– Муму берем, он готов, анестезиологи про Зуеву вчера сказали, я успел позвонить, чтобы клизму ставили и прочую подготовку. Паша, возьмешь?
– Опять я. Хоть бы день в операционную не ходить. Варвара Вадимовна, вы поможете?
– Конечно.
– А можно я помоюсь на ассистенцию?
– Помыться можно, Митя, но ассистировать на муму почти никогда не нужно, там и так дырка маленькая, два человека пихаться будут. Впрочем, помойся, подержишься за что-нибудь.
Митя знал, что муму – это сленговое обозначение опухоли мосто-мозжечкового угла (мосто-мозжечковый угол – сокращенно «мму»). Это слово даже иногда склоняли: «подошел к муме», «не нравится мне эта мума», ударение на последний слог. Опухоль доброкачественная, но противная – чаще всего это невринома слухового нерва, она давит на слуховой нерв и снижается слух. Давит на лицевой нерв – лицо перекашивается. Давит на ствол – человек перестает глотать, а потом дышать. Потому что ствол – это область мозга, где расположены центры дыхания, глотания и еще много чего важного. То, что доброкачественная, – это ее единственное достоинство, – она растет много лет, иногда двадцать-тридцать. Если «поймать» ее вовремя, то удаляется сравнительно легко и безопасно, и человек живет потом сколько ему положено, хоть до ста лет. А Варвара нужна, чтобы отслеживать состояние ствола и лицевого нерва – и чтобы найти этот самый нерв. На мозге же не написано, как что называется.
– Хорошо бы операция была скучная, – говорит Варвара Мите, поднимаясь с дивана. – Если все идет нормально, то я всю операцию сижу и смотрю в монитор, время от времени говоря, что все хорошо. Обожаю скучные операции, на которых ничего не происходит. Если хирург начинает что-то делать не так, у меня на экране сразу идет информация, и я говорю хирургу: «Осторожно, стволовые!», или «Остановка на две минуты», или самое плохое: «Дальше удалять нельзя, опасно». Или: «Что ты топчешься по тройничному нерву, сойди с него». Или: «Ряды с лицевого!» Ряды – это длительные и нехорошие по прогнозу реакции нерва, похожие на забор регулярные черточки на мониторе. А есть еще вспышки – это тоже реакции нерва, но короткие, нерегулярные и гораздо более безобидные.
В операционную Варвара и Митя пришли раньше анестезиологов. Варвара установила свой аппарат в уголочке (потом переставит на место, когда больную уложат) и сказала Мите:
– А вот еще случай был. Сидим с Максом на муму, пациентка пожилая, 72 года, много болячек. Удаляется вроде неплохо, но слуховые вызванные потенциалы неустойчивы. Вроде еще ничего, я Макса не дергаю, но уже слегка нервничаю – может, уже пора закругляться? Как бы не напортить. Наконец Макс говорит: «Наверное, заканчиваем, страшно что-то». Я радостно соглашаюсь: «Да, давай, а то у меня тоже все на соплях, я уже несколько раз рот открывала, чтобы тебе сказать, да закрывала обратно – вроде еще можно немножко поудалять». «Да уж слышу, как ты рот открывала», – проворчал Макс. Я удивилась: «Как? Я вроде его без лязганья открываю». «Когда у тебя на экране начинаются стволовые симптомы, ты сначала мне не говоришь, а начинаешь ерзать на стуле, а потом делаешь глубокий вдох, но ничего не говоришь. И я уже знаю, что у тебя проблемы, и работаю осторожнее», – объяснил Макс. Вот это взаимопонимание! Кстати, с пациенткой все отлично вышло. Ну вот, анестезистка укол делает, анестезиолог пришел, начинается работа. Погоди, не мойся, будешь помогать укладывать.
Глава двадцать первая. Тоже самая обычная операция
– Доброе утро, ели сегодня? И не пили? Кулачком поработайте. Уколю.
– Кусачки заказали?
– Нет еще, там занято и занято.
– Сходи еще позвони, кусачки три в одном.
– Это вы меня кусать будете?
– Немножечко покусаем. А вы спать будете и на нас не обидитесь. Давление какое рабочее? Хорошо.
– Заказала кусачки. А раствор рыжий или белый?
– Рыжий.
– Доброе утро. Что давление? Померить не можем?
– Подцепила только-только, долго не подавали.
– Сейчас спать будете. Варвара, севоран же можно?
– Только релаксанты нельзя. А в остальном, Леша, ни в чем себе не отказывай.
– Ну, пока доберемся до мониторинга, все релаксанты улетят.
– А вчерашний твой как?
– Как только вывезли его с Витей, так его давай колбасить, реланиум вводили дважды. Ничего, вышел. Я его только в семь часов экстубировал. А ваш вчерашний с моторной зоной хороший. Двигает руками-ногами так, что любо-дорого. В маску дышите спокойно. Хорошо. Трубку семерку. Хорошо. Пластырем закрепляй.
– Хирург пришел.
– О, вы быстро сегодня заинтубировали. А Варвара Вадимовна где? А, вот вы, а я и не вижу.
– Что там вкусненького принесли? Краниофиксы?
– Да, самое вкусное теперь – краниофиксы и сетка для фиксации. Дефицит. Укладываем пациента. Дмитрий, помогай. Голову еще подверни. Руку закрепи. Фиксируем. Я вот тут еще подбрею немножко. Дмитрий, вот я рисую дугу разреза. Вот здесь пойдем. Варвара Вадимовна, можно ставить электроды.
– Да-да, я уже втыкаюсь. Вы мойтесь, я сегодня быстро воткнусь.
– Я сейчас еще снимок гляну.
– Да вы его уже сто раз смотрели.
