– Нет никакого преследователя, верно? И жестокий отчим не шныряет в тенях?
Валери повертела брошь в пальцах и убрала ее в карман.
– Как давно ты догадался? – тихо спросила она, то ли из опасения, что кто-то может услышать, то ли из-за чувства вины, Ричард не мог понять, но тоже понизил голос.
– Наверное, после сообщений на зеркале у Лионель. Я сказал Сэмюэлу, это такая тактика для мотивации. Тянул время, чтобы замять ситуацию, но я был прав, не так ли?
Валери не ответила.
– Все эти предупреждения и послания на зеркале были направлены не на Лионель Марго, а на ее героиню… как ее там…
– Мария-Луиза Австрийская.
– Мария-Луиза Австрийская, точно. – Ричард снова покачал головой, все еще пытаясь во всем разобраться. – Ни тебя, ни меня не нанимали защищать Лионель Марго от разгулявшегося психа. Нас наняли защищать Лионель Марго от Лионель Марго и…
Он умолк, откровение снизошло куда медленнее, чем ему хотелось бы.
– …подтвердить теорию о преследователе! – Ричард хлопнул в ладоши в самодовольном жесте, который он обычно терпеть не мог.
– Да, Ричард.
Если Валери и была впечатлена его интуицией, то умело это скрыла.
– Лионель осточертело все это, это… – Ричард обвел руками трейлеры, освещение, оборудование, – это притворство. Она по горло сыта этим притворством. Она хочет отсюда выбраться, и ты боишься, что ради этого она предпримет все возможное.
Ричард застыл, вдруг осознав, куда завел его мыслительный процесс.
– Все что угодно, – добавил он тихо и, повернувшись к Валери, осторожно, даже нервно обхватил ее пальцы своими. – Почему ты не доверилась мне? Почему не сказала, как сильно боялась за…
Он снова умолк, раздумывая, стоит ли рискнуть и высказать следующее предположение.
– За Лионель? – мягко закончила Валери фразу.
– За свою дочь, – ответил Ричард с чуть большей уверенностью, чем чувствовал на самом деле.
Она посмотрела ему в глаза и почти незаметно качнула головой – не в знак отрицания, а в знак удивления.
– А ты таишь в себе куда больше, Ричард, чем показываешь, – тихо произнесла Валери.
Он знал, что ему придется запомнить на будущее фразу слово в слово, чтобы просто понять, сколько в ней было комплимента, а сколько – шока.
– Но я прав, не так ли? – спросил Ричард, и его краткий прилив уверенности начал отступать.
Валери улыбнулась.
– Да, Ричард, ты прав. Лионель Марго – моя дочь. – И на ее лице отразилась паника. – Но даже она об этом не знает, Ричард!
– Чтоб мне провалиться, – таков был его несуразный и откровенно рушащий всякую драму ответ.
Некоторое время они шли молча, удаляясь от трейлеров и огней, фургончика Рене и полицейского кордона, по-прежнему ярко освещенного: криминалисты приступили к работе над бедняжкой Аморетт Артур. Ричард и Валери шагали в ночную тьму, к парку-заповеднику на окраине шато.
Наконец Ричард нарушил молчание:
– Хочешь об этом поговорить?
В ответ Валери испустила такой глубокий и протяжный вздох, будто вздохнуло само время. Ричарду представилось, что подобное происходит, когда открывают давным-давно запечатанную египетскую гробницу.
– О Ричард, я так давно хотела об этом поговорить, – произнесла она, и облегчение в ее голосе было столь велико, что он чуть не сорвался.
Однако больше Валери ничего не добавила, и спустя пару минут Ричард решил попытаться еще раз.
– То есть ты не обязана мне ничего рассказывать. – Он постарался, чтобы его голос не прозвучал слишком лукаво. – Но, если захочешь, я всегда рядом.
Валери тихонько хихикнула в темноте.
– Ричард, временами ты до прекрасного англичанин!
И снова он не совсем понял, где тут комплимент, если оный вообще подразумевался.
– Я и сама пытаюсь вспомнить многое, понимаешь? Отец Лионель действительно был опасным человеком, но притягательным, даже харизматичным, и я его любила, но одновременно ненавидела себя за это. Он знал, что имеет надо мной власть, и я была такая не одна. Я просто не могла устоять.
– Кто он?
Валери помедлила, взвешивая, как много готова раскрыть. Затем пожала плечами, приняв решение.
– Имя тебе не нужно, его давно нет в живых. Он был агентом ГДВБ, Генерального директората внешней безопасности. Сродни вашей МИ-6. Эдакий Джеймс Бонд, – добавила Валери, насмешливо фыркнув, и впервые за все время их знакомства продемонстрировала, что имеет хоть какое-то представление о кино.
Для Ричарда это была опасная территория. Он знал, что должен пропустить отсылку на Джеймса Бонда мимо ушей, иначе вся его собранность пойдет прахом.
– Как ты от него ушла? – спросил Ричард как раз вовремя.
– А-а-а, – протянула Валери, и ее глаза блеснули в лунном свете. – Я познакомилась с его женой.
– Ого. Неловко. Она тебя отвадила, да?
– Верно. Но не так, как ты думаешь. – Валери снова вздохнула. – Его жена – удивительная, потрясающая женщина, а теперь и моя близкая подруга. Но я увидела, какой вред он ей причинил и какой причинила я, и поняла, что это не для меня.
