– Это точно, – согласилась Мирослава, глядя на улыбающегося Миндаугаса. – Кстати, – продолжила она, – мы с Морисом навестили Юлию Вешнякову.
– Увидев Мориса, она потеряла голову и тотчас раскрыла перед вами все карты, – хмыкнул Наполеонов.
– Нет, – вздохнул Морис, – я ей не понравился.
– Не верю!
– И притом до такой степени, что меня выставили за дверь. – Морис придал лицу скорбное выражение.
– Да иди ты! – воскликнул Шура.
– Правда-правда, – подтвердила Мирослава, – Юлия решила, что Морис мне изменяет.
– Ребята! Вы чокнулись или разыгрываете меня?
– Ни то ни другое.
– Тогда объясните мне!
– Понимаешь, Морис слишком красивый парень, а у Юлии, как я предполагаю, на красавцев появилась аллергия.
– С чего бы это?
– С того, что она увидела своего любимого человека с другой девушкой.
– Сергея?!
– Наполеонов! Очнись! Любимым человеком Юлии был Олег Чекуров.
– Но он умер!
– И что с того?! Она видела его некоторое время до его гибели в «Нептуне» обнимающим другую девушку.
– Ага, значит, ты думаешь, что она его и убила из ревности!
– Нет! Я думаю, что, если ты не начнёшь вникать в то, что я тебе говорю, произойдёт ещё одно убийство!
– И кто кого убьёт?
– Я тебя!
– Шутишь?! За что?
– Шура!!!
– Всё, всё! Весь во внимании!
– Необходимо найти эту девушку.
– Зачем?! – вытаращил глаза Наполеонов.
– Она может быть беременной от Олега.
– Ну и на здоровье! Нам-то что?
– Ты поможешь мне найти девушку, я помогу тебе найти убийцу!
– Это шантаж!
– Ничего подобного! Это партнёрство.
– Но как я могу её найти?!
– Дело в том, что Анна Чекурова почти постоянно следила за своим мужем.
– И что?
– Ты найдёшь через свои связи детектива, который на неё работал, и узнаешь у него адрес девушки.
– Скоро сказка сказывается, но долго дело делается, – недовольно забухтел Наполеонов.
– Постарайся.
Шура вздохнул.
– Я так понимаю, что к убийству эта девица отношения не имеет.
– Скорее всего, нет…
– Тогда зачем она тебе сдалась?!
– Пока не знаю.
– То-то твой клиент обрадуется, если у Чекурова объявится законный наследник, – ехидно проговорил Наполеонов.
– Обрадуется, не обрадуется, там посмотрим…
На следующее утро Мирослава отправилась в почтовое отделение, обслуживающее дом, в котором жил не так давно Олег Чекуров.
Заведующая оказалась милой полноватой женщиной предпенсионного возраста.
Она выслушала Мирославу, мельком взглянула на удостоверение и, не особо вникая в различие между детективом из полиции и из частного агентства, сообщила, что этот район обслуживает Валечка Иванова.
На вопрос Мирославы, где можно поговорить с почтальоном Валей, она ответила:
– Так Валечка скоро придёт. Подождите её вон там, на стульчике, как она подойдёт, я сразу пришлю её к вам.
– Спасибо, – улыбнулась Мирослава.
И действительно, через пятнадцать минут к ней подошла высокая женщина лет сорока с пышной причёской и спросила:
– Это вы меня ждёте? Я Валентина Иванова, почтальон.
– Да, я детектив Мирослава Волгина, мне нужно с вами поговорить, и думаю, что это удобнее будет сделать на улице.
Та согласно кивнула.
– Хорошо, я как раз иду домой.
– Вы далеко живёте?
– Две остановки на метро.
– Тогда я подвезу вас, я на машине.
Валентина Иванова молча вышла из здания почты и села в автомобиль, когда Мирослава открыла перед ней дверцу. Возле сквера Волгина остановила машину и сказала:
– Я задам вам несколько вопросов и отвезу вас домой.
Валентина согласно кивнула.
– Вы обслуживаете дом… – Мирослава назвала адрес.
Женщина кивнула.
– Я хотела бы узнать, как вы вошли во второй подъезд второго марта.
– Обычно вошла, – пожала плечами почтальон.
– То есть у вас есть ключ от подъезда?
Валентина выглядела удивлённой.
– Нет, разумеется, у меня нет никакого ключа!
– Кто же открывает вам дверь?
– Обычно я звоню старушке на первом этаже, и она пускает меня в подъезд.
– Второго марта было так же?
– Ну да.
– Вы не помните, в тот день был у подъезда кто-нибудь?
– Возле никого, но я видела в отдалении мужчину с двумя собаками и возле угла дома молодую маму с коляской.
– Вы их знаете?
– Не совсем, но часто вижу в этом дворе.
– А из тех, кого вы не видели там раньше, кто-то был?
– Если только девушка…
– Какая девушка?
– Ну я не знаю… В тот день вместе со мной в подъезд вошла молоденькая девушка, очень спешила, сказала, что у неё срочное сообщение.
– Для кого?
– Я не спросила. Она быстро поднялась по лестнице. И вообще, это не моё дело следить, кто к кому из жильцов приходит. Моё дело почта.
– Может быть, вы впустили убийцу?
Почтальон фыркнула.
– Эта девчонка – убийца? Не смешите меня.
– Хорошо, теперь вспомните, когда вы подошли, девушка уже стояла возле подъезда?
– Нет.
– Вы уверены?
