– Хорошо. Подождите минуту. – Он сделал шаг вперед и сложил ладони перед грудью.
– Редлай – это самая отвратительная идея, которую только можно выдумать. Не смей тратить силы на…
– Плевать.
Он рыкнул на сестру, чего обычно никогда себе не позволял. Его кожа стала серой, и на кровати Гилема, прямо из ножек, корпуса и спинки стали расти и расцветать розы. Они мерцали знакомым всем сиянием, наполняя воздух пыльцой. В утреннем полумраке ритуал роз терпения создавал еще более волшебную атмосферу, чем обычно. Редлай буквально устелил все вокруг цветами. Рядом с книгописцем начали кружить бабочки, пчелы и прочие насекомые. Оборотень и без того знал, что бой сегодня он выиграет лишь смекалкой и тактикой. Как Ледая, грубой силой, он точно не победит. А Гилем волновал их всех. Уже несколько дней искра Гилема не давала ему покоя. Обычно он предупреждал заранее об ухудшении ситуации и пытался найти решение, а сейчас подозрительно отстранился от команды. Редлай прислушался и понял: ритуал успокоил его, сердцебиение и дыхание выровнялись, и запах пота не так сильно бил в нос. Он посмотрел на Рису и кивнул в знак благодарности.
– Ничего, вы же сами понимаете, он наша общая, но любимая головная боль. – Она улыбнулась. – Идите, иначе опоздаете.
– С вами, людьми, одни проблемы, – рыкнула Ледая и вышла на улицу, явно недовольная поступком брата.
За ней последовали и остальные. Риса села на соседнюю кровать, коснулась лба Гилема и удивленно распахнула глаза – лихорадка. Книгописец горел чуть ли не в буквальном смысле этого слова. Возможно, из-за перенасыщения информацией в библиотеке ему стало плохо, и здоровье подкосилось. Это одна из распространенных проблем при переселении с материка на материк: болезни. Для здешних, привычных оборотней нет ничего опасного, а вот человек, видимо, мог заразиться чем-то по неосторожности. В их компании именно Гилем отвечал за травы и лекарства, поэтому она могла только приложить к его лбу холодный компресс и понадеяться на ложе из роз Редлая. Ей без труда удалось перевернуть книгописца на спину и расстегнуть ему рубашку. Температура не спадала. Рисе еще ни разу не приходилось быть свидетелем подобного. Ситуация выходила из-под контроля, поэтому она без раздумий вылила на него ковш с водой. Это помогло. Гилем перестал дрожать, исчезло болезненное выражение лица. Такими темпами они точно опоздают на бой Редлая, а уж к Ледае и подавно не успеют.
– Какая красота… – Она взяла одну из роз и случайно укололась. – Ой, я думала, Редлай выращивает их без шипов… Хотя как?
Она посмотрела на Гилема, который лежал на ложе роз терпения. Цветы касались его шеи, лица, рук и стоп. Какая-то мысль замаячила у Рисы в голове, что-то неимоверно важное, и в этот раз она решила не отпускать ее просто так. Не отдавая себе отчета в собственных действиях, она медленно поднесла стебель розы с шипами к оголенной груди Гилема и приложила. Ничего. Она слегка наклонила голову от любопытства и вжала цветок в его кожу, и снова никакого эффекта. Тогда на свой страх и риск она грубо провела стеблем по его груди. Нет. Шипы не ранили его. Сама Риса укололась, лишь взяв розу в руку, а на книгописце – ни царапины. Возможно, она поступила не по-дружески, но это настоящее открытие. Перед ее глазами встала битва на острове со взбесившимся Редлаем и то, что вместо легкой и доступной добычи в виде Гилема он использовал на нем ложе из роз и вылечил от смертельной раны. И попытался уже сожрать их сердца. И тут мысль в ее голове наконец-то превратилась во вполне четкую идею. Цветок выпал из ее рук, и глаза распахнулись.
– Боги… Неужели.
Теперь многое встало на свои места. Она не собиралась корить себя за беспросветную глупость. Редлай всегда защищал их, всегда следовал за ними… Гилем – его ринханто. Он его путь к балансу. А сам Гилем считал семьей их странную компанию, по этой причине оборотень и признал их новой стаей. Зато теперь ей стало ясно, откуда он черпал силы, чтобы терпеть выходки их приставучего друга. Риса практически сразу догадалась, почему он не рассказывал о его статусе. Боялся, что Гилем не справится с ответственностью. Если посмотреть на Редлая с другой стороны, он… Слишком добрый для оборотня. Он вытаскивал занозы из ног Илая, так как видит лучше всех, применял ритуал роз по их первому зову, следовал за ними, когда-то он даже помогал Рисе и Азелю менять крышу дома. Гилем страдал от своей беспомощности, и его, вероятно, сломает осознание ответственности. И, как могла догадаться Риса, Редлай хотел защитить себя. Смерть ринханто приведет его к гибели, а так он не только не спасет Гилема, но и остальную стаю.
Редлай хотел защитить не только Гилема. Он хотел защитить каждого из них.