– Но тогда ты уже была беременна?
– Да. Вот тогда-то все и стало сложнее.
– Еще бы. У тебя появилась Лионель и…
Ричард не знал, как закончить фразу, и надеялся, что это сделает за него Валери.
– И ее отец так и не узнал, – произнесла она с ноткой торжества в голосе.
– Не узнал о Лионель?
– Не узнал, что она моя дочь.
Ричард попытался сообразить, что Валери имела в виду, но оказался вынужден признать поражение.
– Нет, не понимаю.
Валери остановилась и мягко положила руку ему на плечо.
– Я сказала его жене, что беременна. И она, скажем так, была в состоянии мне помочь.
– Оу. – Ричард понятия не имел, как еще отреагировать.
– Да не в том смысле! Она была моей начальницей в ГДВБ, а еще начальницей своего мужа.
– Не знал, что ты работала в ГДВБ. – Ричард огляделся на случай, если это все еще тайна.
– Ты не спрашивал, – невозмутимо ответила Валери.
– Ну, честно говоря, это не тот вопрос… неважно. Так что случилось?
– Его жена, или мой босс, как тебе угодно, отправила его на работу под прикрытием за границу. Она знала, что это задание затянется на многие месяцы. Так все и вышло.
Настал черед Ричарда вздыхать.
– И что же?
– А когда он вернулся, кажется, из Мали, у него появилась прекрасная малютка-дочка.
На мгновение на лице Ричарда все еще отражалось замешательство, а потом до него наконец-то дошло.
– А, я понял! – с ликованием воскликнул Ричард, за чем последовало гораздо более спокойное: – Боже правый.
И снова Ричард задумался, как сформулировать следующий вопрос.
– Ты захотела отказаться от ребенка?
– Да, – немедленно ответила Валери. – Отчасти мне хотелось ее оставить, но я знала, что она мне не нужна. Думаю, что в ребенке должны нуждаться, а ее мать, жена ее отца, в ней нуждалась.
– Итак, у тебя был роман с коллегой, который был женат на твоей начальнице, ты забеременела, и ребенок остался с ними, – Ричард размышлял вслух и качал головой. – Кажется, я еще никогда не слышал ничего более французского. – Он улыбнулся Валери. – Жалеешь?
– Не жалею, – снова последовал незамедлительный ответ, исключающий всякие сомнения. – Лионель Марго – красивая и успешная женщина. Не уверена, что смогла бы ей все это дать. Не тогда, – добавила Валери печально и опять закрылась. – Так вот, Ричард, много лет это было секретом и остается им по сей день. – Ее лицо приобрело самое серьезное выражение. – Как вышло, что ты узнал?
Прижатый к стенке Ричард и сам не мог сообразить, о чем и сказал:
– Просто возникло ощущение. Помню первый рождественский спектакль Алисии в школе. Мы с Клер, естественно, сидели в зале. Меня, как и остальных отцов, распирало от гордости: дочка играла ангела. До сих пор перед глазами ее картонные крылышки, обернутые фольгой.
Ричард улыбнулся воспоминаниям. Валери же пришла точно в такое же замешательство, в котором пребывал он сам мгновениями ранее.
– И?
– А? О, ну, Клер тоже гордилась дочкой не меньше, но в матерях чувствовалось кое-что еще. Не просто гордость, а… не знаю, страх? Уязвимость? Не скажу точно. Ощущение, что их дочери ступают в опасный мир? Отцы всегда уверены, что знают, в какой опасности их дочери, но на самом деле это понимают лишь матери. В общем, может, это мои домыслы, но я увидел такое же выражение и на твоем лице, когда вы с Лионель…
Он не мог сказать наверняка, но ему показалось, что к глазам Валери подкатила влага, которую та мигом вытерла, прежде чем удивленно покачать головой.
– Ты поразительный человек, Ричард, – произнесла Валери, вот-вот готовая выразить те чувства, которые, как он был уверен (или, по крайней мере, надеялся), испытывала.
Они неловко простояли несколько мгновений в тишине, а потом Валери обняла Ричарда за шею и ласково поцеловала в щеку.
– Ай! – воскликнул он и дернулся, испортив момент.
– Что? Что такое? – разумеется, спросила Валери.
– Мне в шею что-то впилось!
Ричард отступил на шаг и указал на черную водолазку Валери. Она развернула шерстяную ткань, и кое-что блеснуло на тусклом свету.
– Опять эта чертова брошь! Ты же вроде убрала ее в карман?
Валери достала из кармана штанов вторую, точно такую же, брошь.
– Да, – улыбнулась Валери. – Неужели ты и правда думал, что я могла на тебя напасть, Ричард?
Глава двадцать седьмая
На следующее утро Ричард все еще не понимал, что это ему дало. В моменты уныния он допускал, что Валери нежно поцеловала его в щеку лишь для того, чтобы уколоть брошью. И смысл был в том, чтобы показать ему обходным – потенциально смертельным – способом, что это не она напала на него в музыкальной комнате. Но это определенно была женщина. Не Лионель, ведь та не выглядела столь сильной. Не Дженнифер, хотя Ричард не мог сказать точно, почему сомневался в этом варианте. Саше явно нездоровилось, а значит, оставалась Стелла. И как раз Стелла Гонса