– Вы говорили, что снабдите меня дезинформацией о лаборатории, ваше превосходительство, – напомнила Черных.
– Все завтра. Идите отдыхать, нам предстоит трудный день. Хотя задержитесь на минутку. Вы знаете, почему я так долго сижу здесь в одиночестве? Я получил тревожную информацию из Токио о том, что американцы шестого августа нанесли удар по городу Хиросиме[73] какой-то новой мощной бомбой. Город почти весь разрушен, взрывом убито не менее семидесяти тысяч жителей. Я сидел и строил план мести, Анастасия-сан. У нас есть не менее страшный ответ – удар нашими бактериями. И завтра мы с вами начнем действовать.
Глава 13Сладкие пирожки по-японски
Настя не сомкнула глаз до утра. Всю ночь ее терзали сомнения, уж больно легко и быстро согласился на ее предложение Вакамацу. Она видела, как он был уверен в тифозной бактерии, высокую патогенность которой годами отрабатывали на подопытных людях. Предлагая свой план генералу, она рассчитывала на спрятанный в тайнике чемодана крустозин[74]. Если японцы провели обыск в гостинице и изъяли ампулы с антибиотиком, тогда надежда оставалась только на прививки, сделанные в отряде всем.
Изаму постучался к ней в комнату еще до завтрака. На этот раз адъютант провел ее на второй этаж. Она переоделась в санпропускнике в противочумный костюм и вошла в лабораторию. Там ее поджидали генерал и оператор с кинокамерой.
– Доброе утро, ваше превосходительство! – склонилась в почтительном поклоне Черных.
– Доброе утро, Анастасия-сан! Я решил заснять на пленку, как вы готовите особое блюдо для русских, Исии Сиро нравятся подобные фильмы.
– Охотно побуду в роли актрисы. – Настя окинула взглядом лабораторию, заметила на столе поднос со сладкими пирожками из рисовой муки. Сквозь тонкое, сваренное на пару тесто просвечивала коричневая и зеленая начинка.
– Наш повар уже все приготовил, и тесто остыло до нужной температуры, – сказал Вакамацу, заметив ее взгляд.
– Я восхищаюсь вашей предусмотрительностью, господин генерал.
– Мне приятно слышать комплементы от вас. Но пора приступать к работе. Включай кинокамеру и ничего не пропусти, – приказал генерал оператору, потирая в предвкушении ладони.
Он достал из холодильника пробирку с желтоватой жидкостью, заткнутой резиновой пробкой, и поставил ее в штатив.
– Здесь концентрированная сыворотка крови, взятая сегодня у больного тифом. Лабораторные исследования показали, что бактерии в ней активны и чувствуют себя прекрасно.
Настя посмотрела на пробирку и невольно сглотнула, чтобы задавить тошноту. Вакамацу вынул из стерилизатора шприцы, иглы и положил в лоток.
– Приступайте, Анастасия-сан, – предложил он, освободив место у стола.
«Это просто посев, которые я делала в лаборатории тысячи раз. В этом нет ничего страшного», – приказала себе Настя, чтобы унять дрожь в руках.
Она не торопясь взяла шприц, надела на канюлю иглу и набрала жидкость из пробирки. Затем поменяла иглу и, аккуратно прокалывая сдобу, ввела ужасную начинку в выпечку. Вакамацу с любопытством наблюдал за ее точными, размеренными движениями.
– На вашу работу приятно смотреть, Анастасия-сан, вы профессионал во всем, – похвалил он, когда работа была завершена. – Я подумал, что во время обеда нам будет уместно съесть хотя бы по одному пирожку, чтобы у ваших друзей не возникло никаких сомнений.
С ужасом глядя на выпечку, Настя едва совладала с позывами рвоты.
– Не пугайтесь, Анастасия-сан! Пирожки с вишневой начинкой наш повар обычно заворачивает в виде трюфеля, и вы можете спокойно их отведать.
«Во всем подстраховывается, сволочь, – подумала со злостью Черных. – Придется есть эту мерзость, вдруг после ужина в усадьбе Успенских ребята что-нибудь заподозрят, не притронутся к моему угощению и все сорвут».
– Дай распоряжение кастелянше почистить и погладить одежду подопытных из четвертой и пятой палат, а самих отправь в душ. После обработки приведешь их в мой кабинет к двенадцати часам, – приказал Вакамацу адъютанту.
Генерал долго жил в Маньчжурии и знал, что японские церемонии и традиции с трудом постигаются инородцами, это всегда раздражало его. Он велел повару накрыть у себя в доме стол по-европейски и принести столовые приборы. К двенадцати часам его поручения были выполнены.
Мамаев и Краснов настороженно принимали от кастелянши выглаженные костюмы, туфли, часы. Им вернули все, вплоть до мелочи в портмоне. Молодой вежливо улыбающийся японец пригласил их на ломаном русском языке следовать за ним. Они молча прошли по коридору первого этажа и остановились перед выкрашенной в коричневый цвет дверью.
– Вас сейчас примет начальник нашего госпиталя господин Юдзиро Вакамацу, – пояснил японец и постучался. Услышав в ответ «Войдите!», он учтиво посторонился и впустил бывших узников внутрь.
– Проходите, господа, садитесь, – указал на стулья сидевший за столом японец в белом халате.