– Ничего, лучше лишний раз посмотреть, чем не туда въехать. Ладно, все понятно. Моюсь.
– Начинаем. Держатель.
– Какой?
– Работающий! Чтоб два раза не колоть. И пинцет. Разрез. Отсос. Ток. Ток. Все, можно сверлить. Вот как синус определим – и свобода, сразу легче становится. О-о, пазухи начались. У нее очень воздушные пазухи, большие, это плохо. И сверло остановилось. Мне все кажется, что оно провалилось в мозг, а это пазухи. Все, остановились, тут надо подумать. Вон выше копать надо. Давно такого чуда не видел. Дырки, дырки… Как мы это закрывать будем, воском придется мазать. Кусачки.
– Она пошла искать, нету в контейнере. Вот эти подойдут?
– Не знаю, попробуем. Новых-то нету?
– Поищем.
– Мы сейчас с этими синусами намаемся. Осуши, пожалуйста, а то я этим толстым залез и все порвалось.
– Тоненький принесли.
– Тахокомб маленький. Вот отсюда чуть задел, и как полилось. Дрель. Что-то тетя какая-то странная, я вам честно скажу. Зажим. Крепко оболочка к кости приросла. Отсос. И тут потекло. Вытаскиваем. Сверлим. Сейчас крованет. Тут может и не кровануть, а тут точно крованет. Еще пазухи промыть и воском заделать. Так, здесь все выносим. Дрель. Я же говорил, тут крованет. Тахокомб. Большой. Еще. Вот надо кость убрать. Я говорю, полная жопа. Надо сразу пазухи оприходовать. Так, эту пазуху мы воском замажем, еще синус тут у нас. Такие пещеры, гроты. Воск давай. Всё, воском замазал.
– Аки пчелка.
– Тахокомб. Вот это болото уберем. Новую салфетку. Всё, переходим в чистый этап. Зовите санитарку. Хорошо, что не стали пилить вон там. Там синус идет, можно было вообще его распороть.
– Настя, в двойку.
– Перчатки. Микроскоп. Педаль справа. Делай, надо отбалансировать, нажми там. Всё, можно. Ток. Ток.
– Варвара Вадимовна, давайте сразу стимулятор положим, чтоб потом не отвлекаться.
– Ножницы. Надо ликвор выпустить. Пошире салфетку. Вот эту. Шпатель. Отсос возьми. Давай подключай. Отсос. Ватник небольшой. Цистерны заполняет опухоль. Верхние цистерны все забиты. Вот как интересно, вон оно откуда пошло, растет вот оттуда. Микропинцет. Спускаемся и двигаем мозжечок. Пинцет. Ватник. Польем. Ватник в верхний угол раны. Где намет? Вот намет. Сейчас я приберусь, спайки немного уберу. Ток. Ток. Микропинцет. Перемычка между ними, и дальше идет пузырь. Варвара Вадимовна, проверим лицевой. Я встал стимулятором куда-то.
– Нет М-ответа.
– Встал.
– Нет.
– Встал.
– Нет.
– А стимулятор работает? Проверим. Я встану на бульбарную группу нервов. Встал.
– М-ответ широкий, как с добавочного нерва. Все исправно.
– Хорошо. Ток. Ток. Ток. Тут где-то тройничный. Проверим. Встал на предполагаемый тройничный.
– М-ответ с жевательной мышцы, тройничный.
– Хорошо. Цапку дай. Попробуй из ватки сделать трехслойную такую прослойку. Варвара Вадимовна, вот сейчас я работаю, что-то происходит?
– Немного с тройничного, но не на нем, а рядом.
– Хорошо, так и есть, я рядом с тем местом. Микропинцет. Ток. Вот это что? Варвара Вадимовна, посмотрите, какая штучка.
– Пленочка какая-то.
– Да, пузырь. Опухоль кистозная, как многие невриномы. Но вот это что? Я думал, проткну, она и сдуется, а она не сдувается. А вот этот белый кто? Это нерв. Или слуховой, или вестибулярная порция. Стимулируем. Нет М-ответа? Слуховой. Вон вестибулярный идет в слуховой проход. А этот кто? Стимулируем. Встал стимулятором на нерв.
– Нет М-ответа.
– Встал.
– Нет.
– Встал.
– Нет.
– Хорошо. Ток. Ток. Отрежем, где нет М-ответа. Ножницы. Вот тут уберем. Ультразвук. Поменьше насадку. Вот здесь поубираем ультразвуком. Так, убрал кусок, теперь определимся. Стимулируем. Встал на подозрительное место.
– Нет М-ответа.
– Встал.
– Нет.
– Хорошо. Работаю.
– У меня вспышки с тройничного.
– Да, я тройничный увидел. Хорошо, теперь все ясно. Ультразвук. Поехали.
Удаляет долго.
– Давайте проверим вот тут. А ну-ка, прямо на тройничный встану.
– О-о, большой М-ответ и cross talk – М-ответ со всех мышц.
– Хорошо. Ток. Ток. Вот здесь еще много уберем. Ватник.
– Тонкий?
– Любой, я скомкаю. Стимулируем. Встал.
– Нет.
– Встал.
– Нет.
– Встал.
– Нет.
– Хорошо. Микропинцет. Дай вентрикулярную иглу, которой пунктируют желудочки. Вот тут пройдем. Возьми у меня микропинцет. Стимулируем. Встал.
– Нет.
– Встал.
– Тройничный.
– Всё, выношу все это. Проблема в том, что всю невриному можно убрать махом, но вдруг в массиве опухоли – лицевой нерв. Давай маленькую цапку, потихоньку убираем. Взяли кусочек, посмотрели, взяли еще кусочек, посмотрели. Вот тут белый, видите? Вот сто пудов он лицевой. Давайте его простимулируем. Встал.