Внутри него было пусто. Словно эта неожиданная вспышка ярости сожгла что-то, забрала с собой наполнявшее только что его душу ощущение счастья.
«Нет, с этой страной что-то происходит, – подумал он. – Что-то не то. И это пока еще цветочки». Во времена его детства такое тоже встречалось. В детской компании каждый играет свою роль. Этот главный парень – гвоздь этот – умный, этот – козел отпущения, этот – гнилой. Гнилой. Да, именно. В каждой или почти в каждой компании такой был в наличии. С подленькой улыбкой, жадными глазками, из которых, казалось, постоянно сочился гной, и неистощимой способностью делать гадости. Но один, обязательно один. Теперь же такой гнилой чуть ли не каждый второй, третий. Они сбиваются в стаи, их слишком много. Что будет, когда они вырастут?
Андрей не верил в то, что, повзрослев, такие становятся лучше. Просто они учатся притворяться хорошими, как бы натягивают маски. И эти маски им служат. Но внутри-то они остаются такими, как были.
Что ждет страну, в которой лет через десять каждый второй, третий молодой мужчина, будет вот таким повзрослевшим гнилым?
Он потер ладонью лоб.
«Что-то тебя, брат, на философию потянуло. Что-то не о том ты думаешь».
Объявили его остановку. Андрей повесил сумку на плечо и вышел на перрон. За секунду до того, как двери закрылись, один из подростков крикнул ему:
– Эй ты, козел, мы еще встретимся! Аи эм фак ю. Понял?
Двери с шипением закрылись. Радостное гоготанье сопляков унеслось вместе с вагоном.
Андрей даже не обернулся. Он уже думал не об этом. Вообще время думать прошло. Надо было действовать.
Поднявшись наверх, он снова оглянулся, хотя и понимал, что никакой слежки за ним быть не может. Да, все было чисто. Он купил в кассе пару телефонных жетончиков и прошел к аппаратам. Их было шесть или семь. Андрей выбрал тот, который был с самого края, и набрал нужный ему номер.
Трубку подняли не сразу. Наконец в ней туго щелкнуло, и Андрей опустил жетончик.
– Какого черта? – спросили в трубке.
– Митяй, это я, – сказал Андрей.
– Кто – я?
– Господи, не узнал, что ли?
– А, ты? Чего надо? Ночь на дворе. Рассказывай, да побыстрее. Я уже думал спать ложиться.
– В такое время?
– Да устал я, устал. Говори, чего надо.
– Дело есть.
– Серьезное дело?
– На сто тысяч миллионов.
– Ладно, приходи. Учти, любого другого я бы сейчас и на порог не пустил. Давай, черт с тобой, заваливай. Давно приехал?
– Вчера.
– Скоро будешь?
– Минут через пять.
– Ладно, уговорил.
Уверенным пружинистым шагом он направился прочь от огромной светящейся буквы «М». Ему предстояло пройти не больше квартала. Он преодолел это расстояние за несколько минут.
Потом был нужный ему дом, подъезд. Андрей набрал на коробочке домофона код.
– Кто?
– Я.
– Проходи.
Домофон все-таки хорошая штука.
Подъезд, в который он вошел, был практически чистым, перед дверями квартир даже лежали небольшие коврики.
Митяй уже ждал его, открыв дверь. Был он лысый, круглый, как колобок, но держался уверенно, можно сказать, даже внушительно. Года два назад Андрей выручил его из одного очень опасного дела. Оно вполне могло закончиться тем, что Митяй отправился бы на заплыв любого ближайшего водоема, причем на заплыв, при котором даже чемпион мира по плаванию сразу же пошел бы ко дну. Тяжко плавать, когда к ногам привязан бетонный блок килограммов в тридцать весом.
Они пожали друг другу руки.
– Заходи, гость дорогой.
– Конечно, зайду, – улыбнулся Андрей.
Митяй закрыл за ним дверь.
– Как поживаешь? – снимая куртку, спросил Андрей.
Митя присвистнул.
– Ага, с пушкой, значит, ходишь?
– А как же? Время сейчас опасное, шпаны на улицах много. А человек я боязливый, хилый. Пистолет мне, понимаешь, уверенность придает.
– Видел я, какой ты хилый, – проворчал Митяй. – Ладно, чего стоишь у двери? Проходи на кухню.
Митяй достал из холодильника бутылку водки, тарелочку с мелко нарезанными огурчиками, пошарил на полке ниже, вытащил другую тарелочку, с сыром.
Андрей уселся на стул и стал наблюдать за его манипуляциями. А тот все доставал и доставал. На столе уже появились банка с помидорами, полпалки колбасы, две граненые стопочки, хлеб, какой-то паштет, то ли рыбный, то ли мясной, вскрытая баночка икры, какая-то заграничная мура, похожая на холодец.
– Ты что, полк собрался кормить? – спросил Андрей.
– Нет, – ухмыльнулся Митяй, – человека, для которого двери моего дома все время открыты.
– В надежде, что он обожрется и подохнет.
– Тьфу на тебя, неблагодарная скотина, – беззлобно махнул рукой Митя.
Он быстро наполнил стопки, присел на другой стул.
– Давай, за встречу.
– За встречу.
Они выпили.
Водка обожгла Андрею горло и теплым комком устремилась к желудку. Он закусил куском огурца.
– Ешь, ешь, – сказал Митяй, закуривая. – Вижу ведь, ты не прочь подкрепиться.
Андрей и подкрепился.
