Дженни тоже не слишком помогает. Она проносится вихрем по залу, осыпая одними именами и не вдаваясь в детали. Кэролы и Доны, Джоны и Дейвы скоро начинают сливаться в бессмысленный шум. Все наблюдают за Вэл, но лишь она ловит чужой взгляд, как застуканные отворачиваются либо отвечают натянутыми улыбками. Похоже, у них в головах тоже звучит навязчивый мотив: «Улыбайся, не грусти!»
– Только не они, – Дженни старается увести спутницу в сторону от группы беседующих между собой людей.
Однако те уже заметили девушек. Женщина с идеально уложенными волосами и коралловой помадой обвивает плечи Вэл рукой в странном полуобъятии.
– О, коллега!
От незнакомки пахнет как от пробников из журналов, которыми дочки Глории иногда натирали друг друга.
– Коллега из последнего поколения, – добавляет еще один из группы – привлекательный лысеющий мужчина с бритой головой и большими карими глазами. – Пока что из последнего!
Женщина в платье, которое кажется близнецом ужасного бордового наряда Дженни, щеголяет той же приклеенной, отрепетированной улыбкой, что и все остальные. Вэл готова поклясться, что видит во рту «коллеги» больше зубов, чем физически возможно.
– Разве то время не было лучшим на свете? Я всегда думала, что мне невероятно повезло участвовать в передаче до… ну, ты сама понимаешь, – она меняет выражение лица на преувеличенно печальное, словно младенец пытается имитировать эмоции, после чего кладет ладонь на плечо Вэл. – Мы не виним тебя за завершение программы, дорогая.
Остальные отводят глаза, ясно давая понять, что не разделяют мнения.
– А с чего бы кому-то винить меня? – спрашивает она, стараясь выудить информацию.
– Ну, из-за того, что ты разорвала круг, – на лице собеседницы появляется более живое, не наигранное выражение: тонкие брови-черточки сходятся, придавая ей педантичный вид. – Сбежала раньше времени, а потом…
– А потом передачу отменили, – заканчивает фразу тот же симпатичный мужчина.
Почему-то его слова звучат резко, а при взгляде на компаньонку в глазах мелькает предупреждение. Сердце Вэл начинает биться чаще: они скрывают какой-то секрет.
Зубастая женщина быстро кивает и снова нацепляет фальшивую улыбку.
– Но ты сама знаешь: по нынешним временам почти все сериалы возобновляют. Так что не переживай! – снова потрепав Вэл по плечу, собеседница держит руку так, точно не хочет ни к чему прикасаться, пока не удастся ее вытереть.
– Разве программа закончилась не из-за несчастного случая? И кто принял решение о ее закрытии? Телестудия? Исполнительный продюсер? – Вэл внимательно наблюдает за реакцией потенциальных источников информации.
Но вместо того чтобы ответить, они дружно поворачиваются к Дженни, напоминая косяк рыбы на охоте.
– Ты выглядишь по-особенному, – комментирует зубастая пиранья, но по тону ясно, что она высказала вовсе не комплимент. – Послушай, раз уж ты тут, хочу сообщить, что члены книжного клуба решили изменить твой выбор на этот месяц. Мы подумали: предложенное тобой будет читать слишком… возбуждающе, – она смеется. – Я пришлю подробности в электронном письме.
И рыбный косяк моментально расплывается в разные стороны, чтобы охотиться за другими.
Вэл следит взглядом за каждым из них, но в итоге останавливается на самой разговорчивой зубастой женщине, чтобы побеседовать с ней отдельно, без присмотра группы. После чего обращается к Дженни:
– Вижу, ты знаешь всех.
Вэл отмечает, за каким столом обосновалась цель, и решает дождаться, пока та направится в туалет, и подкараулить в одиночестве. В идеале – немного позднее, когда она выпьет.
– Я жила здесь всю жизнь. Поэтому знаю и их имена, и имена их детей, и род занятий, и машины, которые они водят, и какие зарплаты у мужей любой из присутствующих в зале дам. И даже стоимость новых кухонь в их домах, – Дженни бросает неодобрительный взгляд на приближающегося к ним мужчину, и тот немедленно меняет направление. – И всё же нет, никого тут я не знаю по-настоящему. И они не знают меня, – она потирает лоб. – Прости, настроение испортилось. О боже, только не мэр. Не могу допустить, чтобы он загнал меня в угол. Не тогда, когда я так одета, – и она разворачивается, чтобы сбежать.
Глава города – именно тот человек, с которым Вэл непременно нужно поговорить. Толпа расступается перед ним, пока тот обменивается рукопожатиями и похлопывает по плечам встреченных. Он уже немолодой, очень высокий и сухопарый. Седые волосы зачесаны назад с выдающегося лба.
Вэл отпускает локоть Дженни, шагает прямо к мэру, протягивает ему ладонь и приветствует:
– Добрый вечер! Я…
– Я знаю, кто ты, малышка Валентина, – он пожимает предложенную руку и дергает на себя собеседницу так резко, что она теряет равновесие.