– Абсолютно. Она подбежала, когда я уже взялась за дверь.
– Подбежала?
– Ну да, запыхалась, видно, спешила, чтобы дверь не успела закрыться.
– Вы могли бы описать девушку?
– Я её хорошо не разглядела…
– И всё-таки.
– Белобрысенькая, среднего возраста, совсем ещё молоденькая. Одета скромно.
– Бедно? – уточнила Мирослава.
Валентина поджала губы.
– Да уж не богато, куда нам до этих, что вихляются в телевизоре с утра до ночи! Мы люди простые, своим трудом зарабатываем на хлеб с молоком. Ни перед кем ляжками не сверкаем, титьками не трясём. Совсем уже обнаглели! Вот была на днях передача, там деваха на содержании у одного спортсмена, сама призналась, что ни дня не работала! Так все сидящие в студии ею восхищались, мол, умница она и красавица! Тьфу! А другую, что работает с утра до вечера и ребёнка одна растит, клевали все кому не лень! Куда мы прикатились?! Значит, получается, что работать это плохо, а ноги раздвигать хорошо? И этому учат молодёжь по телевизору!
– То есть вы хотите сказать, что девушка эта из порядочных? – решительно прервала Мирослава лавину неожиданного красноречия почтальона.
Волгина ей сочувствовала – накопилось у женщины за годы социальной несправедливости, но пускаться в обсуждение данной темы не собиралась.
– Да, – кивнула Валентина, – я уверена, что девушка не из гулящих.
– Как вы думаете, она могла быть медсестрой?
– Может быть. Но не думаю, что она пришла кому-то уколы делать.
– Почему?
– Сумочка у неё была обычная, девичья.
– Понятно.
– Скорее всего, она просто к кому-то приходила в гости, – предположила Валентина.
– Спасибо. Куда вас отвезти?
Почтальон назвала адрес, и Мирослава тронула автомобиль с места.
Глава 14
На улице было тихо и морозно. Морис смотрел в окно. Сад ещё утопал в снегу, деревья поёживались, еле-еле шевеля ветвями. Высоко в небе сплошным караваном плыли светло-серые облака. Несмотря на календарную весну, март в России всё ещё зима…
Но тем не менее сегодня праздник! Восьмое марта!
Мирослава с утра уехала к тёте. А вечером обещала привезти с собой Люсю. Морис от подруги Мирославы был не в восторге.
Но, как говорил Наполеонов, друзья детства – это святое.
Морис вздохнул. И тут кто-то стал ломиться в ворота, колотя по ним изо всех сил и вопя:
– Откройте! Полиция!
– Лёгок на помине, – улыбнулся Миндаугас.
– Ты позвонить не мог? – спросил он Шуру, въехавшего во двор и выбиравшегося, пыхтя, из машины.
– Не мог!
– Почему?
– Хотел тебя развеселить, пойдём скорее. – Он подтолкнул Миндаугаса к крыльцу.
В руках Шура держал огромную охапку красных гвоздик и свёрнутые рулоны бумаги.
– Сегодня Седьмое ноября? – холодно поинтересовался Миндаугас.
– Шутишь! Восьмое марта!
Шура ввалился в дом и ринулся с ходу в столовую.
– Вот! – радостно выдохнул он, свалил на диван гвоздики и стал раскручивать рулоны.
У Миндаугаса глаза полезли на лоб.
– Что это?! – ужаснулся Морис.
– Не узнаёшь? – ухмыльнулся Шура. – Это хозяйки праздника!
– Не понимаю…
– Правильно про вас говорят, что вы тормоза, – беспечно отозвался Наполеонов.
– Это не про нас, – нахмурился Морис, – а про эстонцев.
– Какая разница, – махнул Шура рукой, – все вы прибалты.
– Нет такой национальности! – возмутился Морис. – И вообще, я же не говорю, что русские, украинцы, белорусы – это одно и то же.
– Говори, я не возражаю, – улыбнулся Шура.
Морис сердито фыркнул.
– Он тебе уроки бесплатно даёт? – поинтересовался Наполеонов.
– Кто? Какие уроки? – растерялся Морис.
– Дон, конечно. Ты так классно научился у него фыркать.
Морис снисходительно улыбнулся.
– Тебе идёт, – обронил Шура и продолжил: – Розу мы повесим сюда, а Клару.
– Я против! – не выдержал Миндаугас.
– Баба-яга всегда против! – парировал Наполеонов.
– Я не позволю тебе превращать дом в бог весть что!
– Викинг, ведь это не твой дом, – подмигнул ему Шура.
Глаза Мориса превратились в лёд.
Шура притворно поёжился.
– Ой, я замерзаю!
– Не кривляйся!
– Ладно! Я не хочу с тобой ссориться. Кстати, что у нас на ужин?
Морис открыл рот. Шура бросился к нему с распростёртыми объятиями и крепко обнял опешившего Миндаугаса. Потом он поднял глаза и ласково посмотрел в глаза Мориса.
– Но ведь ты тоже в свою очередь должен хотеть сделать мне приятное, – лукаво подмигнул он.
– Я? Тебе? Ты сошёл с ума?! – Морис освободился от объятий Наполеонова.
– С вами сойдёшь, – Шура сделал вид, что обиделся, – но каждый думает в меру своей испорченности. Я говорил о другом!
– О чём?!
– Что мы должны идти навстречу друг другу!
– В смысле?!
– Ты хочешь сделать Мирославе сюрприз, я тоже.