зыбучие пески!»
– О'кей, не будем в это вдаваться. Я просто говорю, что не сильна в таких вопросах. Но если взглянуть на это со стороны, то у нас три участника – ты, Макнаб и Чарльз. – Она начертила ложкой треугольник в тарелке. – Ты – связующее звено, поэтому реакция остальных друг на друга зависит от их отношений с тобой. Макнаб ревнует…
– Ничуть – он просто свинья!
– Это мы уже установили. Но… Ты ведь встречаешься с Чарльзом?
– В каком-то смысле.
– И занимаешься сексом с Макнабом.
– Занималась.
– А Макнаб считает, что ты занимаешься сексом с Чарльзом. – Ева подняла палец, не давая Пибоди возразить. – Это ошибочное мнение, и, конечно, с его стороны глупо не спросить тебя прямо, что между вами происходит. Ты дурачишься с ним в подсобке и прерываешься, чтобы поговорить с Чарльзом по телефону…
– Это было полицейское дело!
– Держу пари, что ты не была в полной униформе, и представь себе чувства разгоряченного Макнаба, когда ты вдруг начинаешь говорить с его соперником. Зная Чарльза, я не сомневаюсь, что он не ограничился передачей данных, а начал флиртовать. Неудивительно, что Макнаб пришел в ярость. Конечно, он тупица и свинья, но даже у тупых свиней есть чувства.
Пибоди откинулась на спинку стула.
– По-вашему, это моя вина?
– Нет. По-моему, это вина Рорка. – В ответ на непонимающий взгляд Пибоди Ева покачала головой. – Неважно. Вопрос не в том, чья это вина. Когда заводишь связь с сослуживцем, это всегда чревато неприятностями. Не думаю, что Макнаб имеет право указывать тебе, с кем ты можешь встречаться или спать. Но мне кажется неблагоразумным тыкать его физиономией в твои отношения с Чарльзом, какими бы они ни были. Так что виноваты вы оба.
Пибоди задумалась:
– Но он больше.
– Безусловно.
– О'кей, – снова подумав, кивнула Пибоди. – Вы правы насчет треугольника и реакций. Но если Макнаб думает, что я стану переживать из-за его свидания с какой-то рыжей дурехой, то он еще глупее, чем выглядит!
– Молодчина.
– Спасибо, Даллас. Я чувствую себя гораздо лучше.
Ева уставилась в пустую тарелку, положив руку на переполненный живот.
– Рада, что хоть одна из нас может это сказать.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Единственным преимуществом «Голубой белки» перед другими заведениями было то, что после кутежа с мороженым Еве не грозило искушение съесть или выпить что-нибудь.
Слово «клуб» было слишком громким для подобной забегаловки. Самое лучшее, что можно было сказать об исполнявшейся там музыке, – это что она громкая, а о подаваемых там еде и напитках – что никто из посетителей, насколько знала Ева, еще не умер от отравления. Достоверных данных о госпитализации также не имелось.
Тем не менее, хотя вечер еще только начался, заведение уже было переполнено. Маленькие столики ломились от заказов клиентов, которым нравилось подвергать себя опасности. Двое музыкантов в разноцветном трико с волосами голубого цвета отчаянно выли о неразделенной любви, колотя резиновыми палочками по клавиатуре. Толпа дружно подвывала.