В прихожей было темно. Окна квартиры выходили в узкий серый внутренний дворик. Трехметровые потолки. Обои с цветочками наверняка сохранились еще с шестидесятых годов. Электрическая проводка шла прямо по стенам. В прихожей с потолка свисала унылая лампочка без абажура. Сабина хотела нажать на выключатель, но Колер знаком запретил ей это делать.
Они тихо прокрались на кухню. Аскетичная обстановка – плита, стол и угловой диванчик. Пахло мочой. На полу рядом с кучей цветных обрезков поролона лежал ручной фонарик и подкладное судно. Снейдер поморщил нос. Перешагнул через судно и потрогал пальцем влажную землю в цветочном горшке на подоконнике. Потом открыл посудомоечную машину. Тарелки грязные, но стоят там точно не два месяца. Колер повернул к себе пакет молока рядом с раковиной и указал на дату – срок годности истекал в июне. Карл Бони по-прежнему жил здесь.
Тут из соседней комнаты послышался какой-то шум. Словно повернули оконную ручку.
Снейдер бросился мимо Сабины в комнату. За ним Колер.
– Руки за голову, на колени и не двигаться! – прогремел голос Снейдера.
Сабина побежала в комнату. В гостиной находились комод, диван и столик с компьютером. Монитор мерцал. Перед открытым окном стоял поджарый высокий парень в голубом комбинезоне и ботинках со стальными носками. Под испачканной маслом белой футболкой вырисовывались плечи и мускулистые руки. На вид Сабина дала бы ему около двадцати трех лет. В этот момент в голове у нее крутилась одна-единственная мысль: Ты убил мою маму! Она хотела броситься на него, но парень держал в руке пистолет. Ствол был направлен на Снейдера.
– Спокойно, дружок, – сказал Снейдер. – Мы просто хотим с тобой поговорить. Опусти оружие!
Мужчина не отреагировал. Рядом с окном была металлическая лестница, ведущая на крышу. Он ведь не собирается сбежать по крыше? Или хочет перебраться по широкому карнизу в квартиру соседей?
– Я выйду в это окно, – спокойно произнес парень. – Если кто-нибудь вздумает мне помешать, я застрелю малышку – вам решать. – Он наставил пистолет на Сабину.
Во рту у нее пересохло, а ладони вспотели. Он не может скрыться, пока она не получит от него ответы на вопросы! Почему ты, сукин сын, убил мою маму? Что она тебе сделала? Учила тебя в начальной школе? Это ее единственная ошибка?
Колер встал перед Сабиной.
– Вы арестованы!
– Мудаки…
Прогремел выстрел. Пуля просвистела рядом с головой Сабины и попала в дверную раму. Щепки и цемент полетели Сабине в лицо. Инстинктивно она вскинула руки и упала на пол.
Снейдер выстрелил и попал Карлу в правое плечо. Карла резко развернуло. Его следующая пуля полетела через лампу в потолок. На пол посыпались осколки стекла и штукатурка. Снейдер побежал к Карлу, но тот шатнулся назад, потерял равновесие и хотел ухватиться за оконную створку. Но не успел и полетел вниз. На секунду Снейдер схватил его за штанину, но ткань порвалась и выскользнула у него из пальцев.
Снизу донеслись крик и глухой удар. Снейдер перегнулся через подоконник.
– Verdomme![22]Он ударился головой о мусорный бак. Вызовите скорую помощь! – Снейдер выбежал мимо Сабины из квартиры.
Колер выглянул из окна, потом позвонил в неотложку. А Сабина поспешила за своим коллегой вниз по лестнице. Тяжело дыша, выбежала во внутренний двор. Он был небольшой, всего несколько квадратных метров, – места хватало для мусорных баков, велосипедов, детских колясок и песка для посыпки дорожек зимой.
– Он жив? – крикнул сверху Колер.
– Да. – Снейдер вытащил у Карла из руки малокалиберный пистолет и сунул себе за пояс.
Карл Бони лежал в луже крови. В плече застряла пуля Снейдера. Но травма головы выглядела намного хуже. Из рваной раны на затылке так сильно хлестала кровь, что Снейдер снял пиджак, смял его и приложил к ране.
– Он без сознания. Идите сюда и зажмите ему плечо!
Сабина колебалась. Почему она должна помогать и спасать жизнь этому мерзавцу? Да пусть подыхает! Как умерли женщины, которых он пытал.
– Подойдите!
Ее руки дрожали. Она с огромным удовольствием застрелила бы этого ублюдка на месте. Но если Карл сейчас умрет, она никогда не получит ответа на свои вопросы.
– Ну же!
Она опустилась на колени рядом с Карлом и ладонью зажала пулевое отверстие. Глаза Карла дергались под веками, словно он спал и переживал самый ужасный ночной кошмар в своей жизни. Но все только начинается. Это я тебе гарантирую!
Через несколько минут послышалась сирена машины скорой помощи. Голубой свет мигалки озарял внутренний дворик. Врач и два санитара с носилками уже бежали к ним. Между тем пять или шесть жильцов высунулись из окон. Колер сдерживал любопытных зевак.
– Рваная рана на затылке, сломанное ребро и пулевое ранение в плечо, – объяснял Снейдер врачу.
Доктор, пятидесятилетний мужчина с густой седой бородой, порывисто оттеснил Снейдера в сторону.
– Спасибо, но я делаю это не в первый раз.