– А ведь ворчит больше всех…
Не успела она восхититься выдержкой, честью и благородством Редлая, как Гилем подскочил на кровати и громко закричал. Он схватился за голову и начал ею мотать из стороны в сторону. Риса отпрянула в испуге, не зная, как поступить. Но быстро собралась и попыталась уложить его обратно на кровать, однако отдернула руку. Кожа книгописца показалась ей раскаленным металлом. Спустя несколько мгновений он перестал кричать, и его руки повисли, он сидел с закрытыми глазами, но будто что-то разглядывал перед собой. Из его рта шел пар, а кончики пальцев дрожали. Очередная попытка привести его в чувство провалилась, Гилем не реагировал на прикосновения и слова. Лишь спустя минуту он повернулся к Рисе и приоткрыл веки. Фиолетовый цвет залил всю комнату. Его белки и радужка стали ярко-фиолетовыми, и по уголкам глаз, векам пошел витиеватый узор, который потянулся к вискам, по лбу и застыл своеобразным венцом. Свечение из глаз стало не таким ярким, лишь на дне зрачков горело фиолетовое пламя. Сам книгописец находился то ли в трансе, то ли во сне.
– Вторая истина. Память четырех светил.
Риса отшатнулась от него. Узор, который появился на его лице, не что иное как татуировка. Она знала, что его обычная татуировка на левой пятке, и понятия не имела, почему знак костра появился на лице. Сейчас ее это мало волновало. Скорее всего, поход в библиотеку пробудил в нем костер. Как бы она ни старалась его дозваться, он не шел на контакт, и его мысли находились где-то далеко отсюда.
Однако времени подумать ей не дали, потому что Гилем встал с кровати. Уже не так резко, а, наоборот, с неприсущей ему грацией, застегнул рубашку. Фиолетовое свечение распространялось по его татуировке. Узор на лбу напоминал венец из кругов разного диаметра. Зачесав волосы назад, пригладив штаны и рубашку, Гилем направился в другую комнату, намереваясь покинуть дом. Рисе не оставалось ничего другого, как следовать за ним и по возможности попросить помощи.
– Вторая истина. Память четырех светил. Путь к истине.
С лица Гилема исчезла часть татуировки, и пламя угасло. Он вышел из дома и, не привлекая внимания оборотней, пошел по своим делам. Риса так перепугалась, что чуть не потеряла его из виду. Она влетела в свои сапоги и побежала за ним.
Сначала они шли точно к дому Королевы Оборотней, но у корабля свернули налево и направились вниз. Пока они находились в столице оборотней, книгописец успел запомнить карты, поэтому передвигался, даже не оглядываясь.
Большие дома сменялись маленькими, пока не превратились чуть ли не в подземные убежища. Вероятно, здесь обитал какой-то подземный вид оборотней. Риса ловила на себе подозрительные взгляды, пока Гилем все шел и шел. Когда дома исчезли, и начали появляться деревья, и стена стала совсем близко, она поняла: книгописец вывел их кратчайшим путем к северо-западному выходу из столицы. Тогда она решилась на отчаянный шаг – вцепилась ему в руку и потащила на себя.
– Гилем! Очнись! Куда ты идешь?! Там лес, там опасно! – Ей стоило сразу просить помощи у кого-то из оборотней или команды. Она с ужасом поняла свою ошибку, когда глаза Гилема помимо фиолетового загорелись золотым. – Нет! Подожди! Я не хотела.
– Мы идем… – Татуировки на его лице стали разрастаться, пока не превратились в браслет на шее, легли узорами на плечи, застыли на линии челюсти. Он выдернул руку из хватки Рисы. – Мы идем на пепелище.
– Надеюсь, ты даже не заметишь, как уничтожишь его, – твердо сказал Редлай сестре и положил руку ей на плечо.
– Уничтожить… Да это про меня. – Ее глаза загорелись, но в них Редлай увидел холод и сдержанность. – Если он рассчитывает на то, что я его недооцениваю и не подготовилась к битве, то ему явно не место в наследниках мамы. Пусть идет дальше ползать по деревьям. Насекомые оборотни – это такая редкость в нашей столице.
– А тех, кто смог пробудить костер, и вовсе не сыщешь, – добавил Редлай. – Ладно. Не стоит опаздывать.
Ледая кивнула и, ухмыльнувшись, пошла вперед. Остальные последовали за ней. Они решили перекинуться парой слов перед тем, как оборотни зайдут на подготовленную арену для сражений. Там собралось приличное количество зрителей.
План на день простой: сначала битва Ледаи и Линдалиса за право быть наследником Королевы Оборотней, потом сражение Редлая с выбранным соперником. Он решил сразиться против Пирсулидеи с аватаром толстотелой гадюки. Со своей искрой терпения он не переживал из-за ее яда. Искра Пирсулидеи позволяла ей менять свойство яда уже укушенных жертв, а так как Редлай в целом игнорировал его воздействие, лучшего противника и не найдешь. Тем более толстотелые гадюки не отличались такой скоростью, как другие змеи. Главное, не попасть под удар хвоста. С этими мыслями брат с сестрой вышли на арену, провожая взглядом команду людей на трибуны.
– Редлай, с Гилемом творится нечто странное. Его надо отвести к лекарю, думаю, он заболел, – прошептала Ледая.
– С его любовью проверять на себе вычитанные в книгах рецепты не удивительно. – Он говорил вполне обычным голосом. – Я думаю, мое ложе из роз в любом случае остановит распространение болезни, а там и тебя попросим о помощи и отведем к лекарю. Надо сконцентрироваться на происходящем здесь и сейчас.