— Он бухарик. Говорит, когда на работе нажирается, то потом много чего не находит.
— Погорелов, делай что хочешь, но выясни, какой такой барабашка у них в морге живёт.
— Понял, отбой.
Вернувшись обратно в кабинет врача, он глянул на улицу, где синее небо наливалось чернотой быстро приближающегося вечера, и потряс за плечо всё ещё стенающего медика:
— Вспоминай, кто у тебя тут самый ненадёжный.
— Ну, давай думать. Санитаров у меня всего два, — загибая отёкшие пальцы, проговорил он, — водители приезжают, ну, понятное дело, следаки и опера заходят. Так что перебирать замучаешься.
— Я понимаю, медикаменты и инструменты. Их в принципе можно спрятать, но труп-то, как вынести целиком? Кстати, это первое тело, которое пропало?
— Точно первое. Не было такого раньше.
— Дядя Слава, привет. Я к тебе, — сверху лестницы донёсся мальчишеский голос. — Ты там, дядя Слава?
— Да здесь я. Спускайся, — отозвался патологоанатом. — Только не мешайся, мы с товарищем заняты, — сказал мужчина прибежавшему пацанёнку. — Ты чего хотел?
— Батя сказал, чтобы ты после работы к нам ужинать шёл, — с интересом поглядывая на Погорелова, проговорил племянник.
— Ну буду, буду. Всё, беги, — мужчина выпроводил родственника и повернулся к оперативнику.
— Ты про труп заявку делал? — немного подумав, спросил Погорелов.
— Нет. Думал, что вернётся.
— Не вернётся, у тела теперь большие проблемы с опорно-двигательным аппаратом, — сказал Сергей.
— Вы ещё шутите, — горестно уронил патологоанатом.
— Ну да, а ещё бухаю на работе и у меня всё из морга тянут, — без тени улыбки сказал Сергей, — Ты во сколько заканчиваешь работу?
— Ну, около семи вечера.
— Стабильно или остаёшься иногда?
— Не, ты что. Я к сестре ужинать иду или к матери. Я-то бобыль, вот они меня и кормят, — горестно добавил мужчина.
— Тоже мне, сирота казанская, — пробормотал Погорелов. — Ладно, завтра к тебе приеду, будем думать.
Подойдя к двери, Погорелов незаметно стащил с гвоздика не стене ключ от входной двери и пошёл на выход.
Договорившись на встречу с кольщиком утром, Глафира услышала голос Лисицыной и хотела уйти так, чтобы не встретиться с начальницей, но Анна Михайловна уже была в дверях.
— Ты домой?
— Да, я иногда туда хожу.
— Хорошо. Завтра прямо с раннего утра совещание. У меня очень много дел, пожалуйста, собери всех, включая Кирилла. Всем напиши или позвони. Хорошо?
— Конечно, — вернувшись к столу, пробубнила Глаша. — Да, Стас Михайлович. Да что вы все, как с цепи сорвались? — Глаша выдохнула. — Простите, сейчас приеду.
— Что случилось? — спросила Лисицына, читающая материалы в папке. — И где Краснов?
— Краснов заканчивает трудовой день согласно трудовому кодексу. А Визгликов просит меня приехать. Я погнала, по дороге всем позвоню.
Глаша быстро собралась и ретировалась: после негласной ссоры с Кириллом ей было крайне неуютно оставаться один на один с Анной Михайловной.
Лисицына побродила по кабинету, посмотрела на девственно чистый стол Краснова и уже собиралась уйти, но увидела мелькнувшую спину Визгликова в коридоре.
— Стас, постой.
— Анна Михална, ты меня не видела. Я жрать хочу, а у меня карточку заблокировали, потому что я пин-код три раза неверный набрал, пока с Погореловым ругался.
— А куда ты Глашу послал?
— Я бы уже давно всех послал, — достигнув холодильника, Стас остановился, — но не могу, вы ж моя рабочая семья.
— Стас, хватит дурить. Ты ей при мне звонил и вызвал её куда-то.
— Накололи вас, гражданин начальник, — засмеялся Визгликов. — Не звонил я. Может, на свиданку срулила, а так как у неё с твоим чадом не задалось, говорить тебе не хотела.
— Вот поэтому я всегда против отношений на работе.
— О, а это идея. Анна Михайловна, а давайте сегодня вступим в отношения? Развеемся перед этим, так сказать, синьки накатим? — провёл пальцем себе по подбородку Визгликов.
— Идея хорошая, особенно после выволочки на ковре у начальства, — Лисицына отвлеклась на пришедшее сообщение, лицо её застыло, и она медленно повернула телефон к Стасу.
Судя по видеоотрывку, Глафира сейчас заходила в недостроенное, заброшенное здание. Она звала Стаса, но никто не откликался, в следующем кадре она поднималась по лестнице, потом послышался крик и на экране всё погасло.
— Нужно подогреть градус эмоций, — вкрадчиво сказал голос за кадром и всё стихло.
Глава 6
Вечер неспешно опускался за окнами, тихо скулил в подворотне, словно брошенный на произвол судьбы пёс смотрел печальными мокрыми от дождливых слёз глазами на окна управления, за которыми обосновалась могильная тишина и стояли в немом оцепенении, не отрывая взглядов от экрана телефона, Визгликов и Лисицына. Они взирали на безжизненное, поломанное падением с высоты тело, лежавшее без движения и сами боялись пошевелиться.