Минут через десять они выпили по второй, и тогда Митяй спросил:
– Ну давай, выкладывай, что у тебя за дело?
Андрей закурил сигарету, бросил на него внимательный взгляд.
– Машина нужна.
– Машина?
– Точно, она самая. Вот так.
Андрей провел ладонью по горлу.
– А океанский лайнер тебе не нужен? – хмыкнул хозяин квартиры.
– Нет. Машина.
– Когда?
– Сейчас.
В этот момент на кухне появилась жена Митяя – хрупкая сероглазая блондинка, в халате и каком-то причудливом кружевном чепчике. Она спросонья моргала глазами.
– Митя, с кем это ты?
– Иди, ложись, – сказал ей Митяй. – Человек приехал. Не видишь, дело у него ко мне.
– Ты только долго не сиди. Ладно?
Она зевнула, деликатно прикрыв рот ладонью, и ушла в полутьму квартиры.
– Значит, говоришь, сейчас? – Митяй поскреб голову.
Андрей молчал.
– Именно сейчас, и никак иначе? – переспросил он.
Андрей не сделал и попытки что-то сказать.
– Но где я тебе ее возьму?
Глаза их встретились.
– Нет, – покрутил головой Митяй. – Тут ты перехватил. Свою я не отдам. Да и мотор у нее барахлит что-то…
– Врешь, – улыбнулся Андрей.
– Ну, вру. А как я супруге объясню, что отдал ее кому-то?
Андрей пожал плечами.
– Да, дела. Тебе машина небось нужна для чего-то опасного?
– Угу.
– И ты ее, конечно, разнесешь вдрызг.
– Постараюсь не разнести.
– А если разнесешь?
– Полностью оплачу ремонт. Будет как новенькая. Если очень серьезно разнесу, то куплю новую.
Митяй тяжело вздохнул и задумался. Наконец он сказал:
– А если ухлопаешь и себя, и машину?
Андрей вытащил бумажник, еще раз пересчитал деньги. Там было полторы тысячи долларов и еще какая-то мелочовка рублями. Тысяч пятьсот, не больше. Положив перед Митяем доллары, он сказал.
– Здесь полторы. Вроде гарантии. Через два дня верну машину. Условия я сказал.
– Забери. – Митяй пододвинул к нему деньги. – Ладно, крокодил, дам я тебе машину. Может быть, все же завтра?
Андрей покачал головой.
– Нет. А деньги оставь у себя. Пока. На сохранение.
– Что, так серьезно?
Митяй снова наполнил стопки.
– Не надо. Учти, я за рулем, – сказал Андрей. – А дело и вправду серьезное.
– Может, чем помочь? Знаешь, у меня ведь есть кое-какие связи, знакомства.
– Да нет, я сам вполне справлюсь.
– Ну смотри… А то… Доверенность писать?
– Обязательно.
– Блин, как чувствовал, – пробормотал Митяй. – Притащил вчера домой два бланка, и уже с печатями.
– Это здорово. – Андрей закурил сигарету. – Только учти. Если что, то твою машину сперли; Ты вот как раз это обнаружил и только что собирался идти заявлять в милицию.
– Ну, это само собой.
– И еще, кто бы ни спрашивал, ты меня не видел.
– Ладно, – махнул рукой Митяй. – Затрахал ты меня своими тайнами. Сейчас заполним доверенность, я тебе отдам машину и завалюсь спать. Остальное твое дело. Блин, завтра у меня супруга все мозги выест.
– Ради милого дружка…
– И сережку из ушка, – мрачно продолжил Митяй.
Митяю явно не нравилось все это, но он крепился, вида старался не подавать. Андрей подумал, что на земле есть еще нормальные люди, и облегченно вздохнул. От водки его слегка повело, совсем чуть-чуть, и он решил, что далеко от дома Митяя не уедет. Максимум на несколько улиц. А там заляжет спать. Завтра сделать надо было много, очень много.
Митяй заполнил доверенность, вручил ее Андрею. Потом они одевались и спускались вниз на лифте. Гараж, слава богу, был недалеко, в нескольких десятках метров от дома.
– Давай там осторожнее… – попросил Митяй на прощание,
Андрей молча пожал ему руку и сел в машину.
Он и в самом деле отъехал всего лишь на пару улиц, заглушил мотор и, тщательно закрыв все двери, устроился на заднем сиденье.
Накрывшись курткой, Андрей положил под голову руку и попытался заснуть. Но сон не шел, поскольку днем он уже выспался. Он лежал, смотрел на видневшийся в просвет между дверцей и сиденьем краешек луны. Она висела точно над капотом машины. Он смотрел и думал о том, что завтра кое-кто у него попляшет. Завтра начнется настоящее веселье. Завтра…
Глава двадцать пятая
Андрей проснулся от шума машин, сел на сиденье, провел рукой по лицу.
Конечно, надо было бы побриться, но потом, сейчас на это не было времени, да, кстати сказать, и никакой возможности, поскольку ни бритвы, ни воды в машине не было.
– Итак, день начался, горн гремит, труба зовет, – пробормотал Андрей, пересаживаясь на переднее сиденье.
Он закурил первую утреннюю сигарету и неторопливо высмолил ее до самого фильтра.
С чего же он начнет наступление на Маму? Может быть, с самого простого, с того, что первым приходит на ум?
Он пошарил в кармане куртки и достал телефонный жетон. Маленькая круглая штучка с выдавленной канавкой, как раз по размеру стерженька на таксофоне.