Поправив на носу круглые, в позолоченной оправе очки, он изучающе посмотрел на своих посетителей, молча ожидавших приговора, потом взял со стола какую-то бумагу и произнес:
– Могу вас поздравить. Наши опасения не подтвердились, вы не больны особо опасными инфекциями, вот врачебное заключение. – Он протянул Мамаеву исписанную иероглифами бумагу. – К сожалению, машина в отъезде и вам придется немного у нас задержаться.
– Я хотел бы знать, что с моей женой Анной? – нетерпеливо спросил тот, забирая документ.
– С вашей женой все в порядке, господин Нимчинов. Все это время она жила в гостевой комнате общежития для медперсонала. Я приглашаю вас ко мне на обед, там вы с ней увидитесь.
Мамаев и Краснов изумленно смотрели на него, они ожидали чего угодно, только не такой любезности от японского генерала, о котором много рассказал буфетчик в гостинице.
Хозяин кабинета, наблюдавший за их реакцией, весело усмехнувшись, сказал:
– Не удивляйтесь моему предложению, господа. Я хочу воспользоваться моментом и обсудить поставки мяса для вашего будущего завода. Наш император позволяет высшим чинам совмещать службу с бизнесом.
В этой встрече все играли давно заданные роли. Мнимая Анна, радостно улыбаясь, обняла столь же мнимого мужа и тут же отстранилась, поднесла к сморщенному носику белоснежный платочек.
– Что поделаешь, девочка, несет от меня отнюдь не французским парфюмом, – целуя ей кончики пальцев, усмехнулся Мамаев.
– Главное, что с тобой все в порядке, Тимур! А это мы все выкинем, как только приедем в гостиницу, – оглядев с отвращением его костюм, капризным тоном произнесла она.
Краснов не стал к ней подходить и лишь издалека отвесил поклон.
Юдзиро Вакамацу был в хорошем сером костюме с белоснежной рубашкой и темно-синим галстуком. Он гостеприимно пригласил гостей за круглый стол, накрытый, как в европейском ресторане, с посудой из тонкого белого фарфора, с серебряными столовыми приборами. Исключение составляли свернутые в рулончик горячие полотенца на особой подставке.
Повар начал разливать из большой супницы дымящийся рыбный суп с овощами. Пока он разносил фарфоровые глубокие чашки, Настя вполголоса, так, чтобы слышал генерал, объясняла мужчинам, что, по японской традиции, необходимо отведать понемногу каждого блюда. Перед тем как начать трапезу, Вакамацу развернул полотенце, протер руки и положил на поднос. Пожелав приятного аппетита гостям, он начал шумно хлебать из чашки. Гости тоже воспользовались полотенцами и начали неторопливо есть, стараясь не показать, насколько голодны. Потом последовала перемена блюд, и перед ними поставили жаркое из мяса с картошкой. Порции были маленькие, причудливо украшенные кусочками огурцов, помидоров и перца. Вакамацу снова протер руки полотенцем, взял со стола узкогорлый керамический кувшин, налил всем в фарфоровые чашечки подогретое сакэ и произнес тост:
– Кампай!
– До дна! – подняв свою стопку, ответил Мамаев и мелкими глотками выпил напиток с привкусом груши.
Согласно традиции обед проходил в молчании. Когда повар принес блюдо со сладкими пирожками, Вакамацу снова наполнил стопки и предложил выпить. Мужчины охотно приняли его предложение и потянулись за аппетитной выпечкой. Черных краем глаза отметила, что Мамаев и Краснов взяли те, что она приготовила для них в лаборатории, и тоже взяла завернутый в виде трюфеля с просвечивающей розовой начинкой пирожок.
С трудом дождавшись, когда друзья съедят дьявольскую выпечку, Настя свой отложила, едва надкусив.
– Ваше превосходительство! Ваш повар очень вкусно готовит, но моему мужу и его другу достаточно пищи, они еще не совсем оправились после тяжелой болезни.
– Цените свою жену, господин Нимчинов, она очень следит за вашим здоровьем, – похвалил ее Вакамацу и встал из-за стола. – В таком случае я приглашаю вас выпить чаю.
Чаепитие продолжалось недолго. За это время Вакамацу убедился, что в Смерш разведчиков готовят основательно, и их трудно было бы выявить среди промышленников Харбина. Вскоре адъютант доложил, что машина подана.
За рулем четырехдверного закрытого седана сидел поручик Хиразакура Дзенсаку. Минуя постройки и здания лаборатории по короткой, выложенной камнем дороге, автомобиль выехал на грунтовку и, поднимая шлейф пыли, понесся в сторону Хайлара.
Глава 14Побег
Машина остановилась у широкого крыльца гостиницы «Каринэ». Швейцар торопливо сбежал по ступеням и, открыв дверцу, помог выбраться Черных.
– Я утомилась от жары и духоты, пойду приму ванну, – устало произнесла она и пошла к высокому крыльцу.
– Мы договорились встретиться за ужином, господа, – высунувшись в открытую дверцу, напомнил Дзенсаку.
– Мы не забыли, господин поручик. Надеюсь, к этому времени Анне станет лучше, – ответил Мамаев.
Едва они переступили порог комнаты, Настя заперла двери и бросилась к своему чемодану. Выкидав вещи, она нажала на секретную защелку, открыла тайник – ампулы и шприцы были на месте. Прижав драгоценную укладку к груди, Настя облегченно выдохнула.