Да, такое обычно коллекционируют всякие извращенцы, но я не доставлял никому проблем: не воровал чужое грязное бельё, не приставал ни к кому в электричках и не писал всякие сальные пошлости в интернете. Единственный мой грех – книжки с картинками, но и сам Юки-кун сказал, что всё нормально. Так что мне нечего было стыдиться! Осталось только это доказать внутренней неуверенности, которая пыталась обвинить во всех прегрешениях этого мира и выставить меня полным дураком в моих же глазах.
Я склонил голову набок, всматриваясь в профиль лица Юки-куна. Тот, на удивление, отвёл взгляд, будто ему было стыдно, и только я хотел расспросить о его любовных похождениях, как нас позвала мама.
Что ж… Момент упущен, но я однозначно попытаюсь ещё раз.
Глава 8
– Она уже вышла из метро. – Мама только закончила разговаривать с Мэй и тонко намекала, чтобы я поторапливался. – Думаешь, будет не очень уместно спрашивать у неё про?..
– Про что? – Я забрал из рук Юки-куна салатницу и поставил её в центр стола. – Про ребёнка?
Она сморщила нос, невинно накручивая прядь волос на палец. Сейчас её было не отличить от легкомысленного подростка, который любит собирать по крупицам слухи и строить различные теории, – так простодушно, но мило. Уж несомненно лучше, чем будь она просто чопорной и сварливой матерью, с которой невозможно было бы провести и пяти минут наедине.
– Юки-кун, положи, ты гость! – Она замахала рукой, когда увидела, что тот вновь начал порываться помочь накрыть на стол. – Акира, какой из тебя хозяин, если за тебя всю работу делают гости?
Я нахмурился, стараясь игнорировать укол совести от этих мимолётных слов. Ему самому не сиделось на месте, поэтому я позволил помочь, а теперь был вынужден слушать пускай и незначительные, но поучения – было не слишком приятно.
– Всё в порядке, тётушка. – Юки-кун сладко улыбнулся. – Я уже и так доставил вам множество проблем, это меньшее, что я могу для вас сделать.
– Котацу[24] нужно достать? – бросил через плечо я, достав ещё одну кружку. Взгляд мой наткнулся на корзинку мандаринов, которую подарил отцу один из его клиентов. – И вообще, она к нам как, с ночёвкой?
– Если хочешь. – Мама подскочила к мультиварке, проверяя мясо. – А по поводу ночёвки… хм… – Она поднесла палец ко рту и задумчиво прикусила ноготь, как делала каждый раз, когда задумывалась. – Может быть, Асахи заедет по пути, а может и нет.
– Понятно.
Всё же я решил хоть ненадолго улизнуть с кухни, чтобы отыскать котацу. В последние недели у меня не было ни времени, ни настроения сидеть под ним, как и у родителей: я пропадал в университете, в больницах и на подработке, а они на работе. Мы стали гораздо реже видеться. Уже и не помнил, когда в последний раз пересекался с отцом, – уходил он рано, приходил поздно, всё время задерживаясь в офисе. Сегодня он тоже не должен был вернуться раньше десяти, и, если честно, я был немного рад, потому что не знал, как он отреагировал бы на Юки. Зная последнего, мог предположить, что они бы поладили. Всё же Юки-кун умел располагать к себе людей.
Пока мама помешивала в кастрюле соус, я начал копошиться в кладовке. Юки-кун, как и следовало ожидать, пошёл за мной. Напоминал верного пса, который таскался за мной хвостиком, хотя, окажись я на его месте, поступал бы точно так же – родители любых знакомых и приятелей казались страшными боссами из видеоигр. Останешься с ними один на один – и всё, ты пропал.
Раздался звонок в дверь – прямо тогда, когда я приметил одинокое котацу в самом углу и невольно встрепенулся.
– Мэй-тян пришла, откроешь? – донёсся с кухни голос мамы.
– Да, – отозвался я, приглаживая и без того аккуратно уложенные волосы. Выйдя из кладовки, я бросил растерянный взгляд на Юки-куна и быстро добавил, кивнув на несчастное котацу: – Отнесёшь?
– Без проблем. Около телевизора поставить?
– Если будет несложно, – утвердительно кивнул я, а сам отправился к входной двери.
После сытного ужина в компании моей матери, Мэй и Юки-куна, проведённого в довольно семейной и дружеской атмосфере, мы с Юки-куном перебрались под котацу. Я лениво потянулся. Зевнул, прикрывая лицо учебником по испанскому так, что в уголках глаз выступили слезинки, – моё тело, пригретое котацу, отяжелело. Вылезать из-под него не хотелось, и в голову закралась до ужаса приятная мысль остаться в гостиной на всю ночь и уснуть под какой-нибудь сериал, который крутили по телевизору.
В воздухе витал кисло-сладкий аромат мандаринов. Их шкурки были свалены со стороны Юки-куна – тому очень нравилось их очищать и складировать рядом. Его холодная непроницаемая маска испарилась, оставив вместо себя только детский восторг от столь немудрёного занятия, – это показалось мне забавным. Правда, умиляться долго не пришлось:
– Ладно, давай ещё раз поработаем над произношением. Повторяй за мной: мэ.
– Мэ, – не отвлекаясь от чистки мандаринов, послушно повторил он.
