Крис снова остался один. Тени подступили ближе. Но он не стал ждать шипения, подхватил костыли и заковылял к Анне.
Она дремала. Боясь разбудить, Крис осторожно присел на стул рядом с кроватью.
Яркий свет рождал на лице девушки резкие тени. Нос заострился, губы стали тонкими... Сейчас она выглядела почти так же, как и при первом знакомстве, только что не воняла. Крис закусил кулак, чтобы не застонать, так заболело сердце.
Шалея от собственной смелости, он протянул руку и коснулся волос. Едва-едва, кончиками пальцев, на грани осязания... Провел по голове, то ли утешая, то ли лаская.
Выражение лица Анны изменилось. Черты сгладились, в уголках губ проступила улыбка. А потом девушка открыла глаза.
Крис отдернул руку. Но во взгляде Анны еще клубился туман сна, она словно не понимала, что вернулась в реальность.
— Анна! Анна!
Она с трудом сфокусировала взгляд. Потом улыбнулась:
— Цел?
— Почти, — Крис похлопал себя по груди. — А вот ты нас всех испугала.
— Прости, — Анна облизнула губы.
— Пить? — Крис схватил со стола бутылку с трубочкой.
— Спасибо, — несколько глотков дались Анне тяжело, она запыхалась, как после бега. — У тебя все в порядке?
— Да вроде, в порядке, — смутился Крис, он понял, о чем спрашивала сновидица.
— Врешь. Ладно, иди, я устала, — Анна закрыла глаза. — Ну, чего мнешься? Боишься?
— Нет, — снова солгал Крис. Ему казалось неправильным просить о помощи едва выжившую девушку, — сказать хотел, что кардинал приедет.
— Adversa fortuna, — одними губами прошептала Анна.
— Что? — напряг Крис память. — Злой рок?
Но Анна не ответила — она снова спала. Крис поправил сбившееся одеяло и уселся обратно на стул. Идти к себе он по-прежнему боялся.
Дни перестали быть патокой. Разговоры с Анной разбавляли скуку, болтали часами, при этом старательно обходя тему призраков. Про Пустошь Крис тоже не спрашивал.
На третий день, когда Крис рассказывал о том, что Марко провел несколько дней у окна реанимации, Анна спохватилась:
— А ему сообщили, что я очнулась?
Крис хлопнул себя по лбу и схватился за телефон.
— Алле? — спросил сонный голос.
— Спишь? Ты не заболел, случаем.
— Что стряслось? Что-то с Анной? — Марко тут же проснулся, в голосе зазвучала паника.
— Да все с ней хорошо. Вот, звоню сказать, что она очнулась.
— Давно? — послышалось после паузы.
— Третий день.
Шквал ругани заставил Криса отодвинуть телефон от уха. Анна рассмеялась, услышав, какими эпитетами Марко поливает всех, начиная с хранителя и заканчивая главврачом больницы.
— Успокоился? — поинтересовался Крис, когда собеседник выдохся.
— Дай ей трубку.
Анна скорчила гримасу, отказываясь от разговора.
— Она спит! — тут же сообщил Крис. — Просто спит, не пугайся. Да, я присмотрю. Все, пока. Да, позвоню.
— Что это с ним? — он в недоумении повернулся к сновидице. — Марко никогда себя так не вел.
— Да так, есть за мной грешок один, — вздохнула Анна, — дома, кажется, меня ждет показательная порка.
Её прервал писк телефона.
— Трубку возьми, — поторопила сновидица.
— Это будильник, — Крис отключил зуммер, — пора мне. Я же на курсы первой помощи записался.
Врач объяснял терпеливо, раз за разом повторяя непонятные моменты. На тумбочке рядом с кроватью прописалась стопка учебников, а листы тетради покрывались убористым почерком. По мере усвоения материала добавились и практические занятия, для этого в больнице был оборудован специальный кабинет.
Крови Крис не боялся, но то, что все повязки накладываются по определенным правилам, его удивило. Как оказалось, в медицине существовал даже специальный раздел — десмургия.
— Видов очень много. Классификаций — тоже. Давящие, укрепляющие, обездвиживающие... Еще пластырные, косыночные...
Казалось, врач никогда не закончит перечисление. А Крис начал сомневаться, что ему по силам выучить все.
— Но мы остановимся только на тех, что необходимы при оказании первой помощи.
Крис перевел дух и приготовился действовать. И очень скоро понял, что только в учебнике все выглядит легко и просто.
Анна не забывала интересоваться его успехами, и Крис старался. Он жаждал быть полезным сновидице и до обморока боялся, что она от него откажется — призрак теперь являлся почти каждую ночь.
— Она опять вернулась? — Анна впервые подняла тему призрака.
— Нет, — соврал Крис.
Анна смотрела мимо него.
— Знаешь, когда ты только пришел, я постоянно слышала молитвы. Перед едой, после... Розарий... я почти выучила его наизусть, так часто он звучал в доме. А потом... ты расслабился. Словно тот, кто тебя до ужаса пугал, исчез. Крис, — она взяла его за руку, — ты перестал напоминать святошу, который слова без молитвы не сделает. Стал обычным парнем. А теперь все вернулось. Ты опять стал священником. Как будто в прошлое вернулся.
— Я и есть — будущий священник. И очень плохо, что я забыл об этом. Может, наша авария — кара за отступничество?