– Как только мужчина придет в сознание, мы должны его допросить.
– Ясно, – буркнул врач, что больше походило на «Проваливай!». Он сделал Карлу укол в плечо. Увидев рану на затылке, поморщился. Потом быстро наложил повязку на голову. Санитары подняли Карла на носилки, откинули ножки с колесиками и покатили его к карете скорой помощи. На булыжной мостовой осталась только лужа крови и испачканный пиджак Снейдера.
– Мужчина был только что арестован и опасен, – сказал Колер доктору. – Я поеду с вами в больницу.
Прежде чем Колер исчез, Снейдер вручил ему пистолет Карла.
– Если он придет в себя, спросите его, где он спрятал труп своей матери.
Колер взял оружие.
– БКА Вены находится недалеко отсюда. В девятом районе, площадь Йозефа Холаубека. Встретимся там через час. – Он последовал за доктором в заднюю часть кузова кареты скорой помощи. Сирена завыла, и машина, визжа покрышками, укатила.
Снейдер не произнес ни слова.
Сабина вытерла окровавленные ладони о джинсы.
– Вот и все.
– Возможно, для вас, потому что этот парень почти наверняка убил вашу маму. – Снейдер покачал головой. – Но не все так однозначно. – Он сунул в рот самокрутку и, закрыв глаза, вдохнул дым. Крошки табака прилипли к его губе, он смахнул их рукой. Люди все еще пялились из окон.
Сабина почувствовала запах травки, и ее начало подташнивать.
– Что вас настораживает?
Какое-то время Снейдер ничего не говорил. Он ждал, пока подействует марихуана. Наконец открыл глаза.
– Могу вам сказать. Почему Карл держал пистолет наготове, если просто сидел за компьютером? И почему хотел сбежать из собственной квартиры через окно, когда услышал, как открылась дверь?
– Это же ясно. Потому что уголовная полиция обыскала его квартиру и наложила на дверь пломбу, которую ему пришлось сорвать, – ответила Сабина. Почему Снейдер так туго соображает?
Он наморщил лоб.
– Возможно – но маловероятно.
– Давайте посмотрим, что у него на жестком диске компьютера, – предложила Сабина.
Снейдер мотнул головой, словно компьютер интересовал его не больше, чем предстоящая месса папы в честь Святой Троицы.
– Вы заметили на кухне судно?
– Да, им недавно пользовались. Отвратительная вонь, – ответила она.
– Рядом лежали лоскуты материи, кабельные стяжки и разрезанный на кусочки поролон.
Кабельных стяжек Сабина не заметила, остальное видела.
– Когда кого-то приковывают к трубе или решетке, то сначала оборачивают металлические части поролоном, чтобы по ним нельзя было стучать костяшками пальцев.
– А тряпки служат кляпом? – спросила Сабина.
Снейдер еще раз затянулся.
– Возможно.
Предположение показалась ей притянутым за уши.
– Вы считаете, что он держит свою мать в подвалах какой-то близлежащей церкви?
Снейдер покачал головой.
– Судно говорит о том, что его жертва находится где-то рядом. – Он бросил окурок на пол и затушил ботинком. – Белочка, давайте проверим подвал дома.
27
Лестница, ведущая в подвал старого дома на улице Лассаля, была узкой, как спуск в какое-нибудь средневековое подземелье. Пахло картофелем, морковью и гнилью. Влажность, словно паразит, въелась в штукатурку. Электропроводка была проложена прямо по стенам, на лампах накаливания засох конденсат от заржавевших патронов, отчего проход перед Сабиной казался красновато-коричневого цвета. Удивительно, что предохранители не вылетели из допотопного электрощита, как пиротехнические ракеты.
Снейдер шел за ней. Где-то на глубине трех метров они наткнулись на деревянную решетку с навесным замком. Дверные петли скрипели. За дверью тянулся коридор со сводчатым каменным потолком, уходящий куда-то в темноту.
Снейдер поковырял пальцем покрытую трещинами стену.
– Старое бомбоубежище времен войны, – определил он. – В Роттердаме таких десятки. Фундамент здания вместе с подвалом должны быть взяты под охрану, как исторический памятник, – но, я полагаю, в Вене сотни подобных домов.
Внезапно Сабина вспомнила трупный запах в колодце дрезденского собора. Она не могла идти дальше: внутри ее все противилось. Она больше не хотела находить мертвецов. Снейдер протиснулся мимо нее и пошел вперед. Стук его подбитых подошв зловеще раздавался в коридоре, отражаясь от стен. Нехотя Сабина пошла следом.
Снейдер остановился перед деревянной дверью. Подвальный отсек номер девять. На деревянной раме была наклеена пломба. Он сорвал ее, открыл дверь, просунул руку внутрь и щелкнул выключателем. На потолке зажглась грязная лампочка в двадцать пять ватт. Хуже освещение вряд ли возможно. В узком помещении были навалены автопокрышки, канистры, выхлопные трубы и старые бензиновые двигатели.
– Ложная тревога, – пробормотал Снейдер.
Сабина рассматривала подвальные отсеки с номерами от одного до восьми. Все они были в два раза больше подвала Карла. Почему именно у механика со всем этим хламом самое маленькое подвальное помещение? Отсеки с номерами от десяти до шестнадцати тоже были в два раза больше. Сабина подошла к двери узкой кладовки, которая примыкала к отсеку Карла. Номера нет!