— На прошлой неделе. Все тут раскидал, все мои бумаги валялись на полу. Ничего не украл, хотя у меня было в кассе пятьдесят долларов. Сегодня, когда вы мне сообщили о пропаже в архиве, я подумал, не за этой ли копией он приходил.
— Но он не взял ее.
— В ту ночь бумаги были у меня дома.
— Это единственная копия?
— Нет, теперь я отснял несколько. Для сохранности.
— Можно взглянуть? — спросила Кейт. Дэвид протянул ей папку:
— Ты доктор. Смотри.
Она взглянула на имя вверху. Дженнифер Брук. Открыв, начала читать. Сначала шли обычные данные. Пациентка, здоровая двадцативосьмилетняя женщина, тридцать шесть недель беременности, поступила в клинику на ранних стадиях родов. Предварительный осмотр провел доктор Танака. Сердечный ритм в норме, как и анализы крови. Кейт перевернула страницу. Роды, описание. Вместо аккуратного почерка сестры пошли небрежные, плохо читаемые каракули. Причины смерти молодой женщины свелись к нескольким холодным профессиональным формулировкам: «Сильные судороги… Валиум и дилантин не помогают. Срочный вызов хирурга. Дыхание прерывистое… остановка дыхания. Массаж сердца… Сердце еле слышно, но пульса нет. Доктор Вог из хирургии ассистирует кесарево сечение… Живой ребенок».
Дальше следовали абсолютно неразборчивые, неряшливые записи. Потом последнее, снова разборчиво: «Оживление остановлено. Смерть наступила в 01.30».
— Она умерла от кровоизлияния в мозг, — сказал Кахану. — Ей было всего двадцать восемь.
— А ребенок? — спросила Кейт.
— Девочка. Умерла час спустя после смерти матери.
— Кейт, — тихо сказал Дэвид, — смотри, внизу список персонала, принимавшего участие в операции.
Она посмотрела на список из трех человек, и у нее похолодели руки.
Генри Танака, доктор медицины.
Энн Рихтер, операционная сестра.
Эллен О'Брайен, операционная сестра.
— А где доктор Вог? Этот доктор может нам все рассказать…
— Он не может, — прервал ее Кахану, — дело в том, что доктор Вог почти сразу после смерти Дженнифер Брук попал в аварию. Его автомобиль врезался в другой.
— Он погиб?
— Лобовое столкновение. Все погибли.
Документ выпал из ее похолодевших пальцев, как будто нес в себе угрозу. Канаху перевел взгляд на окно.
— Четыре недели назад Чарли Декер пришел ко мне. Не знаю, почему он выбрал меня. Может быть, другие были не по карману… Он хотел провести расследование по поводу преступной врачебной ошибки.
— Но Дженни Брук умерла пять лет назад, — сказал Дэвид, — Декер не был ее родственником, и они не были женаты. И он не имел права по закону возбуждать дело.
— Он платил, мистер Рэнсом. Наличными.
Наличные… Магическое слово для адвоката, еле сводившего концы с концами.
— Я взялся за его дело. Написал доктору и двум медсестрам, но они так и не ответили на мои письма.
— Они не прожили долго, — объяснил Дэвид. — Декер добрался до них раньше.
— Зачем ему это было надо?
— Месть. Они убили женщину, которую он любил. И он убил их.
— Он никого не убивал.
— У вашего клиента был мотив, Кахану. А вы отыскали для него имена и адреса тех, кому он хотел отомстить.
— Вы никогда не встречались с Декером, иначе понимали бы, что он не способен никого убить.
— Вы удивитесь, каким безобидным на вид может быть убийца. Я их повидал немало в суде.
— А я защищал их! Я брался защищать подонка, от которого все другие отказались. И я знаю, кто действительно убийца, стоит мне взглянуть на него. У них есть что-то такое во взгляде… И я говорю вам — Чарли Декер не такой.
— А какой он, мистер Кахану? — спросила Кейт спокойно.
Гаваец помолчал, глядя через грязное стекло на улицу.
— Он вполне обыкновенный, не высокий не маленький, худой, кожа да кости, но это из-за неправильного питания. Мне было жаль его. Он не мог говорить, только шептать, поэтому он мне писал. Он сидел на том стуле, где сейчас сидите вы, доктор Чесни, написал, что у него мало денег, вынул из бумажника двадцатки, и по тому, как он бережно к ним относился, я понял, это последнее. — Кахану покачал головой. — Я до сих пор не могу понять, почему он пришел. Женщина умерла, ребенок тоже, пять лет назад. Их не вернешь.
— Вы знаете, где его можно найти? — спросил Дэвид.
— У него есть почтовый ящик. Но я проверял, он не брал почту уже три дня.
— Адрес? Телефон?
— Не давал. Я не знаю, где он. Пусть его ищет полиция. Это ведь их работа, не так ли? И давайте заканчивать. Я все сказал. Если надо больше, спросите самого Декера.
— Который исчез.
Кахану среагировал мрачно:
— Или его нет в живых.
Глава 9
Сорок восемь лет работая кладбищенским сторожем, Бен Хумалу много всего повидал. Друзья и знакомые удивлялись, как он может целый день находиться в окружении мертвых. Однако не мертвые доставляли ему хлопоты, а живые. Сборище шумных подростков в темноте около могил, вдова, царапающая непристойности на новом памятнике над могилой мужа, старик, пытающийся похоронить любимого пуделя рядом с могилой любимой жены. Кладбище притягивает странных людей.
