— Алло, Маклин слушает…
Вежливый мужской голос с легким клайдсайдским акцентом произнес:
— Маклин? Слышал, вы занимаетесь подводными работами?
— Да, но не в четверть шестого утра.
Что-то в голосе мне не понравилось, но в такое время суток трудно предаваться размышлениям. Голос по-прежнему остался невозмутим.
— Готов заплатить сотню фунтов за срочную работу. Согласны?
— Скажем так… заинтересован. Что делать? — удивительно, как трудно злиться на человека, который предлагает сотню фунтов.
— Послушайте, — голос в трубке слегка оживился, — я звоню из Обана. Знаете Обан?
— Довольно прилично.
— Прекрасно. Тогда вы поймете причину столь раннего звонка. Если вы отправитесь немедленно, то будете здесь в половине одиннадцатого, и к обеду как раз управитесь.
Звонивший говорил властным тоном, не допускавшим возражений. Меня это стало раздражать.
Подождите! — прервал я его, — мы ещё ни о чем не договорились! Что нужно делать? Прежде чем обсуждать время приезда, нужно сообщить его цель.
— Мы только теряем время. Исчерпывающую информацию получите на месте.
— К вашему сведению, я ещё в постели, и не собираюсь её покидать, если ваша работа мне придется не по душе. Сначала объясните, в чем дело.
— Не могу сказать, что мне нравится ваш подход, Маклин! За такую приличную сумму можно быть сговорчивее.
— Вы мне платите не за подход, а за работу. Кстати, цену вы назначили сами. Я привык выбирать, а не хвататься за что попало. Наша профессия часто сопряжена не только с риском, но и с убытками. Если не нравится, то могу предложить замену — отличных ребят, которые наверняка справятся с вашей задачей.
— Нет, нет… Зачем? Именно о вас я слышал хорошие отзывы. Думаю вам не составит труда достать небольшой предмет, упавший за борт. Судно стоит в бухте Кардингмилл. Глубина там не больше сорока футов, а вода достаточно прозрачна. Просто предмет, который уронили, понадобится мне после обеда, отсюда и срочность.
— И за это вы готовы заплатить сотню фунтов?
— Конечно, если вы справитесь.
— Ладно, договорились. В конце концов, деньги ваши… Где мы встретимся?
— Буду ждать в Обане, в холле гостиницы "Кланзмэн" в половине одиннадцатого. Моя фамилия Прескот — Эллис Прескот.
Он повесил трубку, не дожидаясь ответа.
Я прилег и стал размышлять. Сна как ни бывало. Сотня фунтов — слишком много для такой работы. Или у парня денег куры не клюют, или что-то тут не так… Но судя по голосу, он прекрасно знал, что делает.
Спешно позавтракав яичницей с ветчиной и проглотив чай с молоком, я спустился в гараж. Моей машине "Моррис Теп" стукнуло девятнадцать. Это была верная старушка, выпущенная в те славные времена, когда автомобили не меняли каждые два года. Не слишком быстрая, экономичная, но очень надежная. Мы объездили с ней всю Шотландию, приличную часть Англии и Уэльса, и за это время вполне привыкли друг к другу. О другой я даже не мечтал.
Итак, погрузив в машину акваланг "Хайнке", тысячелитровый баллон для заправки, запасный клапан, костюм, маску, ремень с грузами и прочие принадлежности "свободного аквалангиста" в половине седьмого я уже был в пути.
Глазго и Обан разделяют 90 миль горной дороги, крутой, извилистой и очень живописной. Еще не родился человек, который мог проехать эту дорогу, не рискуя сломать шею. Солнце уже взошло, и день обещал был прекрасным. Вдоль залива тянулась цепочка изумрудных островков. Цель поездки становилась далекой и неважной. Значение имели только молодость, здоровье и возможность видеть этот прекрасный пейзаж.
Нагнав упущенное время на крутом спуске к озеру Лох-О, около десяти часов я уже подъезжал к Обану, чувствуя себя вполне свежим, бодрым, предвкушая приятную работу.
Холл гостиницы "Кланзман" поражал торжественностью и величием: панели из темного дуба в сочетании с блестящей металлической отделкой, задрапированные "шотландкой" стены, на которых красовались гербы древних горских кланов. Машинально я поискал герб Маклинов и к своей радости нашел его. По-моему, для семьи горных разбойников герб был слишком внушительный.
Посетителей в холле не было. Я заказал кофе и прошел к окну. Отсюда открывался чудесный вид: позади зеленого массива, за голубым заливом возвышались горы Малл. Они казались совсем близко, хотелось протянуть руку и дотронуться до них.
На площадку перед отелем въехал автомобиль — длинный черный "Ягуар марк IX" с кремовой обивкой натуральной кожи. Скрипа тормозов слышно не было, казалось, он влетел в невидимую резиновую подушку — и беззвучно замер.
Я ещё любовался машиной, когда отворилась передняя правая дверца и появилось неземное создание. Создание было небольшого роста, с пепельно-русыми волосами, мягкими волнами ниспадавшими на плечи, и потрясающей фигурой, способной заставить дрогнуть самые зачерствелые мужские сердца. Гибкая, стройная и вместе с тем не лишенная округлостей, с той грациозностью движений, которую поэты часто называют летящей. Вместе с "ягуаром" они пару, которую просто трудно вообразить. На ней была блузка цвета первой зелени, облегающая высокую грудь, и зеленые джинсы в обтяжку, подчеркивающие длинные стройные ноги. Дополняли ансамбль сандалии из зеленой с белым парусины. Довольно простой наряд выглядел драгоценным одеянием. Незнакомка обошла машину спереди, легко взбежала по ступенькам и скрылась из виду.
