Черных внимательно слушала Вакамацу, делая вид, что увлечена суши. Она понимала, что этот фанатик и ему подобные ни секунды не сомневаются в праве японской нации совершить безумное, бесчеловечное преступление. Если бы Советский Союз не ответил на просьбу США и Англии вступить в войну, мир рухнул бы осенью в еще одну затяжную войну, к которой добавилось бы еще бактериологическое оружие.
– Что будет с нами, господин генерал? – тщательно вытирая пальцы влажным полотенцем, спросила Черных.
– Военным командованием приказано отменить намеченный бактериологический удар по России, Китаю, Монголии, американским и английским войскам. Наш научно-исследовательский центр в Пинфань будет уничтожен, а ученых и их семьи эвакуируют. Я буду участвовать в этой работе, после чего заберу вас с собой. Пока сидите в квартире, никуда не выходите.
Глава 21Объект
В субботу, 11 августа, в Чите было пасмурно и прохладно. Над городом моросил по-осеннему нудный, мелкий дождь. Одинокие прохожие торопливо пробегали мимо трехэтажного из бурого кирпича здания на Бутина, 1.
Невзирая на раннее утро в кабинете заместителя начальника Главного управления Смерш Бабича собрались начальник Управления Смерш Забайкальского фронта генерал-лейтенант Вадис, начальника Управления НКГБ по Читинской области полковник Соколов, заместитель начальника Главного Военно-санитарного управления Красной армии генерал-лейтенант Завалишин, который прибыл в Читу в июне вместе с Василевским и осуществлял медицинское обеспечение операции.
– Вчера пришла шифровка из Хайлара от Шангина. Он сообщает, что рота разведчиков проводила глубокий поиск и обнаружила непонятный объект в западной части города, примерно в трехстах метрах от автомобильного моста. Шангин пишет, что эти постройки можно было бы принять за ничем не примечательное тыловое хозяйство армейского ведомства, но настораживает наличие сторожевых вышек. Слишком строгая охрана для тыловиков нехарактерна. Также поступали неподтвержденные агентурные данные, что в районе Хайлара есть филиал «Отряда 731». – Бабич хмуро посмотрел на собравшихся офицеров и, сурово глянув на Соколова, спросил:
– Так что же выходит, Алексей Алексеевич, тот объект, который мы разбомбили в отрогах Хингана, фальшивка? А сейчас обнаружена та самая лаборатория, которую мы искали накануне наступления? Тогда встает вопрос о Черных и Мамаеве – они, выходит, сообщили дезинформацию и поставили под удар тысячи солдат?
– Наличие остатков биологической лаборатории в квадрате 33–17 подтверждено шифрограммой начальника медицинского отряда Петряева. Сейчас там работает наш спецотряд. В правдивости информации от Филина не нужно сомневаться, – возразил Соколов. – В ночь на с девятого на десятое августа спецгруппа под руководством Мамаева захватила архив Хайларской японской военной миссии и вскрылись дополнительные факты. Нашим сотрудникам, подполковнику Григорову и переводчику Клетному, которые находятся сейчас в штабе 86-го корпуса, удалось расшифровать очень важные документы. В Хайларе действительно существует филиал «Отряда 731». Вот расшифровка всех документов. – Соколов положил перед Бабичем картонную папку с грифом «Совершенно секретно».
Бабич вынул бумаги из папки, зачитал вслух:
– «В «Отряде 543» расположенном в городе Хайларе, насчитывается двести двадцать шесть японских исследователей, большинство из которых являются военными, то есть гражданским персоналом, принадлежащим к армии. Площадь, занимаемая отрядом, до одного квадратного километра, имеется здание лаборатории, казармы, бараки, загоны для скота, материальные склады, подземный склад для хранения бактериологических штаммов. Отделы отряда: первый отдел отвечает за выращивание мышей и блох; второй отдел отвечает за бактериологические исследования; имеется отдел внутренних дел и планирования; отдел обучения; отдел хранения и поставки оборудования.
На совещании в мае сорок пятого года в «Отряде 731» в Харбине, начальнику Хайларского отряда Цунэнори была поставлена задача воспроизводить переносчика смертоносных бактерий – блох общим весом до трех тысяч двести килограммов. Вторая задача – выращивать различных животных – крыс, лошадей, овец, кроликов, птиц, голубей – для дальнейшего их использования как переносчиков инфекции».
Бабич сложил листочки обратно в папку и попросил у Вадиса:
– У тебя папиросы есть, Александр Анатольевич?
– У вас же сердце, Исай Яковлевич, – хмуро сказал тот, доставая пачку «Казбека».
– Что сердце? Тут голову скоро все потеряем из-за этих чумных объектов, – махнул рукой тот, закуривая.
Бабич встал, прошелся по кабинету, постоял у окна, рассматривая редких прохожих, вернувшись к столу, смял папиросу в мраморной пепельнице. Глянув на офицеров глубоко посаженными глазами, жестко спросил: – Вы представляете, что будет, если по нашей вине в Хайларе вспыхнет какая-нибудь эпидемия? А если японцы уже все подготовили для бактериологического удара и только ждут, когда наши части туда подтянутся?