А еще теперь приходится смотреть на старика под неудобным углом, выворачивая шею. Да и стоять настолько близко некомфортно. Хотя мэр очень худой, теперь становится ясно: дело скорее в восприятии из-за роста, никакой хрупкостью здесь и не пахнет. Глубоко посаженные глаза пронизывают насквозь, морщинки вокруг них образовались из-за постоянных улыбок, а отчетливая складка между темными бровями – видимо, от необходимости хмуриться.
Мэр крепко стискивает руку Вэл, прижимая ее к себе почти вплотную. Она не может сделать даже шага назад, чтобы создать более комфортное пространство между ними. Дженни правильно поступила, приняв решение избежать встречи.
Старик одаривает заложницу более отеческой улыбкой, чем та когда-либо видела от папы, и это приводит в ярость. Отеческое и снисходительное отношение – близкие родственники.
– Ты, наконец, вернулась к нам, – слова мэра звучат ровно и заученно, будто он репетировал их.
– Не могу поверить, что в пустыне существует такой бриллиант, как этот город, – Вэл улыбается настолько весело, насколько способна. Если использовать лесть, он скорее проникнется расположением и потеряет осторожность. – Я удивлена, что раньше никогда о нем не слышала.
Тактика явно срабатывает: собеседник кивает и подхватывает тему.
– О, да! Благодать – уникальное место! Тебе известна история основания Юты? Да и многих других городов на юго-западе вплоть до Мексики?
Конечно, он игнорирует факт, что эти земли уже были заселены, но Вэл нужно, чтобы мэр продолжал говорить.
– Не очень-то хорошо. И с радостью узнала бы больше о Благодати и истории появления телевизионной передачи.
– Мы еще доберемся до нее, обязательно доберемся. Но сначала следует вернуться к истокам. Тебе известно, кем был Бригам Янг[8]?
– Конечно. – В его честь названы несколько колледжей, кажется, мормонские, хотя Вэл не слишком интересна личность давно умершего моралиста.
– После прибытия поселенцев в Юту он отправил своих последователей из Солт-Лейк-Сити. Предполагалось, что каждая группа осядет в дне пути от предыдущей и проторит протяженные и безопасные маршруты для других. Что-то вроде паутины вокруг центра, где Янг сидел как большой жирный паук.
Должно быть, Вэл выдает свое удивление, услышав неожиданное критическое замечание, потому что мэр заговорщически улыбается ей прежде, чем продолжить:
– Большинству не известно, что те, кто заслужил неприязнь старого Бригама, отправились в самые суровые места. Он держал всех в ежовых рукавицах и не терпел даже малейшего посягательства на свою власть. Бросившие ему вызов или слишком популярные в народе немедленно высылались из Солт-Лейк-Сити. Первые семьи, прибывшие в Благодать, получили распределение сюда в качестве наказания, веришь ли.
– Но тут так красиво! – с сомнением произносит Вэл.
– Сейчас да! Раньше же – нет. Представь себе: мой прапрапрапрапрадед изгнан в суровую пустыню с поручением основать здесь поселение. Но вскоре он понял, что поймал удачу за хвост, когда получил откровение с небес: правда, могущество и даже рай на земле ждали того, кто осмелится их взять. Ангелы повсюду – нужно лишь суметь их разглядеть. И заключить сделку с ними. Мои предки обрели место, о котором даже Бригам не смел мечтать, а в придачу куда больше власти, чем он надеялся заполучить, отгоняя от ее крупиц любого конкурента. Ему не удалось заставить нас замолчать! И наше влияние распространилось куда дальше, чем его.
– С чего вы взяли? – интересуется Вэл.
– Ну как же! Вспомни о трансляции нашей передачи! Для детей. Сначала она велась только на местное сообщество и на всех, кого мы убеждали прислушаться и внять наставлениям. Но развитие технологий – само по себе чудо – дало нам возможность дотянуться до внешнего мира, чтобы осенить благодатью и их. Сперва с помощью радиоволн, затем – через телевидение, которое вошло в каждый дом. И скоро мы снова продолжим нести благословение людям.
– Вы планируете возобновить съемки передачи? – Вэл, наконец, получила официальное подтверждение: присутствующие на торжестве финансово заинтересованы в том, чтобы хранить ужасные подробности программы в тайне.
– В свое время, в свое время, – мэр похлопывает девушку по плечу.
Ей хочется отстраниться, но пока нельзя.
– Я думала, что передачу закрыли из-за несчастного случая. Разве смерть актера на съемочной площадке не помешает перезапуску?
Вэл не знает, как отреагирует мэр, но точно не ожидает, что он удивится, судя по приподнятым бровям. Он наклоняется еще ближе, удерживая ее взгляд своими глубоко посаженными глазами.
– О чем это ты? На съемочной площадке «Господина Волшебника» никто никогда не умирал.
ОТЛИЧНЫЕ НОВОСТИ ДЛЯ ВСЕХ ПОКЛОННИКОВ «ГОСПОДИНА ВОЛШЕБНИКА»: в моем приложении только что появился подкаст с участниками проекта. Подписывайтесь! Поднимем его в топ чартов, чтобы студии одобрили перезапуск передачи.
– Зачем? Не всему нужно продолжение. Нельзя пощадить воспоминания наших детей?
– Нет.
– Отвали и рыдай над своими фигурками Трансформеров, до сих пор лежащих нераспакованными.