– Йа…
– Йа…
– Мо…
– Мо…
– Юки.
– Юки.
Всё это время я поглядывал на маму с Мэй. Те весело болтали о чём-то своём, особо нам не мешая, за что я был им благодарен. Поезд до города, в котором Мэй жила с моим братом, отменили, поэтому она застряла в Токио. Ей не хотелось отвлекать от дел Асахи, который и без этого работал так много, что они практически не виделись.
– А теперь всё вместе. – Я потянулся к одному из очищенных мандаринов и поспешно разделил его на дольки, отправляя одну из них в рот. – Ола! Комо тэ ямас?
– Мэ йамо Юки. – Не сильно скрываясь, он заглянул в раскрытый конспект. – И ту?
– Хагивара Акира. Ке таль?
Ответ был прямо перед ним, но почему-то Юки-кун не торопился его произносить. Вместо этого он поднял на меня взгляд и кивнул в сторону моего телефона, как бы прося его отдать. Меня это несколько озадачило, но спорить не стал и, быстро разблокировав, передал ему.
– Муй маль! – заявил он, вбивая что-то в поисковике.
Я ожидал чего угодно, но только не того, что на обычный вопрос «как дела?» он ответит «очень плохо». Порой я не мог различить, когда он шутит, а когда говорит предельно серьёзно, и из-за этого почувствовал себя несколько виноватым, сразу же думая о том, что из меня вышел никудышный хозяин.
Опустив взгляд, я какое-то время обдумывал его слова. На душе остался неприятный осадок, но всё же я решил, что только зря накручивал себя.
– Пор ке?.. – осторожно поинтересовался я, поправляя съехавшие очки.
– Порке но сой буэно ин кимика. – Он отложил мой телефон в сторону экраном вниз. – Компрендидо?
Я оглянулся в сторону мамы и Мэй. Они были поглощены разговором и не замечали нас.
– Не понял. – Я впал в ступор пытаясь связать его слова с происходящим. – Химия? Я лингвист, Юки-кун, а не химик…
Дословно это переводилось: «Я не силён в химии, понятно?».
Юки-кун страдальчески закатил глаза, но услышав, что с испанского я перешёл на японский, последовал моему примеру:
– А вот зря, Акира-кун. – Он с новым интересом уткнулся в тетрадь с конспектами. – Тогда ты бы понял, что я натрий, а ты – вода.
Всё, что я смог, – поморщиться в попытке переварить его слова. Натрий? Вода? Почему так, а не наоборот? Глупость какая-то.
От неразберихи в голове меня вновь отвлёк Юки-кун, ткнув пальцем в слово «красивый»:
– Не слишком ли много вариантов?
– А, это… – Я начал пододвигать тетрадь поближе к себе. – «Bonito» чаще используется по отношению к детям, животным и неодушевлённым предметам, а «guapo» к людям… А мексиканцы чаще говорят «lindo», – начал объяснять я, забывая про его странную шутку. В душе я ликовал, что он с неподдельной заинтересованностью слушал каждое моё слово. Обычно родители и знакомые окидывали меня снисходительным взглядом, и до этого мне не особо приходилось кому-то объяснять что-то помимо английского. – У нас ведь тоже несколько слов, которые обозначают «красивый»: «utsukushii» и «kireina», как вариант.
– Ну последний же ещё и «чистый». – Он поморщился, почёсывая затылок. – Но да, спасибо.
Казалось, мы могли просидеть так целую вечность. Мне по-настоящему нравилось что-то объяснять ему и иногда подшучивать, когда он в чём-то путался – не во зло, а с толикой умиления. Он и не обижался, а начинал в шутку язвить в ответ. У нас выходило своеобразное поле битвы на лингвистическом поприще, где у меня явно было преимущество.
– Уже так поздно… – К нам не спеша направилась мама. – А на улице так темно и холодно… – Я не совсем понимал, куда она клонит. – Юки-кун, может, останешься у нас?
– Что вы! – неожиданно для меня отозвался он. – Я и так доставил вам множество хлопот, не смею больше обременять вас своим присутствием.
Сказав это, он поспешил закрыть тетрадь с учебником и вылезти из-под котацу.
– Что ты! – воскликнула мама, упираясь в спинку дивана локтями. – Наоборот, я так рада, что у Акиры появился друг, да и с нынешним расписанием транспорта ты вряд ли далеко уедешь, поэтому я прошу… нет, я настаиваю на том, чтобы ты остался у нас.
Он повернулся лицом к моей матери. Сцепив руки за спиной, он показал мне большой палец – чёртов подлиза! Я уж было подумал, что после всего он и впрямь захотел уйти. Так глупо.
– Если вы настаиваете, тётушка, то мне незачем с вами спорить, – учтиво отозвался он.
– Вот и замечательно! – Мама кивнула. – Я положу Мэй-тян в старой комнате Асахи, поэтому придётся вам потесниться у Акиры. Кажется, у нас где-то был футон, пойду поищу.
Она развернулась на пятках и пошла в сторону спален, но прямо в дверях остановилась и, глянув на нас через плечо, произнесла:
– Завтра мы тебя подбросим до метро. У Акиры утром врач, нам будет по пути. Только не засиживайтесь допоздна, ладно?
Не дожидаясь ответа, она скрылась в темноте коридора.