В тот момент, когда обвинитель готовился произнести вступительное слово, Дарси заметил перемену в миссис Янг. Она по-прежнему сидела прямо, но смотрела в сторону скамьи подсудимых с таким напряжением и сосредоточенностью, словно этим молчаливым взглядом могла передать узнику нечто — возможно, надежду или силу. Это длилось всего несколько секунд, но на это время для Дарси перестали существовать пышные облачения судейских, алая мантия судьи, разноцветные одежды зрителей, его околдовали эти два человека и их поглощенность друг другом.
— Господа присяжные, рассматриваемое дело одинаково огорчительно для всех нас — жестокое убийство бывшим армейским офицером своего друга и товарища по оружию. Хотя многое еще остается загадкой: ведь полную правду могла бы открыть только сама жертва, — основные факты очевидны и неоспоримы и будут представлены вам в свидетельских показаниях. Подсудимый в обществе капитана Денни и миссис Уикхем выехал из «Грин-Мэн» в поселке Пемберли, Дербишир, около девяти часов вечера в пятницу, 14 октября, намереваясь лесной дорогой добраться до замка Пемберли, где миссис Уикхем собиралась заночевать и пробыть там еще какое-то время. Что до ее мужа и капитана Денни, у них было намерение ехать в «Кингз-Арме» в Ламтоне. Вы услышите свидетельство о ссоре между обвиняемым и капитаном Денни еще в гостинице и слова, которые он произнес, выйдя из коляски и бросившись в лес. Уикхем тогда последовал за ним. Раздались выстрелы, и, видя, что муж не возвращается, обезумевшая от страха миссис Уикхем потребовала, чтобы ее везли в Пемберли, где сразу же снарядили поисковый отряд. Два свидетеля расскажут, как обнаружили труп, этот момент живо врезался им в память. Залитый кровью обвиняемый стоял на коленях перед жертвой и дважды отчетливо произнес, что убил своего друга. Среди многого другого этот момент — один из самых неясных и таинственных, а ведь он центральный в деле; признание было, его повторили дважды, и, подчеркиваю, его правильно поняли. Поисковый отряд не стал искать другого возможного убийцу; мистер Дарси проявил осторожность, поместил Уикхема под стражу и немедленно известил мирового судью; но, несмотря на добросовестные и тщательные поиски, установить пребывание чужих людей в тот вечер в лесу не удалось. Жители Лесного коттеджа — пожилая женщина, ее дочь и умирающий сын — не могли нанести удар тяжелой каменной плитой, который, как полагают, оказался роковым. Такие камни встречаются в этом лесу, и Уикхем, знакомый с местностью, знал, где их искать.
Преступление отмечено особой жестокостью. Врач скажет вам, что удар по лбу просто оглушил жертву, но за ним, когда капитан Денни, ослепший от льющейся крови, старался убежать, последовал смертельный удар. Невозможно представить себе более трусливое и подлое убийство. Капитана Денни не вернуть, но справедливость должна восторжествовать, и я уверен, что вы, господа присяжные, без колебаний вынесете вердикт «виновен». А сейчас я приглашу первого свидетеля обвинения.
Громко позвали «Натаниэл Пиггот», и почти сразу же хозяин гостиницы «Грин-Мэн» занял место на свидетельской трибуне и, приподняв Библию, торжественно произнес клятву. На нем был лучший выходной костюм, в котором он обычно ходил в церковь, однако чувствовал он себя в нем естественно, как человек, привыкший к такой одежде; минуту Пиггот неторопливо разглядывал присяжных оценивающим взглядом человека, не видящего ни в одном из них подходящего кандидата для работы в гостинице. Наконец он устремил взгляд на обвинителя, как бы готовый ко всему, что уготовил ему сэр Саймон Картрайт. По его просьбе он назвал свое имя и адрес: «Натаниэл Пиггот, владелец гостиницы «Грин-Мэн», поселок Пемберли, Дербишир».
Его показания были простыми и заняли мало времени. Отвечая на вопросы обвинителя, Пиггот рассказал суду, что Джордж Уикхем, миссис Уикхем и покойный капитан Денни прибыли в гостиницу в пятницу вечером, 14 октября, в наемном экипаже. Мистер Уикхем заказал ужин с вином и коляску, чтобы тем же вечером отвезти миссис Уикхем в Пемберли. Когда он вел гостей в бар, миссис Уикхем сказала ему, что останется в Пемберли на ночь, чтобы побывать на следующий день на балу леди Энн. «Она была очень возбуждена». Отвечая на следующий вопрос, Пиггот сказал, что мистер Уикхем собирался, оставив жену в Пемберли, продолжить путь в «Кингз-Армс» в Ламтоне, там переночевать и следующим утром отправиться в Лондон.
— Выходит, речь не шла, что мистер Уикхем тоже останется в Пемберли? — спросил мистер Картрайт.
— Я этого не слышал, сэр, да и никто не мог этого ожидать. Мистера Уикхема, как известно, не принимают в Пемберли.
По залу пронесся шепот. Инстинктивно Дарси вжался в кресло. На опасную тропу они ступили раньше, чем он ожидал. Сам Дарси не сводил глаз с обвинителя, но знал, что взгляды присяжных устремлены на него. Но, выдержав паузу, Саймон Картрайт сменил направление:
— Мистер Уикхем заплатил за еду, вино и коляску?
— Заплатил, сэр, еще в баре заплатил. Капитан Денни сказал: «Твое шоу — ты и плати. Мне денег еле-еле хватит на Лондон».
