«По крайней мере непрофессионалам», – подумал Андрей.
– Ау, солнышко, – донеслось с кухни, – Ты, кажется, хотел перед тем, как уйти, перекусить?
– Еще бы, – промолвил Андрей.
– Тогда, будь добр, пройди на кухню. Только перед этим хоть что-нибудь одень. Иначе я опять соблазнюсь и прикую тебя цепью к ножке кровати, как в американских страшных фильмах, чтобы ты хотя бы на эту ночь пренебрег всеми своими важными делами.
– Понятно, – надевая трусы, сказал Андрей. – Бедные дети. В своей школе ты тоже используешь такие методы?
– Нет, – донеслось с кухни. – Более жесткие. Особенно непослушных детей я зажариваю на медленном огне, а потом скармливаю бешеным собакам. Метод одобрен лучшими собаководами.
– Какими? – заходя на кухню, спросил Андрей.
– Лучшими, – улыбнулась Ниночка.
В халатике она выглядела просто великолепно.
– И чем ты будешь кормить усталого, вот-вот готового отправиться в ночь, навстречу неизвестным опасностям мужчину? – спросил Андрей.
– Бананов нема, – подмигнула ему женщина. – Но все же кое-что есть. На первое – борщ.
Она поставила на стол тарелку, в которой действительно оказался самый настоящий борщ.
– Хорошо, – покончив с первым, сказал Андрей.
– На второе – салат зимний.
– А на третье? – спросил Андрей, покончив и с салатом.
– На третье – чай и колбаса, – сообщила Ниночка.
Допивая чай, Андрей почувствовал, как по его телу разлилось теплое чувство сытости. Уходить ему не захотелось еще больше. Но нужно было.
Выкурив сигарету, он оделся окончательно, заодно подобрав так и валявшийся на полу пистолет. Сунув его под рубашку, он застегнул куртку.
Ниночка стояла рядом и задумчиво его разглядывала. На секунду в ее глазах мелькнули странные огоньки.
– Я вот что подумала, – сказала она. – Может быть, ты все же покончишь с тем, чем занимаешься?
– А ты знаешь, чем я занимаюсь? – спросил Андрей.
– Нет, но я чувствую, что чем-то очень опасным. И, скорее всего, ты не в ладах с законом.
– А это-то откуда? – вскинул брови Наумов.
– Вижу.
– Ну, и еще что ты видишь? – улыбнулся Андрей.
– Например, то, что тебе и самому жизнь, которую ты ведешь, надоела. Просто ты этого еще до конца не осознал.
– Понятно, – пробормотал Андрей. – И конечно, я должен явиться с повинной, а ты будешь меня честно ждать, пока я отсижу свое. У тебя нет ощущения, что ждать придется очень долго?
– Есть, – честно призналась она. – А насчет явки с повинной ты перегнул. Это бывает только в плохих детективах. Мне нужен ты, не важно какой, не важно, в ладах ты с законом или нет. Мне нужен ты. Возвращайся, я буду ждать и приму тебя любого, но только при одном условии.
– Что я покончу с той жизнью, которую веду сейчас?
– Да.
– Хорошо. – Андрей заглянул ей в глаза. – Я подумаю. И если решу поступить именно так, то появлюсь.
Она помолчала, а потом серьезно сказала:
– Я буду ждать.
Он тоже помолчал и ответил:
– Хорошо. Я подумаю.
– Ну, вот и отлично.
Потом они еще минут пять целовались. Наконец Андрей ушел.
Глава двадцатая
Оказавшись на лестничной площадке, он сунул руку под куртку и проверил рукоять пистолета. Похоже, этой ночью ему еще найдется работа.
Судя по всему, она предстояла довольно веселая.
Выйдя на улицу, Андрей вдохнул всей грудью прохладный ночной воздух и огляделся. Можно было пойти направо и через несколько кварталов выйти на одну из центральных улиц. Можно было пойти налево и вернуться к парку, через который он бежал несколько часов назад.
Он свернул налево. Центральные улицы ему сейчас были ни к чему. Андрей прикинул, что у него, собственно говоря, есть два варианта, с помощью которых можно было выбраться из города. Первый: добраться до железнодорожного вокзала и, не заходя в здание, сесть на первую попавшуюся электричку. Отъехать от города как можно дальше, высадиться на какой-нибудь глухой станции и уже там сесть на поезд.
Если только вокзал блокирован не полностью.
Насчет этого Андрей сомневался. Вокзал могли блокировать так плотно, что тот, очевидно, превратился в гигантскую мышеловку. И если милиционеров он мог определить почти мгновенно и постараться с ними не сталкиваться, то любой из ошивавшихся на вокзале без дела субъектов вполне мог оказаться одним из мальчиков Дипломата.
Самое поганое было то, что его видели в лицо как милиционеры, а конкретно сам Хлынов, так и те два мальчика Дипломата, прятавшиеся за машиной. Это было одно из самых больших упущений. Обычно, работая с Виктором, они умудрялись сработать так, чтобы клиент, а особенно его подручные, в лицо их не видели.
Второй вариант состоял в том, чтобы раздобыть машину и попытаться выехать из города на ней. Единственный способ, с помощью которого можно было обзавестись машиной, это попросту вытряхнуть из нее какого-нибудь мирного гражданина. Его придется убить, чтобы выиграть время, поскольку, лишившись машины, первое, что он сделает, это бросится в милицию. Через несколько минут об угоне оповестят все посты ГАИ, и из города ему выбраться не удастся.