Сегодня снова подъехала та машина.
Каждый день всю последнюю неделю один и тот же серый «форд» с затемненными стеклами въезжал в ворота и стоял подолгу около Арки Вечного Покоя. Если кто-то приезжает навестить могилу, почему он ни разу не вышел из машины и не подошел к ней?
Странные люди.
Бен взял садовые ножницы и начал подстригать куст гибискуса. Ему нравился звук щелкающих ножниц в послеполуденной тишине.
Старенький «шевроле» въехал в ворота и остановился. Оттуда вышел долговязый мужчина и помахал рукой Бену. Бен улыбнулся и помахал в ответ. Мужчина нес в руках букет ромашек, который положил на могилу. Бен наблюдал, как человек проделал весь обычный ритуал: собрал все засохшие цветы, оставшиеся с прошлого посещения, сгреб листья и ветки. Положив на могилу новое приношение, он благоговейно встал на колени. Бен знал, что он пробудет в таком положении долго. Как всегда. Каждый раз одно и то же.
К тому времени, как человек поднялся уходить, Бен закончил с гибискусом и перешел к бугенвиллее. Он видел, как мужчина идет к своему старому «шевроле», отъезжает, потом с некоторой грустью посмотрел вслед. Он не знал его имени, но ясно было, что тот, кто лежит в могиле, все еще любим. Он положил ножницы и подошел к могиле.
В это время раздался звук заведенного двигателя другого автомобиля, и серый «форд» направился следом за «шевроле».
Странно. Что бы это значило?
Он взглянул на надпись на памятнике: «Дженифер Брукс. 28 лет». Засохший лист уже успел упасть на свежеубранную могилу и дрожал на ветру. Бен покачал головой. Такая молодая. Как жаль.
— У тебя сэндвич с ветчиной и майонезом и звонок на четвертой линии. — Сержант Броуфи положил на стол бумажный пакет.
Поки поколебался между сэндвичем и звонком и решил в пользу первого. В конце концов, он имеет право поесть, об этом напоминал его урчащий от голода желудок. Он кивнул на телефон:
— Кто звонит?
— Рэнсом.
— Опять!
— Он требует, чтобы мы провели расследование по делу О'Брайен.
— Чего он привязался к этому делу?
— У него есть причина. — У Броуфи вдруг сморщилось лицо — он собрался чихнуть. Сержант вытащил платок и зажал нос, предотвращая взрыв. — Это леди доктор. Ну, ясно, сердечные дела.
— Дэви? — Поки засмеялся. — Он не такой.
— Он такой, как все, — сказал угрюмо Броуфи.
В дверь постучали, показалась голова полицейского в штатском.
— Лейтенант? Вызывают наверх.
— Шеф?
— У него весь офис набит репортерами. Они спрашивают о пропавшей дочке Сасаки. Ждет вас через десять минут.
Поки с сожалением взглянул на недоеденный сэндвич. В списке неотложных дел на первом месте, безусловно, стоял вызов наверх. Вздохнув, он надел пиджак.
— Что Рэнсому сказать? — напомнил Броуфи, кивнув на телефон.
— Скажи, что я ему перезвоню.
— Когда?
— На следующий год. — Поки пошел к двери, бурча под нос: — В лучшем случае.
Дэвид сел в машину на место водителя и захлопнул дверцу.
— С нами не захотели разговаривать.
— Но они же видели карту Дженнифер Брук. Говорили с Кахану.
— Считают, недостаточно доказательств, чтобы завести дело об убийстве. Они по-прежнему Уверены, что Эллен О'Брайен умерла от преступной ошибки врачей. И кончено.
— Мы остались одни.
— Нас отстранили, — он резко тронул с места, — дело становится опасным.
— Оно было опасным с самого начала. Почему вдруг теперь ты испугался?
— Ладно. Признаюсь, я до сих пор не был уверен в твоих словах.
— Ты думал, что я лгу?
— Видишь ли, в моей голове пряталось в глубине сознания маленькое сомнение. Теперь, когда нам известно о похищении медицинской карты, взломе офиса адвоката, надо понимать, что дело опаснее, чем я думал. Речь идет уже не о неуравновешенном мстителе. Слишком все логично, слишком все продумано, — сдвинув брови, он смотрел перед собой на дорогу, — и все связано с делом Дженнифер Брук. Есть что-то такое в медицинском заключении, что представляет для преступника опасность разоблачения, он хочет спрятать концы в воду.
— Но мы уже много раз это обсуждали, Дэвид!
— Мы что-то упустили. И я рассчитываю, что Чарли Декер скажет нам сам, что именно. Надо подождать, пока полиция его отыщет.
Чарли Декер. Ее рок или ее спасение? Глядя в окно автомобиля, Кейт пыталась вспомнить его лицо. До сих пор ей мешал ужас, который ей внушали те страшные провалы глаз в зеркале. Теперь она попыталась освободиться от наваждения, хотя пульс сразу участился и она почувствовала знакомое волнение. Глаза в зеркале. Глаза убийцы? Она теперь не была уверена. Она взглянула на медицинскую карту Дженнифер Брук, лежавшую у нее на коленях. Действительно ли в ней хранится разгадка?
— Я завтра заеду к Поки, — сказал Дэвид, — попробую его переубедить.
— А если не удастся?