— Вы видели, как они отъезжали?
— Да, сэр. На часах было без четверти девять.
— А когда они садились в коляску, не обратили вы внимание на их настроение, на отношения между джентльменами?
— Не могу сказать, что особенно прислушивался, сэр. Я давал инструкции кучеру Пратту. Леди просила его быть осторожнее с ее чемоданом — там лежало платье для бала. Я видел, что капитан Денни спокоен, и когда они выпивали, он тоже был таким.
— Джентльмены много выпили?
— Капитан Денни пил только пиво — не больше пинты. Мистер Уикхем выпил две пинты, а потом перешел на виски. Перед отъездом он раскраснелся и нетвердо держался на ногах, но говорил разумно, хотя и громко, и сел в коляску без посторонней помощи.
— Говорили они о чем-нибудь, садясь в коляску?
— Нет, сэр, насколько я помню, нет. Вот миссис Пиггот утверждает, что джентльмены ссорились, но это было раньше.
— Мы выслушаем вашу жену. Это все, что я хотел знать, мистер Пиггот, можете быть свободны, если вы не нужны мистеру Микледору.
Мистер Микледор поднялся, и Натаниэл Пиггот с готовностью повернулся к нему.
— Итак, джентльмены не были настроены на разговор. Сложилось ли у вас впечатление, что им приятно путешествовать вместе?
— Во всяком случае, они никогда не говорили обратное и уезжали в мирном настроении.
— Никаких признаков ссоры?
— Насколько помню, никаких, сэр.
Перекрестный допрос не продолжился, и Натаниэл Пиггот сошел с трибуны с удовлетворенным видом человека, не сомневающегося, что произвел выгодное впечатление.
Затем вызвали Марту Пиггот; в дальнем углу зала началась суета: полная невысокая женщина пыталась выбраться из окружения болельщиков, бормочущих слова поддержки, и наконец важно двинулась к трибуне. На ней была шляпка, украшенная множеством накрахмаленных розовых лент, шляпка явно новая, купленная по случаю такого важного момента. Она произвела бы еще более внушительное впечатление, если б не торчала поверх волос цвета соломы, а владелица не прикасалась бы к ней постоянно, словно желая убедиться, не свалилась ли та с головы. Женщина уставилась на судью, но тут обвинитель поднялся, чтобы приветствовать ее, и ободряюще улыбнулся. Она назвала свое имя и адрес, отчетливо произнесла присягу и подтвердила свидетельство мужа о приезде четы Уикхемов и капитана Денни.
— На предварительном слушании ее не вызывали, — шепнул Дарси Элвестону. — Раскрылось что-то новое?
— Да, и это может быть опасным, — ответил Элвестон.
— Какова была атмосфера в гостинице после появления мистера и миссис Уикхем и капитана Денни? Как на ваш взгляд, миссис Пиггот, это была веселая компания? — спросил Саймон Картрайт.
— Не сказала бы, сэр. Миссис Уикхем была в хорошем расположении духа, смеялась. Непринужденная в общении, приятная леди, сэр; она сказала мне и мистеру Пигготу в баре, что идет на бал леди Энн, и это шутки ради: ведь мистер и миссис Дарси не знают, что она приедет, и теперь не смогут ее не принять — особенно в такую ненастную ночь. Капитан Денни все время молчал, а мистер Уикхем места себе не находил, словно куда-то торопился.
— Вы не слышали, чтобы они ссорились?
Тут же с места вскочил мистер Микледор с протестом: обвинение подсказывает свидетелю ответ; и тогда вопрос обвинителя прозвучал иначе:
— Вы слышали какой-нибудь разговор между капитаном Денни и мистером Уикхемом?
Миссис Пиггот быстро сообразила, чего от нее хотят.
— Нет, пока они были в гостинице, но после того как они закусили и выпили, миссис Уикхем попросила поднять наверх ее чемодан, чтобы переодеться до отъезда в Пемберли — не в бальное платье, сказала она, но во что-то приличное. Я послала горничную Салли ей помочь. После этого у меня освободилось время сбегать в «укромное местечко» во дворе, и когда я тихо открыла дверь, чтобы выйти из него, то увидела, что во дворе разговаривают мистер Уикхем и капитан Денни.
— Вы слышали, о чем они говорили?
— Да, сэр. Они стояли всего в нескольких футах. Капитан Денни был очень бледен. Он сказал: «Это обман с самого начала. Ты законченный эгоист. И представить себе не можешь чувства женщины».
— Это точные слова?
Миссис Пиггот заколебалась.
— Ну, я не уверена в порядке слов, сэр, но капитан Денни точно сказал, что мистер Уикхем эгоист, не понимает чувств женщины и что все было обманом с самого начала.
— И что было дальше?
— Я не хотела, чтобы джентльмены видели меня, выходящей из «укромного местечка», поэтому закрыла дверь плотнее и следила за ними через щель, пока они не ушли.
— Вы можете поклясться, что все это слышали?
— Я уже клялась, сэр, и показания даю под присягой.
— Совершенно верно, миссис Пиггот, и я рад, что вы понимаете важность этого факта. Что было, когда вы вернулись в гостиницу?
— Вскоре следом за мной пришли джентльмены, и мистер Уикхем поднялся в комнату жены. К этому времени миссис Уикхем, должно быть, переоделась, потому что, спустившись, мистер Уикхем сказал, что чемодан закрыт, стянут ремнем и его пора нести в коляску. Джентльмены надели пальто и шляпы, и мистер Пиггот крикнул Пратту, чтобы он подогнал коляску.