Через минуту за столик принесли бутылку дорогого красного вина.
– Комплимент от заведения, – объяснил официант окулисту, который настаивал на том, что ничего такого не заказывал.
– Интересно узнать, как вы это организовали? Напугали бармена своим видом? – поинтересовался Валентин, который уже устал от подколок Смерти и мечтал отпустить в её сторону шутку.
– У меня в этом баре хорошая скидка, захожу сюда раз в неделю снять стресс, – пояснила Смерть.
– Удобно, особенно когда у тебя ни печени, ни желчного пузыря.
– Да. Правда, иногда отдых превращается в работу, когда кто-то засидится здесь по той же причине.
– Хватит болтать, – шикнула на них Жизнь. – Клиент не пьёт и, кажется, собирается уходить.
– Хорошо, подселяйте меня, – кивнула Марина и направилась к столу.
– Куда собралась? – схватила её за локоть Смерть.
– В тело этой девицы. Я сейчас быстро всё организую. Он у меня и выпьет и закусит, и генофонд повысит за пять минут.
– Ты что это задумала? – набросился на неё Валентин.
– То и задумала! Или ты считаешь, только тебе можно одержимостью прикрываться, когда налево ходишь?
– Решать вам, – развела руками Смерть.
– Тогда… Тогда и меня тоже подселяйте!
– Стойте! Так не пойдет, это не по правилам! – попыталась вмешаться Жизнь.
– Подожди. Ведь по судьбе эти двое должны быть вместе и завести потомство, так?
– Ну так…
– Значит, технически мы ничего не нарушаем, а ребята хоть раз в жизни побудут вдвоем по-настоящему.
– Но-но-но!
– Не жадничай. А доктору потом скажем, что у него просто от вина память отшибло, – предложила Смерть.
Выслушав все аргументы и взглянув на Марину и Валентина, которым давался всего один шанс, Жизнь ответила:
– Я этого не одобряю, так что будем считать, что я не давала согласия, но и не была в курсе ваших планов. Пойду прогуляюсь, что ли.
Когда Валентин и Марина вошли в чужие тела, они не стали сдерживаться в чувствах и, не стесняясь никого, сделали то, о чем мечтали давно – заказали половину меню и барной карты.
– Пойдём, котик, нечего на это безобразие смотреть.
Смерть взяла на руки Паганини и отправилась вслед за Жизнью.
К утру Жизнь выглядела намного оптимистичнее. Она пела, танцевала и всем всё на свете прощала, даже Паганини, который подпортил ей платье.
– Всё нормально! Будет тройня! – радостно влетела она в спальню.
– Вот доктор обрадуется… – иронично высказалась Смерть, глядя на эти песни с плясками.
Окулист проснулся с реальной головной болью, а не выдуманной. Марина и Валентин отгуляли как следует. Чары отступили. Глядя на спящую рядом красивую девушку, врач понял, что действительно влюбился.
– Ну? Как всё прошло? – скорее для приличия поинтересовалась Смерть.
– Прошло как прошло, ничего особенного, – коротко ответил Валентин, но его выдали смущённые глаза.
– Ладно, давайте заканчивать со всем этим. Пошли уже воскрешать этого мохнатого бесёнка и разойдёмся каждый по своим делам, – буркнула недовольно Смерть, глядя на обнимающихся Валентина и Марину и на излишне радостную Жизнь, которая в ответ спросила:
– А ты чего такая хмурая?
– Ничего. Работать надо, дел накопилось. В аду уже дефицит рабочей силы, а в раю вообще забастовки начались. Идём.
Вся банда переместилась туда, где хранилось бездыханное тело самого вредного в истории кота. Но предварительно Смерть вернула из комы и саму Марину.
Жизнь шагала по бесплодной земле, пела свою песню и оставляла за собой цветущие сады. Высохшие и давно сгнившие деревья, которых она касалась своей рукой, наполнялись соком, вытоптанная трава снова тянулась к солнцу, а отравленная нефтепродуктами и химикатами дорог вода в ручьях очищалась и становилась пригодной для того, чтобы в ней селились различные микроорганизмы.
– Мама дорогая, сколько пафоса, – озвучила свои мысли Смерть, глядя на то, как неуважительно растаптываются её собственные труды и заслуги.
– Так. Предугадывая вашу будущую просьбу, – сказала Жизнь, подойдя к Паганини, – хочу сразу всех разуверить: у котов не девять жизней. Это просто миф.
– Это правда? – взволнованно заглянула Марина в глаза всем присутствующим по очереди.
– Я почему-то совсем не удивлена, что ты не в курсе, – ответила Смерть.
– Я к тому, – вернула себе слово Жизнь, – что надо относиться к своей жизни более аккуратно, ответственно и не испытывать судьбу.
– Ты всё запомнил? – спросила Марина у кота. – Больше никаких пожаров, крушений фур и перестрелок! Второй раз тебя никто не спасёт.
– Да уж. Хватит с нас таких приключений, – согласились все остальные.
– Я не просила мне поддакивать!
Жизнь занесла свои руки над телом кота, и из них волной полился тёплый, мягкий свет.
– Ну что, беги, дружок, в своё тело.
Паганини кружил возле ног и никак не мог понять, что от него требуется. Тогда Валентин аккуратно пнул его, и кот влетел в свою физическую оболочку. Тело его затряслось, хвост распушился, лапы опасно сверкнули когтями.