– Я провел консультацию с начальником Главного военно-санитарного управления генерал-полковником Смирновым. Ефим Иванович считает, что ситуация чрезвычайно опасная. Он привлек к работе академика Жукова-Вережникова. Он крупнейший специалист по эпидемиологии, генетике и иммунологии чумы. Николай Николаевич вылетает в Читу первым же самолетом. Кстати, он ваш, забайкалец, уроженец села Акша, – сообщил Завалишин.
– По донесениям нашей разведки, японцы последнее время под предлогом борьбы со вспышками чумы в Хайларе обязали китайцев сдавать определенное количество крыс с каждого человека. Невыполнившим эту норму они не продавали соль. А так как продажа соли является государственной монополией в Маньчжоу-Го, то эта мера принуждения была более чем эффективной. В городе было выловлено примерно по пятнадцать особей на одного жителя. Поверьте, это очень много, если учесть, что население Хайлара насчитывает почти сорок тысяч человек, плюс еще жители близлежащих сел. Наши агенты также сообщали про массовый отлов крыс военными, – уведомил присутствующих Соколов.
– Если объект – биологическая лаборатория, в которой имеется виварий с десятком тысяч крыс и таким количеством блох, то всю эту живность нужно сначала уничтожить в помещении, чтобы они не разбежались, потом проводить дальнейшую операцию, – сказал Завалишин. – Иначе это грозит вспышкой сильнейшей эпидемии. Но у наших медиков нет таких средств. Наши яды действуют медленно и только после попадания в желудок животного с пищей или при вылизывании шерсти.
– Куда ни кинь, везде клин выходит, – с досадой хлопнул ладонью по столу Бабич. – А может, есть какой-нибудь газ, чтобы вытравить этих тварей?
– Газ карбонильсульфид вызывает быстрый паралич у грызунов и относительно быстро дезактивируется, но у нас нет допуска к нему, – развел руками Завалишин.
– Давайте обратимся за помощью в Химическое управление Забайкальского фронта, – предложил Вадис.
– При планировании операции нужно учесть, что эта биологическая лаборатория могла работать и с «Отрядом 100», который проводил исследования с бактериями сапа, сибирской язвы, вируса чумы крупного рогатого скота, овечьей оспы и болезнью злаковых, спорыньей. Мы не знаем, чем могут быть заражены крысы и животные, а споры сибирской язвы очень устойчивы. Трупы грызунов нужно будет сжечь и все вокруг тщательно обеззаразить. Я отправил в Хайлар на помощь Петряеву начальника лаборатории нашего научного института подполковника медицинской службы Федотова, – сообщил Завалишин.
– Сжечь отравленных крыс будет не сложно. У танка ОТ-34 дальность огнеметания до ста тридцати метров, привлечем их, – сказал Бабич. – Без армейских нам так и так не обойтись. Для прикрытия операции будет нужна и артиллерия, и пехота. Александр Анатольевич, сообщите полковнику Попову, пусть свяжется со штабом 36-й армии, договорится обо всем, – дал он указание Валдису. – Подводим итоги. С вновь открывшимися обстоятельствами операция «Беркут» продолжается. Продолжение операции будет планировать Шангин совместно с Замахаевым и Петряевым. Подключите к ним капитана Мамаева. Видно, что офицер толковый и хорошо знает этот район. Всю операцию держать в строжайшем секрете. Для каждой службы сообщать только необходимую для выполнения задачи информацию.
В штабе дивизии присутствовали только офицеры, допущенные до операции. Невысокий, крепкого телосложения, с чуть прищуренными серыми глазами на интеллигентном лице и густой шапкой волнистых темных волос, подполковник медицинской службы представился Федотовым Иваном Федотовичем. Он докладывал собравшимся:
– Китайские селения, застроенные глинобитными фанзами, с огородами и полями, засеянными гаоляном или чумизой, в Барге встретишь нечасто. Основным богатством здесь считается скотоводство. Поэтому Иппоэпизоотическое управление Квантунской армии «Отряд 100» и его филиалы занимались изучением бактерий сибирской язвы, поражающей людей и скот; сапом – болезни, распространенной среди лошадей, ослов, овец, крупного рогатого скота, собак и болезнью злаковых – спорыньей. Над людьми тоже проводили эксперименты по таким заболеваниями, как чума, холера, тиф. Исследования проводили с целью создания биологического оружия. Разносчиками инфекции должны были стать зараженные домашние животные, мелкие грызуны, блохи. С какой инфекцией мы можем столкнуться за пределами забора из колючей проволоки, даже трудно предположить. – Подполковник замолчал и аккуратно поправил лежащие перед ним заточенные карандаши.
– Разведка еще раз побывала на месте и нарисовала схему объекта. Судя по малому количеству людей на его территории, большая часть персонала и солдат уже покинула базу. С западной стороны, на сопке, есть хорошо укрепленный опорный пункт, скорее всего, они перешли туда. Бойцы насчитали в форте штук двадцать дотов разных уровней и пулеметных гнезд. Юго-западнее, километрах в пяти, имеется аэродром, к нему проложены две шоссейные дороги. Мы предполагаем, что длинное каменное помещение без окон на южной стороне объекта – это виварий, а большое двухэтажное здание в центре территории – это главный корпус лаборатории, в подвалах которой может храниться запас бактерии для заражения животных, насекомых, пастбищ и водоемов, – сообщил Шангин.