— Привет, народ. Как у вас тут уютно. И питбуль у вас клёвый на входе сидит, еле продрался через него. Чего трубку никто не берёт? Обзвонился уже! — Кирилл зашёл в кабинет, оглядел перекошенные лица матери и Визгликова и спросил: — Что с вами?
Лисицына отдала сыну телефон, тяжело опустилась на стул и закрыла лицо руками.
— Кто это? — задумчиво спросил Кирилл.
— Глаша, — выдохнул Стас и впечатал кулак в поверхность стола с такой силой, что древесина протяжно застонала.
— Не понял, — сдавленно выдохнул Кирилл.
Стас отошёл к окну, прижался горячим лбом к холодному стеклу и тихо сказал:
— Кто-то от моего имени вызвал Глашу, потом пришёл этот видеофайл, на котором видно, как она заходит в какую-то заброшку. Потом ты сам всё видел. Она пошла по доске, и та под ней проломилась. Где она, — Визгликов попытался подобрать слово, — лежит, никто не знает.
Кирилл несколько раз пересмотрел видео, молча отправил его себе на телефон и разослал коллегам.
— Алло, — проговорил он, набрав номер своего отдела. — Никто не уходит по домам, пока мы не выясним, где это место, — он поднял глаза и произнёс: — Мам, можно я в твой кабинет? У меня ноут с собой, чтобы время на дорогу не тратить, я подключусь к своим по удалёнке. Только нужно, чтобы мне никто не мешал.
— Иди, — Анна протянула ему ключи. — Кирилл, нужно что-то делать, — потерянно сказала Лисицына, — она может быть жива. Наверное, — тихо добавила она.
Погорелов, заняв пост на одной из лавочек во дворе, откуда был виден вход в морг, в очередной раз поклялся себе каким-то образом накопить на новую машину, потому что старая ездила от раза к разу, да и то только вокруг станции техобслуживания. Просидев около часа под моросящим дождём, Сергей понял, что бабульки, дежурившие по окнам, уже начинают беспокоиться, и совсем скоро приедет бравый наряд полиции, развалив его прикрытие.
— Ладно, надо как-то по-другому проверять, — пробормотал Погорелов.
Но как только он встал со своего места и медленно пошёл в сторону автобусной остановки, то заметил, что в окнах морга зажёгся и сразу же потух свет. Погорелов остановился, быстро пересёк пустую улицу, приблизился к основному входу и потянул на себя дверь, но она была закрыта. Вытащив из кармана наручники, Погорелов зацепил их на дверных ручках, чтобы злоумышленник не смог удрать, а сам направился к запасному выходу.
Зайдя внутрь, Сергей огляделся: вокруг было пусто, холодно и тихо, как и должно быть в приличном заведении подобного рода, если нет ночного дежурства. Пройдя несколько шагов, Погорелов прислушался, но не было даже намёка на то, что кто-то из живых есть внутри. Сергею стало несколько не по себе, потому что к встрече с реальными бандитами он был всегда готов, а вот свидание с потусторонним как-то напрягало, и он всегда обходил такие темы стороной и особо не верил в силы, властвующие над суровым реализмом.
Присев на табуретку возле прозекторской, Сергей посмотрел на часы, сверился с расписанием автобусов и решил, что здесь хоть и не тепло, но не так сыро, как на улице, а поскольку райончик кафешками не изобиловал, то морг представлялся наиболее уютным местом, где можно было переждать время до отъезда. Вспомнив про наручники на входной двери, Погорелов поморщился и подумал, что проходящие мимо явно будут живо интересоваться такими новинки в запорной системе.
— Видимо, придётся идти, — вздохнул Сергей, но вдруг замер.
Из тёмного коридора, от холодильников, где лежали тела, явно послышался звук шагов. Осторожный, крадущийся, скользящий звук прошёлся морозом ужаса по загривку оперативника, Погорелов неслышно метнулся за шкаф и в щёлку стал смотреть за тем, что могло появиться из прохода.
Сначала на блестящий линолеум пола, где крутилось пятно от уличного фонаря, упала тень, потом Погорелов увидел, как по стене выползают пальцы и еле сдержался, чтобы не заорать, а дальше неожиданно показался мальчишка, воровато оглядывающийся по сторонам.
— Ну пошли, что ли, — тихо сказал он кому-то за спиной.
— Стрёмно, — отозвался второй голос.
— Не ссы, лавэ срубим в этот раз немного, зато клиент стабильный и будет доволен. Я и так папку с мамкой еле заставил дядьку напоить. Какую-то чухню им гнал целый день, что у него ребёнок на руках умер, а он сделать ничего не смог, а потом вскрывал его.
— Сказочники вы, однако, — громко сказал Погорелов, выходя из-за шкафа и включая свет.
Спустя час, когда чехарда с поимкой пацанов, вызовом наряда и родителей улеглась, довольный Погорелов набрал Визгликова.
— Ну что, Стас, я раскрыл преступление века, — сказал оперативник. — Тут в провинции такие юные бизнесмены растут, что мне страшно за будущее страны. Короче, эти вундеркинды от бизнеса спаивали дядю патологоанатома и торговали разными препаратами и инструментами. А на днях продали труп, который мы потом нашли расчленённым.
— Я понял, — глухо сказал Визгликов.
— Ты чего такой? Что случилось?