– Спасибо вам огромное! – кинулась Марина на шею Жизни, но так и не смогла её обнять своими человеческими руками.
– Так. Напомни мне инструкцию, – обратилась к своей ученице Смерть.
– Ах да, точно. Задаёте вопрос, гладите кота, и он срыгивает вам шарик с ответом.
– Хорошо. – Смерть подошла к коту, брезгливо поморщила своё костяное лицо, а потом задала совершенно неожиданный для всех присутствующих вопрос: – Я хочу узнать, кто я такая.
После этого Смерть тщательно провела рукой по рыжей спине, отчего её пальцы и половина мантии покрылись рыжими волосками. Кот начал издавать страшные утробные звуки, мяукать и дёргаться. Смерть подставила руку, и через пару секунд в неё вылетел комок шерсти.
– Холостой, – заметил Валентин.
Фыркая от недовольства, Смерть повторила попытку. На этот раз из Паганини вышло то, что нужно. Маленький блестящий шарик вылетел прямо в руку Смерти и начал трескаться, словно яйцо.
Смерть очистила скорлупу и достала из неё плотно скомканную бумажку, которую надо было развернуть. Спустя некоторое время маленький шарик превратился в полноценный лист бумаги.
Смерть молча смотрела на листок и не выдавала ни единой эмоции.
– Ну что там? – нетерпеливо спросила Марина.
Смерть не отвечала. Кажется, она была в лёгком ступоре. Сзади к ней осторожно подошла Жизнь и, взглянув из-за плеча, прочитала вслух:
– Ты – девочка без судьбы.
– Вот это по-во-рот, – изумлённо произнесла Марина. – Получается, что я – это вы.
– Не получается, – сухо ответила Смерть. – Это тебе не дурацкий голливудский сюжет, где отец стал собственным сыном. Но, надо признать, мы с тобой обе попали к каким-то обезьянам. Просто я уже не помню, как всё было.
– Знаете, это ведь многое объясняет, – взяла слово Жизнь, положив руку на костлявое плечо. – Только тот, у кого нет собственной судьбы, может так легко вмешиваться в чужие. Ты ведь часто отходишь и от правил, и от своих записей, а тебе никогда за это ничего не бывает. Вся Вселенная работает по определённому курсу, а ты, вернее вы обе, – вне его.
– Но кто-то же был до меня…
– Возможно, точно такая же душа без судьбы. И так до самого начала.
– Да, наверное, так всё и обстоит… – от горького голоса Смерти пробирало до мурашек.
– Значит, в итоге я тоже буду Смертью? – спросила Марина, но на этот раз её привычный звонкий, как воскресный колокол, оптимизм куда-то исчез.
– Спроси у кота, он же знает все ответы.
– Ой, точно! – опомнилась Марина и подошла к Паганини.
– Я после тебя ещё раз спрошу, а то как-то мало информации.
– Как бы правильно сформулировать вопрос? – Марина вслух перебирала мысли, одновременно поглаживая кота и обращаясь к нему: – Ты ведь не подведёшь меня? Не станешь расстраивать? Я же тебя люблю, а значит, могу на тебя положиться, так? Мне ведь нет смысла беспокоиться о том, что я разочаруюсь, когда получу ответ?
– Стой! Перестань его гладить, бестолочь! – закричала Смерть, но было поздно.
Паганини изогнулся, тело его свела судорога, а через секунду он выдал сразу серию ответов, и все были короткими: нет-нет-да-да.
На этом ожерелье закончилось.
– Да уж. Более тупой и иррациональный способ потерять такие возможности придумать сложно, – выразила общее мнение Смерть после пятиминутного молчания.
– Я что-то не подумала… Что ж, видимо, не судьба мне иметь судьбу, – пожала плечами Марина. – Ладно, спасибо всем за помощь, и пока.
– Нет, погоди, – вышел вперёд Валентин. – Думаю, что ты можешь забрать мою судьбу и передать её своему менеджеру, чтобы тот переписал под тебя.
– Что-о-о?! – вытаращила глаза Марина. – Не говори ерунды. Я ни за что так не поступлю.
– Я люблю тебя, но пора признать, что эти отношения ни к чему не приведут.
– А Валентин-то молоток, благородный, – шепнула Смерть на ухо Жизни.
– Нет, нет и ещё раз нет! – обиженно отвернулась Марина.
– Слушай, я задержался тут. Столько лет прошло… Я никак не мог понять, что меня держит, а потом в моей жизни, ну или смерти, появилась ты.
Валентин подошёл к Марине и обнял её, хотя она и не почувствовала его прикосновения. Плечи девушки подёргивались, кажется, она плакала. Валентин продолжил:
– Нам с тобой дали шанс побыть друг с другом по-настоящему, когда я был доктором, а ты моей пациенткой. И это было очень здорово, я был невероятно счастлив. Думаю, что через некоторое время я захочу всё повторить, но такой возможности уже не будет, я начну злиться, а потом всё будет сыпаться, и мы начнём отдаляться. Я не хочу так.
– Он прав, – сказала Смерть, глядя, как её ученица убивается горем.
– Я хочу наконец упокоиться. Теперь это кажется правильным, я действительно готов, – почти шёпотом произнес Валентин.
– Но я же буду скучать…
– Зато ты знаешь наверняка, что мы с тобой ещё увидимся. Я хочу дать тебе возможность жить по судьбе.