— Ага, — хмыкнула Анна, — а мне — за неверие. Хватит уж, Крис. Я была в твоем сне. И видела... её.
— А я тебя туда звал? — огрызнулся Крис. Ему вдруг стало неприятно, что кто-то проник в его тайну. И больно. Но сильнее всего мучил стыд.
— Ну, извини.
Крис вскинулся — голос Анны звучал кротко, без привычной насмешки.
— Это моя сестра. Она погибла тринадцать лет назад... — сообщил он с вызовом.
— Так вот в чем причина, — во взгляде сновидицы появилось сочувствие.
— Вот только жалеть меня не надо! — Крис несколько раз пересек палату, пытаясь взять себя в руки. — Я сам в состоянии...
— Конечно, ты в состоянии... Сколько лет это продолжается? Больше пяти, это точно. Она же не с первого дня тебя преследовала. И не надо рассказывать, что ты пошел в семинарию из-за любви к Всевышнему. Ты защиты искал.
— А если и так? — Крис прервал свой бег и встал напротив Анны. — Это преступление?
— Нет, — голос девушки звучал ровно, словно не в первый раз она обсуждала влияние призраков на судьбы людей, — но скажи, это помогло? Нет, не мне. Сам себе скажи. Честно. Ну, что?
— Я еще не рукоположен. Как только...
— Ничего не изменится. Крис, духи не остаются в этом мире просто так. Что-то держит твою сестру, что-то очень важное... И, судя по тому, что я видела, она очень на тебя зла.
— У Агаты есть причина злиться, — Крис ногой придвинул себе стул. Анна поморщилась от резкого звука скребущих по полу ножек. — Но я молюсь за неё и надеюсь, что рано или поздно сестра обретет покой.
— Сто пятьдесят лет.
— Что? При чем тут года?
— Призрак, оставшийся в этом мире, существует примерно сто пятьдесят лет. Потом развеивается. И его душа исчезает. Поэтому они и стараются завершить все дела до этого срока.
— Да-да, — хмыкнул Крис, — а как же призраки прошлых тысячелетий?
— У них очень сильная привязка к чему-то реальному. Замки, деревья, пруды... Всегда есть что-то, что держит. Или, — Анна помрачнела, — призраки учатся вытягивать энергию из людей. Присасываются, как паразиты, и медленно-медлено убивают. А потом ищут новую жертву. Крис, я надеюсь, твоя сестра не пойдет по этому пути?
— Не должна, — прошептал Крис, но сам в это не верил.
— Крис, — голос сочился укором, — Крис, я же вижу, что она не просто хочет тебя убить! Она уже питается твоим страхом, ужасом... и, кажется, чувством вины. Ты постоянно молишься — грехи замаливаешь? Так не поможет. Ты не блаженный, твой разум даже веру не может принять без вопросов. Я не буду лезть в твою жизнь, но мой тебе совет: остановись, пока не поздно. Оглянись. И найди выход. Не прячься от проблем, они не исчезнут. Рукоположение не спасет!
Крис спрятал лицо в ладони. И так, не глядя на Анну, заговорил:
— У нас с Агатой была разница всего в два года. Но она казалась мне такой взрослой и умной! И когда она предложила вызвать духов, чтобы узнать будущее, я тут же согласился.
Не знаю, где она нашла книгу по оккультизму. Старый фолиант, настолько старый, что из него страницы выпадали. Части вообще не было. Но тот ритуал описывался подробно, даже рисунки имелись...
Мы дождались вечера, когда родители ушли в гости, и провели обряд. Агата велела крепко держать её за руку, что бы ни случилось. Но когда кто-то снаружи стукнул в окно и невесть откуда появившийся сквозняк задул все свечи, я испугался. Настолько, что убежал в спальню родителей и спрятался под кровать. Все, что я слышал — это крик Агаты. Потом кто-то ходил по дому, кто-то чужой, под его шагами прогибались половицы. И я снова забился в самый дальний угол.
Когда вернулись родители, Агаты не было. Только лужа крови на полу. И странные письмена на стенах. Тоже... кровавые.
Полиция решила, что в дом пробрался маньяк. Но его следов не нашли, да и похожих преступлений больше нигде не было. А родители искали. Давали объявления, по крупицам собирали информацию... До самой своей смерти они не верили, что Агаты больше нет. Но я им говорил. Говорил, что её призрак появляется из тени и зовет меня за собой.
— И они стали таскать тебя по врачам, — вздохнула Анна.
— Да. Они стали таскать меня по врачам. Считалось, что это последствия психологической травмы.
— А сам-то ты как считаешь?
— Я нарушил приказ сестры не разрывать круг. Видимо, после этого что-то пошло не так, и Агата сама стала призраком. Теперь она жаждет мести.
— Поэтому ты сбежал от мира в семинарию.
— Если бы это помогло! Она даже в костел пробирается! И молитвы лишь немного её отпугивают, — Крис поднял голову. Глаза блестели от подступивших слез. — Я надеюсь, что сумею вымолить прощение и покой её душе. Я все для этого делаю! В семинарию поступил, готов сан принять и ехать хоть к черту на рога...
— Поосторожнее со словами! — прикрикнула Анна. — А то туда и попадешь. Вот что... Крис, у меня слишком много вопросов к твоему рассказу. Нет-нет, я тебе верю! Но несостыковки слишком явные. Ты или что-то забыл, или сам не знал, но домыслил — дети сами готовы верить в то, что придумали.