Я все ещё не мог оторвать взгляд от того места, где она только что стояла. Но какое-то движение в дверях заставило меня обернуться. Блондинка стояла у входа, осматривая помещение. Заметив меня, она направилась к моему столику. Я вскочил и чуть не опрокинул стул, чувствуя себя неотесанным мужланом.
При ближайшем рассмотрении она отнюдь не потеряла привлекательности. Лицо удивительной сердцеобразной формы с четкими и твердыми чертами, прямым классическим носом, широко расставленными глазами и чувственными губами. Возраст женщин — это всегда загадка, но в ней чувствовалась какая-то зрелость, что позволяло уверенно дать лет 30. Подойдя к столу, она с улыбкой протянула руку.
— Полагаю, вы мистер Маклин? Я — Элейн Прескот.
Я пожал протянутую руку, ладонь была прохладной и мягкой, но рукопожатие довольно крепким для женщины.
— Совершенно верно. Рой Маклин к вашим услугам. Но вы не тот Прескот, с которым я разговаривал нынче утром.
Блондинка рассмеялась.
— Это был мой муж. К сожалению, у него важная деловая встреча, так что дождаться вашего приезда он не мог. Но я думаю, что вполне смогу все объяснить и проследить, чтобы вас обеспечили всем необходимым.
Показалась официантка, я заказал два кофе. Мы присели, я закурил и предложил сигарету гостье. Потом откинулся на спинку стула, выпустил кольцо дыма на свой фамильный герб и подумал, что сегодня мне обязательно повезет. Но до вечера было ещё далеко.
Она вежливо осведомилась:
— Вам пришлось так долго добираться, надеюсь, не устали?
— Ну, что вы поездка была первый класс. Даже если сейчас же придется вернуться в Глазго, я не пожалею.
— Я знаю, почему, — она опять улыбнулась. — Утренняя поездка вдоль озера действительно великолепна. Но меня больше волнует предстоящее погружение. Вы действительно зарабатываете этим на жизнь?
— И этим тоже.
Наверное, вы и впрямь профессионал, хотя внешне не скажешь. Профессиональных водолазов я представляла себе мускулистыми, здоровенными и довольно неотесанными.
— Не совсем так. Теперь этим делом занимаются даже женщины, и весьма успешно.
— Я испробовала почти все — от водных лыж до серфинга. Но нырять с аквалангом не приходилось. Может быть, вы когда-нибудь возьмете меня под воду?
— Как пожелаете. С удовольствием.
Принесли кофе, и я подумал, что пора бы перейти к делу, ради которого я сюда приехал.
— Хотелось бы, наконец, узнать, что за работа меня ждет? Что нужно найти?
Она опять улыбнулась.
— У Эллиса левая рука не знает, что делает правая. Хотя, может, потому ему так везет. Никакой тайны здесь нет. Наш катер стоит в бухте Кардингмилл. Вчера моя сумочка упала за борт. И муж хочет, чтобы вы её достали — вот и все.
— Сумочка? — Что же в ней такого? Бриллианты королевской короны?
Блондинка чуть нахмурилась.
— Не совсем. Сумочка очень дорогая, крокодиловой кожи с золотыми застежками, а в ней несколько моих драгоценностей, с которыми мне очень жаль было бы расстаться.
Я проглотил это молча. Работа продолжала казаться мне сомнительной: 100 фунтов за сумочку, что бы в ней не лежало — непомерная цена.
— Вы всегда носите драгоценности в сумочке?
— Мы с мужем очень любим море и практически все лето живем на его катере "Ятаган". Но у нас есть определенные обязанности, от которых мы не в праве отказаться: званые обеды, встречи с клиентами и тому подобное. Обычно все необходимое я беру с собой на борт.
— Хорошо, как я уже говорил вашему мужу — это его деньги. Гарантировать я ничего не могу. Дно морское огромно, видимость ограничена, можно не заметить предмет под самым носом. Если я ничего не найду, то возьму деньги только за расходы, если найду — всю предложенную сумму.
Она кивнула в знак согласия.
— Мне поручено вручить вам 100 фунтов, если найдете сумочку, и 10 фунтов, если нет.
— Договорились. Пора приступать к делу.
Мы перенесли мое снаряжение в просторный багажник "ягуара". Мили две езды — и показался берег. Элейн резко повернула на забетонированную площадку у дороги, припарковавшись таким образом, что автомобиль смотрел в сторону дороги. К пирсу вела бетонная лестница, заросшая болиголовом и какими-то сорняками. Элейн указала на пришвартованный к пирсу ялик. Я стал перетаскивать снаряжение — пришлось сделать две ходки. Когда я собрался сесть за весла, она меня остановила.
— Позвольте мне, я неплохо умею, и к тому же гребля полезна для фигуры.
Я улыбнулся.
— Если бы местные красавицы считали, что от гребли улучшается фигура, в море стало бы черно от лодок.