А потом в девять придет няня и найдет тело Дженни.
«А я поеду домой, — подумал Фред. — Зайду к доктору Роулстону, моему психиатру, и скажу, что достиг заметного прогресса в своих попытках принять смерть дочери. Скажу, что при виде ее могилы на меня сошел мир и я уверен, что он останется со мной. Скажу, что перестал ненавидеть людей, виновных в смерти Дженни».
«Я назвал ему их имена», — подумал он. Это было неразумно. Внезапно ему стало неуютно. Эйфория, охватившая его в ту секунду, когда он нажал на спуск и увидел, как падает на землю Стюарт Клинг, исчезла. Ему показалось, что какие-то люди поджидают его в тенях, подкрадываются ближе.
Зазвонил мобильник. Фред не стал отвечать. Наверное, это Хелен. Он знал: она подозревала, что внутри его что-то происходит. Он слишком много говорил с ней о людях, из-за которых погибла Дженни.
Хелен призывала его позвонить психиатру. Станет ли она звонить доктору Роулстону? Не могут ли они решить, что им нужно позвонить в полицию и сказать: Фред Рэнд — человек с серьезными проблемами и, возможно, полиции следует предупредить определенных людей, что он может попытаться связаться с ними? А потом полиция выяснит, что трое из этих людей уже мертвы…
Фред резко закончил заряжать пистолет, положил его в портфель и начал собираться. Пора уезжать отсюда. Он поедет в Локаст-Вэлли прямо сейчас. Домом по соседству с Лайзой явно пользуются только летом. Он припаркуется за домом, и его никто не заметит.
Даже если в конце его схватят, он должен закончить свое дело.
В восемь тридцать Фред Рэнд выписался из мотеля в Гарден-Сити, сел в машину и сорок минут ехал до Локаст-Вэлли. Свернув с шоссе, он заехал в маленький ресторанчик и пообедал, не забыв засунуть в карман несколько булочек на случай, если ночью захочется перекусить. В десять вечера он поставил машину в глубоких тенях за домом, соседним с домом Скэнлонов. Сон, который не шел к нему в удобной кровати мотеля, взял свое, едва Фред откинул сиденье и улегся на нем.
Он проснулся на рассвете и стал ждать.
Марк Бакстер спал плохо. Клинг. Стюарт Клинг. Откуда он знает это имя?.. Марк проснулся, озадаченный этим вопросом, и снова уснул. На этот раз ему приснилась мать. Она вносила депозит в банке. Но вместо суммы она написала на чеке номер машины и пыталась заставить клерка принять его.
В семь утра, когда Марк перехватил чашку кофе, поцеловал жену и попрощался с дочкой, он не поехал в офис, а свернул в сторону дома покойной матери. Он должен вытащить из корзины бумажку с номером, отдать ее детективу Джо О’Коннору и сказать тому, что не может вспомнить, какое отношение к нему имеет убитый лейтенант полиции округа Нассау, но какая-то связь между ними точно имеется.
Хелен Рэнд провела бессонную ночь. Она упрекала себя за то, что не попыталась найти психиатра Фреда. За ужином она рассказала о своем беспокойстве Джину, и тот сказал, что его приятель, психиатр Брюс Стивенс, наверняка сможет вычислить психиатра с фамилией вроде Роулингс или Рейнс в районе Сент-Огастина.
Когда Джин отвез ее домой, Хелен попыталась найти номер психиатра через телефонную справочную службу, но без точного имени у нее ничего не вышло.
В 7.15 она позвонила Джину в больницу.
— Джин, пожалуйста, позвони доктору Стивенсу. Не знаю почему, но я ужасно беспокоюсь.
В восемь она уже говорила с доктором Ричардом Роулстоном, который практиковал в Понте-Верде, примерно в пятнадцати милях от Сент-Огастина.
Хелен торопливо объяснила свою озабоченность и стала ждать. Вопреки всему она надеялась: если доктор и не рассеет ее тревоги, то хотя бы скажет, что, по его мнению, Фред вряд ли совершит какой-то необдуманный поступок.
— Миссис Рэнд, вы говорите, что Фред сейчас на Лонг-Айленде и вам кажется, что он не принимает лекарства?
— Да.
Долгая пауза. Потом психиатр заговорил:
— Фред меня очень беспокоил, но потом он сказал, что собирается с друзьями в круиз и чувствует себя гораздо лучше. Если он солгал и сейчас находится на Лонг-Айленде, полагаю, есть три человека, которым может потребоваться защита. У меня записаны их фамилии. Фред винил этих людей в попустительстве смерти его дочери. Охранник, пожилая женщина и полицейский.
— Да, он винил именно этих людей.
— Миссис Рэнд, вы знаете, где остановился Фред?
— Нет, не знаю.
— Тогда мне придется позвонить в полицию округа Нассау и сообщить им о нашей озабоченности. Мне кажется, будет правильно дать им ваш номер, на случай если они захотят поговорить с вами.
— Конечно. Я сегодня не работаю. Я буду здесь.
Хелен повесила трубку. И стала ждать.
Когда позвонил доктор Роулстон, Марк сидел в кабинете Джо О’Коннора. Они только что проверили номер машины, который Дженевьева Бакстер записала на квитанции. Номер принадлежал «Вольво», которое арендовал Фред Рэнд из Сент-Огастина, Флорида.
— Он убил мою мать, потому что… — еле выговорил Марк и зарыдал. — Он винил ее! Он винил ее!