Просто же украсть машину вряд ли получится. Провинциальный городок – это вам не Москва. Здесь машин не так уж и много, и по ночам все они стоят, как правило, в гаражах. Жители провинциальных городков ничуть не похожи на несколько легкомысленных москвичей, которые запросто могут бросить на ночь машину возле дома, уповая на то, что авось пронесет. И даже они в последнее время стали все больше следить за личным транспортом и, не имея гаража, покупать хотя бы металлические «ракушки», сваренные в форме машины и надевающиеся на них наподобие футляра.
Нет, единственным способом раздобыть машину было кого-то из нее вытряхнуть.
Сообразив, что уже идет возле парка, Андрей остановился и еще раз повернул налево. Если бы он этого не сделал, то минут через десять вышел бы на улицу Свердловскую.
«А еще говорят, что это вранье, будто убийцу не тянет на место преступления», – подумал он, углубляясь в узкую, извилистую улицу.
Через некоторое время каменные дома, мимо которых Андрей шел, сменились деревянными.
Похоже, он оказался на окраине города.
Где-то выла собака. Надо было поворачивать обратно. Если он все же решит кого-то вытряхнуть из машины, то лучше это сделать ближе к центру. Сюда, на окраину, частники, как правило, заезжают редко.
Андрей остановился и, закурив, стал прикидывать: возвращаться ему или нет? А может, все же попробовать провернуть вариант с электричкой?
В конце концов он решил оставить его на запас. Если в течение ближайшего часа не удастся раздобыть машину, то придется отправиться на вокзал.
Он уже хотел было отправиться обратно, но тут где-то впереди, совсем неподалеку, послышалось урчание мотора. Через несколько секунд оно смолкло, но Андрею хватило и этого. Там, впереди, стояла большая грузовая машина, скорее всего, «КаМАЗ». Может быть, она была не одна.
Ощущая, как в нем возродилась надежда, он снова двинулся в том направлении, в котором шел. Наконец улица кончилась. За последними домами был пустырь, а на нем огонек костерка, несколько грузовых машин, какие-то люди.
Стоянка «дальнобойщиков».
Понимая, что перед ним реальный шанс без особого риска выбраться из города, Андрей осторожно пошел к пустырю. Если только ему повезет… то дело в шляпе.
Машин было пять. Пять «КаМАЗов» с крытыми брезентом кузовами. Они стояли в ряд. Возле ближней к нему горел небольшой костерок. Возле него сидели три человека. Остальные наверняка уже спали.
Все было ясно.
Краткая стоянка, несколько часов сна, быстро приготовленная горячая пища и снова в путь.
Этим нужно было воспользоваться.
Прячась за кустами, Андрей подошел к огню метров на десять. Теперь он хорошо мог разглядеть тех, кто возле него сидел. Три парня. Всем лет по двадцать пять. Куртка у одного была распахнута. Под ней виднелась тельняшка.
Скорее всего, бывший десантник. Хотя не обязательно. Сейчас тельняшки носят все кому ни лень. Так же как и камуфляж.
Вот парнишка швырнул окурок в костерок и сказал:
– И все же рядом с городом опасно. Не ровен час, какая шпана решит проведать.
Второй, с длинными запорожскими усами, махнул рукой.
– Не волнуйся. Откуда шпана в таком маленьком городишке? А если кто и появится, то пугануть у нас есть чем. Все-таки три автомата – не шутка. Если кто сюда и явится, чтобы нас попроведать, то мы ему так попроведаем. Он у нас бежать будет отсюда без штанов быстрее горного ветра.
– И все же неплохо бы по очереди подежурить, – предложил первый.
Усатый плюнул в костерок и сладко потянулся.
– Вот что я тебе скажу… Тебе охота, ты и дежурь. А уж меня уволь. Мне еще три дня баранку крутить. Пуганый ты какой-то.
– Станешь тут пуганым, – сказал парень в тельняшке. – Вся страна ошалела. Бандит на бандите и бандитом погоняет. Людей за сто рублей убивают. А у нас груз, причем дорогой.
– Никто твой груз не тронет, – вступил в разговор третий парень, с толстой добродушной физиономией. – Некому. Оглянись и покумекай. Город спит, и бандиты тоже спят. Утром они, конечно, могут и появиться, да только к утру мы уедем. Не дергайся. Лучше выспись. А то днем начнешь клевать носом и махом окажешься в кювете. Тут твоему грузу, и точно, капец придет.
Понимая, что товарищи его не поддержат, парень в тельняшке все же проворчал:
– Нет, я этой стране не доверяю. Тем более если бы кто-нибудь узнал, какой мы груз везем…
– Вот то-то, «если бы», – сказал усатый. – Но ведь никто и не знает. Поэтому расслабься и получай удовольствие.
Он встал и с оттяжкой пнул валявшуюся у костерка пустую консервную банку. Та с громким шорохом прокатилась по земле и исчезла в ближайших кустах.
– Ну ладно, – промолвил толстяк, – поели, теперь пора и поспать.
– Тебе бы только лопать и спать, – проворчал парень в тельняшке. – Когда-нибудь голову проспишь.