— И Стюарта Клинга с Винни д’Анджело. Его тело выловили вчера днем. Полиция заподозрила, что дело с ним нечисто, — мрачно заметил О’Коннор.
— Если бы только мама мне сказала…
— Ты не представляешь, сколько разных «если» приходится выслушивать в нашей работе, — ответил О’Коннор и снял трубку. — Включите во все сводки… да, вооружен и опасен…
В 7.15 Фред наблюдал, как Тим Скэнлон уходит из дома. Спрятавшись в густых кустах под кухонным окном, Рэнд видел, как тот расцеловал свою семью, и даже слышал, как он крикнул из прихожей: «Солнышко, не забудь, я сегодня немного задержусь».
«Вряд ли, — подумал Фред. — Ты вернешься домой через пару часов. Как только тебе сообщат про Лайзу».
В халате, с волосами, скрученными на затылке, Лайза выглядела совсем молодой. Почти как в те дни, когда они дружили с Дженни.
«Скоро вы будете вместе», — подумал Фред.
Узнав, что Фред убил трех человек на Лонг-Айленде, Хелен впала в ступор. Она неподвижно просидела час, пытаясь осознать его кошмарное преступление. Но потом почувствовала, как сквозь шок пробивается тревога. В ее ушах звучал голос Дженни.
В десять минут восьмого она набрала доктора Роулстона и, задыхаясь от страха, спросила:
— Доктор, Фред когда-нибудь обвинял в смерти Дженни ее подругу Лайзу?
— Нет. Он упоминал, что Лайза должна была в тот день поехать с его дочерью за покупками, но передумала. Больше ничего.
— Есть причина, по которой он мог промолчать. Факт, который он был не в силах признать. Мне нужно позвонить в полицию Нассау. С кем вы там разговаривали?
Когда позвонила Хелен Рэнд, Марк уже собирался уходить. Он видел, как мрачнеет лицо О’Коннора.
— Вы говорите, она носит фамилию Скэнлон и предположительно живет в Локаст-Вэлли? Мы займемся этим прямо сейчас.
О’Коннор повесил трубку и повернулся к Марку:
— Похоже, в его списке есть еще один человек.
— Ладно, ребята, хорошего вам дня.
Лайза поцеловала на прощание близнецов, дождалась, пока автобус не тронется, и поспешила домой. Дверь была отперта с самого утра, а сейчас, провожая близнецов до угла, Лайза оставила ее приоткрытой.
Те две минуты, что ее не было, пятнадцатимесячная Келли сидела в манеже с пластиковыми кубиками, которые она не могла проглотить, и резиновым мячиком. Все, что девочка могла засунуть в рот, лежало вне ее досягаемости.
Но этим утром Келли явно была напугана. Она встала в манеже на ножки и завывала: «Маааммааа!»
Лайза подхватила ее на руки.
— Эй! В чем проблема?
«Во мне», — подумал Фред. Он прятался в чулане в прихожей, понимая, что спешить некуда. Он вполне может подождать еще пять или десять минут, наслаждаясь своей щедростью: он дарит Лайзе лишние минуты жизни.
И, разумеется, он не убьет Лайзу, пока она держит ребенка. Ему требовался лучший обзор, и он приоткрыл дверь чуточку шире. Дверца скрипнула. Услышала ли Лайза?
Лайза услышала знакомый звук: в прихожей скрипнула дверь. Там кто-то есть. «Вот почему испугалась Келли, — подумала она. — Что же мне делать?»
«Не дай ему понять, что ты о нем знаешь. Возьми ребенка и иди к двери. Нажми тревожную кнопку».
«Господи, пожалуйста, помоги мне».
Она все-таки заметила. Фред увидел, как она напряглась.
— Лайза, — негромко произнес он.
Она обернулась.
— Положи ребенка в манеж и отойди от него. Я не хочу, чтобы с твоей дочкой что-то случилось. Знаешь, иногда пули рикошетят…
В дверях стоял отец Дженни. В руке он держал пистолет. Почему он пришел сюда? Она знала. «Потому что он ненавидит меня. Потому что я жива, а Дженни мертва». Когда Лайза встретила его в тот день, то испытала странные чувства. Она помнила, как рассказывала всякие пустяки о своей жизни и видела его взгляд, холодный и злой. Он собирался убить ее.
Лайза попыталась не выдать своего страха.
— Прошу вас, я сделаю все, как вы скажете. Позвольте мне только положить ребенка, и мы пройдем в кухню.
— Ты очень заботишься о дочке. Жаль, что ты не была такой же заботливой подругой…
Лайза крепко обняла Келли, поцеловала ее и начала опускать обратно в манеж. Малышка обхватила руками шею матери.
— Нет-нет-нет!
Лайза попыталась осторожно расцепить ее руки.
— Лайза, быстрее.
Фред слышал вой сирены. К дому свернула полицейская машина.
— Быстрее!
Лайза склонилась над манежем, оторвала от шеи руки дочки и уронила ее на подстилку. Из угла выкатился резиновый мячик. Внезапно перед нею мелькнула картинка из прошлого: они с Дженни — звезды софтбольной команды, она бросает, Дженни ловит. Лайза поняла, что у нее есть шанс на спасение. Одним плавным движением она схватила мяч, оттолкнулась от манежа, обернулась и рывком метнула мяч во Фреда. Мяч попал ему в руку, и ствол дернулся, когда Рэнд нажимал на спуск.
Пуля прошла в нескольких дюймах от ее головы и застряла в стене. Прежде чем он успел выстрелить во второй раз, полицейские повалили его на пол.